— Не бойся, я свое дело знаю...
— Кстати, как там Хонор поживает?— Марк оживился,— в последний раз, когда я его видел вживую, он работал на Делус: проводил для них какие-то секретные испытания. Он еще не придумал, куда потратит те деньги, что консул ему заплатил?
Девушка пожала плечами:
— С Делусом мы давно разобрались. Выкрасть чертежи их новых торпед не удалось — защита там такая, что я и пикнуть боялась без разрешения. Не то, что здесь... Насчет денег...не знаю...не отвлекайте меня...
Наконец легкий атмосферник замедлил ход, и сидящие в нем оживились: на выход заторопился председатель, приглашая остальных за собой. Снаружи их уже ждала грузовая платформа, и председатель развел руками в извиняющемся жесте:
— Прошу прощения, но из транспорта здесь есть только это. Держитесь за поручни, и поедем.
Тележка под руководством одного из техников, обслуживающих это крыло и ошарашенными глазами встретившего эту пеструю компанию, покатилась через распахнувшиеся ворота в глубину автоматического комплекса.
Через пять минут вся группа стояла в длинном ангаре, в котором рядами стояли капсулы длительного погружения: некоторые из них пустовали и были опечатаны. Проходя между саркофагами самых разных модификаций, администратор пояснил:
— У нас тут нет единого стандарта: как видите, мы используем капсулы разных фирм. Само собой, большинство капсул отечественного — Оширского производства, однако есть и иностранные. Человек, который нам нужен, находится в капсуле Нивэйского производства — она обеспечивает игрока всем необходимым в течение всей жизни. Полностью автономная — отличный аппарат! Пройдите сюда...— он несколько раз повернул, маневрируя среди капсул по ходу движения, и подошел к массивному кокону с непрозрачной, в отличие от соседних капсул крышкой:
— Это здесь. Я отдал приказ на расконсервацию сразу, как мы прилетели сюда — процедура займет немногим более получаса, так что...— он бросил взгляд на наручные часы, вызвав удивление на лицах тройки гостей с Цереи,— осталось ждать около двадцати минут.
— Ну и позер,— покачал головой Марк.
— Не стоит осуждать этот обычай: ношение аксессуаров наподобие этого всего лишь подчеркивает высокий статус носящего...— Толль прикрыл глаза:
— Я припоминая, как мне, будучи практикантом, пришлось полностью обнажиться, и нанести на тело мазки разноцветной краски. Я тогда присутствовал на переговорах между Федерацией и одной планеткой. Обнажение считалось безусловным показателем искренности намерений, а краска демонстрировала социальный статус. А подобные украшения для меня являются скорее интересным фактом. Не удивлюсь, если этот мужчина всерьез интересуется античной историей, или это подарок близкого ему разумного.
Псион фыркнула:
— Эти часы — шифровальное устройство короткого радиуса действия, которое должно оберегать его нейросесть от возможного вторжения извне. Возможно, он опасается псионов. Только вот я, например, работаю с мозгом напрямую, так что для меня это не помеха... Я уже ощущаю этого Таутина внутри... Он ведь клон — я права? Такое странное ощущение...
Марк кивнул:
— Верно. Семьдесят первый, если мне не изменяет память.
Девушка удивленно вскинула бровь:
— Ого! Это кто же заслужил такое количество копий?
Толль первым ответил на этот вопрос:
— Вы должны знать Капитана Харлока — дважды героя Федерации Нивэй. Он погиб довольно давно, однако правительством было решено удостоить его чести в программе 'реинкарнация'. Всего было создано 100 клонов, и некоторые из них на самом деле достигли определенных успехов, вот например...
Девушка на дала ему закончить:
— Меня интересует конкретно этот — он чем-то знаменит? Чего он добился? А то знаете, эти клоны...бывают весьма нестабильны. Надеюсь этот будет адекватным?
