— Я схожу покурю, — не глядя на преподавателя, сказала Бетти. Несложно было увидеть, что с его появлением ее настроение резко испортилось.
— Что это с ней? — удивленно спросила Хаяси, глядя вслед колдунье.
— Ее родителей убил Лазурный Тюльпан, — негромко пояснил Адам, — Видимо, профессор Финелла напомнил ей об этом...
Поднявшись, юноша отправился следом за Бетти. Чезаре лишь пожал плечами. Мол, ну да, не успел убить его чуть пораньше. Кристиан посмотрел на него, на дверь, за которой скрылась девушка, и с преувеличенным энтузиазмом поторопился разрядить обстановку.
— Праздновать, так праздновать! — телекинетик установил планшет на краю стола, оперев на стенку, — Давайте сюда, народ. Профессор, вам тоже понравится.
— Запусти на большом голодисплее, балда! — посоветовал Тадеуш.
На экране разворачивалась сцена пробуждения Балу в женском платье перед Фреей. Хохот девушек, наблюдавших это триумфальное событие вживую, с легкостью перекрывал реакцию зрителей записи.
— Мда... — сквозь смех высказался Тадеуш, — Cicha woda brzegi rwie, как у нас говорится... Вот уж не полагал, что у пани Пешки такие... мысли... насчет Балу.
— Страшная цена за страшные тайны... — задумчиво произнес Чезаре, воочию наблюдая то, о чем ему рассказывала Рейко.
— Ладно, по крайней мере, у нас тоже было весело, — хмыкнул Крис и толкнул локтем Сикору.
— Не понимаю, о чём вы, пан Кристиан, — сделал каменное лицо Тадеуш и несильно пнул пана сводника под столом.
— Я вообще-то о Хуру, пан Тадеуш... Ладно, похоже, это конец видео.
Чезаре хмыкнул, нисколько не сомневаясь в сути намека:
— А что, синьорита Лумхольц уже забыта и заброшена?
— Э-э-э... а можно мне пояснить эту Санта-Барбару? — осторожно поинтересовалась Хаяси, переводя взгляд с лица Сикоры на лицо Финеллы и обратно.
— А что тут пояснять? — удивился Чезаре, — Что тут происходило, на что намекает синьор Вернер, вы знаете лучше меня... А вот с Черной Лилией лучше быть поосторожнее: что может натворить из ревности столь эмоционально нестабильный человек, страшно даже представить. Даже мне.
Тадеуш же сдержанно улыбнулся, пожав плечами:
— Поэтому нам не стоит беспокоить пани Лумхольц такими мыслями, пан Финелла. Как говорится, 'блажен, кто верует'. Тем более что вы сами сейчас убедитесь, что причин для беспокойства нет.
Хаяси некоторое время слушала обоих парней, а затем фыркнула.
— Ну-у-у... тухляк у вас, — с этими словами она залпом осушила свою чашку с вином, — Короче, не знаю, как вы, а я пошла в школу.
С этими словами мико поднялась со стула. Открыла дверь и... резко захлопнула.
— Не-е-е... я ещё немного подожду, — хихикнула она.
Чезаре хмыкнул и... одним плавным движением проскользнув мимо нее, попробовал сунуть за дверь свой любопытный нос.
— Не пущу! — возмутилась Хаяси, подпирая спиной дверь, — Имейте совесть!
— Именно этим я вечером и рассчитываю заниматься, — непонятно ответил он, — А пока...
Он сложил ладони рупором и громко сказал:
— Народ, или заканчивайте, или занимайтесь своими делами не на проходе!
— Вот так вот, пани, — развел руками Тадеуш, — Пункт первый: преподаватель всегда прав.
— Пункт второй: если преподаватель неправ, смотри пункт первый, — усмехнулся кардинал.
— Там логическая ошибка! — громко крикнула Хаяси, — Второй пункт противоречит первому!
— Утверждение, что в словах преподавателя может быть логическая ошибка, также противоречит первому пункту, — парировал Чезаре.
— Разве ты не слышала девиз школы Нарьяны? — столь живая реакция девушки явно веселила Тадеуша, — 'Сделай это неправильно!' И ведь работает, что характерно.
