— В самом деле? — изогнула брови певица. — И как же, позвольте спросить, вы меня арестуете? Не станете же швыряться шарами, правда? Ведь это запрещённый приём, а, главное, в данном случае совершенно бесполезный.
— Существуют и другие способы, — бесстрастно ответил Дюран.
— У неё стоит "щит", — предупредила я, выступая вперёд.
— Вот как? Весьма предусмотрительно. Но это ещё не конец света. Идти вам, госпожа певица, всё равно некуда. А долго продержать защиту вы не сможете.
— Допустим, — кивнула Абелия, облизнув пересохшие губы. — В таком случае как насчёт нападения?
Развернувшись, она метнула огненный шар прямо в Родрига. На этот раз шар летел очень быстро, а расстояние было небольшим. Увернуться виконт не успевал. Его лицо уже обдало жаром, и я с трудом удержалась, чтобы не зажмуриться.
И хорошо сделала, что удержалась. Иначе не увидела бы того, как точно такой же шар, пущенный Дюраном, столкнулся с первым, меняя траекторию его полёта. Магией нельзя уничтожить магию, но оказать некоторое побочное воздействие всё же возможно. Оба шара врезались в стену, пройдя в какой-то паре дюймов от кожи виконта. Но, пока наше внимание было приковано к действию этих шаров, Абелия распрямила ладонь правой руки, а затем медленно согнула пальцы.
Все свечи в склепе погасли одновременно. Шары также исчезли, оставив в память о себе лишь небольшое углубление в стене, которое, впрочем, сейчас было не разглядеть. Всё помещение погрузилось в непроницаемую темноту.
— Дюран! — крикнула я.
— Знаю, я её не пропущу!
Я стала продвигаться к помощнику шерифа. Осторожно, чтобы не упасть и не натолкнуться невзначай на чей-нибудь кинжал. Но в то же время так быстро, как это было возможно в нынешних условиях. Я была уверена, что Абелия придумает способ выбраться наружу. Она может перехитрить Дюрана, заставить его отступить в сторону. Может, воспользовавшись темнотой, пырнуть его ножом. Кто знает, успел ли он тоже поставить защиту? Прямо на ходу, не останавливаясь и не замедляя шаг, я направила призванную к кончикам пальцем энергию по новому каналу. Это было трудно, учитывая, что свечей я не видела и могла лишь догадываться, где именно они располагались. Но через несколько секунд мне удалось нащупать энергетический след недавно горевших огоньков и зажечь на их месте искусственное зеленоватое пламя.
Дюран по-прежнему стоял, перекрывая выход. Раймонд, Арман, Винсент и Родриг — все на своих местах, все живы, все, как и я, настороженно оглядывают помещение. Абелии нигде не видно.
— Дюран? — Я вопросительно посмотрела на помощника шерифа.
Он мотнул головой.
— Не выходила. Руку готов отдать на отсечение.
— Но тогда...
— Чёрт!
Это был вопль Родрига. Я обернулась. Виконт уже вбегал в дверь, ведущую к захоронениям. Раймонд бросился следом за ним, я тоже. Мы пересекли соседнее помещение, в самом конце которого располагалась узкая выводящая наружу дверь. Она была приоткрыта.
— Но ты же говорил, что дверь заперта снаружи! — закричала на виконта я.
— Стало быть, уже не заперта, — мрачно отозвался он.
— Оставайтесь здесь, — распорядился подоспевший Дюран, обращаясь к нам с Раймондом. — А мы с виконтом немного прогуляемся.
Не распространяясь о подробностях произошедшего в склепе, они подняли на уши весь гарнизон и велели взять Абелию живой или мёртвой. Но это уже не помогло. Певицы и след простыл.
Ожидая в склепе результата поисков, я напряжённо думала о том, кто мог помочь Одарённой, отперев снаружи запасную дверь. Это должен был быть кто-то, не находившийся всё это время внутри. Хотя, с другой стороны... В сущности, любой, кроме меня и Раймонда — ну, и Тео, так уж и быть, будем великодушны к напарнику, — мог отпереть засов заблаговременно, на всякий случай. А если так, то сообщником Абелии мог оказаться и Альберт, и Арман, и Винсент... Дюран мог отпереть дверь и лишь затем прийти, чтобы разыграть перед нами целый спектакль, по ходу дела подав Абелии какой-нибудь знак, оповещающий, что запасной выход открыт. Если уж совсем вредничать, то и Родриг мог попросту солгать о том, что вторая дверь якобы заперта.