Толль взглянул на Марка, и тот перехватил эстафету:
— Консул описал его как слабовольного, психологически неуравновешенного и склонного к идеализму, но в целом — адекватно мыслящего. С ним не должно возникнуть проблем, разве что из-за резкой смены обстановки. В данный момент он подвергается пыткам — это правда, так что при извлечении возможны некоторые непрогнозируемые эмоциональные всплески. Надеюсь, вы с этим справитесь,— он кивнул девушке. Та пожала плечами, и подняла руку, предупреждая:
— Он начинает приходить в себя... Однако его ментальный поток очень стабилен — никак не похоже на психологически неуравновешенного! Мне никак не удается пробиться в его голову... Думаю, это из-за этих трех,— она зло мотнула головой в сторону двух замерших администраторов и председателя Корпорации, пустыми взглядами смотрящих прямо перед собой.
— Никак не получается нормально сконцентрироваться... Я не могу внушить ему необходимый нам образ поведения. Его разум будто покрыт непроницаемой пленкой!
Двое мужчин обеспокоенно переглянулись, и в этот момент крышка саркофага с шипением отошла от ложа, и к земле потянулись струйки газа, наполняющего капсулу.
Присутствующие ощутили странное волнение — будто происходит не рядовая процедура, а нечто крайне серьезное — и это ощущение отнюдь не относилось к их переживаниям за план консула.
Техник, которого оставили снаружи во избежание огласки личности освобожденного заключенного, сидящий в кресле на грузовой платформе, передернул плечами — ему показалось, будто какая-то тень промелькнула на периферии зрения:
— Блин, померещится же! И что стольким шишкам понадобилось тут?— он поскреб пятерней затылок в сомнении.
Тем временем крышка капсулы плавно отошла в сторону, и взгляды трех людей метнулись к тому, кто находился внутри: автоматика уже убрала вспомогательные кабели и шланги, так что покоящийся внутри обнаженный человек был полностью свободен от проводов. Он обвел спокойным взглядом людей, стоящих перед ним, и с видимым усилием поднялся, усевшись на краю кокона, ничуть не стесняясь наготы, и хрипло произнес:
— Меня зовут Хонор? Капитан Хонор?
...............
Инквизиция все никак не могла угомониться — после костра меня ждал их пыточный зал — он располагался в подвале весьма жуткого вида: мрачное помещение с низким потолком, с которого капает вода и вдоль стен которого располагалось множество агрегатов самого разного назначения. И если глядя на некоторые, тут же становилось понятно, для чего и каким образом это используется, то другие заставляли сильно задуматься, напрягая фантазию.
Не знаю, кстати, задумывались ли те люди, которые жгли меня на костре, и собирались подвергать меня этим мукам и дальше о том, что переживает человек с фильтром боли в 400 единиц? Когда злобно хихикающие игроки-инквизиторы отослали своих коллег-неписей, и принялись пристегивать меня к какому-то массивному креслу, утыканному шипами, я вспомнил время до того, как смог убавлять боль до стандартного значения.
Я по праву считал себя экспертом в области боли: даже стопроцентное значение дарило незабываемый букет ощущений, что уж говорить о четырехстах? У меня сложился личный топ боли, точнее — типов боли, ее оттенков.
На последнем месте расположилась уютная ноющая боль от переломов и прочих увечий. Она не бросала на колени, она не заставляла выть волком...ее достоинство было в другом — она ни на мгновение не отпускала, накатывая на организм волна за волной, не позволяя привыкнуть к себе и попытаться отрешиться.
Следом была боль от различных ядов. Они же тоже бывают разного типа — о действиях каких-то можно узнать только из системных сообщений, вроде 'вы отравлены, ловкость уменьшена на 10%'. Не страшно... Однако были и другие, наносящие урон — и с этими приходилось считаться! Я всегда таскал с собой целый набор противоядий — не потому, что боялся погибнуть от отравления — только не с моей Выносливостью. Боль по всему телу, сопровождающая его воздействие — вот ради чего у меня наготове была пара исцеляющих пузырьков.
