Подоспевший арахноид с ходу ударил головой Растифа, отбросив его в сторону, а потом...
...потом он вскинул лапу и пригвоздил ею старика к полу.
— ВИНЕ-А-А-АР-Р-Р!!!— закричал я в отчаянии.
К пауку подскочил безоружный и рычащий от ярости Арсиги. Он схватил арахноида за пронзившую старика лапу и рывком отшвырнул его назад. Пока паук пытался подняться на пять сохранившихся лап, коротышка звал своего друга и тряс бездыханное тело, словно это могло вернуть его к жизни. Надрывно взвыв, Арсиги набросился на паука с голыми руками. Он бил его кулаками, ногами, пытался оторвать ему лапы. Паук отбивался, ему на помощь лезли два уцелевших "жука". Коротышка отбрыкивался от них и бил, бил, бил арахноида...
Винеар мертв...
Он откликнулся на мою просьбу, бесстрашно спустился в подземелье...
...и погиб.
Поэтому мы обязаны были сделать все для того, чтобы эта смерть не оказалась напрасной.
Едва сдерживая накатывавшие слезы, я уперся ногами в конус и, перебирая руками по кольцу, добрался до ближайшего из двух оставшихся зеркал. Теперь, когда диски не вращались и офаран не стрелял "молниями", я взобрался на кольцо и осмотрел крепления зеркала. Ничего серьезного. При помощи ножа я вытащил удерживающий его в пазах стержень, осторожно снял зеркало, развернул его к себе...
...но вместе собственного отражения я увидел бесконечную Вселенную, несущиеся мне на встречу звезды, созвездия, Галактики. Манящая бесконечность затягивала, звала...
Бок опалило острой болью. Я вздрогнул, стряхивая наваждение, перехватил зеркало одной рукой и коснулся пальцами свободной раны, из которой торчал шип. Внезапно накатила слабость, закружилась голова, в глазах потемнело. Меня качнуло назад и я куда-то полетел...
Когда я очнулся, меня волокли по коридору в сторону выхода...
.. а я по-прежнему прижимал к груди зеркало Асгира. Прижимал так крепко, что пальцы свело судорогой.
Судя по тому, как далеко находился от нас круглый зал, погруженный в темноту после того, как вышла из строя зеркальная установка и исчерпала себя выплеснувшаяся наружу энергия, мы приближались к воротам.
Удалось ли Марэгену их открыть?
Я задрал голову и увидел Арсиги. Коротышка был с ног до головы покрыт кровью, продолжавшей сочиться из десятков порезов. Он сам с трудом держался на ногах, но продолжал упрямо тащить меня за собой.
Рядом шел Растиф, выглядевший ничуть не лучше коротышки. Изорванная одежда, множественные раны и ссадины, утомленный вид...
Вдалеке что-то загрохотало, и из темного зала выбежали два "жука". А следом за ними на свет вывалился огромный арахноид.
— Да когда же ты сдохнешь!— заскрежетал зубами Арсиги.
Паук, на самом деле, выглядел грудой металлолома, но все еще мог передвигаться.
— Задержите его, я уже почти открыл ворота!— послышался крик Марэгена.
— Сейчас я его прикончу,— заявил Ищейка и, постепенно смещаясь влево, пошел навстречу арахноиду.
— Куда ты, безумец?!— хриплым голосом крикнул я ему вдогонку, но он лишь отмахнулся.— Отпусти меня!— обратился я к Арсиги.
Коротышка послушно разжал пальцы, и я рухнул спиной на пол. Морщась от боли, встал на ноги.
Меня шатнуло в сторону. Устоял. Обернулся к Арсиги и протянул ему зеркало.
— Береги его. Если что... отнеси его Хранителю традиций. Надеюсь, он знает, что с ним делать.— Я передал коротышке зеркало. А он отдал мне мой лук и колчан со стрелами, а потом развернул зеркало к себе отражающей поверхностью...
Я вспомнил свои ощущения, когда заглянул в него в первый раз, резко дернул зеркало в сторону и сказал:
— Не смотри в него. Лучше не надо.
