— И мы только сейчас об этом узнаём? — возмутился репортер.
— Я все-таки не настолько свободно говорю на их наречии, чтобы запросто беседовать, — обиделся я, — а специально об этом мы их не спрашивали.
— Тут мы недосмотрели, — уже спокойнее произнес Хеммет, — надо было все лучше разузнать, а не бросаться в котловину сломя голову. Как мы можем связаться с этим "нижним городом"?
— Похоже, никак, — сообщил я пару минут спустя, — их жители враждуют друг с другом. Причем настолько, что даже пленных не берут.
— Это очень плохо... Будем надеяться, что тогда нам хотя бы удастся избежать встречи с ними. Только участия в местной вендетте нам и не хватало. Надо поторапливаться. Мы должны добраться к озеру засветло.
Местность постепенно становилась ровнее, течение реки замедлялось, и она заметно расширилась. По берегам начали появляться заросли осоки и папируса, а почва у берега стала топкой. Нам пришлось слегка отдалиться от воды и идти через немного поредевший лес.
Хеммет резко остановился и предостерегающе поднял руку.
— Что такое? — пробормотал наткнувшийся на него профессор.
— Буйвол, — вполголоса уточнил кто-то из капштадцев, кажется Михель.
— Где? — прошептал я.
Хеммет указал в переплетение акациевых сучьев. Я пригляделся, но ничего кроме листьев и ветвей не увидел.
Он тем временем поднял винтовку и стал осторожно подкрадываться. Я еще раз пригляделся. Действительно вроде бы сквозь подлесок мелькала какая-то буроватая тень.
Мы двинулись за ним. Деревья расступились, и мы выбрались на опушку небольшой поляны. На дальней ее стороне виднелась покрытая длинной грубой щетиной выпуклая спина. Животное стояло к нам тылом, да еще было почти до плеч скрыто высокой травой. На мой взгляд, оно было не слишком большим для африканского буйвола. Так с упитанную корову... Впрочем, живых буйволов я видел только в зоопарке.
— Dit is nie 'n buffel — удивленно прошептал на родном языке Юлиус, — это не буйвол...
Ветка звонко лопнула под моей ногой.
— O, gaats! — чертыхнулся кто-то из капштадцев.
Животное подняло голову и повернулось в нашу сторону. Мы замерли с открытыми ртами. Это был кабан. Или бородавочник. В общем, свинья... Но свинья размером с быка. Пучки жестких волос свисали с массивных выростов на скулах, клыки... нет, не клыки, бивни, угрожающе поблескивали остриями. Пятачок, размером больше моего лица, с шумом втянул воздух. Зверь громко фыркнул и с недовольным сопением удалился в заросли, помахивая хвостиком.
— Что это было? — пробормотал я.
— Не знаю... — ответил Хеммет, — будь оно раза в два пониже, я бы предположил, что какая-то разновидность бородавочника, но при таких размерах... Могу сказать только одно. В Африке такое не водится. Спроси местных, они видели подобное?
Я обернулся к нашим туземцам. Они робко жались где-то позади.
— Они говорят, что изредка ловят поросят и откармливают их в поселке. Но взрослых кабанов никогда не трогают, — доложил я после консультации с нашими проводниками.
— Теперь понятно, чем в той яме так воняло... Интересно, что еще мы узнаем сегодня о местной фауне?
— Это немыслимо, — обрел, наконец, дар речи профессор Пикколо, — неведомый науке вид диких свиней! О, боже, я даже и думать не мог о подобном!! Этот оазис... это... это... это величайшее открытие!
— Как бы какой-нибудь из этих неведомых науке видов не вздумал бы нами пообедать, — не разделил его восторга Хеммет, — если тут такие свиньи, то какие здесь львы?
— На наскальных рисунках мы видели гигантских кабанов, — вспомнил я, — и гигантских павианов, но леопарды там выглядели нормальными...
— Гигантских павианов? — настороженно спросили оба капштадца почти одновременно.