На втором месте я поставил пасти: огромные, полные острых зубов пасти мобов, чей размер позволял жевать части тела на выбор. Эта боль, в отличие от перечисленных выше, уже не была просто 'напоминалкой', говорящей о том, что у тебя что-то не в порядке, и не это стоит обратить внимание — она кричала тебе в лицо, брызжа слюной: 'У ТЕБЯ РУКУ ЕДЯТ!', 'У ТЕБЯ НОГУ ЖУЮТ!', 'СДЕЛАЙ С ЭТИМ ХОТЬ ЧТО-ТО!!!'. Вот эта боль была из тех, что заставляла орать в полный голос и забывать все выученные умения и навыки. Ненавижу больших тварей — не из-за того, что обычно у них куча здоровья и сильный урон, а потому, что они могут попытаться проглотить тебя живьем. Однако я научился с этим бороться — сумасшедшая концентрация на цели — отрубить твари башку, накинуть спасительные 'оковы', совершить 'рывок' в сторону, и мука тут же оканчивается...
И на первое место у меня могла попасть только одна боль — та, которую я доставлял сам себе множество раз, и которая спасала меня столько же раз. Ощущения, которые я испытывал от удара 'ритуальным кинжалом боли', даже болью нельзя назвать в том смысле, в каком я понимал ее раньше! Впечатления от нанесенной раны — и неважно, какой: порез или укол, были такими, будто эта боль пришла откуда-то из другого измерения. Будто это не мне больно — будто какому-то другому живому существу, даже не человеку, причинили эту боль — а мне позволили ощутить ее! Ужасно! Каждый раз как в первый раз — к такой боли нельзя быть готовым — она выворачивает наизнанку все нутро в попытке осознать свои границы — и не находит их. Через крохотный порез на руке всего меня выворачивает наизнанку, потроха горят диким пламенем, а мышцы начинают жить собственной жизнью... И пускай эти ощущения длятся всего секунду — но это самая страшная секунда! И она преследовала меня всю игру — фильтр боли необходимо сбрасывать каждые сутки. Испытывая ее, нет возможности крикнуть, облегчая муки или перевести внимание на что-то другое. Кошмарные воспоминания.
Так что, когда меня приковали к хитроумной конструкции — эдакому пыточному стулу — инквизитор-игрок отослал своих неписей-помощников, и поглядел на меня злобными глазенками. Я даже улыбнулся: и на что он рассчитывает?
— Ты думал, что в перерывах между очищающим пламенем костра ты будешь собираться с силами, отдыхая? Так вот что я хочу тебе сказать,— он обвел подвал рукой,— именно здесь тебе предстоит провести остаток своей жалкой жизни! И рядом всегда будет кто-то: я или мои помощники, которые не дадут тебе и минуты расслабиться! Отдых, на который ты так рассчитывал, сгорая в пламени 'огненной ловушки', не настанет! Тут тебя ждет испытание куда страшнее!— он злобно расхохотался.
Стало скучно, и я прервал его словесный понос:
— Я готов к этой боли, как готов и к той боли, что уже испытал. И это не оттого, что я чувствую себя виноватым — отнюдь. Причина тому прямо противоположна той, что я назвал — я невиновен! И в доказательство этого даю обещание — не показывать, что мне больно! Терзайте мое тело, жгите, рвите на части!!! Я не пророню ни звука!— я пафосно замолчал, сжав губы: вроде придумал неплохую причину для того, чтобы не пытаться изображать испытываемые мной страдания.
Игрок злобно усмехнулся, и тут же бросил в меня 'ледяной сосулькой' — заклинанием низшего ранга, доступного всем желающим. Та с хрустом вонзилась мне в живот, и тут же растворилась: заморозка — эффект, который налагался ей, был тут же поглощен моим телом.