После чего вытащил меч и последовал за Ищейкой.
— Эй, ты!— кричал Растиф, размахивая руками.— Хочешь меня прикончить?! Так иди ко мне, мразь!
Меня и раньше не покидало чувство того, что паук в какой-то мере разумное существо. Вот и теперь, услышав призыв Ищейки, он сорвался с места и, неуклюже раскачиваясь из стороны в сторону, помчался на противника. За ним последовали два маленьких прихлебателя.
Последующие события уложились в одну минуту.
Резко развернувшись, хромоногий Ищейка побежал обратно. Он серьезно заагрил паука, и тот промчался мимо меня, не обратив ни малейшего внимания. Зато меня атаковали оба "жука". Одного я встретил ударом ноги и отшвырнул в сторону, другого отбил клинком, когда он прыгнул на меня, меня в грудь.
Растиф почти добрался до границ ловушки, когда паук выпустил в него шип, угодивший Ищейке в спину. Мой друг вскрикнул, споткнулся, упал, прокатился по полу и остановился в полутора метрах от импульсной мины.
И только теперь я понял, что замыслил Растиф. Он хотел заманить паука на мину, которая так и не была задействована после того, как я ее установил. Но не дотянул совсем чуть-чуть.
Паук настиг его, завис над распростертым телом...
А я никак не мог отбиться от жуков, чтобы прийти на помощь другу. Эти твари осатанело бросались на меня, сбивали с ног, пытались вонзить в меня свои лапы и шипы, тянули ко мне свои брюшные манипуляторы. Я отбивал их мечом, отталкивал ногами, отпихивал руками...
Арсиги добрался до ворот, сказал что-то Марэгену и, приставив зеркало к стене, решительно направился обратно — на помощь Растифу. Но стоило ему сделать первый шаг, как пространство перед ним пронзили "ожившие" лучи смерти.
Коротышка отпрянул назад и остановился в полной растерянности.
Арахноид наклонился к неподвижному телу и вонзил в него манипуляторы передних конечностей. Растиф болезненно изогнулся и в последнем рывке протянул руку к мине...
Он так и не успел к ней прикоснуться. Мина вздулась энергетическим шаром, разметав в клочки тело отчаянного варголезца и отшвырнув к стене неугомонного арахноида.
— Растиф...— застонал я, пораженный гибелью друга.
"Жуки" оставили меня в покое и бросились к барахтавшемуся на полу пауку.
Крепко сжав зубы и стараясь не смотреть на то, что осталось от моего друга, я последовал за ними, чтобы...
...добить эту ТВАРЬ.
Пауку самому удалось подняться на лапы. Участливые "жуки" пытались окружить его своей технической заботой, но арахноид расшвырял их по сторонам и, шатаясь, направился к открывающимся воротам.
Да, Марэгену удалось это сделать! Теперь он и Арсиги могли выбраться из подземелья, а я...
Взглянув на ковыляющего к лучам арахноида, я понял, что это мой последний и единственный шанс.
Сунув бесполезный меч в ножны, я побежал за пауком и настиг его в тот момент, когда головогрудь механического охранника "разогнала" бьющие в пол лучи. Я запрыгнул на коленчатый сустав задней лапы, вцепился левой рукой в трещину на панцире, подтянулся выше, достал до рваной глубокой "раны" на самом верху спины.
И в этот момент паук полностью вошел на территорию, простреливаемую лучами. Они били со всех сторон: впереди, сзади, по бокам. Но арахноид шел сквозь них, как заговоренный — ни единого попадания Так что я на его спине мог чувствовать себя в полной безопасности.
В отличие от "жуков", решивших присоединиться к своему грозному собрату. На них система определения "свой-чужой" не распространялась. Поэтому сначала одного, а потом и второго лучи в мгновение ока превратили в разрозненные куски оплавленного металла.
Ворота были уже совсем рядом. Марэген, подхвативший зеркало, уже оказался по ту сторону каменной плиты, когда она вдруг остановилась, а потом резко пошла обратно к полу.