Когда порядок в склепе был более или менее восстановлен, а дальнейшие поиски Абелии препоручили солдатам гарнизона, мы снова собрались в помещении в прежнем составе. Я подошла к стене и, приблизив к ней ладонь, принялась восстанавливать камень там, где он пострадал от огненных шаров.
— Дениза, ты не хочешь познакомить нас со своим каменщиком? — насмешливо осведомился Родриг, до тех пор с интересом наблюдавший за моими действиями.
— Какой такой каменщик? — спросила я, невинно хлопая глазками. Ясное дело, Тео давно уже успел смыться. — Родриг, ты забываешь, что я не архитектор и не строитель. Зачем мне каменщик?
— Да, вот и я подумал: зачем нужен каменщик, который сперва полдня чинит пребывающую в прекрасном состоянии стену, а потом ещё и швыряется направо-налево кинжалами, — подхватил виконт.
— Тебе привиделось, — невозмутимо отозвалась я, отходя от стены, чтобы полюбоваться собственной работой. Никаких следов того, что здесь совсем недавно летали сгустки огня. — Должно быть, это был дух какого-то каменщика, который мы потревожили.
— Ну что ж, коли так, я, пожалуй, оставлю кинжал этого каменщика себе, — проговорил Родриг, поднимая оружие с пола.
— Дай сюда. — Я требовательно вытянула руку. — Вот что у вас двоих за манера такая — вечно чужие клинки себе прикарманивать???
Раймонд смущённо кашлянул из гроба.
— А ты что собралась с этим клинком делать? — вопросил в свою очередь виконт. — Пойдёшь в гильдию каменщиков искать хозяина?
— Нет, объявление повешу, — огрызнулась я. — На позорный столб. Дай сюда, говорю, не твоя же вещь.
Родриг под таким напором был вынужден уступить.
— Вы позволите отвлечь вас от беседы? — поинтересовался Дюран, приоткрывая входную дверь и постукивая по ней пальцами с внутренней стороны. — У вас намечаются гости. Сюда идёт барон и, мне кажется, девушке не помешало бы занять своё законное место подле эрла.
Это было справедливое замечание, и я поспешила запрыгнуть в гроб; Дюран же, усмехнувшись, снова закрыл дверь снаружи. Вскоре он вошёл в склеп в компании Лайонела.
— Чрезвычайно печальное событие, — говорил барон.
— Да, весьма печальное, — подтвердил помощник шерифа. — И странное.
— Странное? — переспросил Лайонел. — Да, пожалуй. А знаете, что я подумал, Дюран? Мне кажется, Гаспард Нуаре стал слишком стар для своей работы. Теряет хватку. А вот у вас хватка что надо. Что бы вы сказали насчёт того, чтобы занять место шерифа Эвендейла? Ну, когда я вступлю в право наследования? Мне понадобятся в моём окружении люди вроде вас.
— Это... весьма интересное предложение, господин барон, — склонил голову Дюран. — Я буду весьма рад обсудить его... Конечно, после того, как вы проститесь с эрлом.
— Да-да, пожалуй, приступлю к этому прямо сейчас, — деловито сказал Лайонел. — К чему тянуть?
Он подошёл к возвышению и, не долго думая, без особого сожаления произнёс:
— Ну, прощай, дядюшка.
— Прощай, племянничек, — охотно откликнулся Раймонд.
Барон сперва воспринял эту фразу как само собой разумеющуюся и лишь с двухсекундным опозданием сообразил, что что-то тут не так. Привстал на цыпочки, вглядываясь в лицо Раймонда.
— Вы это слышали? — спросил он у Дюрана.
— Что? — невинно моргнув, осведомился тот.
— Ну... эти слова?
