— Храйт, ну не имею я право на этот ваш ритуал! Если ты забыл, то наш род пятьсот лет назад лишили права наследования трона, до тех пор, пока кровь старших не растворится в потомках.
Орк хмыкнул.
— Дубина ты, дорогой несколько раз внучатый племянничек! Ты что, собрался снова наследником обзаводиться на старости лет или на трон восхотел свое седалище водрузить?
— Нет, мне проблем с одним Клеоном хватает, а императорская корона даром не нужна! Зачем мне становиться императором? Чтобы разрываться на части между долгом, Церковью и Светлым Советом? Спасибо, роль марионетки мне претит!
— Так в чем тогда проблема? Кто тебе мешает провести ритуал, и прожить еще лет семьдесят, наставляя внуков и готовя себе смену? Титул и право претендовать на трон у них никто не отнимет, тем более что, скорее всего и им эта корона встанет костью в горле. Кстати, вы с Клеоном помирились, или все еще дуетесь друг на друга?
Двери распахнулись, и в залу вошел слуга, балансируя начищенным до блеска серебряным подносом с высокой стеклянной бутылкой и двумя стаканами на одной руке. Поставив поднос на столик, слуга, взяв за крылья, приспособленные под ручку, налил из отлитой в виде дракона вставшего на задние лапы бутылки немного янтарной жидкости в стаканы, после чего удалился. Взяв стакан и подержав его немного в руке, подогревая жидкость, орк пристально посмотрел на герцога.
— Кейл, ты не ответил.
Прежде чем ответить, Кейлон сделал небольшой глоток, покатал на языке жгучую, сладко-терпкую жидкость.
— Храйт, ты ведь все прекрасно знаешь. Клеон — мой сын, и я, не смотря ни на что, его люблю. Клеон такой, какой есть и его уже не переделаешь, по крайней мере, сомнительно, что он в ближайшие лет сто-двести изменится, а я не вечен. Мне нужен наследник, к сожалению, сын не может наследовать, сам знаешь почему.
— Ого, но ведь у тебя нет других наследников! Значит, майорат вместе с титулом отойдет короне. — орк прищурился. — Не слишком ли дрогой подарок светлой марионетке?
— То-то и оно, что у меня появилась надежда. Именно для этого я тебя и позвал, Храйт. Появилась девочка, полукровка, ...
Орк встрепенулся.
— Что-то я тебя, племянничек, совсем не понимаю! То ты отказываешься от ритуала, мотивируя свой отказ, тем, что нужна чистая человеческая кровь, то вдруг появляется какая-то девочка полукровка. Ты не находишь, что несколько не последователен в своих суждениях?
— Храйт, ты сначала выслушай, и только потом возмущайся.
Орк, наплескал Зеленого дракона в оба бокала до краев, взяв один из них, откинулся на спинку кресла. Показывая всем своим видом, что внимательно слушает.
— У девочки совершенно чистая кровь, она не принадлежит ни одному роду или клану, понимаешь, к чему я клоню?
Орк иронично фыркнул.
— Что тут непонятного? Ты положил глаз на иномирянку, да не простую а Инкарру светлой богини. Не слабо замахнулся, надо сказать. В общем, ты хочешь, чтобы я провел ритуал связи уз крови с каким-нибудь старым аристократическим родом, в котором обнаружился твой ребенок и через брак и усыновление передать ему титул с майоратом, так?
— Почти, ребенок не мой, а Клеона. Мать погибла при родах, а Клеон тогда отказывался от отцовства, время упущено, в итоге два рода без наследника. Собственно, поэтому мы с ним и поругались. Графиня Эльтильская потеряла наследницу, а я наследника.
— Эльтили, — орк задумчиво пробормотал. — это случаем не тот род в котором майорат и титул переходит по женской линии?
— Он самый.
— Теперь все понятно. Если девочку связать с их родом, чтобы семейный артефакт ее принял, все будут в выигрыше. Наверняка эта белокурая девочка графиня Тайла передаст титул с условием, ну да это уже не мое дело. Осталось только уговорить их всех на твою авантюру.
