Но, ладно о грустном. Теперь о хорошем. Савелий Петрович всё-таки сумел приспособить найденную смолу для военных целей, конечно, после ряда экспериментов. Смола, бензин, иномирная присадка номер 61 и самогон "Юпитер". Вот такой состав боевого коктейля. Окунаешь факел в эту смесь. Поджигаешь. Состав сам по себе не даёт открытый огонь, а начинает выделять едкий дым, который легче воздуха. Поэтому он не стелется по земле, а устремляется вверх. Получился супердефолиант. Растения очень не любили этот дым, их листья сразу же вяли и опадали. С помощью этого боевого коктейля общинники надеялись расчистить купол над нами, чтоб увидеть, наконец, Солнце.
Сейчас жизненное пространство общины насчитывало 180 на 80 метров в плане, то есть народ выполнил программу минимум. Но проблемы у общины свисали сверху. Сейчас люди контролировали в высоту только 20 метров. А выше росли непроходимые заросли. Народ надеялся увеличить своё жизненное пространство по вертикали хотя бы метров до ста, чтоб постоянно не ожидать, что к людям прилетит что-нибудь тяжёлое, типа початка кукурузы величиной с грузовик. Савелий Петрович выдал физикам техническое задание на доставку чадящего ядовитым дымом факела на большую высоту, но при этом, чтоб сверху на голову людям не прилетело что-нибудь большое. Те, почесав затылки, принялись думать. Сам же алхимик, наконец, занялся трофеями, добытыми Юриком, Гошей и Терминатором.
Начать исследовать новый материал Савелий решил с желеобразной субстанции: очень уж у неё был приятный запах. Субстанция пахла свежим сливочным маслом, как будто масло изготовили только что на заводе.
— Проверяем вещество на растворимость в воде с самогоном "Цветок лотоса". Без самогона у нас никуда, — сделал запись в бланке исследований алхимик. Это он произнёс вслух, так как в его лаборатории находился Кузьма и Анчар.
По причине недостатка жилой площади народ жил скученно, пришлось и Петровичу потесниться. Вот только в его лабораторию никто, кроме Анчара, доктора и Кузьмы не мог входить. Сейчас Кузьма и Анчар толклись в лаборатории, так как у них случился перерыв между сменами, а у Петровича интересно.
— В нашем деле, — назидательно сказал алхимик, — правильно записывать свои действия и формулы веществ. Хуже нет опечаток в учебниках по химии.
— Берём стеклянную палочку, — продолжал он комментировать процесс. — Опускаем кончик палочки в вещество, а затем отправляем немного вещества в водяной раствор. Раствор налит в ёмкость, сделанную из химического стекла. Вот видите. Опускаем и размешиваем. И получаем.... Эээээ....А что это мы получаем?
Петрович даже снял защитные очки, в которых он всегда проводил химические опыты. Кот и Кузьма также с удивлением смотрели на результат: сто пятьдесят миллилитров раствора при попадании в неё чуточки субстанции, вдруг зашипели с выделением тепла, а вода окрасилась в молочный цвет. Алхимик поднёс ёмкость к своему носу и понюхал: на его лице появилась блаженная улыбка. Кузьма заметил, что и Анчар резко заволновался. Кот также унюхал до боли знакомый запах и этот запах его манил.
— Анчар, ты тоже чуешь, что и я? — уточнил алхимик.
Кот радостно оскалился.
— Петрович, — не выдержал Кузьма. — А что получилось-то?
— Сдаётся мне, Кузьма, что это настоящее молоко. Только не коровье, а скорее козье.
С этими словами алхимик сделал маленький глоток молока. На его верхней губе остался белый отпечаток от вкусной жидкости. Анчар уже не мог терпеть, поэтому алхимику пришлось налить коту в миску молока. Оставшееся молоко Петрович дал испить Кузьме.
— Действительно молоко, Петрович, — констатировал Кузьма. — Народ будет доволен. Только как народу сказать, откуда молоко взялось — коз у нас нет.
— Скажи поварам, — распорядился шеф, — что молоко приготовлено из порошка. Ага, вскрыли стратегические запасы. Теперь носи каждый день на кухню три-четыре десятилитровых бидона молока. Может, повара и кефир исхитрятся приготовить?
