Балбилл Тиберий Клавдий — Римский астролог I в. н.э., сын астролога Фразилла из Александрии. Работал у императоров Клавдия (41 — 54 гг.) и Нерона (54 — 68 гг.). Был известнейшим астрологом своего времени, упоминается у Сенеки, Тацита, Светония, Дио Кассия.
Балбилл проводил исследования, посвящённые определению продолжительности жизни человека по его гороскопу. Он автор трактата "Астрологумена", посвящённого некоему Гермогену. Тексты Балбилла использовались Палхусом.
Вот как то так и получилось, что на должности префекта Египта во время войны с тирянцами, парфянами, Кушем и Гарамантией оказался не военный, не администратор и не политик, а астролог.
Тем временем войска тирянцев сплошным потоком высаживались в Арсиное-Клеопатре и двигались к Вавилону Египетскому. Гарнизон Арсинои-Клеопатры ушел без боя и присоединился к легиону в Вавилоне. В свою очередь префект Балбилл отозвал его для обороны столицы Египта — Александрии Египетской. Тиряне не препятствовали оставлению легионом Вавилона Египетского и даже конницей преследовать его не стали. По мере поступления сведений о всё новых и новых высадившихся войсках тирянцев тревога Тиберия Клавдия росла и он отозвал в столицу и два других легиона из Фив и Гиерасикамина. Благодаря захваченным у войска Куша плавсредствам оба легиона быстро добрались по Нилу и успели проскочить до прибытия тирянцев. Тирянцы же продвигались огромным стотысячным войском и тащили вдобавок громаднейший обоз с осадными орудиями и снарядами к ним.
Не имея возможности переправить корабли в Средиземное море через канал, т.к. выход контролировался Александрией Египетской, а в ней было уже три полнокровных римских легиона, не считая мелких гарнизонов со всего Египта тиряне с первого же дня высадки стали в бешенном темпе строить из пригнанного с собой леса нечто больше всего напоминающее деревянный желоб от Красного (Еритрейского) моря к Средиземному.
Стотысячное тирянское войско осадило огромный мегаполис Александрию Египетскую. То есть войска начали рыть вокруг рвы, делать валы, устанавливать частокол и осадные орудия, обустраиваться лагерем вокруг города. Вскоре по наспех сооруженному жёлобу обильно залитому ворванью заскользили боевые триеры, а также быстроходные китобойные корабли, зафрахтованные для боевых действий. Как только кораблей в Пелусии набралось достаточно, они направились к Александрии Египетской и блокировали её с моря. Послы тирян быстро договорились со старинными финикийскими городами о признании их свободными и о заключении с ними военного союза. Послы были направлены и в Грецию и в Македонию и в малоазийские провинции Рима. Но тамошние правители медлили и выжидали.
В саму Александрию Египетскую направились парламентёры с предложением капитуляции, которое было отвергнуто Балбиллом. А дальше в Египте началась поистине странная война. Предводителем над войсками, осаждающими Александрию Египетскую, оказался уроженец Александрии Красной Рипсолей, который закончил не только естественно военную школу Спартака, как и любой из высших офицеров, но и получил неплохое образование в родном городе. А учитывая повальное увлечение молодёжи астрономией и астрологией в частности, конечно Рипсолей знал и немало для своего времени об Астрологической науке и вдобавок испытал влияние моды на Китай, т.е. увлекался ещё и китайским фэншуем, даосизмом и астрологией. Встреча двух отъявленных полководцев произошла в лагере тирян, а уже на следующий день командующий тирянской армией под ручку с Балбиллом прогуливались по Александрийской библиотеке, посетили Мусейон и закончили день в беседах очень далёких от военных действий и реальной действительности. Балбилл в частности посетовал, что огромный город вскоре может столкнуться в с проблемой питания и что цены на продукты уже поползли на рынке ввысь. Учтивейший Рипсолей тут же заверил Балбилла, что продукты будут беспрепятственно пропускаться в город, а также население, желающее переехать в сельскую местность на период осады будет беспрепятственно пропускаться, для чего будут выделены специальные часы и пропускные пункты. Более того продолжалась и торговля, которую разрешил уже Балбилл по просьбе Рипсолея. Город с удивлением продолжал жить почти мироной жизнью. Даже рыбаков выпускали порыбачить из гавани.
