— Что это? — недоверчивый голос Алуриана вырвал меня из небесной глади на землю.
Я рассеяно моргнула. О чем он? Мастер смотрел на книгу. Я подвинула ее, показала форзац.
— Тут про драконов написано. Интересно, — и осеклась.
— Про драконов? — уточнил Мастер тихо, и аккуратно ткнул острым ноготком в причудливую вязь текста. — А на каком языке?..
Я машинально посмотрела на страницу. И вдруг только что понятные до последней черточки иероглифы расплылись в запутанную неясную вязь. На месте картинок были заштрихованные геометрические фигуры, от долгого рассматривания которых болели глаза...
Никогда больше я не видела той книги. А вот отрывки текста иногда всплывали в памяти. Во снах. Четкие и ясные. Вспоминались — и исчезали.
В последовавшей поездке тот случай почти забылся. Мы с Ашером в одиночестве преодолели перевал, прошли естественный каменный лабиринт, после древнего извержения вулкана образовавшийся на месте некогда плодородной равнины, и вышли к прибрежному городку как раз к началу зимы. Дракон устроился неподалеку, в пещере, выходившей на дикий пляж, недостижимый иначе, чем с моря. Ашеру потребовалось почти три часа, чтобы сначала подняться в горы, а потом опуститься на небольшую площадку у пещеры.
Я с любопытством оглядела выставленный антиквариат. Некоторые образчики вызывали искреннее изумление, другие — немного нервный хохот, третьи — откровенную зависть. Спешившись, я медленно прошлась вдоль длинного ряда, присматриваясь к экспонатам. Даже запах гари не чувствовался — доспехи подвергли неплохой обработке. Тут я чуть не споткнулась о подвернувшуюся под ноги рукоять, машинально подобрала обломок клинка и треугольный кусок стали. Рукоять с выемками для пальцев как раз под мою руку, белое с черным узором лезвие, неровный скол. Судя по всему, лезвие разлетелось на три части. Две из них, рукоять и кончик острия, я как раз держала в руках.
Клуб дыма, вылетевший из пещеры, почему-то не стал для меня неожиданностью.
— Не желаете ли поздороваться? — спросил мой неведомый собеседник из глубины пещеры.
— Прошу простить! Заинтересовалась предметами выставки, не оторваться. Замечательные чары! — искренне поделилась я обуревавшим восторгом, и тут же продолжила: — И — приветствую.
— Здравствуйте... — неожиданно растеряно отозвался мой собеседник, высовывая голову наружу. — Что, правда? — он казался польщенным.
— Красиво, рационально, экономно, эффективно — что может быть лучше? — я осторожно положила сломанный меч на камень у входа, потом и сама присела на этот самый камешек. — Позвольте поинтересоваться, как долго вы собирали свою коллекцию? — мы как-то незаметно перешли с панибратского "ты" на странно-уважительное "вы".
Дракон был небольшой — голова примерно с меня, длинная шея с острым перистым гребнем, мелкая черная чешуя с синеватым отливом. Но самое главное — от него едва ощутимо фонило магией. Не прочитав той книги, вряд ли я бы это заметила.
— Около двух лет. Жаль, некоторые экземпляры еще не готовы, а два и вовсе пришлось спрятать — местные ингвары... — дракон возвел глаза долу и звучно фыркнул.
— Ох, какая жалость!.. — я непритворно вздохнула.
Дракон скосил на меня один глаз, вторым продолжая разглядывать облака.
— Пойдемте. Вам я их покажу. Редко встретишь настоящего ценителя в такой глуши.
— Ну что Вы! До настоящего ценителя мне далеко... — я опять вздохнула, поднялась на ноги. — Простите, а Вы... — я осеклась.
— Продолжайте, — дракон перевел на меня взгляд уже обоих глаз, стараясь скрыть любопытство.
— Мне так неудобно... но могу ли я просить Вас провести для меня небольшую экскурсию? Так интересно! — играть мне не приходилось ни капли — где еще доведется лицезреть такую коллекцию, превосходящую даже Имперское собрание трофеев? Риск, конечно, был. Но сдержать свое неуемное любопытство я не смогла.
