— За мной! В атаку! Бросайте эти дурацкие облака, пока мы тут все не сгорели! Впере-е-е-ед! — страшным голосом взвыл Азаил. Лицо его исказилось от гнева и злобы, глаза стали красными, а длинные пальцы рук скрючились наподобие когтей хищного животного.
Он воздел руки вперед и стремительно полетел вверх. За ним устремились остальные. На ходу юноши перестроились клином, нацелившим свое острие прямо на центр позиций фей, выстроившихся полукругом. По пути "клин" плевался огненными разрывными шарами и молниями, но феи уже успели поставить щит и они им не причиняли вреда.
Тогда Азаил опустил руку куда-то за складки плаща и торжествующе вынул оттуда искрящийся серебристыми искрами, подобно камням его дворца на Лысой горе, длинный тонкий меч. Долетев до края защитного поля, он рубанул его, что есть силы. Раздался оглушающий грохот, и фей, державших щит, разметало по облакам сильнейшим откатом. Из ушей и носа их текли струйки крови и на несколько мгновений они все вышли из строя. Защитное поле лопнуло и орда крылатых юношей, также вынувших из-за пояса такие же клинки, ворвались на четыре розовых облака, располагавшимся в центре позиций противника, и устроили кровавую резню. Облака из розовых в несколько мгновений стали кроваво-красными...
Остальные же феи, едва очнувшись, ударили по захваченным облакам фонтанами жидкого огня и те опять вспыхнули и снова далеко не все успели вовремя его покинуть — около тридцати юношей превратились в горстку черного пепла...
Но дело, видимо, было сделано. Кордон был прорван и отряд Азаила, оставив бесполезные позиции, уже беспрепятственно поднимался всё выше и выше.
5.
Вскоре голубое небо осталось далеко внизу. Отряд двигался среди странного скопления серебристого тумана. Фея, едва оправившись от ужаса от кровавой бойни на розовых облаках, с расширившимися от удивления глазами смотрела на это совершенно незнакомое ей царство...
Видимость была практически нулевая, везде — одна бесконечная серебристая вата. Каким образом в ней можно хоть как-то ориентироваться — оставалась загадкой. Не было видно не то, что дороги вперед, но даже и путь назад был закрыт. Невозможно было определить, где север, а где юг, где лево, а где право. Жуткое и воистину страшное место!
Оказавшись в таком месте, любой бы запаниковал и впал в отчаяние, но не Азаил. Он как раз, судя по всему, чувствовал себя здесь как рыба в воде, чутьем определяя направление в этом туманном хаосе. Он летел то влево, то вправо, то останавливался, определяя направление дальнейшего движения, то стремительно летел дальше. Он чем-то напоминал собаку, которая пробирается по чаще леса в кромешной тьме исключительно при помощи своего нюха. Оставалось только удивляться поистине удивительным способностям этого могущественного Волшебника — прирожденного лидера и изобретателя, бесстрашного первооткрывателя и гениального полководца.
Наконец, серебристый туман закончился, и крылатые юноши вылетели на открытое пространство.
Это было плоская как блюдо долина из клубящегося серебристого тумана под ногами и черным небом над головой — без солнца, но с большими, размером с человеческую голову, звездами и луной в полный человеческий рост.
Посреди этой серебристой пустыни на горизонте виднелась высокая башня из какого-то желтовато-белого материала, напоминающего слоновую кость. На вершине башни было закреплено какое-то чашеобразное устройство со светящейся серебристой поверхностью.
Юноши полетели прямо к нему, но довольно странным образом — двигаясь не вперед, а назад. И чем медленнее они двигали своими прозрачными крыльями, тем быстрее они летели...
Но чем ближе они подлетали к Башне, тем отчетливей было видно, что чашеобразное устройство с зеркальной поверхностью было разбито.
— Проклятье! Учитель! — закричал в ярости Белоснежно-Белый. — Они испортили твое гениальное Зеркало! Но как? Это же невозможно! Да и как они могли сюда проникнуть? И где Хранитель?
Азаил мрачно молчал. Его глаза по-прежнему были кроваво-красными, его кисть ещё сильнее сжала рукоятку серебристого меча — так, что костяшки пальцев побелели.