В конце концов, однажды Балбилл поинтересоваля сославшись на командиров легионов у своего закадычного друга, с которым они ежедневно прогуливались по городу, Рипсолея, когда собственно начнётся штурм города. Рипсолей почему-то засмущялся замялся, но затем вздохнув, пригласил своего римского визави к себе в осадный лагерь. И там под особым секретом показал несколько осадных машин и признался, что все они лёгкие и стены Александрии Египетской просто пробить не способны. Тяжёлых требучетов в его войско не прислали, нет ни одной осадной башни, более того нет ни одного мало-мальского тарана. Зато с лихвой наприсылали скорпионов и тяжёлых крепостных арбалетов, даже малокалиберные катапульты и баллисты есть, а вот пробить стену нечем. Поэтому ему Рипсолею ничего не остаётся как писать запросы в Тир и требовать присылку из ближайших армейских складов тяжёлых орудий и снарядов к ним. Осаду Рипсолей держать может, но морить голодом своих соплеменников эллинов как то не по душе, поэтому волей обстоятельств он ведет бескровную войну. Так что все имеющиеся осадные средства располагаются напротив ворот Александрии Египетской, готовые выкосить в случае вылазки контратакующих, а на большее их возможностей не хватает.
И вновь потянулись дни осады города. Правда случались и инциденты. Так римский патруль задержал в городском борделе перео ... вернее сказать не одетого тирянского офицера. Тирянцы задержали ночью римских лазутчиков. Пленных обменяли, примерно наказали и всё пошло по-прежнему. Дошло до того, что по специальным пропускам тирянским офицерам без оружия небольшими группами разрешалось под охраной римлян посещать городской театр и библиотеку, дабы скрасить скуку осады.
А тут ещё приспело время выплаты зарплаты легионерам всех трёх римских легионов, а денег в казне не хватило. Да да, вы верно догадались, Рипсолей тут же предложил выделить недостающую сумму из тирянской казны, но сразу предупредил, что монеты в казне тирянской чеканки. Мол мятежа в войсках быть не должно, так как это может негативно сказаться на жителях Александрии Египетской. Правда тут получилась накладочка. Казначей наотрез отказался выполнять прямой приказ командующего, заявив, что каждый получающий должен лично ему расписаться в ведомости. Старый пердун-бюрократ, ну что с него взять. Поразмышляв и посоветовавшись, Рипсолей и Балбилл проявили смекалку и как-то с утречка пораньше потянулись безоружные легионеры в лагерь тирянцев к палатке казначея. Казначей, противная морда, шаря близорукими глазёнками по папирусу отсчитывал золото и серебро только после того как очередной легионер нацарапывал напротив суммы крестик или имя. Тут случился поистине курьёзный инцидент. До обеда всем деньги выдать не успели, а после обеда к полатке за зарплатой потянулись тирянские наёмники и чуть не набили морду римлянам, последние то были без оружия. Всё решили отцы-командиры и получать зарплату стали через одного. Враги уставились друг другу в стриженые затылки и голые спины (жарко в Африке!). Очередь продвигалась неспешно и казначей (он то гад в палатке, а не на солнцепёке) скурпулёзно отзвякивал серебро и золото из мешочков. Вскоре вся очередь материла старого скрягу на всех известных языках и призывало всевозможнейшие проклятия на его плешивую голову. Тут легионеры познакомились с лимонадом, вернее с кислым тирянским напитком из воды и цитрусовых, которым солдаты утоляли жажду. Бочка и молодой обозник стояли рядышком и время от времени тиянцы выбегали из очереди, чтоб пропустить глоток другой. Их примеру последовали и самые наглые из легионеров и беспрепятственно получили свою порцию. Обознику дали приказ поить солдат, а каких солдат не уточняли, так что он поил всех, тем более что на голой спине не у всех было написано, кто они такие. Легионеры тоже имели наколки на теле и отличать одних от других было неохота.