Впрочем, кажется, мне повезло — дракон оказался искренне польщенным подобной просьбой.
— С удовольствием, леди?.. — дракон звучно щелкнул челюстями, что должно было означать смех для сведущих.
Наверняка узнал и вооружение, и плащ... Но все еще продолжал общаться. Так что — вперед:
— Вириэль, лэр?.. — он насмешливо сузил глаза, услышав выбранную мной форму обращения.
— Можешь называть меня Кархарадон.
В качестве привлеченного лектора дракон оказался великолепен. О своей коллекции он знал не просто все. Казалось, ему ведомы детали, упущенные самим создателем. Постепенно с развития истории и функций доспеха мы перешли к холодному оружию. Потом к последним мэйнийским разработкам в области дальнобойных орудий, ингварьим дальнострелам, преимуществам и недостаткам воинских построений, стратегии и тактике в различных условиях, причем дракон вскоре принялся иллюстрировать свою точку зрения примерами из реальных сражений. Постановка боевых задач, допустимые потери в различных условиях, меры по повышению эффективности подчиненных отрядов... Время пролетало незаметно. Кархарадон выглядел искренне заинтересованным беседой. Мы прошли пещеру насквозь раз пятьдесят, и даже груды сверкающих драгоценностей не заинтересовали меня больше его слов.
— Ты неправильный рыцарь, — заявил дракон, заметив это.
— Почему? — я с искренним недоумением приподняла бровь — тогда от звания паладина меня отделяли почти два года.
— Тебе не интересны мои богатства, — дракон смотрел на меня, повернув голову на бок, словно раздумывал, стоит ли обижаться.
— Не правда. Просто... — я машинально подобрала горсть сверкающих драгоценных камней и по одному высыпала их обратно. — Такое я найду в любом склепе. А информацией со мной ни умертвия, ни древние вампиры не поделятся, — я и не думала скрывать свое "рыцарство" — все равно он его сразу заметил.
Черный дракон подождал немного и глухо расхохотался. Драконий смех напоминал скрежет стали о сталь, но, благодаря той книжице, я его узнала. И не испугалась. Он казался польщенным.
— Ты меня съешь? — подумав, поинтересовалась спокойно.
Кархарадон заметно смутился, сузил глаза.
— Я не могу есть того, с кем мы друг другу представились... — пробурчал он, отводя взгляд в сторону. — Это невежливо.
По наитию я протянула руку и почесала его чуть ниже пасти, там, где чешуя даже на вид была гораздо тоньше и нежнее. Кархарадон удивленно мурлыкнул, словно ОЧЕНЬ большая кошка. С шелестом развернул и свернул крылья, изогнул шею — аналог кошачьего потягивания. Выдохнул воздух с небольшим язычком пламени, едва не сдув меня под стену пещеры.
— Ты про это никому не говори, — заметил дракон удивленно, явно не подразумевая темы наших лекций. — Вириэль, так что ты хотела? — с черного когтя крепче адаманта сползла слюдяная чешуйка, беззвучно спланировала на пол.
Пещера освещалась рядом магических огоньков — он развесил их по всей её протяженности, едва мы вошли. Машинально и привычно, словно так и надо. Я подобрала чешуйку. Взглянула в нее как в зеркало. И тут пришла такая идея!
— Можно, я еще раз зайду ближе к вечеру завтра?.. — невинно улыбнувшись, поинтересовалась я.
Ничего опасного или вредного для него я не замышляла, так что знаменитое драконье предвиденье молчало. Дракон удивленно клацнул челюстью. Высунул длинный синий язык, раздвоенный на конце, пробуя меня и воздух вокруг. Подумал о чем-то и лениво выдохнул:
— Можно, — заинтриговано щуря глаза.
Похоже, не только кошка от любопытства сдохла.