С момента встречи со зверем они стали необычно разговорчивыми.
— Если исходить из того, что масштаб этого животного передан аккуратно, — напряг я память, — то павианы должны быть с небольшого медведя, ну или гориллу...
— Гориллу? — опять же хором переспросили Михель с Юлиусом, и их небритые физиономии побледнели даже сквозь африканский загар.
— Будем надеяться, что встреча с гигантскими приматами нас минует, Танкред, спроси у них про здешних хищников. Львы, леопарды, гиены?
На обсуждение местной фауны у меня ушло минут пятнадцать. Туземцы смущались и вообще не горели желанием рассказывать подробности. К тому же они явно не все толком знали.
— Леопарды здесь встречаются, но, похоже, обычного размера, львов здесь нет, говорят их изредка можно встретить в горах наверху, но в котловину они не спускаются.
— Почему? — подозрительно спросил Хеммет.
— Толком не понял. Они говорят про какого-то медведя, который убивает львов...
— Медведя? — вмешался профессор Пикколо, — это невозможно. В Африке нет медведей.
— ...они называют его "дуббун" — медведь. Но, может быть, это слово в их языке изменило значение и стало обозначать какого-то другого зверя. Пока я не могу ничего гарантировать.
— Да какая разница. Гигантских кабанов в Африке тоже нет, но мы только что своими глазами одного видели... Лучше узнайте у них подробности об этих медведях.
— Они путаются. Сами никогда их не видели, но несут какую-то чушь, будто он убивает и пожирает слонов, гигантских кабанов и гиппопотамов... Называют его демоном и посланцем из мира духов. В общем, сплошные суеверия. Что радует, говорят, они очень редки, и на жизни их поколения рядом с городом ни одного такого медведя не видели.
— Ну, хоть что-то хорошее... Ладно, идем дальше. До озера еще далеко.
Мы вернулись ближе к реке. Оценив ее ширину, Хеммет решил переправиться на другую сторону.
— Чем дальше, тем она шире и глубже. Тут мы еще можем перейти ее вброд, да и течение уже не такое сильное. А Эрика должна была приземлиться с той стороны.
Местами глубина была выше колена, но особых проблем переправа не вызвала. У самого берега я обратил внимание на странный след.
— Эй, кто-нибудь в курсе, что это за зверь?
Капштадцы молча покачали головами. Хеммет почесал бороду.
— Больше всего похоже на отпечаток лопаты с пальцами и когтями. Никогда не видел ничего подобного. Если бы его не так размыло водой... Туземцы что скажут?
Но они тоже не знали.
— В любом случае зверь большой и с острыми когтями, — констатировал Синклер, — стоит быть осторожнее. После сегодняшней свиньи я буду счастлив, если мы хотя бы динозавров не встретим...
Профессор Пикколо мечтательно закатил глаза.
Через полчаса из-за поворота реки донеслись плеск и фырканье. Мы ощетинились винтовками и медленно пошли вперед, нервно вздрагивая при каждом шорохе.
— Уф-ф... Всего лишь слоны, — я облегченно вздохнул.
Это действительно было небольшое стадо этих животных, плескавшихся в реке. Заметив нас, они забеспокоились и быстро ушли в заросли. Я удивился, насколько мелкими они оказались. Самый крупный был едва больше двух метров в вышину.
— Животные, обитающие на океанских островах, часто бывают мельче, континентальных собратьев — пояснил герпетолог, — сказывается недостаток пищи. Мелким легче прокормиться на той же территории. А этот оазис, своего рода остров наоборот. Думаю, по площади он никак не меньше, к примеру, Мальты.
— Но вот свиньи тут никак не мелкие, — возразил я.
— Это странно. Может быть, это какой-то вымерший вид, который был намного крупнее современных? — предложил профессор, — увы, я не очень большой знаток свинообразных. Здесь необходима полноценная зоологическая экспедиция.
— Смотрите! — Юлиус показал на что-то белевшее в кронах деревьев, — похоже на парашют.
