— Видишь, твой совсем верховный бог на меня не сердится, похоже, что ему моя жертва очень понравилась, давай скажи что-нибудь такое, возвышенно божественное. Ну, давай, твой выход, не мне же всё время за тебя отдуваться. Вот с него и начни, сначала похвали, а потом припугни, он хорошо направление ветра чувствует, — закончила говорить Лика, показав на старшего визиря. Лика видела, что Дика, внимательно наблюдавшая за её действиями, немного чего-то боялась, но по мере того, как развивались события, успокаивалась. Может, она поверила, что грозный совсем верховный бог одобрил действия её подруги или по какой другой причине, но бояться перестала и, глядя на распростёртых ниц персиянцев, постаралась говорить грозно, хотя её разбирал смех:
— Я вам говорила, что это мои горы? Говорила, чтоб убирались отсюда как можно быстрее? А вы, ничтожные, не послушались и здесь задержались, дольше отведенного вам времени. Пусть и не по своей воле, но задержались, а те, чья это была воля — наказаны. Как наказаны, вы видели, чтоб мой гнев не пал на ваши головы (и остальные места, — тихо добавила Лика, чем вызвала сдавленный смешок Дики, показавшийся персиянцам весьма зловещим), убирайтесь отсюда! — Дика замолчала. Лика, тихо сказав, мол, надо ставить конкретную задачу, после чего направила коготь указательного пальца на старшего визиря и устрашающе рыкнув, громовым голосом, приказала тому:
— Ты теперь будешь главным и на тебе выполнение воли великих богов Артедики и... (Лика на мгновение запнулась вспоминая как же зовут того бога, Дика ей быстро подсказала) Архумазана! Тебе держать ответ за невыполнение их воли, а если кто тебя не послушает, то...
На немного приподнявшими голову лежащими людьми пронёсся огненный вихрь, заставив тех снова вжаться в землю. Когда же люди подняли головы, то грозной богини и её страшного зверя уже не было. О султане, жрецах и остальном начальстве напоминали только раздуваемые ветерком кучки пепла и порушенные алтарь и охранные круги, которые оказались бесполезны. Но остался старший визирь, которому богиня, или её страшный зверь, поручили выполнять волю великого Архумазана. Не прошло и часа, как уцелевшие персиянцы, собрав свои уцелевшие пожитки, стали уходить из владений грозной Артедики. Остались только преклонившие колени местные жители. Лика, глядя на всё это, она и Дика привычно расположились на одной из скал, сказала:
— Вот доброе слово, подкрепленное огненным ударом, никогда возражений не вызывает и всегда находит отклик в душах людей, если они у них, конечно, есть, если же нет... приходится добивать, как это не прискорбно.
— Что-то тебя в последнее время на философию потянуло, к чему бы это? — поинтересовалась Дика, Лика, хихикнув, ответила:
— Слова-то какие ты знаешь, лучше скажи, что вон с теми колено приклонившими стояльцами делать будем? Похоже, что они так долго стоять собрались, неужели не поняли, что уже всё закончилось? Боги пошли домой, спать, или ужинать.
— Лика! Ну как ты такое можешь говорить, а вдруг боги услышат твои слова и рассердятся, — пугливо оглянувшись, почти шёпотом сказала Дика. Лика вздохнув (всё-таки её подругу ни как не удаётся переубедить поменять своё отношение к богам, вернее к легендам, или даже, слухам о них), сказала:
— Ну, одна богиня меня уже услышала и что? Не похоже, что она на меня рассердилась. Ладно, не будем о возвышенном, полетели к тем селянам, отправим их домой, и потом и сами домой полетим.
Гонорий и Дементий видели, что в этот раз крылатый зверь принёс божественных подружек не ночью, как обычно, а ранним вечером. Подружки сели ужинать перед своим фургоном и долго что-то хихикая, обсуждали. Куда делся их крылатый зверь ни император, ни его советник как не старались, так понять и не смогли. Крылатый зверь прилетал и приносил всадниц не первый раз, а этот зверь был не маленький, но не видно было, чтоб он потом куда-то улетал, а спрятаться за фургоном он ни как не мог, уж очень большой был, зверь просто исчезал, коснувшись земли. Император и его советник привычно направились к девушкам (может, надеялись увидеть — куда спрятался дракон, а может просто пожелать приятного аппетита), после того как взаимные приветствия были закончены, советник, как бы невзначай поинтересовался, выполняет ли султан приказ богини покинуть горы? Ответила не Дика, а Лика:
— Нет, не выполняет. Вот такой удивительно упрямый и несговорчивый тип, я бы ещё сказала — весьма неприятный.
— Но как же так, ведь богиня ясно дала понять, что её приказ обязателен к выполнению. Мы, как вы видите, это делаем неукоснительно, а султан же... — начал советник, Лика его перебила и состроив скорбное выражение, пояснила, почему султан не может выполнить приказ богини:
— К сожалению, он уже этого не может сделать, не может по независящим от него обстоятельствам. Ну очень серьёзные обстоятельства не позволяют ему это сделать.
