Алиса кивнула. Да, пусть там. Сейчас главное — дождаться отъезда мамы, всё изучить уже без неё, чтобы не отвечать пока что на не очень приятные вопросы. И начать с тропинок, пробежаться по внутренним, заглянуть сразу к Симургам. Вопрос, почему они сами не заглянули за все эти девятнадцать часов? Но кто знает, что там у них случилось после детонации фокусов. Если и там накрыло взрывной волной, то у них вполне могут быть заботы важнее. А может, точно так же отдыхают.
Алиса перестала грузить себя подобными предположениями и переоделась в обычное уличное. Мирное, если можно так выразиться: натянула на себя шорты, футболку, кроссовки. Именно в таком виде привыкла её видеть баба Груша. К ней и пройдёмся — заодно, если нужно, купим всё необходимое.
— Ты в Гороховку? — поинтересовалась мама. — Замечательно. Передавай привет бабе Груше, и, пожалуйста, оставайся на связи. Я позвоню ближе к вечеру. Удачного дня, Лиза!
— И тебе, мама! — помахала рукой Алиса. — Спасибо, что была рядом!
Мама улыбнулась и вышла следом, а к воротам как раз подъехал дядя Женя.
* * *
Алиса сидела на скамейке среди берёз. Всё теперь казалось нереальным: вновь прибыли учёные экспедиции, пресса, просто любопытствующие, всем ведь интересно, как возможно падение сразу пяти метеоритов. Возможно, единственный человек, которые знал как это произошло, сидел сейчас на скамейке под одуряюще красивым синим небом с ватными подушечками облаков, слушал весёлое пение птиц и пытался справиться с ощущением беспомощности. Она осталась одна, совсем одна.
Алиса не поленилась прогуляться до инкубатора. Только у самого места поняла, что не взяла с собой вообще ничего: случись что, ей даже отбиваться будет нечем. Но отбиваться не от кого — неясно, что такое могло случиться в каменном яйце инкубатора, но там всё оплавилось и спеклось, не хуже, чем от термита. Одна из камер уцелела и работала, и опять возник вопрос, где коммуникатор и куда предки дели рюкзак?! Ах да, Алиса его сбросила, когда спасалась бегством. Рюкзак вполне мог пропасть навсегда — кто знает, что с ним могли сделать шестиногие.
У ближайшего бывшего фокуса (пары фокусов, они всегда были парой, и об этом в обсуждениях никогда особо не говорили) всё ещё полно исследователей. Они искали осколки мнимых метеоритов, удивлялись высокой температуре в центре попадания. Если бы они хотя бы краем глаза видели то, что там было на самом деле...
Алиса поняла вдруг, что очень хочет посмотреть на датчик волн. Прежде чем успела понять, что она в другой одежде, и что сейчас нет никакого датчика, всё куда-то делось.
Не поддаваться панике! Алиса уже пыталась пробежаться по всем известным по тропинкам и в доме, и снаружи. Ничего не происходило, не было тропинок, нет коридоров в другие фазы, цирк уехал, а магия прошла. Нет. Нельзя опускать руки. Что, если сейчас все Алисы и Романы точно так же выяснили, что тропинок больше нет? Сядут переживать и рыдать, что всё кончилось? Конечно же, нет! Помимо воспоминаний и записи на смартфоне всё это доказывает, что все их приключения действительно случились — значит, ничего не кончилось, ничто не примерещилось, а теперь есть новая работа, и время понять, почему всё происходит именно так. Построить гипотезы. А для начала стоит перечитать все файлы, взять себя в руки. Через тринадцать... нет, двенадцать дней приедет представитель компании, обсуждать возможную будущую работу Алисы у них. К его приезду нужно всё продумать и разузнать.
Нужно заняться делом. Это помогло Симург, которая — теперь Алиса это отчётливо понимала — действительно не хотела жить после возвращения из Чёрного Дома Рухов, но она ведь справилась. «И я справлюсь», — подумала Алиса, в который уже раз вытерев слёзы. Проверила, что в целом всё штатно, все мониторы зелёные, и направилась на кухню. Прежде чем дать мозгу работу, нужно обеспечить его энергией.