Что-то говорило Савелию, что и с остальными вещами, невесть как оказавшимися у двух разгильдяев — надо ожидать сюрприз. И действительно. Странности продолжались. Когда Савелий взял нож и отковырял им крошку от белого камня, а эту крошку бросил в ёмкость с волшебным раствором, то все опять увидели бурную реакцию с выделением теплоты. Через минуту, когда реакция завершилась, в ёмкости находился сыр, похожий на адыгейский. Вот только в сыре не присутствовала соль. Но, ничего, пресный сыр тоже вкусный. Анчар провёл испытание сыра путём его поедания и сообщил хозяину, что сыр абсолютно съедобный.
— Кузьма, будешь ещё выдавать на кухню по пять кило сыра. Обожаю салат "Цезарь".
— Ага, скажем, из порошка делаем, — кивнул Кузьма. — Из стратегических запасов.
— Нет, — сказал Савелий. — Признаемся, что сделали этот продукт из растительных масел.
Серые камни дали хлеб. Хлеб оказался пресным, но вполне съедобным. Вот с хлебом у общинников проблем не отмечалось, от слова совсем. Добытчики с помощью курочек научились находить в джунглях упавшие с высоты огромные зёрна пшеницы, овса или кукурузы. Несколько зёрнышек легко кормило весь посёлок. Труднее это зёрнышко дотащить до кухни: приходилось зёрна резать на части и таким образом таскать.
Савелий Петрович и Кузьма с Анчаром уже стали догадываться, что может получиться от мумии. Неужели получиться — загадал желание Петрович. Кузьма с Анчаром также с вожделением ждали окончание эксперимента.
Кусочек, отрезанный от мумии, алхимик бросал уже не в стеклянную ёмкость, а в пятилитровую кастрюлю, доверху залитую волшебным раствором, но с добавлением соли и крахмала. Ожидаемо раствор вскипел, и процесс преобразования вещества пошёл. Мумия, тщательно завёрнутая в сухую тряпку, в это время лежала на отдельной полке. На мумию не должно попасть ни грамма раствора.
В кастрюле вода кипела не очень долго, и вскоре, компаньоны увидели то, что в ней они и хотели увидеть. Чуткие носы Петровича и Анчара не уловили в кастрюльке лишние вещества, носы улавливали запах только мяса. И Петрович, и его компаньоны этот запах прекрасно помнили по жизни на хуторе — это баранина. Это значит, что можно делать шулюм, шашлык и плов. Немного пресновата и жестковата, но это не беда.
Стоявший на улице Доктор вдруг услышал дикий хохот и вой, раздавшийся из дома шефа.
— Или окончательно сбрендил начальничек, или опять что-то изобрёл, — буркнул Доктор и направился в дом к Савелию выяснять, отчего шеф так громко смеётся, что народ крестится от страха.
На завтрак, который по расписанию проходил в семь утра, Юрику и Гоше выдали рисовую кашу на молоке, овощное рагу с кусочками мяса, морковный сок, по краюхе хлеба и на десерт по килограмму клубники, политой сиропом из крыжовника, облепихи и смородины.
Юрик меланхолично работал ложкой, а его друг вздыхал, поедая предложенные продукты. Заметив такое поведение Гоши, Юрик заявил ему:
— Гоша, давай наворачивай хозяйскую пайку в темпе вальса. Нашему доблестному звену Доктор нарезал специальное задание.
— Что за задание? — вяло переспросил Гоша.
— Отнорок будем делать в районе между первым и третьим домом. А с пятого костра в него проведут огонь. Гордись. Я, как твой начальник, за тебя поручился перед Доктором.
— Юрик, а не офигел ли ты, — удивился Гоша. — С каких это пор ты стал моим начальником? Я же на порядок тебя, непутёвого, умнее.
— Видите ли, уважаемый Гоша, — начал пространно объяснять Юрик. — Косячите вы что-то в последнее время по-чёрному. Залётчик-с вы. Вот и пришлось мне тебя, непутёвого, брать на поруки и поручаться за тебя перед начальством. Не надо, не благодари.
— Кто бы говорил, уважаемый Юрик, кто бы говорил, — с ехидством стал комментировать Гоша. — У самого красных морд в табеле столько же, сколько и у меня, а уже в начальники кто-то собрался.
"Красная морда" и "Смайлик" это было изобретение Доктора для поощрения отличившихся. На стенде возле дома главы поселения установлен информационный стенд, на котором кроме необходимых объявлений висел листок с фамилиями всех членов сплочённого коллектива. Ежедневно Доктор рисовал напротив фамилий отличившихся работников улыбающийся смайлик, а напротив фамилий залётчиков рисовал красной пастой грустный смайлик, который вскоре прозвали "Красная морда".