Тем временем из-за двери показался Адам, — растрепанный, но одетый.
— Да что вы там расшумелись-то? — весело спросил он.
— Да так, — ответил Чезаре, — Так уж случайно сложилось, что путь к выходу не догадался обойти стороной место, которое вы избрали для своих развлечений. В результате — несколько человек в запертом помещении, нарастающее напряжение, паранойя и безнадега...
Кардинал картинно округлил глаза и рассмеялся.
— Каюсь, святой отец, грешна, — улыбнулась Бетти, вошедшая вслед за Адамом. Их общение явно подняло ей настроение, и Чезаре не знал, что делает этот факт большим извращением: то, что она на самом деле парень, или то, что он на самом деле Гуро.
Однако, поддержать шутку стоило. Чезаре простер руку в жесте, который при должной фантазии и склонности к абстракционизму можно было воспринять как благословение.
— Отпускаю тебе грехи твои. Иди и больше не греши.
Что-то не позволяло воспринять ритуальную фразу всерьез. То ли нарочито-пафосный голос, то ли круглые немигающие глаза, то ли ехидная улыбка до ушей...
— Пан Финелла, — не менее ехидно заметил Тадеуш, — Если это такая епитимия, то вы только что обрекли пана Адама на судьбу 'забытого и заброшенного'. Засим вижу только один вариант спасения благородного пана — немедля их венчать!
— Это не спасение, — лицо священника выглядело серьезным, но глаза откровенно смеялись, — Это кара. На кого-то дурно влияет просмотр видео с Пешкой... Но пока не дотягивает, не дотягивает...
— Да что же вы за люди такие? — недовольно произнесла Хаяси, а затем каким-то вообще неведомым образом выросла за спинами Бетти и Адама, обхватила их обоих за шеи и прижала к своим щекам.
— Они же любят друг друга!
Тадеуш продолжал насмехаться:
— Что ж, после подобных заявлений, пан Финелла, я совершенно точно уверен, что иного способа уберечь их души от второго круга, помимо уже предложенного, не существует. Предлагаю почтить холостую жизнь пана Адама минутой молчания!
— Ты так говоришь, будто вы его на смерть отправляете, — недовольно ответила Бетти.
— Это было бы милосерднее, — прокомментировал Чезаре.
— Вообще, очень странно слышать такие слова от католического священника, мистер Финелла, — заметила девушка.
— Времена Инквизиции прошли, синьорита Уильямс, — с невинным видом парировал итальянец, — Нынче у Церкви жестокость не в моде. А некоторые вещи не были распространены никогда, как бы ни пытались нас уверить в обратном любители дешевых сенсаций.
Эти 'некоторые вещи' были намеком на ее трансгендерное происхождение. Говорить о нем напрямую при всех он счел... недостаточно изящным ходом для своей персоны.
— Да разве это, ик, важно? — прервала его мико, — Главное, что они любят друг друга! Да благословят светлые ками союз двух любящих сердец!
— Хаяси больше не наливать... — прокомментировал профессор.
— Аминь! Во имя барабанов, микрофона и электро-бас-гитары, — Кристиан перекрестился 'козой'.
— Ну что, может, двинем на рынок, а потом в школу? — предложила Бетти.
Чезаре пожал плечом:
— Ну, лично я, вообще-то, прибыл сюда, чтобы доставить новенькую в школу, а не ради праздника.
— Мне кажется, профессор, сейчас эту ученицу никуда против воли не доставить, — заметил телекинетик.
— Именно поэтому я смиренно жду, — усмехнулся священник, тоже посмотрев на часы.
— Не-не-не, — пригрозила профессору мико, — Не, я не против пойти в школу. Это будет интересно. Я слышала, там новым студентам экскурсии проводят, но сначала мне нужно забрать метлу.
С этими словами она решительной твёрдой походкой подошла к своему оружию, взяла его и сделала пару движений, будто бы играет на гитаре... однако, никаких звуков извлечено из 'инструмента' не было. И это сильно расстроило Хаяси.
