Проснулся Люциус Малфой от резкого магического разряда, но попытавшись пошевелиться, с ужасом осознал, что он не может двигаться. Управлять получалось лишь лицевыми мышцами. Как только туманная завеса, застилающая глаза, исчезла, Люциус осмотрелся и с удивлением и чуть ли не ненавистью обнаружил перед собой того, кто в последнее время представил ему массу проблем.
— Ну здравствуй, Люциус, — с усмешкой поприветствовал я пленника, сверлящего меня гневным взглядом.
— И почему я не удивлен, что в моих бедах опять замешан ты, Намиказе? — задал риторический вопрос Малфой. — Сегодня ты перешел все границы. Что тебе от меня нужно на этот раз, ублюдок?
— На твоем месте я был бы повежливее, хорек! — рыкнул Блэк, выскочив из-за спины Малфоя и попав в его поле зрения.
— Ну ничего себе парочка! Никогда бы не подумал, что вы заодно! Я не...
Закончить Малфою не дал смачный пинок Сириуса ему по лицу. Раздался неприятный хруст, и из носа Малфоя обильно потекла кровь. Люциус застонал от боли.
— Еще хоть одно слово, ублюдок, и ты пожалеешь, что не сел в Азкабан! — прорычал Блэк.
— Лучше поверь ему, Люциус, — поддакнул я, — я не буду мешать Сириусу издеваться над тобой, если ты не станешь с нами сотрудничать.
— Вы все равно убьете меня, поэтому я ничего вам не скажу, — сказал Малфой, отхаркивая кровь.
— Это мы еще посмотрим, Круцио! — кроваво-красный луч ударил из волшебной палочки Блэка в пленника. Если бы не паралич, мужчина бы извивался, от боли, но даже по душераздирающему крику и мученическому выражению лица я видел, что Малфою сейчас ой как не сладко.
— Пожалуйста, прекратите! Я все скажу! — Слабак, не продержался и полуминуты.
— Имей ввиду, Малфой, после допроса мы проверим правдивость твоих слов с помощью Веритасерума, и если, окажется, что ты сказал нам неправду, Сириус будет пытать тебя, пока ты не умрешь, а в это время навещу твоих родных. Говорят, у тебя очень красивая жена...
— Я все скажу! Расскажу все, что знаю! Прошу только не трогать мою семью! Они ничего не сделали! — умолял Малфой.
— Как я уже сказал, все зависит от тебя, Люциус. И вот мой первый вопрос: ты состоял в Ближнем Круге Темного Лорда?
— Да, — ответил мужчина после секундного колебания, — я был членом Ближнего Круга.
— Кто еще был членом Ближнего Круга?
— Беллатриса Лестрейндж, Рудольфус и Рабастан Лестрейнджи, Амикус и Алекто Кэрроу...
— Все-таки это правда! — перебил пленного Сириус. — Кэрроу — пожиратели...
— Сириус, прошу, не перебивай, — попросил я Блэка, — у тебя будет время расспросить Малфоя обо все, что хочешь, а ты продолжай, Люциус.
— Значит, Лестрейнджи, Кэрроу, я, Эйвери, Мальсибер, Долохов и Барти Крауч-младший. Ближе этих людей к Лорду никого не было. Далее уже шли остальные: Нотт, Розье, Крэбб, Гойл...
— Понятно, можешь не перечислять всех остальных, — перебил я Малфоя, — ты лучше мне скажи, кому из всех вас Темный Лорд доверял больше всех? Он мог бы кому-нибудь из вас доверить свою жизнь? И помни, говори только правду.
— Темный Лорд больше всего доверял самому себе и редко посвящал кого-нибудь в свои личные планы. Но если все-таки сравнить его расположение к каждому из нас, то больше всех Темный Лорд выделял Беллатрису и Барти. И если бы ему пришлось кому-нибудь из нас доверить свою жизнь, он бы выбрал кого-то из них двоих.
— А тебе он не доверял? — с усмешкой спросил я Малфоя.
— Темный Лорд ценил меня не за фанатичность, а за мои коммерческие и деловые таланты, — увидев смех в моих глазах, Малфой нехотя добавил: — Ну и за мои миллионы, конечно же. Немало денег я потратил во время войны.