Мы бросились туда. Как назло на пути оказались густые заросли. Мы с треском, шумом и ругательствами продрались через хитросплетение ветвей и оказались у подножия огромного дерева. Подобные великаны виднелись и дальше. Местность тут стала ниже и более влажной, отчего редколесье начинало сменяться настоящей тропической чащобой.
Метрах в пяти над землей безвольно раскачивались оборванные стропы парашюта. Его купол был прочно намотан на нижние ветви лесного исполина. Под ним на траве и опавших листьях валялись планшет, походный нож в ножнах и кобура с револьвером. И кобура и ножны были аккуратно застегнуты ремешками, чтобы оружие не выпало.
— Эрика!
Никакого ответа.
Хеммет внимательно осмотрелся. Наклонился и поднял что-то блестящее. Протянул мне. Маленькая зажигалка с выгравированным листком клевера. Она говорила, что это подарок кого-то из ее дублинских друзей...
— Опять этот след, — Михель указал на траву.
Я пригляделся. Та же лопата с когтями. Почва была не слишком мягкой, и разглядеть детали у меня не получалось.
— Должна была остаться кровь, — пробормотал профессор, — если только хищник не унес...
— Нет! — прервал его Хеммет, — здесь человеческие следы.
Он опустился на корточки, потом привстал и пошел в сторону, внимательно разглядывая землю.
— Что там?! — я не мог сдержаться.
— Следы ботинок. Видимо это Эрика. Рядом еще следы... Босые ноги. Несколько человек. Плохо видно на такой почве, только местами.
Он указал на лужу между папоротниками. Я отчетливо разглядел след босой ноги.
— Ее похитили туземцы?!
Я оглянулся на наших проводников. Те испуганно жались друг к другу.
— Пойдем по следу. Он довольно свежий. Думаю, они прошли сегодня утром.
Я убрал зажигалку в карман, и мы зашагали в джунгли. К счастью она жива, а у дикарей мы ее отобьем...
Хеммет двигался уверенно, как взявшая след гончая. За ним шагали с винтовками наизготовку капштадтцы, а замыкали отряд я с профессором и зерзурцами.
Прошло, наверное, около часа, вокруг зеленым калейдоскопом мелькали кусты, деревья, поросль бамбука. Часто попадались поваленные деревья, которые приходилось обходить.
Мне показалось, что около моей щеки пролетела очередная тропическая бабочка. Только отчего так быстро? И что это за стук?
— Ого!
Я обернулся к воскликнувшему профессору. Тот с удивлением разглядывал покачивавшийся в паре дюймов от его лица оперенный прут. Прут завершался металлическим наконечником, глубоко засевшим в стволе акации.
Мимо пролетела еще стайка бабочек. Я удивленно оглянулся.
— Ложись!
Я еще не до конца осмыслил происходящее, но реакция на данную команду у меня давно была рефлекторной. Я упал ничком и отполз за ближайшее поваленное дерево. Герпетолог продолжал удивленно стоять на опушке, разглядывая стрелу. Хеммет на четвереньках метнулся к нему, схватил за ногу и дернул. Оглашая джунгли непарламентскими выражениями, профессор Пикколо повалился в куст папоротника.
Я приподнялся и выглянул из-за ствола. Еще несколько стрел с легким шелестом пронеслось совсем рядом. Я втянул голову обратно.
— Не пойму, откуда стреляют, — проворчал Хеммет.
Я перехватил винтовку и попробовал выглянуть и засечь стрелков. Увы. Стрелы было видно, только когда они пролетали мимо, пока же они летели к нам, разглядеть их на фоне джунглей у меня никак не получалось. С торца они были почти незаметны.
Мы сделали несколько выстрелов наугад. Обстрел не прекратился. Похоже, Ахмад успел познакомить с огнестрельным оружием и жителей нижнего лагеря тоже.
— Лучше пока не стрелять, — сказал я, — Эрика где-то там, и мы можем ее случайно задеть.