— Это еще что за...— инквизитор непонимающе уставился на место, куда попал его снаряд,— ну ничего, у меня еще много способов, как доставить тебе боль!
Я скорчил в ответ кислую мину: нечего хвалиться, на рать идучи!
Тут же в мое лицо прилетел очередной сюрприз: огненный шар...
Ну, запасемся терпением. Главное — не прозевать момент, когда проклятье 'игнорирование боли' спадет. Пожалуй, выставлю будильник...
..................
Все когда-нибудь кончается... Закончилось и терпение у господина инквизитора — через несколько часов, в течение которые он безуспешно попытался заставить меня закричать, я оказался один. Больше не слышно угроз и истеричных воплей, тело не дергается от ударов, а уставшее сознание наконец может провалиться в дрему. Этого, кстати, я не предусмотрел — стоит мне заснуть, как этот изверг может вернуться, и тогда я попаду...само собой, проклясть себя я всегда успею, однако очень не хочется доставлять садисту радость. А — к черту, там посмотрим, в любом случае, скоро меня вытащат...
Это случилось еще скорее, чем я предполагал: я не успел отключиться, как дверь пыточной медленно открылась, и в нее вошел незнакомый мне человек — судя по алому плащу — такой же инквизитор, как и тот маньяк. Я тут же накинул на себя 'игнор', и постарался придать себе бодрый вид — нечего показывать врагу, что устал! Однако тот повел себя странно: запер за собой двери на засов, поводил перед собой руками, активируя какое-то особо серьезное заклинание, и только потом подошел ко мне:
— Я здесь для того, чтобы помочь тебе. Не шевелись, я сниму с тебя оковы!— он достал из инвентаря массивный ключ, и приставил его к металлу оков — и тот вошел в него, как раскаленный нож в масло — через мгновение тяжелые обвесы упали на пол, глухо звякнув, а инквизитор наклонился к цепям, связывающим мои ноги.
Я вежливо кашлянул:
— Ты вообще кто такой? И кто тебя прислал мне помочь?
Закончив с моими ногами, игрок выпрямился, и отчего-то со страхом посмотрел на меня:
— Капитан Хонор, у нас нет времени на беседы, так что позвольте, я завершу свою миссию. Держите — это необходимо выпить,— он протянул мне изящный пузырек:
— Это 'Эликсир пробуждения', используется для аварийного выхода из игры в случае непредвиденных обстоятельств — выпейте его!
Я протянул руку...протянул... Черт! Я столько к этому шел, столько всего пережил! Океан мыслей затопил мою многострадальную голову, однако я постарался ни о чем не думать — без лишних рассуждений выхватив свой билет на свободу, я одним махом выпил его:
Капитан Хонор? Любопытно...я слышал об этом человеке — однако он был известен скорее как политик, нежели капитан... Картинка передо мной начала медленно 'разваливаться' на части — одна из стен начала мерцать, пропадая. То же самое происходило и с остальным миром, окружающим меня — он пропадал, исчезая в небытии. Однако не его смену приходили...чувства...металлический привкус на языке. Знакомый запах медицинского геля и дезинфицирующего газа, дразнящий ноздри. Легкое покалывание в подушечках пальцев...и свет. Свет, от которого закрытым глазам сделалось больно.
Неужели я на свободе?!
Я открыл глаза: передо мной стояли несколько человек. Одного из них я узнал сразу: местный администратор! С лицом дебила взирающий куда-то в стену...что за черт? Я повернул голову: рядом с ним стояло два каких-то важного вида мужика, и смотрели туда же, куда и первый, с таким же выражением отсутствующего интеллекта на лицах.
Чуть в стороне стояла другая тройка: Двое мужчин в деловых костюмах, и лысая дамочка, напряженно ловящая мой взгляд. Чего это она таращится? Кто она?
'Вы заблокировали ментальный эффект-Внушение-'
