В августе он с частью из них поднявшись до Днепровских порогов, где с мая доблестно-ударным трудом от рассвета до заката работали ополченские батальоны продолжая начатые ещё в 1843 году работы по созданию судоходного канала, точнее 9-ти каналов через восемь порогов. Предполагалось сделать каналы шириной около 30 метров, с глубиной до 2 метров. Все каналы были сооружены под левым берегом и образуют искусственный, так называемый Новый ход фарватера. Не был оставлен вниманием, заботой сотен рабочих рук и Старый (казацкий) ход фарватера. Самый опытный минёр на это время в мире капитан Боресков со своими молодцами, взрывными работами, которые велись через гальванический поджиг мин или 'кишок' набитый порохом, нанёс череду ощутимых ударов по многовековым врагам судоходства на нижнем Днепре, днепровским порогам. Особенно дело хорошо пошло, когда по Днепру с особой бережливостью доставили из Шосткинского порохового завода новый вид взрывчатки. Она рвала пороги как говориться от души. Михаил Матвеевич Боре́сков смотря на взрывы который производил ... динамит так именовался новый порох или правильней было говорит по-новому, взрывчатое вещество. Поскольку это был уже точно не старый добрый чёрный порох, а нечто более могущественное. Видя действие динамита, он был более чем уверен, что им уже дай Бог, снаряжаются мины морские, сухопутные фугасы, бомбы и ракеты. И он очень хотел, чтоб динамита выделывали на пороховых заводах как можно больше. Помимо взрывных работ в бой с Днепровскими порогами вступили и землечерпальные суда. В России подобные машины на паровой тяге стали изготавливаться на Ижорском заводе ещё в 1811 году. От порогов до Ижоры было далеко, поэтому из неё взяли только чертежи, инженеров, мастеровых и рабочих и тех, кто уже работал на землечерпалках. Делали их для Днепра в Киеве, брянском арсенале, заводах Мальцева. В Киеве сами суда, в арсенале Брянска и у Мальцова паровые машины для парохода и самой землечерпальной машины, ковши, передаточные механизмы. Взрывные работы и землечерпалки очень сильно продвинули работы по преодолению многовековой преграды для судоходства по Днепру, грузопоток через Новый и Старый ход рос с каждой неделей. Некогда непокорные пороги сдавали свои позиции перед упорными усилиями тысяч рабочих рук и научно-техническим прогрессом.
По берегам двойного лимана и Днепра были расставлены силы полнокровной шестнадцатитысячной пехотной дивизии, по два полка там и там, с полевой артиллерией. Их усиливали по два полка казаков, по полку драгун и ополчения, которое в основном и строила эти укрепления, батареи, но, они были мало-мальски обучены и ведению боя. Силы обороны на суше усиливала Днепровская военная флотилия. В её составе были уже вкусившие успеха пароходы 'Тамань' и 'Эльборус'. Это они по ночам доставляли в Одессу тяжелые орудия, боеприпасы к ним и много ещё чего другого нужного и полезного прибывшего по Днепру, из Николаева. Поговаривали что это предложил делать сам царь, называя это почему-то 'днепровским экспрессом'. Превратили в боевые корабли, взятые им трофеи, два морских парохода, которые переделали в приличные шестнадцати пушечные корветы. Мощности Николаевского адмиралтейства, благодаря радению незабвенного Михаила Петровича Лазарева это легко позволяли сделать. Орудия в 18-ть фунтов были у них самые маленькие. И коль был в составе Черноморского флота 'Турок' который до 16 ноября 1853 года и взятия без боя русским пароходофрегатом 'Бессарабия' недалеко от Керемпе у анатолийского берега был 'Меджари-Теджаретом'. То трофейный британский пароход стал 'Бритом', французский 'Франком' ... под Андреевским флагом. Для того чтоб собрать флеш-рояль из затрофеенных союзников оставалось обзавестись 'Сардинцем'. Это можно было сделать, выбрав кандидата из взятых призов русскими рейдерами и каперами в Средиземном море.