* * *
Первым делом Алиса села и пересмотрела свои ролики — «интервью», как мысленно назвала их, когда выпала возможность пообщаться с другими Алисами. С кем-то за три дня до операции «Престидижитатор», с кем-то за несколько часов. Начала с Симург.
— ...Зачем это?
Симург была в домашней одежде — не в той, в которой она спускалась в лабораторию, и не в выходной. Она сидела и читала настоящую бумажную книгу, взятую из здешней библиотеки.
— На память. Если не хочешь, я выключу запись и сотру её.
Самой Алисы, естественно, не видно, только голос.
Симург улыбнулась и похлопала ладонью по покрывалу кровати, приглашая хозяйку дома присесть. Алиса села, не отводя зрачка объектива.
— Только ты и Гамаюн читаете бумажные книги, — замечает Алиса. — Я вот с экрана привыкла читать даже то, что есть у нас в библиотеке.
— Привычка, — соглашается Симург и, положив закладку, закрывает книгу.
Это «Приключения барона Мюнхгаузена» Распе. Алиса много раз видела Симург совсем с другими книгами, чаще всего с научными, а из них она предпочитала книги по химии и физике.
— У нас дома огромная библиотека. Мама рассказывала, когда в окрестных библиотеках и школах что-то пытались выбросить, она собирала и дома уже сама отсеивала. Там чего только не было! Наверное, поэтому я химией и увлеклась, прочитала про разные занимательные опыты. Денег у мамы было немного, опыты ставила из того, что можно дома найти. — улыбалась Симург.
...Они тогда просто говорили о жизни, болтали ни о чём минут десять. Алиса остановила просмотр видеозаписи и оглянулась.
Она сидит сейчас в комнате Симургов. Похоже, они самые аккуратные здесь: перед началом операции собрали все вещи, прибрались, проверили, что ничего не забыли. Алиса вздрогнула, она встала и потянула воздух носом. Точно, запах... Симург мыла голову цветочным шампунем, в этом различались почти все Алисы, у каждой свой любимый и шампунь — можно отличить по запаху волос, если так встанет вопрос. Тогда, на кухне, Алиса специально попросила Симург вымыть голову своим шампунем — они поспорили о том, сумеет ли их различить здешний Роман-Алконост.
Нахлынуло примерно так же, как в комнате Романа, где она проснулась сегодня. Только там отчего-то пришёл на память эпизод с Решетниковым, а здесь с их спором. Алиса вздрогнула, отняла руки от лица. Запах шампуня Симург стал сильнее, наконец, Алиса не выдержала: откинула покрывало, взяла подушку и осторожно поднесла её к лицу.
Ну, точно, он. Тот самый шампунь. Алиса откинула покрывало чуть дальше и стало видно, что заправлено аккуратно, но здесь спали. А ведь если здесь никого не было с января, как уверены мама и папа, должно быть просто покрывало. Нет смысла держать здесь постельное бельё, правильнее и удобнее постелить свежее, когда нужно.
— Симург? — отважилась позвать Алиса.
Никто не отозвался, но теперь это не пугало. Алиса поправила покрывало и, улыбнувшись, вышла в коридор. Подумала и прошла в другую комнату, где жили Гамаюны. Она уселась на краешек кровати и запустила другой видеофайл.
* * *
— Это эксперимент? — улыбнулась Гамаюн.
Она причёсывалась, когда вошла хозяйка Чёрного Дома. Гамаюн предпочитает короткие волосы. Самые короткие носит Феникс, у неё от силы два сантиметра, у остальных Алис длиннее. А у Сирин, Алконост и Симург ещё и цвет волос одинаковый, не отличить.
— Нет, это просто мне на память, — пояснила Алиса. — Если не хочешь, или я не вовремя, то остановлю запись и сотру.