— Ну, вот... какой смысл в огнестрельной метле, если она не играет рок?
— Определенно, кто-то не знает меры в алкоголе... — заметил Чезаре.
Сам он хоть и слыл знатоком вин, пил очень в меру. Его учили, что голова должна оставаться ясной всегда. Вплоть до того, что неожиданно поднятый с постели в три часа ночи, он должен был быть готов анализировать поступающую информацию. Что ему неоднократно приходилось проделывать в ходе подготовки.
— ...не так ли? — с улыбкой добавил он, принимая облик зеленого чертика.
Хаяси внимательно посмотрела на него и помотала головой:
— Не канает. Остальные-то не превратились.
— Ну, не канает так не канает, — спокойно согласился он, развеивая иллюзию. Он заметил, что Барри, в смысле Бетти, уж очень внимательно на это смотрит. Ну-ну, смотрите-смотрите, юноша, если эту амагическую способность и удастся повторить методами колдовства, то вам придется искать их самостоятельно...
— Ммм... А профессор-то приболел... Ишь как колбасит, — хмыкнул Кристиан, отлипая от стены, — Надо будет попробовать сделать стреляющую гитару, как в Desperado. Хотя... Не, лучше своими перчатками займусь. Пошли, пан Тадеуш?
— Я вообще думала, вместе пойдем, — заметила Бетти, — Догоняйте, мы на рынок!
— Что ж, значит, свадьба откладывается, — вздохнул телекинетик.
— Ничего не откладывается! — капризно заявила Хаяси, кинувшись следом за ними и по дороге 'наигрывая' на прутьях метлы.
— Полагаю, нас удостоили честью замкнуть процессию, пан Финелла, — с улыбкой сказал Тадеуш и пошел за мико.
Чезаре неодобрительно посмотрел на раздухарившуюся жрицу, в данный момент во все горло распевавшую веселую песенку, но от комментариев воздержался. По его мнению, в данный момент он попусту терял время... А будучи, как и вся их пятерка, трудоголиком, он ненавидел попусту терять время. Возможно, стоило подумать, как улизнуть от развеселой компании студентов и употребить имеющиеся минуты с большей пользой?
— Пан Кристиан, — убедившись, что из профессора не ахти какой собеседник, Тадеуш снова обратился к телекинетику, — Ты ведь, как я понимаю, амагус? Не хочешь принять участие в моем проекте?
— Верно... А что за проект, м? — подозрительно переспросил тот.
— Воздействие сигмы на разум человека, — совершенно серьезно сказал Сикора, — проще говоря, я хочу выяснить, какие физиологические и психологические изменения в мозге запускаются от частого контакта с сигмой. Предполагаю, что если я пойму точный механизм, который приводит к безумию магов и изменениях в личности сигмафинов, то я смогу выработать методы их предупреждения, а по программе-максимум — и обращения этих процессов вспять.
Поляк посмотрел на Вернера с выражением 'и каков будет ваш положительный ответ?'.
— Хм... Я не против, но я за собой ничего такого пока не замечал, — улыбнулся телекинетик.
Чезаре и на мгновение не изменился в лице, но затронутые темы ему очень не понравились. Психология сигмафинов... Больной вопрос, мягко говоря. Тем более после сегодняшнего.
Не улучшал настроение и тот факт, что в настоящий момент он без толку терял время. Нужно было, наверное, не торопиться забирать Хаяси, а задержаться в храме: там можно было бы хоть что-то разузнать. Стоп. А почему сейчас нельзя? По рынку они, судя по всему, будут толкаться еще долго. А в храме его возвращения вряд ли ждут, так что, можно попробовать незаметно добыть информацию...
— В общем, когда соберетесь возвращаться, свяжетесь со мной, — сказал Чезаре, окончательно отделяясь.
— Эй-эй-эй! — запротестовала Хаяси, — А как свяжемся-то?! Телефончик? И-мейл? Хоть что-нибудь!
— Вообще, отправить сообщение преподавателю может любой из присутствующих, — заметил он, — Но раз вы им настолько не доверяете...