Вот так вели схватку два великих полководца, возглавлявшие свыше 130 тысяч воинов в Египте.
Война по-взрослому
У друга господина префекта Египта Тиберия Клавдия Балбилла Рипсолея было солдатское прозвище, очень точно характеризующее его как человека — Одиссей. И было оно ему дано не зря. Он действовал строго по заранее разработанным ещё в Тал Нофсинхаре стратегическим планам. Давайте приоткроем завесу государственной тайны и подглядим их.
Военная мысль тирянцев признавала двух авторитетов Ганнибала и Спартака, у которых был богатый опыт войны с Римом. И оба они точно указывали на слабое место Римского государства. Сколько бы ни разбивали легионов, римляне посылали новые. За место одной головы у гидры вырастали две новые. Легионы — головы римской гидры располагались вдоль границ империи. Тирянских стратегов они не интересовали. Зато их интересовало сердце империи — Рим. Город с миллионным населением. Тирянцы медлили и ждали, накапливали силы и средства для удара. И вот момент настал и сразу четыре легиона-головы гидры отвернулись от тирянцев и оказались совсем далеко, сначала в Армении, а потом и в самой Парфии. Три египетских легиона находились под присмотром хитроумного и мудрого Рипсолея — Одиссея и стотысячного войска. По меньшей мере две головы — легиона втянуты в боевые действия на британских островах. И остальные легионы вне итальянского сапога. Италию охраняет флот и он уже не тот, что прежде. Ведь нет у него в Средиземном море врагов, кроме пиратов, следовательно большинство кораблей это вёрткие либурны и биремы, которыми сподручнее ловить и топить разбойников у берегов. А крупные кораблики уже сгнили от времени или их считанные единицы. Римляне умеют быстро строить корабли. Буквально за 40 дней могут спустить на воду пентеру. Из этой цифры тиряне и исходили при начале войны, плюс маленькая фора, пока почта доберется до Рима и пока приказ дойдёт до верфей.
Главной целью военной компании был захват Рима и дальнейший разгром врага. Для достижения цели нужно было перебросить армию непосредственно в Италию. Флот большегрузных кораблей для этого имелся. Военные инженеры решили проблему с переброской флота в Средиземное море посредством постройки деревянного желоба, смазанного ворванью, по которому днём перемещали боевые корабли триеры и китобои, а вот ночью по нему двигались огромные туши океанских транспортников, которые могли вместить до 1000 человек, естественно без комфорта и с минимумом провизии. Учитывая, что перебрасывалась также и конница, войску в 100 000 воинов потребовалось 200 кораблей.
Если боевые корабли сновали у берега, то грузовые сразу отходили в море и ложились в дрейф. Вторую армию возглавил Пеаний родом из анталоатров, его главным качеством, как и качеством любого пирата была неуёмная наглость, доходившая до безумных масштабов. Прозвище он имел Кровожадный и гороскопам не верил, а верил личному колдуну, всегда его сопровождавшему в походах. Колдун баловался чёрной магией и специализоровался на тёмных силах и злых духах. Задача у этой стотысячной армии была за 40 дней добраться до Рима и взять его. Задача эта была не из простых, но её выполнению способствовала обширная сеть разведки, которая имела шпионов в каждом портовом городе римской империи и давала сведения относительно каждого боевого корабля. В открытом море римские военные корабли вообще не сражались. На это и была сделана ставка Пеанием.
Часть боевого флота пошла к Александрии Египетской, чтобы держать осаду с моря, а вторая часть пошла к Финикии, а там пополнившись финикийскими боевыми кораблями должна была идти на Кипр и дальше вдоль побережья малой азии и острова Эгейского моря к берегам Греции и наконец, к южноиталийским берегам. Римский флот в портах и водах по пути следования должен был уничтожаться.