Две дюжины винтовых канонерских лодок адмиралтейство освоило и стало строить можно сказать походя. Вышел николаевский вариант балтийских путиловок с паровыми машинами собранные в Брянском арсенале и Мальцовских заводах, они были мощнее исходных, да и качеством лучше. Шесть канлодок 'николаевок' ушло в Одессу, остальные восемнадцать остались в Лимане, десять из них были вооружены двумя 68-ми фунтовыми орудия на носу и корме, которые были прикрыты бруствером из дубовых брусьев прикрытые сверху листами железа в дюйм и в два слоя. Получились можно сказать очень канонерские лодки. Четыре канлодки наоборот были и вооружены только 'легкими' 24-х фунтовками, четыре орудия, которые могли одновременно вести огонь на любой борт. Они к удовольствию расчётов были с ... щитами из толстых опять же дубовых досок, обитых полосами железа. Были на Николаевском адмиралтействе построены и самоходные броненосные плавбатареи, показавшие себя в бою у Керчи и Свеаборге. Вооружены они четырьмя 68-ми фунтовками. В Днепровской флотилии их было четыре, их двигали четыре 'николаевки', но, не вооруженные. Но, больше всего моряков удивляли не бронеплавбатареи, а невиданными ими ранее суда похожие как говорили господа, офицеры на ... черепаху, только морскую. Размером они были больше канлодок, очень низкобортные, с заостренным носом имеющий явно таран. С торчащей можно сказать из палубы трубой и что больше всего поражало, так это четырёхугольный каземат со стенами под наклоном, портами для орудий, открытый на корме и каземат был полностью покрыт ... железом, "панцирем", как и палуба на носу. Такое чудо-юдо русский флот ещё не видывал. Но, на них был Андреевский флаг, значит они были боевыми кораблями в составе русского флота. Таких броненосных черепах в Днепровской флотилии были две. 'Опыт' и 'Эмпирия' были у них названия, говорили самим императором данные. Дополняли её состоящую из столь разных, но, настоящих боевых кораблей, вооружённые пароходы Дунайской флотилии, которые перегнали с Дуная в Лиман. Командовал Днепровской флотилией, отозванный с Балтики в конце июля вице-адмирал Николай Фёдорович Метлин. Лиман даже не Финский залив, винтовых линкоров и фрегатов здесь нет, но, на то она и флотилия. Для боевого морского офицера, вице -адмирала флотилия была всё-таки не по чину, поэтому с 15 августа Николай Фёдорович назначен 'заведующим морской частью в Николаеве и николаевским военным губернатором с подчинением ему Дунайской флотилии" и отдан под его командование Днепролиманский укрепленный район. Нравилось это армейцам или нет, Метлин привёз приказ, подписанный императором, верховным главнокомандующим. Желающих выразить своё неудовольствие по крайне мере публично даже среди генералов не нашлось. Царь показал всем что нравом суров, быстр на расправу, поэтому приказ есть приказ. Был у Николая Фёдоровича Метлина перед убытием вновь на южный театр военных действий разговор один на один с императором.
— Понимаю ваши чувства, Николай Фёдорович, — после взаимных приветствий и приглашения сесть за стол, на котором была развёрнутая карта Днепровского лимана, начал разговор император. В свою очередь адмирал не без интереса рассматривал царя, которого видел впервые так близко. Они были весьма похожи с великим князем Константином Николаевичем,которого последнее время он видел часто. Заметив это, император немного улыбнулся и продолжил.
-Линейные корабли, фрегаты, корветы ещё и паровые. Возможность участия в большом морском бою с флотами самих англичан и французов. И вот оставить всё это и взамен получить ... флотилию. Явный мезальянс! Но, Николай Фёдорович, флотилия ... Днепровская! Именно она совместно с Очаковым и Кинбурном должна не пустить вражеский флот в Лиман и дальше, Николаев, Днепр, Херсон, — говорил император и одновременно водил по карте небольшой резной указкой из слоновьей кости или моржовой.