Сложнее всего было убедить губернатора. Пожилой и основательный ингвар никак не хотел мириться с такой простой идеей, что я ему изложила. Дракон сам не уберется, не так ли? Это грубо и невежливо. Невежливо — вот оно, главное слово! Ингвар слушал, кивал — и раз за разом начинал приводить все те же аргументы на счет "не подобает", "недостойно" и, порядком набившего мне оскомину, "никогда такого не было". В конце концов, мне надоело говорить с пустотой, и я в гневе выскочила во внутренний двор. Если он действительно заботится о городе — услышит! И вправду, Дарин меня не подвел. Ближе к вечеру вся аристократия провинциального городка выстроилась передо мной стройными рядами. Я вздохнула, задержала дыхание. Если я ошиблась....
Ашер звучно ударил копытом у самого моего сапога. Правильно, мой хороший. Раз решение принято, главное, не сомневаться. Я взлетела ему на спину. Сняла с пояса заранее приобретенный "инвентарь", и поехала вдоль рядов, раздавая собравшимся "поделки".
— Итак, каждый из вас должен преподнести эту безделицу в дар дракону, — объясняла я размеренно, полузакрыв глаза.
Эти "поделки" обошлись Храму в годовую ренту с близлежащих наделов. Но просить их у ингваров ни у кого из нас не поднялась рука. Да и... Алуриан счел возможность налаживания с представителем Старшей ветви дипломатических отношений куда более ценной, чем треть казны Храма. Даже казначей, поворчав для порядку, с ним согласился.
— И тому, кто попробует не подчиниться, лично голову отрежу! — оборвал на корню весь мой политес раздраженный ингвар, но свою долю "даров" взял.
Предстоявшее нам должно было стать чем-то невероятным. Во всех смыслах. А о воровстве я не беспокоилась — частью 'подарка' дракону были специальные чары. На каждой безделушке.
Я вздохнула, еще раз потрепала по холке своего коня, успокаивая скорее себя, чем его, и мягко спросила:
— Все готовы? — и город утонул в нестройном:
— Да!
По мере приближения к пещере вспышки недовольства, жадности и гнева окружавших меня аристократических особ все больше сменялись нервозностью, а иногда и откровенным страхом. Нет, ни один не показывал вида, но запах страха пропитал воздух, а храбрые дворяне постепенно сбивали вокруг меня круг, будто овцы вокруг сторожевой собаки. Даже Дарин ненадолго поддался общему настроению, но тут же пришел в себя и на своем низкорослом конике поскакал вокруг толпы, выстраивая собравшихся ровными рядами. Что-то он там кричал про "красивую смерть собакам"... Я не прислушивалась. Главное было точно рассчитать время.
Дракон высунул голову из пещеры с последними лучами солнца. На миг на его морде отразилось столь неподдельное удивление, почти шок, что я поспешила поскорее "ковать железо":
— Кархарадон, позволь представить тебе губернатора этих земель, многоуважаемого Дарина, сына Торина. Губернатор Дарин, перед вами — достославный Кархарадон, прославленный ученый и исследователь, достойный представитель Старшей Ветви драконьего рода, — вдохновенно вещала я.
Дракон машинально кивнул. Дарин, чуть придя в себя, торжественно раскланялся и выступил с принесенным даром. В общем, через час я едва могла шептать, представляя все новые и новые лица, а Кархарадон косился то на меня, то на груду драгоценностей, постепенно выраставшую перед пещерой, и то ли облизывался, то ли смеялся, не забывая любезно раскланиваться с гостями...
Вскоре в Иллейре, так назывался тот город, открылись единственные в своем роде на обе Империи Университет Военного Искусства, где готовили лучших в Темной Империи офицеров, и богатейший Музей Военной Истории под негласным управлением дракона. Попасть туда стремились со всего мира. А вот я еще почти полгода лишь шептала, или отделывалась многозначительными записками от всех, по той или иной причине вознамерившихся со мной пообщаться.
Все эти дела прошлого привели к тому, что сейчас на господина посла я смотрела почти без дрожи. Обнаружить целое королевство драконов-оборотней — что может быть лучше? О да. Поведать кому-нибудь о своем открытии. И остаться в живых.