— Ваши? "Прощай, дядюшка"? Да, конечно, слышал. Очень трогательно.
Барон нервозно прочистил горло и снова взглянул на Раймонда. Тот не стал его разочаровывать и открыл глаза. Лайонел отшатнулся от гроба.
— Смотрите, смотрите! — дрогнувшим голосом воскликнул он, вытягивая руку.
— Куда? — нахмурился Дюран.
— Да сюда же! — Барон от волнения аж притопнул ногой. — Вы видите? У него глаза открыты!
— У кого? — изумился помощник шерифа.
Барон снова взглянул на Раймонда. Глаза были закрыты. Лайонел перевёл взгляд на Родрига. Тот непонимающе пожал плечами. Барон просительно посмотрел на Дюрана. Помощник шерифа сочувственно покачал головой.
— Нервы шалят, да? — с состраданием спросил он. — Может, это потому, что совесть нечиста?
— Какая такая совесть? — раздражённо пробормотал Лайонел, стараясь взять себя в руки.
Я помешала этой процедуре, в свою очередь приоткрыв глаза и подмигнув барону. Если он и сумел взять себя в руки секундой ранее, то теперь благополучно себя из этих самых рук выронил.
— Э... у вас случайно нет водички? — спросил Лайонел, обращаясь к Дюрану.
— Может, лучше яду? — с милой улыбкой осведомился Раймонд, садясь в гробу. Я последовала его примеру. — Водичка тебе больше уже не понадобится.
Соскочив на пол — я, опять-таки, сделала то же самое, — Раймонд подошёл к начавшему пятиться племяннику, схватил его за шкирку и без особого труда закинул в гроб на своё недавнее место. После чего закрыл крышку и задвинул засов.
— Привыкай! — услужливо посоветовал он, склонившись к гробу, а затем подозвал Армана с Винсентом. — Значит, так. Прихватите себе на подмогу кого-нибудь третьего и возьмите гроб, — громко велел он. — Отнесите его на ближайшее кладбище и закопайте.
— Что, прямо так? — опешил Арман. — А... он же там живой?
— Пока живой, — философски откликнулся Раймонд. — А после того, как закопаете, станет мёртвый.
Из гроба послышалось нечто нечленораздельное. Раймонд скрестил средний и указательный палец правой руки с такими же пальцами левой, изобразив таким образом решётку. Арман с Винсентом облегчённо кивнули, сделав правильный вывод: доставить племянника всё-таки следовало не на кладбище, а в тюрьму. После того, как гроб с лепечущим что-то бароном вынесли из склепа, к Раймонду подошёл Дюран.
— У вас будут какие-то особые распоряжения на его счёт? — осведомился он. — Может быть, какие-нибудь пожелания на предмет казни?
— У меня есть пожелание на ней присутствовать, — кивнул Раймонд. — Конкретный вид казни менее принципиален. Но пусть он предварительно во всём сознается. Если не захочет делать это добровольно, тогда на дыбе. И, кстати, если он даже сознается добровольно, вы ведь можете этого и не расслышать.
— Можем, разумеется, — понимающе кивнул Дюран.
— Ну вот, — продолжил Раймонд. — Я так и думал. И сообщите ему при случае: это за то, что он попытался убить мою женщину.
Помощник шерифа ушёл, а я всё стояла, пытаясь найти ответ на мучивший меня вопрос. Почему Раймонд и вправду не велел стражникам закопать Лайонела живьём? Пожалел племянника? Или же подлинная причина заключалась в том, что он просто-напросто не захотел так быстро расставаться с полюбившимся ему гробом?..
Главы 24-26 удалены. Их можно прочитать, купив книгу.
Глава 27.
Несмотря на глубокую ночь, огромное количество свечей, горевших в личных покоях эрла Раймонда Ковентеджа, практически не оставляло в комнате тёмных уголков. Напряжение висело в воздухе, почти посверкивая искрами, подобными магическим. Слуги толпились у распахнутой двери, даже не пытаясь таиться. Виконту и тем более эрлу было не до них, так что некому было навести порядок. Кале сидел на кровати, склонившись над пациенткой. Раймонд сидел с другой стороны, держа её за руку. Родриг стоял рядом, а время от времени принимался ходить по комнате из угла в угол.