— Кому как не вам это сделать, дорогой мой, Николай Фёдорович. Это можно сказать было вашей вотчиной. Вы там знаете всё от А до Я. А винтовые линкоры, фрегаты, корветы, пароходофрегаты я вам там гарантирую. Только вражеские. Что вызвало у адмирала удивление. Император продолжал:
-Да, Николай Фёдорович, и даже многочисленный десант. Так, что будет отнюдь нелегче и значимей отражение нападения противника, чем здесь на Балтике. Закрытый Лиман для союзников — это вопрос бесперебойного снабжения Крыма и Севастополя. Даже более того, вопрос о нанесении серьёзного поражения союзникам в Крыму. Которое должно переломить ход войны в нашу пользу. Хотя это тайна где, но, если хорошо подумать, то тайны особой и нет. И тут император вопросительно посмотрел на Метлина. Он понял, что государь ждёт от него ответа.
-Ваше императорское высочество, разрешите предположить о чём идёт речь? Получив одобряющий кивок, сказал:
-Думаю о ... Балаклаве ... уверен ... Балаклава.
— Отлично, господин вице-адмирал! Всё верно, Балаклава. Со второго раза довершить задуманное. Разгромить Обсервационный корпус союзников, закрыв, заняв Балаклаву, лишить англичан, сардинцев, турок удобного места снабжения. Оставить в руках союзников только то, что сейчас есть у французов. Посадив на один порт ... французский, снабжаться всю армию союзников. После этого и его можно будет пусть и на время закрыть для транспортов союзников. А каким бывает Чёрное море осенью не мне вам рассказывать. И что бывает, когда десятки тысяч собранных в одном месте солдат не получают должного обеспечения. Они там ... удрищутся! Но для этого Крымская армия и Черноморский флот должны отменно снабжаться всем необходимым через Керчь и по Днепру. Тем более, когда сейчас днём и ночью ведутся работы по строительству нормальной железной дороги до Севастополя от Днепра, — вещал император.
— И хочу вас уверить, что враг приложит очень большие усилия, что попасть в Лиман и войти в Днепр. Ему нужен не просто успех, а стратегический. И для этого он для нас подготовил неприятные сюрпризы, но, мы уже знаем об этом и в ответ приготовили свои, — даже как-то немного с азартом говорил это император.
— И сейчас, Николай Фёдорович, вы о тех и других узнаете лично от меня. И поймёте, что будет труднее, значимей и интересней чем здесь на Балтике. Готовы?
— Так точно, Ваше Императорское Величество! — встав отрапортовал вице-адмирал, у кого явно сменилось настроение в лучшую сторону, чем было в начале разговора. Император движение руки вновь его усадил за стол.
И после этого, Метлин Николай Фёдорович, из уст самого императора Александра Николаевича, узнал военные тайны о которых знали не более десяти человек во всей России на тот момент. О броненосных кораблях, броненосцах как их назвал император. Которые могут выдерживать попадания без особого ущерба для себя даже самых тяжёлых бомбовых орудий. И в ответ безнаказанно топить вражеские линейный корабли и сокрушать приморские крепости. И всё это благодаря паровой машине, винту и броне. Броненосцы в ближайшие годы станут владыками моря. Всё, время высокобортных красавцев с громадами парусов, многопушечных линейных кораблей прошло окончательно. Железо, сталь, пар и уголь пришли на смену дереву, парусам и ветру. Началось соревнование брони и снаряда.