Он продиктовал номер своего мобильного. Заодно установив режим виброзвонка.
— А, ну тогда, покедова!
Он махнул рукой и двинулся прочь... Чтобы, едва скрывшись из виду, резко изменить направление. Он не настолько доверял новоявленной студентке, чтобы раскрывать ей свои намерения. Его образ скрыл магический 'камуфляж'. Почти невидимость. Ну что ж, послушаем, о чем говорят мико, когда думают, что их не слышат.
Осторожно прошествовав в храм, мужчина занял подходящее место, чтобы как можно удобней было подслушивать разговор.
— И какой нам может быть толк от столь... бесполезного проклятия? — поинтересовалась кучерявая девушка, небрежно махая лисьим хвостом.
— Всё просто, Ячжи, мы сможем проверить, способны ли мы переродиться в кицунэ, и при этом совершенно никто нас не будет подозревать в этом, — спокойно пояснила старшая из жриц, — Ты ведь сама сказала: проклятие бесполезное, а потому — безобидное.
Это звучало весьма любопытно. Кажется, это приоткрывало завесу тайны над происхождением легенд о кицунэ, в которые столь удачно вписалась Ирие...
— Я бы не сказала, что безобидное, — покачала головой третья присутствующая здесь мико, — По мне, оно очень даже неприятное.
— Не такое уж неприятное, — хихикнула Ячжи, — Скорее напротив, вокруг очень много довольных лиц.
Довольные лица? В свете рассуждений Рейко о природе йольской нечисти, это звучало... весьма и весьма перспективно. Несколько раз по много довольных лиц, — и вот, нечисти дышится уже не так вольно.
— Ну, да, — фыркнула ее собеседница, — Я бы посмотрела, что бы ты сказала, будь такое проклятье наложено на тебя.
— Я бы с ним смирилась и считала бы его своей изюминкой!
Старшая покачала головой:
— Я не вижу другого способа проверить, работают ли наши способности. В конце концов, это куда разумней, чем пытаться зарубить пару студентов веником...
Итак, способности. Еще интереснее. А зрители им на проверке случайно не нужны?..
— Я пыталась их прогнать, — насупилась мико, словно бы провинившаяся школьница.
— Я так понимаю, не получилось, — пробурчала четвертая, до сих пор молчавшая, — Как говорится: не уверена — не берись.
— В любом случае, — махнула хвостиком Ячжи, — Нам нужна жертва. Желательно: привлекательная девушка. Есть у кого-нибудь такая на примете?
До-обрые девочки, ничего не скажешь. Конечно, полгода назад Чезаре подыскивал жертву по схожим критериям (плюс еще один), но... ему можно: он же не мико, а шпион, убийца и макиавеллист. Воть. Quod licet Jovi, non licet bovi. Хотя как минимум, нужно еще выслушать, кто станет жертвой и чего они рассчитывают этим добиться.
— Как насчёт тебя самой?
— Я ценю, что ты считаешь меня привлекательной, но я не очень гожусь, — пояснила Ячжи, — Хотя бы потому, что я собираюсь переродиться.
— Я бы не сказала, что будет особо заметная разница, — хмыкнула старшая, — В конце концов, ты будешь черпать свою силу из проклятья. Учитывая его суть, никаких боевых способностей ты получить и не сможешь.
— О! Даже так! — оживилась Ячжи и попыталась заглянуть в книгу в руках у старшей, — Я не против! Этот набор способностей мне явно будет интересен.
Заглянул в нее и Чезаре. Читать вверх ногами было неудобно, но судя по книге, в ритуале делался упор на аспект лисы как соблазнительницы. В таком описании молодая кицунэ больше всего напоминала классического европейского суккуба. Опытная, однако, развивалась по многим направлениям сразу, становясь сопоставимой в возможностях с начинающим магом. Очень любопытно. Хотя как человека, имеющего определенное знакомство с буддизмом, Чезаре смущал термин 'перерождение', — а прояснить его, не перелистнув страницу назад, было нереально.
— Ну, так что? — с энтузиазмом осведомилась Ячжи, — Есть кто-нибудь на примете?