Юрик, который уже доедал свой десерт, закатил глаза и победно произнёс:
— Отнюдь, уважаемый Гоша. Если бы ты умел считать, то увидел бы, что у меня Красных морд на одну меньше, чем у тебя. Поэтому, начальство сделало правильный выбор, назначив меня твоим начальником. Так что быстрей лопай эти вкусняшки и пойдём совершать подвиги под руководством мудрого, грозного, но справедливого дяди Юры.
— Вкусняшки, — с отвращением произнёс Гоша. — Опять эта клубника. Я бы сейчас съел сальца с лучком.
— Во, даёт, — встрепенулся Юрик, и, оглядевшись по сторонам, произнёс. — Ты же сам хотел, чтобы клубники было завались. Вот теперь и ешь её. Смотри не обляпайся. Может, ты ещё чего хочешь? Излагай, трихоглот. Дядя Юра сегодня добрый.
— Фрикасе я хочу, — уверенно заявил Гоша.
— У-пс, — вытаращил на друга глаза Юрик. — Ты, это....чего удумал....у нас же детишечки тут малые есть, девушки молодые, а ты фрикасе. Не моё это, конечно, дело, фрикассируй ты там себе сколько угодно, только где-нибудь в сторонке, и руки после всего этого помой. И с этим человеком я сидел за одной партой, ужас.
Гоша только махнул рукой:
— Юрик, ну какой из тебя начальник. У тебя же мозгов, как у рыбки. Как у кильки, которую кошки едят.
— Чё, это, — удивился Юрик.
— Поясняю для совсем бестолковых. "Чё" — это тупительный падеж. Впрочем, это твоё естественное состояние. Ладно, пойдём на работу. Ох, чую я, что мне опять придётся вытягивать тебя из какой передряги, в которую ты, по своему скудоумию, вляпаешься.
— Ха, ха, Гоша, — не остался в долгу Юрик. — Ты совсем гондурасским гондольером стал. Забыл, как дядя Юра тебя за шкирку спасал, когда ты хотел в чеснок влететь. Вот, правду говорят, что дуракам закон не писан. А если писан, то нифига не понят.
— Этот мелкий, совершенно незначительный инцидент, естественно, не оставил след в истории, — заявил Гоша. — А вот кому пришлось тебя доставать из-под листа подорожника? Как ещё ты умудрился под него подлезть? Сообщаю, тебя пришлось оттуда выковыривать героическому дяде Гоше. Так, кто тут закоренелый гондурасец? И кто кого обломал?
Так, переругиваясь, друзья, вооружившись инструментом, пошли к месту своей работы. Они так и не выяснили, кто из них значительнее, мощнее, кто альфа-самец, а кто ошибка природы. Вскоре к друзьям присоединились две кошки и два петушка леггорна. Так вшестером бригада начала новый день. А вокруг стояли постоянные сумерки: свет давали только большие, всё время горевшие костры, а днём к свету костров добавлялся рассеянный солнечный свет. Электрический ток от бензинового генератора поступал только на кухню, в лабораторию алхимика, в лазарет и для охранного освещения. Генератор давал 9500 Вт и назывался Pramac P120003 с АВР. Так что люди, птицы и звери, постоянно находились в сумерках. Предстояло умудриться пробиться к солнечному свету, а то живём на юге, а ходим с кожей цвета бледной поганки.
— Хорошо шагаешь, боец Гоша, — похвалил Юрик. — Вид вполне молодцеватый и слегка придурковатый. Хоть это у тебя получается хорошо. Даже хвалю. Только строевая подготовка у тебя хромает. Беременные пингвины, и то лучше маршируют. Напомнишь мне вечером, погоняю тебя по строевой подготовке. А сейчас боец Гоша, песню запе-вай!!!
— Уч Кудук, сто шестьдесят два, отвечаю, колодца, — затянул строевую песню Гоша. — Воды ни хрена в них нет, а светит жаркое солнце, вай дод....
— Отставить петь противным голосом провокационные песни, — распорядился Юрик. — Гошак, ты мне сейчас испохабил всю культуру солнечного Узбекистана. Так даже не поступает последний разложенец фрикасист. Нет бы чего патриотического и высокохудожественного спеть в строю. Напряги свою извилину и спой что-нибудь толковое.