— Ну а свою жизнь Волдеморт бы тебе доверил? — Лицо Малфоя передернуло от упоминания имени Темного Лорда.
— Не думаю. Темный Лорд всегда желал обрести бессмертие и вряд ли бы доверил мне свою жизнь.
— Ты упомянул о бессмертии, так? Что ты знаешь о хоркруксах?
— Хорукс.. что? Я впервые слышу об этом.
— Прекрати нам лгать! — вспылил Сириус, отвесив Малфою очередной пинок в лицо, и направил на него палочку. — Или ты уже так быстро отошел от Круциатуса?
— Да я правду говорю! Я никогда не слышал об этих хоруксах!
— Успокойся, Сириус! Мы проверим это с помощью Сыворотки Правды, поэтому если Люциус солгал нам, он об этом пожалеет. Так ведь, Люциус? — Я окинул пленника хищным взглядом и наградил его хорошей порцией Ки.
От Малфоя стал исходить неприятный запах. По ходу дела он обделался... Мда, аристократ чертов.
— Да говорю же, я не знаю о хоруксах ничего! — горько зарыдал мужчина.
— И Волдеморт никому из вас не передавал никакие личные вещи?
— Ничего личного он бы никогда не дал никому из нас, — продолжил реветь Малфой.
Я отошел от этого жалкого подобия мужчины и обратился к восторженному от унижения своего врага Блэку:
— Сириус, доставай Сыворотку Правды.
Восторженный вид Сириуса сразу испарился. Лицо мужчины приняло виноватое выражение, и, нервно почесывая затылок, Блэк ответил:
— Это, Минато... Я.. ээ.. В общем, у меня с собой нет Веритасерума.
— Как ты мог его забыть, Сириус? Давай я быстро телепортирую тебя домой, и ты...
— Минато, у меня дома тоже нет Веритасерума...
Я стоял как громом пораженный. Хотелось отвесить Сириусу хорошую затрещину за его очередное проявление безолаберности, но подумав, я решил, что и моя вина тоже здесь есть — нужно было убедиться в том, что все компоненты плана в наличии.
— И когда ты об этом узнал? — решил я все-таки расспросить Блэка про его косяк.
— Когда ты написал мне, что Малфой явился в Аврорат. Я подошел к шкафу и обнаружил совершенно пустой пузырек из-под Веритасерума. Но я клянусь, Минато, после допроса Слизнорта там еще оставалась зелья на одну порцию, — оправдывался подельник. — Ты же сам закапывал его Слизнорту в последний раз, должен же помнить, что там еще оставалось зелье. А предупреждать тебя об этом я не хотел, потому что уже не было смысла останавливаться на полпути.
И то верно. Я отчетливо помню, что еще как минимум треть пузырька была заполнена так необходимой сейчас жидкостью. И прав Сириус, уже не было смысла останавливаться на полпути выполнения плана. Но странно, куда же все-таки делись остатки зелья...
— Ступефай! — Малфой был оглушен, и я вынес свой вердикт: — Ладно, будем надеяться, что этот белобрысый павлин сказал нам правду.
— А что мы сейчас будем с ним делать? Не отпускать же его на свободу! — воскликнул Блэк.
— Чтобы засадить его в Азкабан нужны неопровержимые улики, а у нас их сейчас нет. А от косвенных обвинений Малфой с его-то деньгами всегда отвертится. Конечно, мы можем убить его прямо здесь и прямо сейчас, но я боюсь, Сириус, что внезапное исчезновение Малфоя напугает оставшихся на свободе Пожирателей, и неизвестно, к каким последствиям это приведет. Может быть, они залягут на дно, а может, это спровоцирует их на какие-нибудь безумные действия.
— В твоих словах есть доля истины, но я так не хочу его отпускать! — гневно прорычал Блэк.
— Он еще получит свое, Сириус, не переживай. Все пожиратели получат по заслугам, но чуть позже, когда мы найдем все хоркруксы и уничтожим самого Реддла. Кстати еще одной причиной, почему я не хочу убивать Малфоя именно сейчас, является одно событие, которое и так неслабо их взбудоражит. И если вдобавок мы убьем Малфоя, то за действия Пожирателей я не ручаюсь.
— И что же ты задумал? — спросил меня заинтригованный Блэк.