— С шестидесятилетней девочкой, как ты ее называешь, уже все обговорено, Клеон сопротивляться не будет, понимая, чем нам всем удружил, ну а девочку я беру на себя. Тем более что просто физически не могу пропустить закручивающуюся вокруг нее интригу. Наран — эта светлая змея, решил мне ее подсунуть неспроста, с какой целью, пока непонятно, но явно не хочет...
Орк встрепенулся и заполошно замахал руками, показывая, чтобы герцог замолчал.
— Кейл, об этом лучше говорить на острове в ритуальной комнате, или подождать, пока я не подготовлю специальным образом помещение. Я понял, что ты имел в виду. — губы орка раздвинулись, образуя хищную улыбку. — Знаешь, я тебе помогу.
Пожилой герцог вернул улыбку и, подавшись вперед, откинул крышку небольшой деревянной шкатулки, в которой на черном бархате лежала, сверкая в лучах Эйфель-Тиль, пробивающихся в окно, небольшая хрустальная жемчужина.
Орк, взяв шарик, буквально утонувший в огромной ладони, поднес его к глазам, затем легонько дунул на него, чтобы края запотели, в тот же миг, жемчужина налилась темно-бордовым цветом. Отняв ладонь от повисшего в воздухе шарика, Храйт достал из-за пазухи небольшую иглу и уколол себе палец, после чего капнул маленькую капельку на шарик, начавший медленно вращаться. Закрыв глаза, орк пустил небольшой поток энергии, жемчужина начала пульсировать и ускорять свое движение, пока совсем не исчезла. Вместо нее появилось туманное бесформенное облако, слегка светящееся и начавшее медленно трансформироваться в какие-то непонятные фигуры.
Орк, открыв глаза, с интересом посмотрел на метаморфозы облачка, начавшего быстро наливаться белоснежным сиянием. Налюбовавшись вдоволь, Храйт капнул еще каплю алой крови прямо в него. Облачко, замерев на ниту, медленно сложилось в образ белоснежной волчицы, затем трансформировалось в девушку с огромными белоснежными крыльями. Орк нахмурился и уже собрался развеять образ, но девушка вдруг начала оплывать, крылья изменяться и вот, перед обескураженными наблюдателями появился маленький белоснежный дракончик. Взмахнув крыльями, дракончик описал круг над головами человека с орком и растворился.
Храйт, встретившись глазами с лордом, задумчиво пробормотал:
— Думаю, тебе будет излишне напоминать, что ты ЭТОГО не видел? — герцог кивнул, а орк продолжил. — Тайлу, графиню Эльтильскую, раз уж вы заодно, стоит поставить в известность, это напрямую касается ее рода, но окольными путями. — Храйт, обнажив клыки в подобии улыбки, отсалютовал бокалом старому герцогу. — Интрига закручивается знатная, с удовольствием прослежу за развитием событий. — Кейлон, осушив бокал, дрожащей рукой поставил его на столик, поймав неодобрительный взгляд орка. Храйт, поднявшись с кресла, подошел к герцогу и плавно провел засветившейся багровым светом ладонью по лицу мужчины, герцог, не успев даже дернуться, погрузился в глубокий навеянный сон.
— Вот так-то вот, дорогой племянник, теперь-то ты от меня никуда не денешься.
Храйт, перекинув сумки через плечо, поднял заснувшего мужчину на руки, словно пушинку и направился с ним на выход. Появившемуся слуге скомандовал:
— Лорда Илотского не беспокоить в течение пяти дней, всех посетителей, просителей и прочую шушеру посылай к Дантару в чертоги, говори, что ему нездоровится, и никого он не принимает. Распорядись, чтобы приготовили мои покои и принесли поесть как обычно.
Слуга согнулся в глубоком почтительном поклоне.
— Все будет исполнено, господин архимаг Храйт-Антар.