Он стремительно летел вперед (точнее, назад), намного быстрее других — видимо, он лучше других освоил особенности движения в Астрале.
Но не успел он достичь Башни, как прямо из серебристого тумана стало подниматься что-то белое и большое. Азаил остановился (до предела заработав крыльями) и стал ждать. Наконец, Фея увидела огромную белую голову, как бы целиком сотканную из серебристого тумана, с серебристой же длинной бородой и огромными глазницами без глаз, сквозь которые струился мягкий серебристый свет. Постепенно из тумана выросло поистине колоссальное, высотой с башню, тело богатыря.
Великан спокойно и величественно сложил руки на груди и немного заторможено, растягивая слоги, громыхнул громоподобным басом:
— Приве-е-е-е-етствую тебя, мой маленький дру-у-у-уг, волшебник Азаил! Ра-а-а-а-ад тебя ви-и-и-и-идеть...
Азаил подлетел прямо к лицу великана — по сравнению с ним он был не больше комара:
— Что здесь происходит, Хранитель? Почему зеркало разбито? Кто здесь был?
— Ну-у-у-у, ха-ха-ха! — рассмеялся великан, причем так, что ветер, вырвавшийся из его уст, чуть не опрокинул Азаила на землю, — это поня-я-я-я-я-ятно. Зе-е-е-еркало разби-и-и-и-и-л Я — у кого ж ещё хватит на это сил?
— Ш-ш-ш-ш-ш-т-о-о-о-о?! — заорал Азаил не своим голосом, схватившись руками за голову. — Да как ты посмел сделать такое, чудовище?! Я ж создал тебя вот этими вот руками (он потряс перед лицом Хранителя ладонями), ты должен служить только мне-е-е-е!!! Кто ж тебя надоумил на это, не моя сумасшедшая женушка случайно?
— Да-а-а... Была-а-а-а у меня она-а-а-а, ве-е-е-ерно-о-о-о... — также медленно и протяжно произнес великан. — Точнее, все три-и-и-и, да-а-а-а, три-и-и-и...
— И ты их послушал???!!! Отвечай, немедленно!
— Аа-а-а-а-а ка-а-а-а-ак же-е-е-е-е... Ты-ы-ы-ы теперь на стороне-е-е-е-е тьмы-ы-ы-ы, зла-а-а-а, а Они-и-и-и — слу-у-у-ужительницы Создателя-я-я-я!
— Пещерный дэв тебя подери! Ты, белый кретин! — бесился Азаил, на его губах показались хлопья пены. — Я — твой создатель, Я! Я! Я сделал тебя из этой белесой гадости, Я вдохнул в тебя жизнь, Я дал тебе такие силы, что вся орда этих белобрысых обманщиц не сможет тебе ничего сделать, Я для тебя создатель, Я! Я! Я! Я! Я-а-а-а-а-а!!!! — истерически бил себя в грудь Азаил.
Но Великан в ответ только протяжно рассмеялся и кашлянул так, что ураганным ветром Азаила снесло далеко назад.
— Не беснуйся, Азаил, — раздался бесстрастный голос из Башни и на её вершине показались три феи в пурпурных одеждах и с золотыми обручами головах. — Твоя власть в Астрале закончена, надеюсь, навсегда. Кровавая бойня, которую ты учинил внизу, была бессмысленна и ты навеки осквернен кровью убитых по твоей вине и проклят. Хранитель больше тебе неподвластен и все тайны Башни из Слоновой Кости — тоже.
— Ка-а-а-ак? — недоуменно воскликнул Азаил.
— Ты всегда слыл Премудрым — догадайся сам, — с легкой издевкой сказала Вторая из Трех. — А теперь возвращайся в Целестию. Мы даем тебе и всей твоей банде убийц и мятежников срок шесть месяцев — на раздумья. Если ты смиришься и явишься с повинной, мы примем тебя, даже несмотря на то, что ты смешал розовые облака с кровью. Благодари Создателя, что у нас есть способ дать тебе и твоим сообщникам возможность исправиться, не прибегая к физическому уничтожению.
— И какая же? — еле сдерживая гнев, почти прошипел Азаил, впрочем, уже зная, каков будет ответ.