— Нет-нет, записывай, если хочешь, — покивала Гамаюн. — Мы сейчас так много бегаем по жаре, что мне волосы приходится несколько раз в день мыть. Но ты же не об этом хотела спросить?
— Я хотела узнать про те сбросы, когда вы с Романом повторно проживали то же самое время. Я правильно поняла, что это был «День сурка», а вы помнили предыдущие варианты?
Гамаюн покивала и придвинулась ближе к Алисе. Убрала расческу и ловкими движениями придала форму своей причёске, тремя шпильками-невидимками.
— И нам каждый раз казалось, что мы умираем, — пояснила она. — То есть, наверное, мы там и в самом деле умерли. Мы когда вспоминали всё это, выходило, что мы там выжить не могли. А потом всё, как ты говоришь. Мы приходим в себя, оказываемся примерно в том же месте и времени, но только события ещё не начались. Мы не говорили никому, но мы пытались уехать из Чёрного Дома. Ни разу не получилось. — Гамаюн улыбнулась. — Странно, что я сама не вспомнила тот фильм. Тебе всё ещё неловко, да? Брось, это ни разу не повторялось, но я поговорила с другими Алисами — со всеми кроме тебя, и некоторым снились похожие сны. То есть у нас это всё было очень по-настоящему — а у остальных это точно были сны. Я так и не придумала, почему.
— Мне часто снились серии одного и того же сна, — согласилась Алиса-Алконост. — И каждый раз он начинался, когда у меня была температура. Начало всегда страшное и разное, но потом я как будто попадала в одно и то же место. Там всегда темно, холодно и страшно, похоже на огромную такую библиотеку, в здании полно этажей и везде есть окна на улицу. Всегда один и тот же вид из окна. Я там постоянно что-то искала, а когда просыпалась, не могла вспомнить, что.
— И всегда ощущение реальности? — уточнила Гамаюн, понизив голос. — Ну, то есть полный эффект присутствия, всё кажется настоящим?
— Точно-точно.
Гамаюн кивнула и, открыв свой рюкзак, достала оттуда альбом для рисования и несколько карандашей.
— Продолжай, — попросила она. — Не обращай внимания, мне это помогает думать.
— И несколько раз я очень хотела попасть в место, которое видела в предыдущей серии, — продолжила Алиса. — И пару раз мне это удавалось. Видимо, я настолько сильно хотела, ну или что-то ещё. Там была очень необычная комната, все книги на понятном языке, и все о чём-то приятном и добром, а окно такое необычное...
— Две высоких прямоугольных секции слева и справа, в центре — круглый витраж, с солнцем посередине. И кажется, что оно очень яркое и от него шёл настоящий свет и тепло.
Алиса чуть свой смартфон не выронила.
— Откуда ты знаешь?! Ну да, мы же брались за руки.
— Ты была там этой ночью, — спокойно продолжила Гамаюн. — Подошла и потрогала самый нижний нарисованный луч того самого солнца. Потом засмеялась и отдёрнула руку. И я не прикасалась к тебе уже дня три.
— Откуда ты знаешь?? — Изумление и восторг пришли одновременно.
— Я видела тебя там. — Гамаюн вынула из альбома свой рисунок и протянула его Алисе.
Та приняла и первым делом засняла его на камеру. Нарисовано было именно то, о чём говорила Гамаюн. Полутёмная комната, окна с витражом, от которого распространялся тёплый свет, и Алиса, стоит спиной к зрителю и прикасается к нарисованному лучу. Ничего себе, вот это талант!
— С ума сойти! — заключила Алиса, возвращая рисунок. — Так ты видела меня во сне? В моём сне?!
Гамаюн покивала.
— Или в моём. Похоже, и мне снится то же самое место. Я часто вижу людей в той библиотеке, но почти все они уродливые и жуткие. Мне было страшно подойти к тебе там, не знаю даже, почему. В следующий раз подойду, — пообещала Гамаюн.