— Дьявол вас побери, Кале! — воскликнул Раймонд. — Вы — лучший лекарь в королевстве, к тому же Одарённый! Не говорите, что вы не можете ничего для неё сделать!
Лекарь печально развёл руками.
— Увы, господин эрл. Мне правда очень жаль. Я, конечно, неплохой целитель, но такие вещи лечению не поддаются. Она полностью исчерпала свой магический резерв. Понимаете? Полностью. Это смертельно. Удивительно, что она вообще до сих пор жива.
Родриг остановился подле кровати, положил руку на плечо Раймонда. Тот словно не заметил.
— Я не верю, чёрт побери, что ей ничем нельзя помочь! Раз она жива, несмотря на всю вашу науку, значит, может несмотря на неё и поправиться!
Виконт с силой сжал его плечо, желая вернуть к реальности, образумить, но Раймонд лишь в ярости сбросил его руку.
— У неё был невероятно большой запас энергии, — покачал головой Кале. — И, насколько мне известно, она даже не умела им пользоваться. Видимо, произошло нечто неординарное, раз ей удалось пробить многолетний блок. И она никак не могла израсходовать всё до последней капли случайно. Поверьте, Раймонд, она знала, что делает. Разве я неправ?
Тяжело дыша, эрл отвёл глаза в сторону.
— Знала, — хрипло кивнул он.
В этом у него не возникало сомнений.
— Вот видите, — мягко произнёс Кале. — Я очень сожалею, клянусь вам, но девушка сама сделала свой выбор. Медицина действительно бессильна. Если бы у неё осталось хоть чуть-чуть магической энергии, хотя бы капля, я мог бы уцепиться за неё и восстановить необходимый для жизнеспособности резерв. Это похоже на огонь, который раздувают из искры. Но если даже единой искры нет, пламя уже не возродить.
Раймонд сидел, сжав руки в кулаки, глядя на бледное лицо Денизы. Выражение лица было странное, как будто извиняющееся, или это просто его воспалённый мозг интерпретировал таким образом изгиб её губ и другие едва заметные чёрточки? С каждым словом Кале последняя надежда вытекала сквозь пальцы. В горле у эрла пересохло, дыхание перехватило. Чуть дрожащей рукой он погладил Денизу по голове. И застыл на месте, почти не веря в то, что увидел. В тёмных, слегка вьющихся волосах посверкивала искра.
Сглотнув, Раймонд обернулся к лекарю.
— Смотрите! — закричал он. — Вы сказали "хотя бы капля"! Это может помочь?
Кале осторожно повернул голову пациентки и стал внимательно разглядывать её волосы.
— Она использовала их вместо заколок, — взволнованно пояснил эрл. — Говорила, что делает это автоматически. Она просто про них забыла, когда собирала все свои силы!
— Это действительно может помочь, — изумлённо проговорил Кале, поднося ладонь к затылку Денизы и призывая собственные искры, чтобы обследовать неожиданно обнаруженные остатки магического резерва. — Это редчайший случай, но я должен попробовать.
Какое-то время он молчал, полностью сосредоточенный на работе. Один раз качнул головой, словно недоверчиво, что-то пробормотал себе под нос и продолжил обследование. Когда Кале, наконец, поднял голову и снова обратился к эрлу, его взгляд был полон оптимизма.
— Я сумею с этим справиться, — объявил он. — Если всё пройдёт благополучно, она будет жить. Как будут обстоять дела с её магической энергией, сказать не могу. Дар восстановится, но, возможно, лишь частично. Не думаю, что её магический резерв будет таким же мощным, как до болезни.
— Мне плевать, каким будет её резерв, — заявил, вскакивая с кровати, Раймонд. — Сделайте так, чтобы она жила.
— Для этого мне нужна спокойная обстановка. Пожалуйста, покиньте комнату и всех остальных тоже заберите с собой.
Лекарь впервые за всё это время бросил взгляд в сторону двери. Слуги стушевались, прикидывая, следует ли разбегаться прямо сейчас или можно ещё немного потоптаться на пороге.