— Цветы Забвения. Они погрузят вас в глубокий сон, который очистит вашу память от всякой скверны, какую вы приобрели за это время. Когда ваша память будет очищена, Мы лично примем участие в вашем перевоспитании и поможем вам, уже не отягощенным дурными воспоминаниями, стать достойными членами нового Сообщества, — продолжала так же спокойно, величественно и абсолютно бесстрастно говорить Вторая.
— Отец, мы советуем тебе подумать над этим. Ещё не поздно все поправить! — одновременно, голос в голос, сказали Первая и Третья.
Гул возмущения и брани прокатил по рядам стоявших поодаль сторонников Азаила. А сам Азаил в бешенстве плюнул в сторону трех пурпурных фей, но попал прямо в лицо Великану. Но тот даже не обиделся — вытер плевок огромной серебристой ручищей и добродушно улыбнулся.
— Ну-у-у-у-у, как же та-а-а-ак, мой ма-а-а-але-е-е-нький Азаи-и-и-ил! Такой у-у-у-умный, а веде-е-е-шь себя, как ма-а-а-а-альчишка-а-а-а!
— Тьфу на тебя, подлый предатель! — рявкнул Азаил, плюнув на него ещё раз. — А тебе, моя милая Стеллочка, я отвечу вот так — не дождешься! — и показал ей сжатый кулак. — Я вызываю тебя при всех на магическую дуэль! И тогда мы посмотрим, кто сильней или мудрей! А делать из меня дурака при всех я не позволю! Что ты думаешь, я не понял, что к этому все и шло? Сделать из меня овцу решила, домашнее животное, да?! Чтобы самой всем владеть, самой быть во главе Сообщества, чтобы завладеть тайнами Башни из Слоновой Кости, не так ли?! Вычистить меня полностью, превратить в живую куклу, украсть у меня самое дорогое — мои знания, мои мысли, мои изобретения! Тьфу, тьфу, тьфу на тебя! — и Азаил трижды плюнул в их сторону, опять попав в добродушное, беззлобное лицо Великана.
— Жаль, нам искренне жаль, — глубоко вздохнув, с нотками искренней печали в голосе сказала Вторая — и в её глазах — уже в третий раз! — блеснула влага. — И особенно жаль видеть, как ты деградируешь, что называется, не по дням, а по часам... Мы уже с трудом узнаем тебя, Азаил. Ты стал черным, злобным, кровожадным, ты стал ругаться, плеваться, вести себя совершенно неподобающе мудрому волшебнику...
— ...А я вижу, что вы стали слишком высокомерны, и с вашей высоты вы уже ничем не напоминаете ни мою любимую жену Стеллу, ни моих дочерей — Астру и Эстер! — задыхаясь от ненависти, закричал каркающим голосом Азаил. — Вы стали похожи на какое-то трехглавое чудовище из Скалистых гор! Вы уже не женщины, а бездушные холодные статуи, которым не нужно ничего, кроме власти! Так подавитесь же ею до смерти! — И Азаил выпустил из своих рук струю жидкого пламени прямо в пурпурных фей, но они даже не шелохнулись. Великан-Хранитель открыл рот и огненный вихрь засосало в бездну его исполинского чрева. Великан утробно рыгнул и довольно улыбнулся, потирая рукой объемистый живот, а потом к-а-а-ак дунул во всю мощь своих легких на Азаила, что тот полетел прочь как осенний лист, гонимый ветром.
— Мы советуем вам покинуть Астрал, пока Хранитель не выкинул вас отсюда силой, — повысила голос Вторая. — И помните — у вас есть шесть месяцев на раздумье. После этого мы начнем против вас войну — и пощады больше вам уже не будет. Вы будете вырваны как сорные растения из грядки!
Ещё щелчок, ещё...
Все пространство Лысой горы озарилось яркими вспышками. Взрывы, от которых плавится камень, рушатся перекрытия исполинского дворца из бело-серебристого камня. Горит как сухие щепки лес. Оплавленные по краям глубокие, в несколько человеческих ростов, воронки, которыми изрыта как оспинами гора... А потом — колоссальный по мощности взрыв. Большая часть дворца разлетелась в прах. Когда пыль осела, Фея увидела уже знакомые ей жалкие развалины, ставшие священным местом для Ночных Охотниц.