Нет, только не это!!!
Арсиги вцепился руками в плиту, пытаясь остановить спуск. Но как и в прошлый раз ему оказалось не по силам бороться с пимперианской механикой. Тем не менее, скорость движения плиты немного замедлилась.
Когда арахноид вышел из-под лучей, зазор между плитой и полом оставался еще довольно существенным. Я соскользнул со спины паука и бросился к воротам.
Увидев меня, Арсиги сказал:
— Лезь быстрее...
— А ты?!
— Лезь!
Он уже стоял на коленях, удерживая плиту на сгибах рук, упертых в грудь. Пот градом катился по его раскрасневшемуся перекошенному от напряжения лицу.
А сзади приближался арахноид.
— ЛЕЗЬ!!!— заорал коротышка.
Я рухнул на пол и перекатился по ту сторону ворот. Глянув в зазор между полом и плитой, я увидел, как позади стоявшего на коленях Арсиги появились металлические конечности арахноида. Раздался звук удара, скрежет, вскрик... Руки коротышки исчезли так быстро, будто его насильно оторвали от ворот. Плита из арекса устремилась к полу, и спустя пять секунд она отрезала от внешнего мира "усыпальницу", в которой нашли свою смерть три моих товарища.
Я поднялся на ноги. Рядом стоял Марэген, держа в руках зеркало Асгира. У меня возникло непреодолимое желание двинуть по стеклянному овалу кулаком. Из-за этой ерунды погибли три замечательных человека... И лишь мысль о том, что только с его помощью можно уничтожить виновника того хаоса, в который погрузилась Сандора, остановила меня от опрометчивого поступка.
— Сможешь еще раз открыть эти ворота?— спросил я скорда.
— Зачем?— удивился тот. А подумав, добавил: — Не стоит, им уже ничем не поможешь.
Я знаю. Но...
Отведя в сторону взгляд, я направился к выходу из убежища.
— Эй, друг!— окликнул меня Марэген.— Ты куда так спешишь? Нам больше ничто не угрожает. Мы можем хорошенько осмотреть это подземелье. Здесь же столько богатств...
Он заткнулся, встретив мой испепеляющий взгляд.
— Ну, хотя бы золото давай заберем,— взмолился он.
Я продолжал сверлит его взглядом.
— Да, иду я, иду!— вспылил он и последовал за мной.
По пути к выходу я снял с колонны светильник — мой остался где-то в круглом зале.
Марэген шел молча и попался мне на глаза уже у самого портала. В одной руке он держал зеркало, а в другой...
...мешок с добычей.
И вид у него был, как у нашкодившего кота.
Я отобрал у него зеркало — уронит еще! — ступил на портальный камень и перенесся...
... к первым воротам.
Хорошо, что так. Могло ведь забросить и в очередную ловушку.
Повернув голову, я увидел...
...тела "крыс", уничтоженных нашими друзьями Духоборцами. Их самих нигде не было, и это внушало надежду.
Марэген появился с заметным опозданием. Наверное, долго не решался ступить на портальный камень. Дождавшись его, я зашагал по разбитому коридору к выходу из подземелья.
Я чувствовал себя совершенно опустошенным. Теперь, когда все было позади, минувшие события воспринимались отстраненно, словно все это произошло не со мной. А больше всего не хотелось верить в смерть друзей. Выбраться из подземелья, вернуться на улицу Ветеранов, постучать в дверь, войти в дом и обнять рассудительного Винеара, вечно недовольного и ворчливого Арсиги. А потом вместе с Растифом отнести треклятое зеркало мудрому Хранителю традиций...
По пути попалась еще одна дохлая "крыса", а у самого выхода...
Они лежали в двух шагах друг от друга под самым проломом, через который в подземелье сочились лучи заходящего солнца. Наши Духоборцы. Мертвые. Но крысы не были причастны к их смерти. Их расстреляли из арбалетов, о чем красноречиво говорили торчавшие из тел болты...
Веревки, с помощью которой можно было выбраться из убежища Древних, я не обнаружил.