— Для начала ты обучишь меня Непростительным проклятьям, раз уж, оказывается, ты ими владеешь.
— Да я первый раз только... — начал было оправдываться Сириус, но я его перебил:
— Не нужно строить передо мной светлого мага, Сириус. У меня никаких предрассудков по этому поводу нет. Неважно, какие заклинания ты используешь, о человеке судят по поступкам. Но это так, моя личная просьба, а следующее наше совместное предприятие обещает быть громким.
— Не томи, Минато, что за безумная идея пришла тебе в голову на этот раз?
— Может, она и безумная, но, возможно, успешная ее реализация поможет нам приблизиться к победе на Реддлом. — Я выдержал драматическую паузу и выдал: — Мы с тобой должны выкрасть Беллатрису Лестрейндж из Азкабана.
Глава 31
Прошло несколько дней с того момента, когда я шокировал Сириуса своим заявлением о похищении Беллатрисы Лестрейндж из Азкабана. Сказать, что мужчина был ошарашен моими словами, значит, не сказать ничего. Блэк не стал меня отговаривать от такого опасного и чуточку безрассудного предприятия, и это немало меня удивило. Но так было даже к лучшему, потому что отказываться от своей затеи я не намерен. Если уж хоть кто и знает что-нибудь о хоркруксах Волдеморта, то это Беллатриса Лестрейндж. А если нет, то я даже не хочу пока об этом думать.
Темно-бурая сова спикировала на руку Нимфадоре, шагающей рядом со мной по единственной деревне волшебников на Британских островах. Девушка удивленно вскинула бровь:
— Пелагея? — Сова протянула моей напарнице лапку с привязанным к ней маленьким свернутым куском пергамента. Тонкс отвязала письмо и пробормотала: — Надеюсь, ничего серьезного не случилось. Мама редко использует Пелагею...
Девушка на ходу развернула пергамент и стала его читать. По мере прочтения письма ее брови постепенно поднимались от удивления.
— Что-то случилось дома? — с искренним беспокойством спросил я напарницу.
— Да.. то есть нет.. В общем, ничего страшного, Минато, — ответила Нимфадора, слегка закусив губу.
— Если я могу тебе чем-то помочь, только скажи, — предложил я девушке свою помощь.
— Да нет, Минато, у меня правда все в порядке, — поспешила заверить меня Тонкс, однако все же добавила: — Просто, это так неожиданно...
— Ладно, если это какая-то тайна, то я не буду вмешиваться, — улыбнулся я и отвернулся, демонстрируя полное безразличие. Как правило, такой прием срабатывает, чтобы заставить человека выговориться, особенно человека с таким характером как у Нимфадоры. Не прошло и полуминуты, как я, усмехнувшись, все-таки услышал голос своей напарницы:
— Да никаких секретов у меня нет, Минато. Просто мама написала, чтобы я не задерживалась после работы, потому что завтра к нам в гости придет Сириус Блэк.
— Сириус Блэк? — Видать, Сириус решил перед нашим самоубийственным предприятием по похищению своей кузины из кишащей дементорами тюрьмы успеть повидаться со своими другими, более вменяемыми родственниками. Что ж, у меня нет абсолютно никакого права мешать ему это делать, ровно, как и заставлять его участвовать во всех своих авантюрах, на которые Блэк всегда соглашается. И мне до сих пор стыдно за свой недавний нервный срыв, когда я как бешеный накинулся на Сириуса, который по сути и не обязан мне помогать.
— Да, он самый, — ответила Нимфадора, вырвав меня из задумчивого состояния. — Черт, я даже не знаю, как себя с ним вести. Вдруг я не понравлюсь ему?
— Тебя это так сильно волнует? Помнится мне, ты вообще хотела никогда не связываться с Блэками, а сейчас переживаешь о том, что один из них косо на тебя посмотрит.
— Я и правда раньше так думала! — огрызнулась девушка, но вскоре опять задумалась и прошептала: — Прости, Минато. Да, я раньше не хотела иметь ничего общего с Блэками, но сейчас я уже так не думаю, вернее, думаю... Моргана, я совсем запуталась!