Хеммет кивнул, и мы затаились в нашем укрытии.
— Надо что-то делать, — констатировал он, — скоро вечер, и в темноте они нас перережут.
Я еще раз выглянул. Одна из стрел воткнулась в подгнивший ствол буквально в сантиметре от моего уха. Я нырнул обратно.
— Нам еще повезло, что они ни в кого не попали...
— Как сказать, — Хеммет кивком указал назад.
Я увидел, что один из наших туземных спутников безжизненно лежал среди кустов пронзенный сразу несколькими стрелами.
— Проклятье...
— Что будем делать? — спросил профессор, с явным любопытством осматривавшийся вокруг.
Я лишь пожал плечами.
— Когда будет видно в кого, начнем стрелять...
— Я вот о чем подумал, — начал Хеммет, — может эти тоже верят в пророчество. Ну то, из-за которого мы так удачно выпутались из переделки в верхнем городе.
— Снаряд дважды в одну воронку не попадает, — покачал я головой, — нам и так неслыханно повезло с этим пророчеством. Второй раз подряд — это уж слишком. Элементарная теория вероятностей не допускает.
— Давай все-таки попробуем? В конце концов, мы ничего не теряем. Стрелять всегда начать успеем.
— Ты перечитал бульварных романов Хем, может мне еще солнечное затмение подгадать, для большего эффекта?
— Не ломайся, Танкред, тебе что, жалко пару слов им крикнуть?
— Крикну... Но особо не обольщайся.
Набрав в легкие побольше воздуха, я начал по памяти цитировать написанное на стене пророчество. Лезть за блокнотом, кудая его переписал, мне было лень. Вместо этого я достал маузер, переключил его на автоматический огонь и стал крепить к жесткой деревянной кобуре, выполнявшей роль приклада.
— Постой! — перебил меня Хеммет.
Я замолчал, и передернул затвор. Вообще для схватки с толпой туземцев, вооруженных только холодным оружием, я лично бы предпочел огнемет. Негуманно, но до жути эффективно и эффектно. Но огнемета у меня не было. Впрочем, стреляющий очередями автоматический пистолет в этой ситуации тоже ничего. Уж лучше магазинной винтовки.
— Слышишь? — насторожился Синклер.
— Не-а. Ничего не слышу...
— Вот и я не слышу. Они перестали стрелять!
— Подкрадываются... Или еще какую-нибудь гадость задумали.
Из джунглей что-то крикнули.
Хеммет вопросительно посмотрел на меня.
Мне было неловко, но я толком не разобрал, что они кричали. Поэтому еще раз процитировал в сторону джунглей последнюю строку. В ответ прозвучало.
— Кто вы такие?
По крайней мере, я истолковал фразу именно так. Наречие этих туземцев тоже было в основе арабским, но отличалось от того, что я слышал в верхнем городе.
— Я тот человек, чей приход был предречен в пророчестве...
Прозвучала эта фраза коряво, пафосно и одновременно фальшиво, словно в дешевом водевиле. Посланец, исполняющий древнее пророчество, лично с моей точки зрения должен был быть почтенным старцем в пышных одеждах, являющимся в окружении грома и молний. Но никак не усталым типом в потертой куртке, рваных штанах и с надвинутой на небритую физиономию шляпой. Да еще и с автоматом наперевес. Подобного вида проходимец в роли мистической фигуры — нонсенс.
Тем не менее после непродолжительного молчания из джунглей раздалось:
— Вы пришли с миром?
— Что они спрашивают? — не удержался Хеммет.
— Интересуются, насколько враждебно мы настроены...
— Лучше бы с ними мирно договориться. В этих джунглях мы на чужом поле. Да и патронов у нас не так уж много. А сколько там этих лучников я даже понятия не имею.
— Хорошо, — я кивнул, — но если что пойдет не так, стреляйте без предупреждения. Я абсолютно не горю желанием попасть на этакий вот оперенный вертел...
Я вздохнул. Высунулся из-за ствола и крикнул.
