— А-а! Значит нагибаем на магарыч ещё и толкинистов! Тем более, что я слышал, наш доброхот им эту картинку подарил? — тут же поддел Лев Кириллович.
— Э? Продешевил, парень однака! — воскликнул удивлённо Даниил — я б на твоём месте с них содрал бы что-нить...
— Тебе всё одно 'что-нить с кого-нить' содрать! — неприязненно отозвалась Инна на реплику Даниила.
— Особенно с баб! — тут же подложила свой острый язычок Лида. Она лукаво выглянула из-за своего монитора и тут же спряталась. Реплика её была очень двусмысленной, но все знали, что 'Лидка' тут мастер по двусмысленностям и если она что-то говорит, то имеет в виду чаще всего второй и прочие смыслы сказанного.
— Фу, Лидусь! Зачем так пóшло! — картинно развёл руками Лев Кириллович.
— Зато справедливо! — тут же снова высунулась из-за монитора Лида.
Она сильно хотела, чтобы Даниил, к которому она испытывает искреннюю неприязнь, покинул помещение, но так как он формально пришёл к шефу, самостоятельно выдворить его не могла. Могла лишь вот так, доставать колкостями.
Инна глянула на неё но ничего не сказала. Тирада Лиды была настолько многозначной, что невозможно было сказать со всей определённостью против кого конкретно было всё это направленно. А она была мастер таких 'разводок'.
— Ладно! Поворчали и хватит. У меня тут по поводу имеется тортик... маленький! — Лев Кириллович сделал неопределённое движение руками от чего создалось впечатление, что тот 'тортик' величиной со средний тазик.
— Чур я готовлю кофе! — тут же снова высунулась из-за своего монитора Лида — а то вы тут такую бурду варите... вот только сохранюсь...
Было слышно как она быстро щёлкает сначала мышкой потом клавиатурой. Перспектива устроить маленький праздник для Лиды скрасила даже неприятности нахождения в одном помещении с Даниилом. Впрочем, зная характер Лиды можно было предположить, что она и тут измыслить какую-нибудь пакость для Даниила и сделает её как бы случайно. Но это тут же просёк Лев Кириллович и тут же погрозил Лиде пальцем, давая понять, что 'мелких хохмочек' не потерпит.
Лида неопределённо пожала плечами и отвернулась, чтобы скрыть великое разочарование, которое тут же прорисовалось на её хитром, чем-то напоминающем лисье, лице.
Она явно что-то в своём духе задумала, но перспектива поссориться с шефом её совершенно не устраивала. Пришлось спешно от затеи отказаться.
К счастью присутствующих на качестве заварки кофе это не отразилось. Да и сам шеф бдительно следил за тем, чтобы за столом было всё благопристойно.
Оставалось только гадать чем это так ему симпатичен 'этот придурок Данила'. Ведь не прогнал.
В разгар микропраздника в студию сунулась та самая платиновая блондинка, что была секретаршей у директора, и поломала удовольствие вызвав Вадима на аудиенцию к менеджеру.
Вадим отставил чашку кофе и извинился.
— Наш гусар за премией отправился! — тут же вылез Даниил — смотри хоть на этот раз не продешеви!
Вадим неопределённо кивнул и вышел за дверь. Этот озабоченный балбес с его совершенно тупыми 'приколами' и вечной зацикленностью на 'бабах и бабле', его просто бесил.
Поэтому, он старался его как можно дальше обходить и по возможности игнорировать.
Скорее всего его вызвали не за тем, чтобы выдать премию, а за тем, чтобы выдать новое задание. Так как вызывали к брату директора, то это именно так и надо было понимать. Он занимался распределением заказов на изготовление рекламы. Сама же директор, если и участвовала в создании чего-то, то, как правило, выступала в роли главного конструктора и дизайнера, раздавая ЦУ или же откровенно влезая в процесс и производя правку.
Правка у неё выходила что надо. Так что почти никто не обижался.