Я обогнал Тонкс и встал напротив нее, положив руки на плечи, и, посмотрев девушке прямо в глаза, промолвил:
— Тонкс, я вряд ли смогу помочь тебе чем-то особенным в этой ситуации, но одно я могу сказать наверняка.
— И что же? — затаив дыхание, спросила меня Нимфадора.
— Тебя невозможно не любить, — улыбнулся я напарнице.
— Правда? — неверяще спросила девушка, завороженно глядя в мои глаза, словно пытаясь найти доказательство того, что я говорю ей неправду.
— Правда, — совершенно искренне ответил я Тонкс. — А если вдруг Сириус Блэк окажется из того мизерного числа людей, которым ты можешь не понравиться, значит, он осел и абсолютно не заслуживает твоего внимания.
Лицо девушки озарила счастливая непорочная улыбка, отчего даже мне на душе стало чуточку легче. Довольный тем, что мне удалось подбодрить напарницу, я отстранился от нее и продолжил маршрут. Немного затормозившая Тонкс поспешила меня догнать. Пока мы шли, я краем глаза посмотрел на Нимфадору и увидел, что девушка не сводит с меня пристального и задумчивого взгляда, но стоило мне повернуть голову в ее сторону, она стремительно покраснела и поспешила отвернуться.
— В чем дело, Тонкс? Тебя беспокоит что-то еще? — с недоумением спросил я девушку.
Нимфадора скосила глаза на меня и, с трудом переборов смущение, повернула голову в мою сторону и выпалила на одном дыхании:
— А тебе я нравлюсь, Минато?
Этот вопрос конкретно застал меня врасплох, и я от полной неожиданности выдал:
— А зачем ты меня об этом спрашиваешь?
Судя по выражению лица напарницы, она ожидала совсем не таких слов от меня, поэтому, явно пожалев о вырвавшемся из ее уст вопросе, Тонкс промямлила:
— Просто ты сам сказал: 'Тебя невозможно не любить', вот мне и стало интересно, как ты ко мне относишься...
И какой черт дернул меня за язык? Недвусмысленный вопрос Нимфадоры просто поставил меня в тупик. С одной стороны никакой романтики мне сейчас не нужно. Нет, разумеется, я не собираюсь оставаться монахом до конца своей жизни, но я до сих пор не могу забыть Кушину и вряд ли когда-нибудь смогу полюбить кого-то так же как и ее. Вдобавок, пока я не закончу свою миссию, я дал себе зарок на запрет каких-либо серьезных отношений с женщинами. А с другой стороны вот смотрю я сейчас на такую милую девушку, скромно потупившую свои невинные карие глаза, что просто язык не поворачивается прямо сейчас расставить все точки над i. Эх, попробую ответить ей более абстрактно и постараться не обидеть.
— Конечно, ты мне нравишься, Тонкс. Ты добрая и веселая, с тобой приятно пообщаться и просто провести время, поэтому я и сказал, что тебя невозможно не любить. И Сириус Блэк, я уверен, обязательно обрадуется, что у него появилась такая родственница.
— Спасибо, Минато, мне приятно это слышать, — тихо промолвила Нимфадора и отвернулась, отчего я сделал вывод, что явно не такого ответа она от меня ожидала, но не стала дальше развивать эту тему, за что я ей был премного благодарен.
Некоторое время после нашего неудачного диалога мы шли молча, каждый думая о своем. Тишину, возникшую между нами, в очередной раз прервала Нимфадора:
— Минато, я тут чуть не забыла об одной вещи.
— Да, я слушаю тебя.
— Я тут подумала, раз мы с тобой напарники, то всегда должны оставаться на связи. — Девушка достала из кармана мантии кусок пергамента и протянула его мне. Я не замедлил и взял его, деловито рассматривая, впрочем, догадываясь, что это такое. — Я несколько дней пыталась наложить на него Протеевы чары, и в итоге у меня это все-таки получилось. Теперь мы можем всегда писать друг другу в случае необходимости.
— И то верно. Спасибо, Тонкс, — поблагодарил я смущенную напарницу и засунул пергамент в карман, где не лежал свиток для переписки с Сириусом. Такими темпами мне скоро некуда будет засовывать все эти вещицы. Мы добрались до конца маршрута. — Вот и Визжащая хижина. Предлагаю сейчас отправиться в тренировочный зал, согласна?