* * *
В полумраке, разбавляемом магическими светильниками, в торжественной тишине, нарушаемой лишь редкими звуками перелистываемых страниц, сидел молодой маг и тоскливо косился на толстенную книгу полруайха на полруайха, обтянутую выбеленной кожей с железной окантовкой по краю. Сняв обруч с белым камнем посередине, и взлохматив непослушные огненные вихры, маг добавил немного энергии в камень, заставляя его засиять ярче. Пододвинув к себе лист бумаги, перо и чернильницу, Мальора с самым решительным видом открыл ненавистный шестой том Ксарцимуса. Но пыл познания не продержался долго, его хватило ровно на три строчки, и взгляд поплыл по неисчислимым рядам фолиантов, покоящимся на уходящих под самый потолок полках и полочках. Мысли, подчиняясь блуждающему взгляду, последовали в туманные дали собственных переживаний. Глаза перестали замечать окружающую обстановку, взгляд затуманился, выдавая вялую мыслительную деятельность.
— "Эбри больше не достает, видать общение с полукровкой пошло на пользу, к тому же сегодня начались выходные, а я должен чахнуть в Храмовой библиотеке над этой историей Дантаровой!! Ну что за невезение?!"
Маг, потянув за тонкую серебряную цепочку, извлек из разреза ворота небольшую круглую пластинку, белого цвета с серебряной линией, расходящейся спиралью до самого края амулета. Нажав большим пальцем правой руки на маленькую руну в центре и подождав около тинды, Мальора отнял палец и удрученно покачал головой, рассматривая мягкое свечение линии, не сделавшей и трех витков по кругу. Уронив со стуком голову на столешницу, Мальора застонал, а мысли поскакали дальше:
— "Улучшений до сих пор не наблюдается, даже наоборот, хотя архимаг Наран говорил, что падение уровня резерва должно было прекратиться еще кадару назад. ... Ох, как же мне плохо! И что за болезнь я подхватил такую? С такими темпами скачусь до уровня ведуна. ... Тогда уж лучше смерть!"
Мальора, пересилив себя, вновь нажал на руну и, убедившись уже в который раз, что линия, указывающая на уровень силы мага, и не думает удлиняться, раздраженно забросил амулет за ворот. Перекосив лицо от отвращения к книге, придвинул ее к себе и впился глазами в ровные ряды рун на страницах. Учебу продолжить не удалось, за спиной Мальоры раздался надтреснутый прожитыми веками старческий голос, заставивший дернуться от неожиданности.
— Похвальное рвение, но тебе бы больше проводить времени на свежем воздухе, а не в полумраке храма знаний.
Мальора покосился назад, дабы убедиться, что он не ослышался. Чуть справа стоял маленький старичок с крючковатым носом и сверкающей лысой головой. Ад-Икеба собственной персоной — на протяжении многих веков бессменный смотритель Храмовой библиотеки. Скольких именно, не знал никто, Мальора сомневался, что и сам смотритель это помнит. Старичок сочувственно посмотрел на молодого мага.
— Бледный совсем, пошел бы лучше на улицу, а Ксарцимус никуда не денется.
Маг, уныло вздохнув, покачал головой.
— Нельзя, наставник велел прочитать, сказал, спрашивать будет, а потом надо выполнить лабораторную, так что не получится.
Ад-Икеба подцепил пальцем цепочку, выскользнувшую из ворота, и достал амулет. Прищурив свои выцветшие от времени глаза, осмотрел медленно блекнувшую линию на его поверхности, после чего, нахмурившись, пристально посмотрел Мальоре в глаза.
— Юноша, ты замеры на опустошение делал?
Мальора испуганно покачал головой, и сдавленно пробормотал:
— Ад-Икеба, отдайте амулет, пожалуйста, наставник запретил мне его кому бы то ни было показывать.
Древний маг, словно не услышав просьбы молодого человека, легонько провел пальцем по краю амулета. В тот же момент над ним возникло семь светящихся серебром небольших спиралек. Взмахнув рукой, маг заставил их выпрямиться в линию и лечь одна на другую, расцветившись разными цветами. Маг пробормотал:
— Четыре вчерашних и три сегодняшних. Плохо, очень плохо.
Ад-Икеба не отводя глаз от небольших черточек, задумчиво погладил свой подбородок, затем положил руку молодому человеку на плечо.