Выйдя к вестибюлю Вадим увидел, как в двери протискивается жирная туша его 'Альтер эго'. Как обычно, он вышагивал впереди охраны, с видом не просто большого начальника, а целого короля.
Охранник фирмы, стоящий за стойкой тут же принял подобострастную позу. Для него он был 'сильный мира сего', а от хозяйки каких-либо указаний любить или наоборот не любить этого хмыря не поступало.
Вадик увидев всё это тут же тормознул, так как шёл этот 'царь', в ту же сторону, что и он. Кабинет, куда он должен был зайти, находился рядом с кабинетом директора (да и в директорский он тоже обязательно завернёт), а как он слышал, этот Вадим Дьяченко (2) очень не любил, когда кто-то забегал у него вперёд.
Так как тормознул, то тут же был замечен этим 'вторым'.
Вадик еле успел подавить прорывавшееся брезгливое выражение лица, вовремя перекроив его на постно-уважительное. На такое, какое он видел у некоторых 'святых отцов' в церквах. Его же двойник заметив его наоборот придал своей харе покровительственно-доброжелательное. В его исполнении, это выражение почему-то показалось Вадиму оскорбительным. Возможно потому, что он знал ('донесли' доброхоты) что для 'второго' он был чем-то типа очень экзотической игрушки ибо представлял его самого один в один, но на десять лет моложе.
Вадим нехотя сделал несколько шагов вперёд из коридора в вестибюль, по направлению к стойке охранника, намереваясь обойти группу во главе с 'Альтер эго'. Если уж не судьба сразу пройти в кабинет директора, решил он, то хоть парой новостей и анекдотов с этим добродушным увальнем перекинуться можно.
И тут ситуация приняла совершенно неожиданный оборот.
Снаружи, взвизгнув тормозами к обочине подлетела некая автомашина, из которой выскочило сразу четверо человек с чем-то закрытыми лицами. Они тут же бросились к дверям салона.
В руках у всех четверых были пистолеты.
Меньше секунды понадобилось Вадиму, сообразить за чем они и ради чего они бегут по направлению ко входу в фирму. На его лице тут же прорисовался ужас и уже чисто на инстинктах он шарахнулся за колонну.
Охрана двойника среагировала с небольшим опозданием что стоило им очень дорого. У них тоже оказалось оружие, но выстрелы убийц их чуть-чуть опередили.
К сожалению охрана сплоховала.
Они не были профессионалами. Так, просто бывшие милиционеры, поступившие на работу в частное охранное предприятие.
Стрелять умеют, а вот тех навыков, которые необходимы для настоящих телохранителей, у них не было.
Возможно что-то типа знаний о том, как оно должно быть они имели, но то, что всё это не было отработано, что они сразу допустили массу ошибок, было очевидно даже Вадиму, который всеми этими тонкостями отродясь не интересовался.
Первыми же выстрелами убийцы поразили охранника у входа, одного из сопровождающих, и того, ради убийства которого они сюда пришли. Вадим видел, как его двойник вскинул руки и рухнул вперёд головой на ступеньки ведущие вниз. Рядом с ним осел на мраморный пол охранник.
Как хорошо было видно, уже никакая медицина тому охраннику помочь была не в силах. Фонтан крови, хлеставший из его шеи очень быстро залил пол. При такой быстрой кровопотере умирают в течение всего-то пары минут.
Но и среди нападавших тоже были потери. Один из четверых свалился на тротуар и больше не двигался.
Всего за несколько мгновений, вестибюль превратился в филиал ада.
Вадик сидел за колонной плотно подобрав ноги и боялся, что убийцы, заметив его откроют огонь и по нему. Опасение было обоснованное, так как подтверждалось рассказами о повадках наёмных убийц или, как их тут называли, 'киллеров'.
Его слегка успокаивало то, что убийцам он не должен быть виден. Но меж тем он хорошо видел тех, кому предназначались в первую очередь эти самые пули.