К этой мысли — только, похоже, пока с разных точек зрения — мы пришли одновременно.
Эстебан побарабанил кончиками пальцев по ручке кресла и медленно поднялся. С ледяным шелестом стек на пол светлый плащ с черной подложкой, по плечам рассыпались волосы, отражения язычков пламени в камине заплясали в пока еще человеческих, несмотря на цвет, глазах, неожиданно хищно обозначилась рукоять клинка на боку. И атмосфера изменилась. Весну без перехода сменила зима, забыв про лето и осень. Я рассматривала четкий профиль, пока он внимательно следил за чем-то за стеклом. Внимательно и незаинтересованно, словно хищный зверь, не желающий, чтобы его планы разгадали раньше срока.
Слуги исчезли, едва принеся меч — и теперь тот загадочно мерцал на синей шелковой подушке, уложенной на столик у кресла.
— Это смело, — наконец резюмировал он, не отводя взгляда от чего-то неведомого за стеклом. — А ничего больше ты не хочешь?
"Не лучший вариант развития событий", — подумала я, машинально разглядывая напряженную спину посла Эроха. Застывшую, словно в ожидании кнута. Или... на грани превращения?
— А что еще я должен хотеть? — усталость навалилась на плечи невыносимой тяжестью, выражаясь лишь в безразличных модуляциях голоса.
— Как что? Мое сердце, душу... — не меняя позы, не удержался оборотень от ехидства.
— Крылья дракона... — продолжила я в унисон.
— Что?.. — мужчина стремительно развернулся, вмиг преодолевая разделявшее нас расстояние. Жесткие пальцы впились мне в плечи, напряглись руки, без особого труда вздымая мое тело в воздух, за потемневшими радужками полыхала адская бездна. — Что ты сказал?..
Я на пробу шевельнула парящей в воздухе стопой. Откашлялась, обеими руками убрала пряди с лица, и взглянула в гневные серые глаза.
— Опусти меня на пол, пожалуйста, — попросила спокойно.
Пальцы сжались, оставляя синяки, но посол подчинился. Даже руки спрятал за спину, как мальчишка, не уверенный, что сможет держать себя в рамках. Только глаза — все такие же холодные, хрустальные, завораживающе-бесконечные — впивались в мое лицо с неистовостью чистейшей веры.
— Прости, но что именно ты не понял?.. — спросила я мягко, и не пытаясь отодвинуться.
Разница в росте была относительно минимальной. Мы смотрели друг другу в глаза. В полушаге за моей спиной недвижимой холодной опорой возвышалась стена, но отступить к ней — значило проиграть все без остатка. Поэтому я лишь выдохнула, и шагнула вперед. Ближе. Эстебан хранил молчание, либо слишком потрясенный, чтобы что-то сказать, либо слишком растерянный. Его дыхание обдавало холодом мне щеку.
— Я знаю, что ты дракон. Общался с одним из вас, когда учился. Давно, — при воспоминании о Кархарадоне я невольно усмехнулась. Дракон оставил о себе невероятно приятное впечатление. Разве что не унес в небо. — Не бойся, я никому не скажу. Кархарадон сказал, это опасно. Не скажу, обещаю.
— Кархарадон? — недоуменно переспросил дракон — уже очевидно, что дракон — приподняв бровь.
Вокруг радужек в его глазах танцевала метель. Серебристые искры, смертельная магия крови, неудержимое торнадо ненависти, ярости, боли.... Не одна лишь магия заставляла другие расы держаться вдали от драконов. Сама их кровь хранила проклятье.
— Он просил называть себя так, — я глубоко вздохнула, прикрыла глаза и по памяти воспроизвела его имя — то, которое он все же назвал мне при расставании, смеясь и утверждая, что не запомню. Я и не запомнила. Поначалу.
Непривычные звуки чужого, вовсе нечеловеческого языка оседали в горле кристалликами льда, облачками тумана, волокнами неведомых лепестков. Горло и болело, и першило, и словно меня щекотали изнутри миллионы росинок, ласково, ядовито и приятно.
