Глеб сориентировался по показаниям приборов, вглядываясь в монитор РЛС с разметкой дальности, выбрал направление движения.
— Нам сюда, — обозначил он координаты. — Где-то там находится оазис...
— Да они везде! — вспылил Жижа.
— И... что ты предлагаешь?
— Идти к столичному оазису!
— На верную погибель — смерти ищешь?
— Почему?
— Потому что туда и движутся исчадия всеми своими кланами! И если уж вы, живодёры, не сумели их остановить, обладая реактивным вооружением и бронетехникой, то куда уж нам!
— Я не партизан — не диверсант! Ещё не сошёл с ума!
— Я в курсе: не военный человек. Но у меня в отряде иначе нельзя! Не можешь бить врага — застрелись! Мы все здесь смертники — мертвецы...
— Говори за себя, призрак!
— Ну, хорошо, оставайся и дальше живодёром!
— Я не они... — кивнул Жижа на Пеленга.
— Да заткнись ты, — не выдержал тот. — И без тебя хреново!
У него продолжалась ломка, и сейчас трясло. Глеб проверил температуру у наркомана, приложив ладонь ко лбу. Тот дрожал от озноба — и это в пекле в жуткий зной.
— Держись, парень! Не сдавайся! Всё поправимо! Отлежись...
— Нет, нормально... — продолжал Жижа предъявлял претензии Глебу. — Нашёл с кем возиться, когда этот балласт проще пристрелить или вытолкнуть за борт!
— Хм, весьма заманчивое предложение — может, потянем жребий? А то мне устроиться негде — не хватает мест!
Жижа притих. А что ему ещё оставалось делать, когда и при живодёрах находился на птичьих правах.
— Поехали... — скомандовал спецназовец, обращаясь к водителю.
"Тунгуска" резко тронулась с места и едва не заглохла. Глеб не успел расположиться на месте командира БМ, ударился лбом о перископ.
— Чёрт...
— Добро пожаловать... ся не стоит на живодёров! Теперь ты один из нас... — язвительно ухмыльнулся Жижа.
— Не дождёшься, а сам у меня... — обрубил Глеб.
Небо было чистым, а вот за периметром следили призраки, разбившись на небольшие группы сопровождения. Приметив одну такую, он едва не спутал их с настоящими исчадиями, лишь при более детальном рассмотрении со стороны в статичном положении сумел разглядеть не совсем присущие им повадки и оружие... огнестрельное. А им, как известно, демоны не научились пользоваться. Возможно, им не нравился запах пороха или какая-то иная причины была — не стал заморачиваться. Было не до того.
Призраки продолжали движение в строго заданном направлении. И нигде пока ничего интересного не попадалось им. Правда, порой натыкались на отдельные трупы, и чаще отродий, нежели исчадий. Люди и вовсе не попадались. Впрочем, и невольниками. Исчадиям, похоже, в этот набег было не до того, они не собирались распалять свои силы, поэтому несложно предположить: любой примат уничтожался ими на месте, а в качестве хабара использовался череп, всё остальное, скорее всего, пожиралось и либо ими самими, либо отродьями, а то и вовсе порождениями — и не обязательно прирученными, а дикими пекла.
Одним таким и занялись призраки, устроив облаву с охотой. И к ним присоединились настоящие исчадия — парочка погонщиков.
— Интересно, что они здесь забыли? — отметил Глеб.
Бросив охоту на адское порождение пекла, призраки вплотную занялись демонами — одного подстрелили наскоку, иного вовсе захватили врасплох. А по тварям уже отработал расчёт "Тунгуски" — лично Глеб, обратив вспять тех тварей своры, что уцелели в устроенной им людьми мясорубке.
— Эх, Ёбыра бы сюда или какого иного упыря в качестве толмача, — вздохнул с досадой в голосе Глеб.
С одним исчадием пришлось разобраться на месте — добить, дабы не мучился, хотя Нюх настаивал на жестоком обращении с ним, как любили поступать живодёры.
— А вот этого не надо, — желал Глеб покончить с исчадием наверняка. — И пример в моём лице перед вами! Знал бы сейчас Живцов, что я жив, будь даже в гробу — и то перевернулся бы!