— Так, передай мне чуть-чуть энергии, малыш. — Мальора, не смея прекословить магу многократно старше себя, прикрыв глаза, положил свою ладонь поверх ладони старого мага, после чего пустил тоненькую струйку энергии света. — Достаточно. Теперь принимай обратно. — процедура повторилась в обратном порядке, хранитель нахмурился еще больше. Мальора робко спросил.
— Зачем надо было это делать?
Маг, проигнорировав его вопрос, задал свой:
— В пределах кадары заимствовал жизненные силы для кастования заклинаний?
— Нет, я стараюсь избегать этого. Не хочу падать в обморок как какая-нибудь девчонка.
Кивнув, Ад-Икеба задал следующий вопрос, поселив своим выражением лица необъяснимый страх в молодом маге.
— Наран часто поручает лабораторные исследования до полного истощения резерва?
Мальора вздохнул и, решив, что уже что-то скрывать бесполезно, выложил:
— Да нет, раз в месяц, не больше.
Маг, вновь кивнув собственным мыслям, осторожно развеял линии и вложил амулет обратно в вырез балахона.
— Вот что, малыш. Избегай ситуаций, где нужно пользоваться силой. Вообще советую забыть на время, что ты маг, так как после каждого, даже незначительного расхода энергии, твой резерв постепенно уменьшается. Запомни накрепко, при твоем недуге, конвертирование жизненной энергии может оказаться смертельно опасным занятием.
Мальора задохнулся от ужасных слов, сжавших сердце стальными тисками невыносимой тоски. Маг пролопотал:
— Но как же так?! Что со мной, Ад-Икеба?
Старичок сочувственно потрепал парня по голове.
— Не переживай, всему свое время. — маг легонько коснулся указательным пальцем лба Мальоры. — О том, что я видел амулет и о том, что тебе посоветовал, архимагу не говори, если не хочешь получить нагоняй. Продумывай каждое свое магическое действие, малыш, если без него не обойтись. Прощай, мальчик, и не унывай.
Маг, не дожидаясь ответа, медленно направился в сторону стойки, и только тут Мальора заметил, что за все время разговора на них никто не обратил внимания, хотя голос специально никто не понижал. Когда старый маг сделал четвертый шаг, Мальора начал различать тихий шелест переворачиваемых страниц и поскрипывания перьев в руках магов. Мальора, очень удивился, даже забыл о собственных проблемах. Обернувшись к столу, маг заметил отсутствие ненавистного тома. На столешнице покоился только свиток с его записями, даже письменные принадлежности куда-то испарились. Потерев ноющие виски, Мальора тяжело поднялся с жесткого стула и направился получать задание.
Мальора, пару раз глубоко вздохнув, унимая волнение и мысленно осенив себя святой стрелой, нерешительно поскребся в дверь своего наставника. Переступив порог, Мальора поклонился архимагу Нарану и архимагу Каракису, отвлекшимся от разговора.
— Светлого дня, уважаемые. — молодой маг, удостоившись ответных кивков подошел к столу. — Архимаг Наран, я пришел за заданием для лабораторной работы.
Наран, откинувшись на спинку стула, пытливо осмотрел бледноватое лицо молодого мага. После нескольких томительных тинд, протянул руку.
— Мальора, отдай мне амулет. — маг, вытащив магический артефакт за серебряную цепочку положил его в протянутую ладонь.
В мысли молодого мага закралось сравнение наставника с просителями милостыни, что всегда обретаются неподалеку от любого храма, пожалуй, их не было разве что только у храмов бога войны Инкара-Рабрак. Мальора непроизвольно развеселился и только героическими усилиями не позволил улыбке коснуться губ. Наран тем временем отложил амулет в сторону и протянул Мальоре небольшой свиток, скрепленный белоснежным шнуром.
— Сейчас у меня на опрос по Ксарцимусу нет времени, потом, когда освобожусь, проведу. — Мальора несколько удивился словам наставника, не имевшему ранее подобной привычки, откладывать опрос на потом. Наран продолжил: — Время как раз подошло, а в первый день следующей кадары ты мне нужен будешь в полном здравии. Так что за выходные ты должен поправиться. Задание, что я тебе дал, тебе в этом поспособствует. Теперь свободен.