— Что же это за обстоятельства, позволяющие проигнорировать волю... — попытался высказаться советник, но Лика опять не дала ему договорить:
— Природные обстоятельства, а именно, ветер. Нет, не ураган и, даже, не сильный ветер, а так — ветерок, такой слабенький ветерок.
Император и его советник удивлённо подняли брови, не понимая — как такая незначительная помеха, как слабый ветер, позволяет уклониться от исполнения строгого наказа богини. Они с тем же недоумением посмотрели на Дику (до этого они не решались на неё взглянуть), а та с коротким смешком, пояснила:
— Лика перестаралась, вот ветерок и развеял ту горсточку пепла, которая осталась от султана и от всей его свиты. Не только они все, но жрецы великого Архумазана тоже немного пострадали.
— Немного это как? — осторожно спросил Дементий, впечатлённый ответом Дики. С подробными пояснениями ответила Лика:
— Ну, не так быстро развеивались как остальные, всё-таки жрецы этого, как его, великого Архумазана, надо же иметь почтение к божественному величию, вот я и старалась, чтоб это выглядело солидно, такое красивое и торжественное развеивание получилось. А то, что всей свиты ничего не осталось, тут Дика немного преувеличила, аскеры почти не пострадали, они не развеивались, а сами убежали. Их старший визирь тоже вместе с ним убежал, надо же с кого-то потом спрашивать за выполнение воли великой богини Артедики.
Лика слегка поклонилась Дике, та показала ей кулак, в ответ Лика показала язык, обычный розовый язык. Но видно решив, что этого мало, она поболтала языком из стороны в сторону, а потом свернула его трубочкой. Дика пожаловалась императору:
— Ну вот видите, никакого почтения, ну как тут совершать божественные дела?
Император ничего не сказал, только растерянно посмотрел на своего советника, тот ответил ему таким же взглядом. Переглянувшись с императором, Дементий осторожно поинтересовался:
— Означают ли ваши слова, что в Персиянской империи в ближайшее время следует ожидать смены правителя?
Дика пожала плечами, показывая, что это её как-то мало интересует, а вот Лика, сначала надула щёки, а потом, торжественно провозгласив, начала рассуждать:
— Король умер! Да здравствует новый персиянский король! Или султан? Впрочем, это уже мелочи, старый султан уже править не будет, следовательно, будет новый. А это значит, что договор надо будет вам перезаключить. Но это не к спеху, а вот нам надо позаботиться, чтоб в наши горы персиянцы не лезли и при новом султане. Дика, как ты думаешь, когда аскеры во главе с визирем добегут до своей столицы?
— Учитывая, что их кони убежали, визирю и аскерам до них ещё добраться надо, думаю, недели две пройдёт. А там... пока они разберутся — кто у них новым султаном станет ещё неделя, а может и больше пройдёт. Хотя... смена правителя обычно быстро происходит. Вот поэтому нам так долго ждать не надо, думаю через недельку надо в их столицу пожаловать, ну, чтоб разобраться с обстановкой и как следует подготовиться. Через две недели вы со своими легионерами из гор выйдете, а дальше уже империя будет, а там уже ваша земля, можете без нас двигаться, Кстати, Гонзу не обижайте, понятно? — Ответила Дика Лике, а её последние слова были сказаны императору и его советнику. Тем ничего не оставалось, как пообещать, что они последуют этому совету, больше похожему на приказ, потом они откланялись, сделав это так, будто находились на приёме у царственной особы, даже не равной им, а превосходящей знатностью и могуществом.
— Уважают, — хмыкнула Лика, когда император и его советник удалились. Дика кивнула, а Лика внесла коррективы в предложение подруги: — Да, надо непременно проконтролировать, что там персиянцы будут делать, что может взбрести в голову новому султану. Хотя... думаю, что я это знаю. Откуда? Нетрудно догадаться, кто у него станет главным визирем, следовательно, кто будет давать советы. А может нынешний главный визирь сам султаном станет, такое часто бывает там, где деспотическое правление, то есть, главная должность передаётся не по наследству, а тому, кто раньше успеет, очень похоже — так там и будет. Хотя... может кто-то другой раньше подсуетиться.
Дика согласно кивнула, а потом спросила:
— Так что? Раньше, а не через две недели полетим?
— Полетим завтра. Нам надо незаметно там появиться и всё разузнать, что там и как? А если прилетим как богиня на драконе... Ну испугаются, наобещают всего всякого, а потом как тот старый султан, начнут козни строить. Как я поняла, тут богов не очень-то и боятся, видно, жрецы хорошо поработали, убеждая местных, что они всегда могут с богами договориться, — предложила Лика, пояснив при этом, почему так считает. Дика возразила:
— Разве мы недостаточно их запугали?
— Кого их? Охрану посольства и этого визиря? Им могут не поверить, вполне возможно, решат, что это как-то люди императора поработали — убили султана, ведь именно так он сам хотел поступить. А этого визиря и уцелевших охранников обвинят в том, что не сумели защитить султана и жрецов. Может такого не будет, но всё же... нам надо там быть раньше и разобраться с тамошними настроениями. Ну и визирю помочь, если что-то пойдет не так как нам нужно, мне кажется — он наиболее подходящая кандидатура в султаны, в общем, завтра летим.