— Таки вот оно что... — дошло до Жижи, почему смертник настаивал на встрече с отъявленным живодёром.
Погонщика прикончили. Это сделал собственноручно Нюх, проткнув бивнем грудную клетку исчадию. Вместо рыка вырвались едва различимые на слух хрипы. Демон захлебнулся в собственной слизи. Иной задёргался нервно, пытаясь разорвать путы, но и его ударили — опять же Нюх бивнем и наотмашь по голове. Оглушил, лишая сознания. А затем взвалил обмякшее тело на вьючное порождение.
Так и бродили призраки по пеклу, пока не добрели до гейзера, и туманности простирающейся за ним.
— Оазис... добрались... — обрадовался Глеб, но не то что бы очень — помнил, чем закончился его прежний визит сюда изначально — и кого встретил. — Быть начеку!
РЛС по-прежнему показывало: небо чисто. Поэтому Глебу частенько приходилось выглядывать из верхнего люка, объявляясь на башне с биноклем. Но нигде никакого пепелища, даже пожарища или кострища. Зато повсюду следы оставленные исчадиями с отродьями и порождениями.
— Они здесь... были...
— У-у-ушли? — робко переспросил Жижа.
— Будем надеяться.
До подземного поселения и добрался спецназовец с призраками без особых приключений. Они ждали его там, куда спешил. На него накинулись и не исчадия, но также приняли за него.
— Ёп... — выдал Глеб, получив оглушительный по силе удар, пришедшийся по затылку.
А когда очнулся, то приметил перед собой отродий.
— Упыри-ри-и... — прорычал он.
— Хули...ган... — ответил любезностью один из них, располагаясь у Глеба со спины.
Тот обернулся на него.
— Ёбыр...
— Глыба...
Обнялись. Живодёр находился рядом и таращился в недоумении на братание человека с отродьем. Когда любое из них для него являлось заклятым врагом.
— Порядок, живодёр, это свои... — заверил Глеб.
— Кровопийцы?!
— Упыри, а не вурдалаки — и союзники.
— Таки пусть скажут нам, чем они промышляли здесь?
Жижа кивнул на одно из отродий, пожиравшего нечто, что отдалённо смахивало на человеческую конечность.
Глеб побагровел. Кровь ударила в лицо, отбиваясь возросшим давлениям в висках. А лоб прорезали морщины отвращения.
— Что это всё означает, Ёбыр?!
— Наша голодать, долго бродить, и находить тут хабар...
— Это же люди...
— Мертвяки — пища! Упырь — друг примат! Примат — воин! Мертвяк не быть никем — пища... Падаль...
— Ты сам она! И твои упыри!..
— Моя не понимать твою?
— Это я и тя, отродье!
— Ещё не подрались? — присоединился Нюх к спорщикам. — Вы так рычите, что вас слышно даже снаружи!
— Ты глянь, что они пожирают!
— Трупы...
— И так спокойно говоришь мне об этом, когда сам предлагал ранее похоронить тех, кто остался на заставе!?
— Стало быть, знавал их, — догадался Нюх. — Извини, если что не так, а обидел! Но ты сам жаждал новой встречи с ними, вот и получил такую возможность! Не упусти!
Призрак напомнил про погонщика.
— Хабар! Где? — оживился Ёбыр. — Подать сюда!
— Ты уж не очень-то с ним, — предупредил Глеб, объяснив, какая именно информация требуется ему от демона.
Упырям пришлось углубиться в недра подземного поселения людей, облюбованного ими на время нашествия исчадий на земли приматов, опасаясь с их стороны кровной мести. Сами мстили. А тут такой шанс — удача — и сопутствовала им.
— Таки чего они там делают с ним? — вздрогнул в очередной раз Жижа, когда до него и тех, кто находился рядом с ним, донёсся душераздирающий вопль исчадия.
— Ежели интересно, сходи и погляди, — выдал Пеленг. — А заодно и нам расскажешь!
— Окурок...
— Жид...
Жижа презрительно фыркнул, а Пеленг плюнул.