— Юрик, ты, правда, глупый, или это у тебя имидж такой? — скорбно уточнил Гоша. — Может тебе "Интернационал" спеть для поднятия твоего немощного духа?
— Не, Гошак, — приструнил подчинённого Юрик. — Опять тебя провокационно тянет на какую-то похабщину с эротическим оттенком, озабоченный ты мой. Нет бы, спеть про жёлтые листья, которые кружатся над городом. Красиво и в тему.
— Когда это "Интернационал" стал с эротическим оттенком? — насупился Гоша.
— Так текст этой песни написали кто? Французы. Улавливаешь мысль? А они в этом плане те ещё затейники, — начал просветительскую работу Юрик. — Ладно, долг твоего непосредственного начальства в моём лице разъяснить тебе степень твоего нравственного падения, а интеллектуально ты и так сидишь ниже канализации. Сначала, слушай сюда, в этой песне провокационно появляются слова "Вставай". В общем-то, не страшно, но затем следует совершенно удручающее для всех честных людей заявление "Никто не даст нам". Вот оно как. То есть всё плохо, особенно для таких озабоченных организмов как ты. А заканчивается всё совсем препохабно: "Своею собственной рукой". И ты это собрался петь при детишечках и молоденьких девушках? Я уже весь краснею через тебя.
Таким манером, переругиваясь, бригада притопала к месту работы в район пятого костра. Сейчас над функционированием костра надзирали две дежурные тётки сжигальщицы среднего возраста: Наталья Матвеевна и Ирина Юрьевна. Друзья вежливо поздоровались с хмурыми, потными и чумазыми от дыма и копоти тётками и объяснили им, что их героической во всех отношениях бригаде, поставлена высшим командованием совершенно невыполнимая миссия: сделать отнорок. Юрик подчеркнул, что такое могли доверить только им, ибо все задания связанные со смертельным риском командование доверяет только им, ага. Гоша стоял рядом и скорбно кивал.
Наталья Матвеевна, вместо того чтобы восхитится, только буркнула сквозь зубы:
— Вот же нелёгкая принесла.....
Ирина Юрьевна скривилась: теперь у тёток наметилась перспектива целую смену слушать словесный понос Юрика и Гоши. Юрьевна даже начала издавать какие-то непонятные звуки — тошнит её что ли?
Юрик и Гоша, видя такое к их персонам отношение, отошли скромно на несколько метров к стене джунглей и стали изображать, что усиленно думают, но с полным пофигизмом в глазах. Джунгли казались неприступными, поэтому друзья уселись на сухие брёвна, приготовленные к сожжению, и устроили мозговой штурм, то есть, как всегда, стали нести всякую дичь. Рядом с ними улеглись их кошки, а пернатые петушки-леггорны бегали рядом и что-то постоянно клевали.
Свою кошку Гоша назвал Маха, а петушка стал звать Цыпой. Кошка и птица прекрасно отзывались на эти имена. От Гоши недалеко ушёл и Юрик: он свою кошку назвал Афродитой, объяснив Гоше, что у него, естественно, и кошка лучше, поэтому и имя у неё будет авторитетнее, а не плебейское. Петушка Юрик назвал Деймосом, потому что, как считал Юрик, это был ужас, летящий на крыльях ночи, ну, или когда-нибудь им точно станет. Обязательно станет, потому что предпосылки уже есть. Ибо Деймос капитально отъелся на дарах джунглей. У него, почему-то, раза в три увеличились ноги, на которых выросли огромные когти и шпоры. Не когти, а кинжалы. На голове Деймос носил острый и мощный клюв, которым он мог разбивать даже бетон. Летать Деймос не мог, но с помощью своих сильных крыльев и когтей на ногах мог забираться на верхние ярусы джунглей. Там Деймос своим клювом вдрызг разносил плодоножки ягод, и ягодам ничего не оставалось, как падать вниз. Причём Деймос знал каким-то образом, какая ягода съедобная, а какая нет. Ещё бы Деймоса покрасить в чёрный цвет. Зловещее существо получилось бы. Эти петушки даже охотились вместе с кошками на крыс и мышей. Мышке достаточно одного удара клювом, чтоб она откинула копыта, а крыс птицы просто разрывали своими когтями, причём эти птички действовали молниеносно. На людей эти птички не нападали, но, надо думать, что человек для них совершенно не противник.