Повсюду — кучами валяются изуродованные окровавленные мертвые тела и куски тел, некоторые — совершенно не поддаются опознанию. Как ржавчиной, камни покрыты запекшейся кровью. Черный дым валит клубами...
— Проклятье! Учитель! Наш защитный барьер не выдержал! Мы так ослабели за это время! — закричал Белоснежно-белый, поднимаясь со дна воронки, куда упал, отброшенный взрывной волной. Хотя "белоснежно-белым" Фея называла его скорее по привычке, поскольку плащ и одежда его были черными от сажи. Лицо его было залито кровью, кое-где на теле виднелись сильные ожоги. — Учитель! Азаил! Что с вами?
Азаил лежал на земле, лицо его было смертельно бледным, вся правая часть головы была в крови, мокрыми от крови были волосы. Его правая рука судорожно дергалась. На кисти не доставало двух пальцев.
Грохот взрывов был такой, что в ушах стоял непрерывный звон. Белоснежно-Белому приходилось кричать во всю глотку.
— Премудрый Азаил! Ответьте хоть что-нибудь! — кричал он, тряся Азаила за плечи.
— Не кричи, я все слышу, — спокойно и тихо сказал Азаил, с трудом открывая глаза. — Где остальные, докладывай!
— Не знаю, твоя премудрость! Пока мы держали щит, все были в замке, а потом он рухнул и...
Грохот взрыва, грохот падающих каменных блоков. Множество мелких острых каменных осколков накрыло обоих.
— Свяжись по тонкой связи... у меня нет сил уже... вели отступать, пока нас не окружили... пусть пробиваются... путают следы... малыми группами... в Заморье... туда они пока не сунутся... — тихий голос Азаила перекрыл гул ещё одного взрыва, грянувшего совсем рядом с ними.
Белоснежно-Белый прикоснулся к камню Анализатора на лбу, и по его такому сосредоточенному, напряженному лицу было видно, что он передает приказы по телепатической связи. А потом, закончив, обхватил обмякшее тело вождя, взвалил его на плечи, как мешок с овощами, и потащил на себе до ближайшей глубокой воронки, в которую и нырнул.
Воронка была так глубока, что с её дна не было видно ничего, кроме небольшого кусочка черного ночного неба над головой. Дно и стенки её были скользкими — огненные снаряды фей оплавляли камень, превращая его в стекло.
— И как это они так быстро сумели завладеть секретом искусственного драконьего огня, известный только Учителю, — недовольно пробормотал Белоснежно-Белый. — Проклятые белобрысые обманщицы! Жалкие посредственности! Только и умеют, что воровать чужие изобретения! — и стиснул зубы от досады.
Немного погодя в воронку спустились ещё несколько фигур в обугленных и прожженных плащах, чей цвет уже невозможно было определить.
— Ну как он? — спросил один из них, подходя к лежащему Азаилу.
— Ранен, разве не видишь? Пальцы оторвало, в голове осколок, много крови потерял, откат был очень сильным... Как там наши?
— Прорываются. Две большие группы пошли на восток, три на юг, остальные — на север. Все идут по разным траекториям, путают следы, как приказано.
И в самом деле, гул взрывов потихоньку удалялся от Лысой горы.
— Ну и здорово, значит, здесь будет поспокойней... — облегченно выдохнул Белоснежно-Белый.
— Не-е-ет, — мрачно ухмыльнувшись сказал юноша с вытекшим правым глазом. — Сейчас будет самое серьезное... Зачистка!
И в самом деле, хотя гул взрывов совершенно прекратился и воцарилась тишина, немного погодя отчетливо послышалось жужжание крыльев, звонкие голоса и смех множества летящих фей.
— Прямо сюда летят, — прошептал Одноглазый и приложил палец к губам. — Они нас вычислили, сейчас будет облава!
— К бою, братья! — хищно сверкнул глазами Белоснежно-Белый. — По крайней мере, умрем достойно, как подобает мужчинам! — И поднял руки вперед. По его растопыренным пальцам пробежали сине-зеленые электрические искры.