— Нет, таки вы видели! — возопил снабженец. — Он всё-таки сделал это — оплевал меня! Живодёр...
Немного повеселил призраков, а то смертники приуныли, пережидая сумрак в подземелье, поскольку расслабиться при наличии по соседству отродья не удавалось.
Наконец вопли прекратились, и эхо принесло приближающийся топот лап отродий. Перед призраками возник Ёбыр.
— Ну... — не утерпел Глеб. — Что там? Говори...
— Наша хорошо допросить исчадие. Исчадие крепкий — демон попадаться...
— Короче! — настоял Глеб.
— Попадать...
— Кидалово? — решил он: отродья прокинули их с исчадием.
— Наша — упырь! Упырь — друг примат! Примат — брат! Наша брать хабар и делить!
— По делу говори — существу! Что удалось выяснить?
— Сюда явиться сатрап... Сатрапов привести Тиран... Тиран идти на зов Деспот...
Загадка на загадке. А требовались отгадки. На них и намекнул в очередной раз Глеб Ёбыру, требуя пояснений.
— Кто такой сатрап и что представляет собой, если перевести построение вашей иерархии на наш лад — манер людей!
— Сатрап — хызыр...
— Хозяин... — пояснил уже Нюх.
— Хызыр иметь клан... — продолжил упырь-вожак. — Клан иметь своя исчадий, исчадий — вурдалак... и иной отродья.
— Тысячник? Тысячи? — переспросил Глеб.
Ёбыр закивал одобрительно.
— Хреново...сть...
И это было начало. Дальше выяснилось: кто такой Тиран. И с ним ранее никогда не встречался клан Ёбыра — упыри были наслышаны, а вот про Деспота и вовсе ходили слухи догадками. Похоже, что он являлся не столько не царём, сколько императором, поскольку Тиран — наместником, а Сатрап — вассалом.
— Таки сколько ж их понашло к нам сюда?! — призадумался Жижа, прикидывая в уме возможную численность исчадий с отродьями и порождениями. Выходило много — и очень. Их количество не поддавалось подсчёту, а и осмыслению.
— А нас сколько? — перебил его Глеб, возвращая в чудовищную реальность. — Наберётся пара тысяч? Хотя бы десяток-другой?
— Ой...
Ответ говорил сам за себя. Что-либо дополнять не требовалось, да и не пришлось.
— А живодёров сколько? И численность Адского легиона?
Жижа молчал, точно рыба — открывал рот и только, а сказать ничего толком не мог — не получалось.
— Хана... — подтвердил Ёбыр. — Моя искать своя-наша клан и не находить! Вурдалак резать моя — хабар! Наша мстить!
Только теперь смертники приметили у упыря-вожака верхние конечности по локтевой сустав в слизи-крови исчадия.
— Где погонщик? Что с ним?
— Хабар... — швырнул Ёбыр его "скальп" к ногам спецназовца, пряча всё это время за спиной.
— Так и знал! — выдал на повышенных тонах Глеб. Хотя и был благодарен отчасти упырям, что не его людям придётся замараться. Иначе грош цена тогда им — смертники недалеко уйдут от живодёров. А нынче и вовсе между ними стиралась грань. — Что-то будет дальше?
А дальше всё просто — голод взял верх над разумом. Упыри поделились с приматами хабаром. Тело погонщика разорвали, и если отродья свою часть исчадия пожрали в сыром виде, то люди зажарили его, запекая на раскалённых камнях на поверхности, привлекая запахом палёной плоти адских порождений. Одно и завалили, устроив пир.
Жижа лежал и отрыгивал смачно то, что сейчас покоилось в его ненасытной утробе. И плевать, что мясо принадлежало твари — не привыкать. Иной пищи в пекле не достать, а те крохи с коими иной раз попадали сюда переселенцы, изымались им самим и доставлялись под отчёт в столичный оазис. Даже необработанное зерно. И не дай Бог пропадёт хотя бы зёрнышко — чья-то голова полетит с плеч, угодив на кол или с живого будет содрана шкура.
— А на кой оно там? — заинтересовался Глеб. — Не есть же его собрались или...