Десантный флот с 100 тясячной армией имел совсем иной маршрут, они должны были идти к Криту, а после сосредоточения к острову Мальта, там был последний пункт сбора кораблей перед ударом на Рим.
Название Мальта происходит от древнефиникийского malat ("гавань", "убежище").
Мдина — город на Мальте.
Приблизительный возраст исторической столицы Мальты около 4000 лет. Город расположен на вершине холма и уже в бронзовом веке там находилось укреплённое поселение. За тысячу лет до рождества Христова на этом месте обосновались финикийцы и возвели городские стены.
В самом городе Риме находились части римской полиции — вигилов.
В 6 г. до Р. X. после страшного пожара Август образовал корпус вигилов, которые были и полицейскими, и пожарными в одно и то же время. Их было 7 тысяч, и они делились на семь когорт. Эти вигилы были расквартированы по окраинам города, так что каждая когорта могла охранять два из 14 городских кварталов. Каждым из семи отрядов, составлявших когорту, командовал центурион; во главе когорты стоял трибун, а главное командование принадлежало префекту вигилов, избиравшемуся всегда из всадников.
Но не вигилы были главной опасностью, а преторианцы.
Для охраны порядка в Италии Октавиан Август создал 9 преторианских когорт, по 1000 человек каждая. Вне службы преторианцы носили гражданскую одежду (cob. togalae). Три когорты были размещены на постое у граждан в самом Риме, остальные — в других частях Италии. Вместе с гвардейской кавалерией (equites praetoriani), они составляли ядро вооруженных сил зарождающейся империи. Вплоть до правления Септимия Севера в гвардию зачисляли лишь уроженцев Италии. Усиленное жалование, почетное положение и 16-летний срок службы (вместо 20-летнего простых легионеров) составляли привилегии гвардии. Впоследствии городская полиция (cohortes urbanae) слилась с гвардией в один корпус, разделенный на 14 когорт. Преторианцы подчинялись особому префекту — praefectus praetorio (префект претория). Префект времен императора Тиберия — Сеян, сосредоточил всю гвардию в Риме, построив для неё специальный лагерь — castra praetoria.
Итого три тысячи гвардейцев в самом Риме и шесть тысяч в защищённом лагере возле самого Рима. Плюс 7 тысяч пожарников-полицейских, плюс телохранители важных особ, плюс офицеры отпускники. Не так и много набирается против 100 тысячной армии.
Пеаний потерял 5 дней на переправу в Средиземное море, но затем сумел за два дня добраться до Крита и с помощью местных агентов провозгласить свободу острову и перерезать немногочисленные местные римские гарнизоны. С критянами был подписан союзнический договор и они остались ждать боевую эскадру Тира, которая в это время присоединяла к себе финикийскую.
Бросок к Мальте и высадка на остров всего войска. После непродолжительных переговоров на пунийском языке местное население с радостью помогло резать глотки немногочисленным гарнизонным воякам. Стандартный союзнический договор с размещением военно-морских баз на острове и мальтийцы остались ждать боевой флот. На путь до Мальты и на решение мальтийских дел Пеаний потратил ещё пять дней. Таким образом, запас времени у него ещё был и в Риме его никто не ждал. Гонцы ещё не добрались вдоль берега из Египта, а он уже опередил их, правда он наследил и на Крите и на Мальте, но и от Мальты и Крита сведения ещё не просочились в центр империи. Спи гидра, спи. Пускай твои головы убаюкивает философскими сказками Одиссей в Египте. Пусть их забавляют скачками парфяне. Пусть их отвлекают пограничные племена. А у мягкого подбрюшья гидры уже сжаты в стотысячный кулак десантная армия. Наконец из Тирренского моря приплыл, посланный ещё от Крита юркий парусник, борта которого были обиты для пущей мореходности бронзовыми листами, он буквально летел по волнам. Всё было готово для нападения, в Италии десант ждали. Один за другим разворачивались десантные корабли, им предстояло совершить последний бросок.