-Броненосцы придут к нам, в уверенности, что нам о них неизвестно и противодействия против них у нас нет. Но, у вас помимо мин, Николай Фёдорович, будет чем их очень сильно, неприятно удивить. Если у них будет броня, значит её надо пробивать снарядами ... бронебойными. И они уже нас есть и будут ещё. И орудия для них. И они будут у вас в руках. Таких орудий кстати в Свеаборге не будет. Там у Кинбурна вам придётся вести впервые в мировой истории бой береговых батарей против броненосцев. И может даже броненосцы против ... броненосцев. Впервые в мировой истории, Николай Фёдорович, — говорил вице-адмиралу император. На вопросительный взгляд адмирала был ответ:
— Да, у вас тоже будут броненосцы и бронированные суда. Первые русские броненосцы, первые бронебойные снаряды, первый бой берег против броненосцев и броненосцы против броненосцев. В истории! По-моему, это просто замечательно и интересней, чем будет у Свеаборга. Не так ли Николай Фёдорович? — улыбаясь сказал император. — Вы будет просто пионером в истории морских сражений.
После этого император рассказал какие средства, силы и ресурсы будут даны Метлину для того что выполнил возложенную на него императором, Россией задачу. Дано и обещано ещё, было много. Крепости, флотилия, полки, снабжение, власть. Но, была возложена и ответственность, огромная, страшная. Днепр один из ключей к снабжению Крыма. И вице-адмирал Николай Фёдорович Метлин её на себя взял и заметил, что император, получив от него утвердительный ответ, как будто сам сбросил со своих широких плеч одну из гор, которые во множестве на них лежали. После этого он с императором прервался на обед и после него ещё более трёх часов провели над проработкой обороны Днепровского лимана. И цель была поставлена не просто отбиться, что уже несомненно успех, а нанести силам союзников очередное серьёзное поражение на суше и на море. Следующее утро Метлин уже встречал в вагоне поезда Петербург — Москва, оттуда в персональных дилижансах и дормезах в Харьков, далее в Екатеринослав, потом по Днепру он должен прибыть в Днепролиманский укреплённый район. И сделать так, что враг, сильный враг никаком образом не смог пробиться в Днепровский лиман.
Бой у Одессы адмирала Брюа, боевого офицера и человека умеющего в политику, серьёзно насторожил. Если русские так основательно подготовили береговую оборону Одессы, то надо думать тоже самое они сделали на Днепровском Лимане. Однозначно усилили крепости Кинбурн, Очаков, наверняка создали укрепления на самом Днепре, Буге, хотя разведка об этом не сном, ни духом, ни французская, ни расхваленная британская. Хотя тут и так понятно, что русские это сделали. Керчь, Белое море, Кронштадт, Свеаборг и наконец Одесса это подтверждают. И сделав всё это, русские не станут усиливать оборону Днепровского Лимана!? В это он конечно не верил, русские несомненно сделали это. И столь дерзко вступившие с ним в бой их винтовые канонерские лодки у Одессы, против флота! И ведь сумели нанести повреждения. Безумные храбрецы достойные зависти по-хорошему. Так эти канлодки в Одессе не с неба упали, их сделали в Николаеве. Поэтому в самом Лимане у русских точно есть силы флота. Вход в Лиман не такой и узкий, почти две мили, а вот фарватер узкий, а слева Очаков, справа батареи на Кинбурской косе, впереди русский флот, который как оказалось жив -живёхонек и там могут быть ... проклятые мины!!! Поэтому несмотря на потери и полученные повреждения у союзного флота план сражения за Лиман и Кинбурн, адмирал Брюа менять не собирался.В Лиман пойдут турко-сардинцы, сардино-турки, ему было совершено на то что их там ждёт (а то, что их там ждут он мало сомневался) мягко скажем ...насрать, как они там будут действовать, это как им будет угодно. Он им придаст четыре малых канонерских лодок ... в арьергарде, чтоб потом не было разговоров, что союзники подставили под удар союзников. Негласный приказ командирам канонерских лодок, при серьёзном бое, с сюрпризами от русских, 'немного пострелять и уходить', французский адмирал дал лично.
— Vous m'avez compris ? Laissez les autres grimper sur les canons et les мines en russe. Nous n'avons pas besoin d'un deuxième Kertch. (Вы меня поняли? Пусть другие лезут на русские пушки и мины.Второй Керчи нам не надо).