— Таки знал бы, сказал, — заявил в ответ Жижа на это Глебу.
— Лады, а климат там какой в столичном оазисе?
— Таки уже сказал... — не желал особо распаляться снабженец. Он устал, дорога измотала его, и ему хотелось спать. Захрапел, а затем и...
— Засранец... — не выдержал Нюх, покидая подземелье, двинув ближе к поверхности.
Поэтому когда Жижа очнулся, остался совершенно один, решив: смертники с живодёрами и отродьем бросили его на произвол судьбы. Заметался по подземелью и вдруг понял: заблудился.
— Твоя надоедать моя, — возник упырь перед ним.
— Мама! Люди! Спасите! Помогите...
— Твоя заткнуться — моя гнать... — придал Ёбыр ускорения Жижи пинком под зад.
Снабженец и дальше орал, иначе бы потерялся, а так отродье получило немыслимое удовлетворение от того, как впрочем, и смертники, что Ёбыр накостылял ему, намяв бока. За них — ягодицы — и держался сейчас руками Жижа, охая и ахая.
— Что это с ним?— спросил Глеб к слову. — С его седалищем?
— Моя само не понимать твою, а и его... — оскалился довольно упырь-вожак.
— Ёбыр... — огрызнулся Жижа. — Он мне всю задницу оттоптал!
— Что сделал... с тобой? — чуть изменился в лице Пеленг.
— Не твоего ума дело, Окурок! Заткнись, полудурок! Придурок...
— Ну, раз все на месте, — подхватил в продолжение Глеб, — тогда не станем больше засиживаться! А то и впрямь задницы отсидим, как уже один из нас...
Под всеобщий смех грешным делом адский сброд и покинул расположение заброшенного людского поселения больше подобного на подземелье с многочисленными логовами, которые уже частично облюбовали порождения пекла, забравшись сюда. Возможно, поэтому тут надолго и не стали останавливаться ни призраки, ни исчадия, пожаловавшие сюда вслед за живодёрами.
— Дальше куда?
— Всё туда же... — пояснил Глеб коротко Нюху.
Призраки вновь послужили экипажу "Тунгуски" ориентиром с упырями сопровождения — сами напоминали бродящие кодлы разрозненного клана. А Глеб с Нюхом в маске сатрапов — отставшие силы противника.
Спецназовец поставил задачу добраться без эксцессов до очередного оазиса, затем разведать там обстановку, передохнуть и только потом заняться делом. Каким — объяснять никому ничего не пришлось — все изначально догадывались. От мести исчадиям их отделяли лиги и сутки пути.
Порой издалека были заметны одиноко блуждающие погонщики, выискивающие любой хабар в адском пекле, и не гнушались ничем, кого бы или чего не находили. А ещё и сами нападали. Но кодлу призраков сторонились, признав Сатрапа среди них. Цель таких одиночек была очевидна — мародёрство. А, по сути, зачищали захваченную территорию основными силами, продолжавшими наступление на столичный оазис приматов, сминая и захватывая иные на пути. И нигде ни трупов людей, ни отродий, ни даже исчадий. Что уже было отмечать про порождений. Все и всё шло в пищу, поскольку прокормить орду дело непростое и нелёгкое. А кости и шкуры шли на оружие и броню. Кругом только следы — взрытая поверхность пекла лапами чудовищ различной величины. И не как ранее отдельно и редко встречаемыми тропами. Напротив словно перерыли, разрабатывая непаханую целину.
— Ну и ну... — дивился Глеб. — Вот это силища...
— И как тут устоять, — пытался Жижа развить далее мысль озвученную спецназовцем. — Нам не сдюжить с ними!
— Поживём — увидим! Ведь били, бьём, и будем бить!
Помимо следов от лап отродий, исчадий и порождений встречались и воронки от разрывных снарядов. А местами так и вовсе утюжили пекло "ГРАД" или иными реактивными системами залпового огня.
Переход затянулся. Очередной оазис пришлось поискать. Ориентиром послужили огненные фонтаны. И пройти сквозь них не так просто — риск велик и не факт, что оправдан. Но деваться некуда, пришлось рискнуть.