Император и его советник, утром пришедшие к фургончику подруг (они не спали всю ночь, проведя её в размышлениях — что же там такое произошло?) и вот после этой бессонной ночи они всё же решили узнать подробности того, что произошло с султаном и его свитой. Но смогли только узнать у Гонзы, что девочки улетели ещё затемно.
Лика прилетела в деревню знакомых охотников, там они разжились местной одеждой, всё-таки их туники это было слишком имперскими, здесь одевались немного по-другому. Примеряя простенький халат, Дика сказала:
— Всё-таки бедновато, нас не то, что во дворец, но и в город могут не пустить. Но даже если мы войдём в город, то как проникнем в охраняемый дворец?
— Пробраться в город и во дворец — это не проблема, а с одеждой, может ты и права. Надо, что-то более красивое, хотя... на первый раз сойдёт, а там разберёмся. Нам надо этот султанский дворец найти, но думаю, это будет не так уж и трудно. Ладно, ждём темноты и отправляемся, — ответила подруге Лика. Но девушки не стали ждать темноты, решив, что даже большой город найти ночью будет достаточно трудно, к тому же, как оказалось, около персиянской столицы есть ещё несколько городов. Они не такие большие как столица, но в темноте, тем более с высоты полёта дракона размеры города трудно определить. Поэтому девушки на поиски столицы Персиянского султаната, отправились засветло.
— Вот смотри какой огромный, а ты говорила ночью не найдём, — сказала Лика, указывая Дике на большой город внизу. Дракон кружил так высоко, что с земли его было трудно рассмотреть, но город внизу действительно был огромным, даже с такой высоты его было трудно охватить взглядом. Дика, ответила Лике:
— Это ты говорила, что не найдём, хотя... может ты и права, это сейчас хорошо видно, что где, а ночью в темноте в этом муравейнике трудно будет что-либо найти. Я здесь никогда не бывала, но много слышала о столице Персиянского султаната, это не один город, это пять, слившихся в один, но при этом каждый имеет своё имя, давай искать султанский дворец, ночью вряд ли его найдём.
Дворец нашли быстро и дракон немного над ним покружил, а потом в одном из пустых маленьких двориков этого громадного, под стать городу, строения появились две девушки, но оказалось, они там были не одни. Дика обратила внимание Лики (рассматривавшей бассейн в центре дворика), на девушку, почти девочку, всхлипывающую в зарослях винограда бурно разросшихся одном из углов этого и так небольшого дворика. Девочка выглядела сверстницей Лики, но при этом была нарядно одетая. Она была так занята рыданиями, что заметила подруг, только тогда, когда они к ней почти вплотную подошли. Девочка прекратила своё увлекательное занятие и глядя на простую одежду Дики (а Лика, вообще, была без одежды, она, увлечённая разглядыванием бассейна, не успела одеться), спросила:
— Вы кто? Новые служанки? А почему ты так просто одета, а ты вообще без одежды?
— Вот, я тебе говорила — одевайся. А ты как этот маленький пруд увидела, так обо всём забыла, — Дика укорила подругу, та несколько не смущаясь, ответила:
— Смотри как интересно, такое маленькое озеро и такие большие рыбы там плавают и все разноцветные, вон красные, зелёные, а эти — золотистые!
— Лика! — укоризненно произнесла Дика и глазами указала на девушку, снова зашмыгавшую носом. Лика тем же тоном сказала:
— Плачет, а почему плачет, не говорит, хотя, мы и не спрашивали. Так вот, я у тебя, милая девушка, спрашиваю — что тебя расстроило в столь прекрасном месте, вряд ли эти чудные рыбки, так что? Хотя... давай я угадаю, у тебя вот тут болит, да? Тут тоже болит. Давай посмотрю, только сними всё это.
Лика указала на довольно пышные одежды, оставлявшие открытыми только кисти рук и лицо, но поскольку девушка их снимать не торопилась, Лика ей помогла, быстро её раздев. Девушка ойкнула и попыталась прикрыться, но это ей не удалось. Лика показывая на язвы и язвочки, покрывавшие тело девочки, поинтересовалась у Дики:
— Это что такое? Как не лечится? Говоришь это у неё уже вторая стадия, скоро такие язвы так покроют всё тело, что здоровых мест не останется, а потом тело начинает гнить? Поэтому она тут одна, чтоб другие не заразились, да? Давай попробуем, я такого ещё не видела, а вот интересно, справимся ли мы с этой напастью.
Не обращая внимания на слабое сопротивление девушки Лика и Дика вертели и мяли её в четыре руки, так продолжалось где-то минуты три. Закончив, Дика отступила, словно любуясь делом своих рук, а Лика, легонько щёлкнув девушку по носу, подула ей в уши, по очереди оттянула ей веки и удовлетворённая этим осмотром, скомандовала:
— Открой рот, высунь язык, скажи "а".
Девушка беспрекословно это сделала, а потом спросила:
— Это зачем?
— Ты что никогда не видела, как лекари проверяют — здоров ли пациент, или нет? Надо подробно всё осматривать.