Несколько секунд обе молчали.
— Ты сказала «очень хотела», — продолжила Гамаюн. — Мы тоже так могли. Несколько раз, когда мы очень хотели немного «переиграть» прошлое, нам это удавалось. А с тех пор, как Фениксы вытащили нас сюда, «День сурка» прекратился. Не знаю, может нужно ещё раз умереть, чтобы он повторился...
— Не нужно умирать, — тут же возразила Алиса. — Никому из нас.
Алиса остановила воспроизведение. Рисунок... что-то ещё потом говорила Гамаюн. Вроде собиралась дополнить его и подарить. Алиса уселась на пол примерно туда, где тогда стоял рюкзак Гамаюн. Прижав ладони к лицу, Алиса стала представлять себе эту же комнату, но не пустую, не пустую...
Вспоминала всё — звуки, запахи, прикосновения, все свои визиты сюда... Когда Алиса открыла глаза, ей показалось, что рябь прошла по дальней стене, но возможно, только показалось.
Непонятно, отчего захотелось приподнять матрас. Вот просто захотелось, и всё. Алиса опустила обе руки на край его, ощущая бешеное сердцебиение... нет, нельзя ждать, это сводит с ума. Крепко зажмурившись, она рывком приподняла матрас и медленно раскрыла глаза.
Рисунок лежал именно там. И да, это очень похоже на Гамаюн, она обожала прятать в таких местах — вроде так себе тайник, но ведь в голову не придёт искать именно в этом месте.
Алиса не сразу решилась взять рисунок. Боялась, что он исчезнет, окажется иллюзией, мороком, но он не исчезал. А когда Алиса вернула матрас и всё остальное на место, чтобы кровать выглядела прилично, и эта комната стала выглядеть жилой. Не пустующей в ожидании гостей, а жилой, просто здесь жили очень аккуратные люди.
— Спасибо, Гамаюн... — прошептала Алиса, стараясь унять непослушное сердце. — Увидимся во сне, да? Хотя бы там!
* * *
Алиса потратила почти два часа, чтобы вернуть всё в свою спальню. И вещи в шкафу, и постель, и прочее. Всё, теперь она будет спать здесь, как и все предыдущие годы. Рисунок Гамаюн она отсканировала, цифровую копию выложила в те же самые хранилища, а сам рисунок отнесла в библиотеку и положила на стол, за которым любила сидеть Гамаюн в те самые редкие свободные минутки.
Дело. Нужно заняться делом. Ей хотелось сесть и изо всех сил представить, что Роман сейчас здесь, в Доме, он где-то рядом, но отчего-то не получалось, всё время что-то случалось, что-то отвлекало и не давало сосредоточиться... Случайность? Закономерность? Нужна гипотеза. Ведь уже случилось то, чего точно не могло быть, мама уверена, что Алиса посетила Решетникова и сама договорилась о той операции. Методом исключения Алисы уже выяснили, что действительно это сделала Рух, пока была настоящей. А теперь всё было иначе, Алиса вновь позвонила в приёмную Решетникова и назначила консультацию через месяц, чтобы ещё раз убедиться, что всё это взаправду. Оказалось, что взаправду.
Но если это взаправду, то... Алиса уселась в кабинете и погрузилась в чтение записей Фениксов, где те описывали свою теорию фазовой координаты реальности, и того, как могут вести себя разные фазы в точках пересечения. И там было то, о чём она подумала и сама. Там было теоретическое описание ситуации, когда изменения в одной фазе могут транслироваться в несколько смежных.
Фазы перемешались, и разбавились так, что некоторых событий там вроде как не было. Но родители и все прочие не помнили Романа, при этом его записи и видео на смартфоне, и никуда не исчезли! А вот «тактическая одежда», как называла её Феникс, куда-то делась. Почему? В чём разница между ними? Может в том, что со смартфоном Алиса никогда не расставалась, он всегда под рукой? Или в том, что это электронное устройство?