Жирное тело его 'Альтер эго' лежало на ступеньках, ведущих вниз и не двигалось. Вадик видел его стриженный затылок, простреленный малиновый пиджак (какая безвкусица! Ведь до сих пор не сменил!), и его раздирали противоречивые чувства.
Ему казалось, что это он там валяется на ступеньках, как дичь простреленная охотником и ему хотелось подбежать и спасти.
Но с другой стороны... он знал, что этот человек, далеко не он. Возможно, у них гены одинаковые, но то что он из себя представляет, никак Вадиком, из мира Земли-один быть не могло. Эта жирная скотина, была именно ЖИРНОЙ СКОТИНОЙ.
Но не Вадиком Дьяченко.
С другой стороны, это был человек. Человек, ныне отчаянно нуждающийся в помощи.
'Скотиной, нуждающийся в помощи...' — у Вадика, под впечатлением увиденного явно началось эдакое раздвоение психики. Разные части его Я, устроили настоящий морально-этический диспут внутри его черепной коробки.
'Так может, пусть подохнет?' — мелькнула у Вадика мысль совершив очередной вираж метаний. Но вторая, светлая часть его Я тут же ему возразила:
'Так ведь это человек. И человек, который почти что твой брат — старший брат'.
Вадик посмотрел снова на лежащее тело. Возле него тут же взвились пара гейзеров из мраморной крошки — кто-то из нападавших, вероятно, пытался добить павшего. Но стрелял издалека.
Не попал.
Меж тем, кто-то из охраны таки подстрелил второго из нападавших получив тут же, через секунду сам, пулю в голову.
Вадик видел, как пуля пройдя насквозь через его голову, вырвала кусок кости сзади. На пол и стену, позади охранника брызнула кровь пополам с мозгами. Тело ещё секунду назад бывшее живым, медленно завалилось назад и рухнуло на пол. Оно по-видимому ещё не совсем умерло, в отличие от развороченного пулей мозга — его сотрясали мелкие судороги.
От этого зрелища Вадик чуть не потерял сознание сам.
Одно дело наблюдать смерть в кино.
Там, хоть и видишь, что-то натуралистически снятое, но всё равно, остаётся чёткое убеждение, что это всё 'понарошку', что это всё спецэффекты. А на самом деле, тот артист, что изображал того павшего, остался жив и невредим...
Здесь же, смерть была не фанерно-картонной, а настоящей.
Вадик слегка оклемавшись от шока увиденной смерти, отметил, что вот этого охранника безумно жалко, а вот то тело лежащее..., которое пытались спасти уже двое убитых, почти совсем не жалко.
Его 'светлая' часть почти замолкла, и ныне осталась лишь печаль, и стыд грызущие его. Стыд за то, что он имеет такие мысли. Мысли о допустимости и желательности смерти для некоторых особо мерзких представителей рода людского.
Вадик был о себе лучшего мнения...
А может именно сейчас, оно лучше? Сейчас, когда судьба его грубо ткнула носом в реальности мира?
Вадик сжал зубы и зажмурился.
Третий охранник всё ещё пытался отстреливаться. Он получил пулю в плечо, перехватил пистолет в другую руку и продолжал стрелять, держа убийц подальше.
Меж тем, и стрелял он очень экономно. Видно берёг боезапас.
Наконец он остановился и опустил пистолет. Через несколько секунд раздался рёв двигателя машины и визг покрышек — бандиты, похоже удирали.
Вадик выждал, когда звук мотора авто затих в дали и осторожно выглянул из-за колонны.
Спугнутые убийцы таки дали дёру. В воздухе разливался резкий запах сгоревшего пороха, пополам с выворачивающим наизнанку, запахом крови.
Вадик быстро осмотрел 'поле боя'. Охранник убитый первым так и лежал в огромной луже собственной крови, разлившейся по мраморному полу. Тот же, что получил пулю в голову тоже уже не дёргался. Третий, зажав рукой простреленное плечо пытался оказать себе первую помощь. Того же, кто пал первым — не было видно вообще. Его тело лежало за стойкой.
Вокруг же босса медленно но верно расплывалась лужа крови которая пропитала ему пиджак и медленно сочилась теперь на ступени. Зрелище резануло льдом по внутренностям. Вадик икнул, и попытался преодолеть страх и отвращение к крови. Он никогда не видел так много живой крови разом.
Гаденькое чувство, замешанное на инстинкте самосохранения шепнуло ему тихо уползти подальше и дать дёру. Но оно так сильно Вадика возмутило, что даже страх куда-то через секунду подевался.
Не подозревал он, что внутри него такая гадость может водиться... Однако вот...водится, оказывается.
Вадик обозлился. Он понял, что если вот так, поддавшись на злобу к этому весьма недостойному человеку, который был ему как брат-близнец, поддавшись на страх, который ныне помогает этому отвращению и злобе, он потеряет нечто весьма для себя важное. Какую-то очень важную часть своей души. Ту часть, которая, возможно и отделяет его от таких как этот... местный Вадик.
Эта мысль заставила его встряхнуться.
'Нужно помнить Долг — жёстко сказал себе Вадим — Долг перед людьми.
А этот жлоб, ныне валяющийся на ступеньках был, хоть и сволочью, но человеком. И ныне он нуждался в помощи.
Убитым уже ничем не поможешь. Живой, похоже, сам о себе прекрасно позаботится — вон, сполз на пол, прислонился к стене и умело обрабатывает раны — а вот этому... надо срочно оказать первую помощь'.
Заставив себя таки подняться на ноги, Вадик вылез из своего укрытия и приблизился к боссу. Стараясь не смотреть в сторону охранника с простреленным черепом, он быстро осмотрел раненого. Дырок в его 'Альтер-эго' было не много, но одна по настоящему была опасна и из неё сильно хлестала кровь. Если не остановить этот поток, то через минуту он просто истечёт кровью и тут одним покойником станет больше.
Вадик поддёрнул рукава свитера выше локтей и обогнул тело с противоположной стороны от разливающейся лужи крови. Сделав над собой ещё одно усилие, он нагнулся над телом и быстро, как учили, оказал ту помощь, что была необходима. Разлитие крови прекратилось. Но всё равно, вылилось из тела очень много.
В воздухе по-прежнему висела пороховая гарь, режущая обоняние и всё сильнее и сильнее давил поднимающийся от огромных красных луж, запах крови.
Вадик осмотрел свои сильно перепачканные кровью руки. Кровь была липкой и скользкой. Ему снова резануло по кишкам страхом и отвращением. Он дёрнулся, мотнул головой, и обернулся к другому раненному.
Тот так и сидел на полу, прислонившись к стене. Его бледное лицо было искажено болью. На мгновение, их глаза встретились. Охранник еле заметно кивнул и отвёл взгляд.
Непонятно было, что он имел в виду этим кивком, поэтому Вадик переспросил:
— ВАМ помощь нужна?
Охранник снова повернул своё бледное, дёргающееся от боли лицо к Вадиму и помотал головой. Потом, видно собравшись с силами, преодолевая боль выговорил:
— Скорую вызовите...
Вадик кивнул, подскочил и кинулся вглубь здания.
Подвернулась под ноги какая-то дамочка из бухгалтеров. Увидев Вадика идущего ей навстречу, с ошалелыми глазами, с руками почти по локоть запачканными кровью, она вытаращила глаза и заверещала так, как будто её саму режут на куски. Крик был настолько сильным, что у Вадика уши заложило.
На визг дамочки из полуоткрытой двери высунулось козлобородое лицо Льва Кирилловича. Оно было бледным, глаз постоянно дёргался, от чего казалось он постоянно хочет им скабрезно подмигнуть. Выглядело это весьма несуразно и глупо.
— Они уже удрали — ответил Вадик на главный, мучивший всех смотрящих или слышащих их разговор людей.
Бухгалтер, к этому времени, прекратившая голосить и зажав рот обеими руками, развернулась и рванула в сторону туалета. Видно её теперь тошнило от вида крови на руках Вадика.