— Великий Страж, кто их?!— воскликнул Марэген, наткнувшись на тела Духоборцев.
— Посмотри вверх — сам увидишь!— донеслось до нас, и мы со скордом одновременно задрали головы.
Сначала я увидел лишь черные силуэты на фоне темнеющего неба. Но уже через несколько секунд глаза начали различать детали.
Их было много. Шестеро стояли у самого края провала, еще несколько человек маячили за их спинами. В руках незнакомцев я увидел арбалеты, нацеленные вниз. А над их головами барражировали...
ДУХИ.
Странная компания.
— Кто вы и что вам нужно?— с вызовом крикнул Марэген.
— Зеркало Асгира. Отдайте нам его, и я сброшу вам веревку.— От лица группы незнакомцев говорил худощавый субъект, чье лицо находилось в тени. Для демонстрации своих намерений он помахал нам мотком веревки.
— Зачем вам оно?— спросил я. Честно сказать, мне плевать было на их намерения в отношении нашей добычи. Я лихорадочно искал выход из сложившегося положения.
И не находил его.
Люди наверху полностью контролировали ситуацию. Стрелкам было достаточно нажать на спусковые скобы, чтобы отправить нас с Марэгеном на тот свет. Одна из шести коротких стрел непременно достигнет цели. А если учесть, что они захватили единственный выход из подземелья, то наше положение и вовсе можно было назвать незавидным.
— Какая разница?— проворчал незнакомец.— Мне нужно то, что ты держишь в руках. А вам нужна вот эта веревка. Меняемся?
Я ему не верил. Вернее, в том, что он хотел завладеть зеркалом, я не сомневался. А вот наши с Марэгеном жизни зависели исключительно от его прихоти. Но после убийства двух беспомощных Духоборцев я не видел ни единого основания нас щадить. К тому же рядом с ними крутились духи, с которыми у нормальных людей ныне были очень напряженные отношения.
— Сначала вытащите нас отсюда, а потом поучите зеркало.— Я знаю, что это мало изменило бы расклад сил. Меня больше интересовала их реакция на мое предложение.
И она не заставила себя ждать.
— Закрывайте!— решительно заявил незнакомец, и его соратники навалились на плиту, некогда перекрывавшую вход в подземелье.
— Эй, эй, эй, вы что творите?!— завопил Марэген.
А в следующий момент я почувствовал прикосновение остро отточенной стали к моей шее.
— Отдай им это зеркало!— прошипел мне на ухо скорд.— Я не собираюсь подыхать в этом подземелье!
— Не верь им,— попытался я образумить Марэгена.
— У нас нет другого выбора. Отдай зеркало!
Шуршание плиты прекратилось, сверху прилетела веревка, к которой был привязан мешок.
— Я жду!— крикнул незнакомец.
Острие меча впилось в мою плоть.
Я устало вздохнул и осторожно сунул зеркало в мешок. Его тот час же вытащили наружу.
А потом к нам прилетела веревка... не закрепленная наверху.
— Я всегда держу данные обещания,— послышался насмешливый голос незнакомца.
И, ведь, не придерешься...
Снова зашуршала каменная плита, нам на головы посыпалась земля и мелкие камешки.
— Ублюдок! Мерзавец! Негодяй!— брызжа слюной, неиствовал Марэген.
А когда он обернулся ко мне, я двинул ему кулаком в челюсть. Беззлобно, просто констатируя факт...
Халиус в окружении адептов возвращался на Замковую улицу. Туда же со всего города слетались духи. Их было много. Очень много.
"И откуда столько взялось?!"
Под ногами вяло копошилась Черная Пагуба, распространившаяся по всему Нижнему Асхонелу и уже выплеснувшаяся за пределы квартала. Ни Халиусу, ни его спутникам она не причиняла вреда, но очень часто встречались тела жителей города, которые не успели покинуть город, и теперь им была уготована страшная участь. Все они уже были мертвы, но...
...тела, обезображенные Пагубой и подчиненные ее воле, вставали на шаткие ноги и разбредались по Сандоре, с единственной целью:
