Когда до них добралась волна пиратских истребителей, Уин пришлось постараться, чтобы не дать ногам принести её прямо под бок к Скайуокеру. Конечно, Обри верила в способности своего... Учителя, но надвигающаяся волна непрерывно стреляющих кораблей, нервировала. Тут, в отличие от Джабиима, световой меч был бесполезен, не говоря уже о бластере, который на неё нацепила Зул, при полном одобрении Энакина. Но наваждение прошло и внимание лекарки потонуло в созерцании развернувшегося сражения.
Шелест рук по приборным панелям и доклады операторов сменялись холодными и лаконичными командами Энакина, будто статуя застывшего перед обзорным экраном, и сеансами связи с клонами-офицерами и её друзьями, сейчас участвующими в гуще сражения. Из того же, что удалось осознать девушке, были лишь приказы на какие-то перестроения, смену позиций, управления щитами и накачкой орудий. Несколько раз пираты пытались выйти на связь, но светловолосый генерал игнорировал их сообщения, лишь перед самым столкновением передав требование сдачи и получив ожидаемый отказ в очень грубой форме. Корабли и эскадрильи непрерывно маневрировали, меняли зоны ответственности, направление огня, атаковали то одни, то другие цели, иногда совершенно, на первый взгляд, бессистемно. Время от времени Энакин отдавал приказы чуть ли не каждой турболазерной батарее отдельно, а потом начинал тасовать уже эскадрильи. Несколько раз их Аккламатор ощутимо тряхнуло — пираты пытались выбить их орудия и двигатели. Куда-то отправлялись фрахтовщики, захваченные на Корусанте ещё до Тустры, постоянно менялась перспектива видимая в обзорном экране, сменялся угол наклона, а вместе с ним сменялись и эмиттеры щита, на которые приходилась основная нагрузка от вражеского огня. Их корабли то разделялись, буквально тараном проходя насквозь вражеский строй, смешивая его ряды, то вновь неведомым образом собирались в одной точке и фокусировали огонь всех орудий на ком-то из крупных вражеских носителей, перестроенном из тяжёлых транспортников.
Сколько длилось сражение Обри не заметила. Вот они переживают первый, самый яростный налёт противника, потом на щите начинают вспыхивать выстрелы крупных кораблей пиратов, следом красная эскадрилья в которой была Зул отправляется куда-то в бок, и тут же прямо на мостик выходит какой-то пиратский истребитель, вознамерившийся протаранить обзорный экран из прозрачной дюрастали, но Энакин поднимает руку — и самоубийца застывает в нескольких метрах, так и не добравшись до цели, но тут же сплющиваясь в кусок искорёженного металлолома и небрежно отбрасываясь Силой в сторону. А её Учитель, словно ничего и не заметив, уже отдаёт новые приказы и круговерть космического сражения закручивается с новой силой.
Лекарка даже позволила себе немного полюбов… в смысле, попял… кхм… пристально понаблюдать за сосредоточенным лицом Энакина. И отмерла только когда услышала от него…
— Ну вот и всё, осталось подсчитать трофеи и наши потери при абордаже.
«Абордаже? Каком абордаже?» — мысленно встрепенулась целительница.
— Который провёл Альфа, — раздался в Силе голос Скайуокера. — Обри, я понимаю, что ты всё возможное время уделяешь учёбе, но всё же не пренебрегай отдыхом. Стоять и спать с открытыми глазами четыре часа подряд у меня не получалось даже на лекциях Оби-Вана, — сопроводив слова игривым весельем и толикой нежности, продолжил её Учитель, а Уин почувствовала, как заливается краской. Она… «залипла» на руководящего Энакина на несколько часов. Какой позор… что с ней вообще не так?
— Адмирал, — не выдав своего общения с ней и морщинкой, развернулся от черноты космоса Скайуокер, — запросите состояние наших кораблей. Капитан Расс, сформируйте призовые команды, привлеките экипажи с остальных кораблей и пилотов истребителей.
— Так точно, сэр, — вытянулся Франк и тут же начал отбирать людей прямо из персонала мостика.
Адмирал Юларен, недавно назначенный в качестве заместителя Энакина по Флоту самим Верховным Канцлером, молча кивнул и тоже приступил к выполнению приказа. Гости с Панторы пока молчали, переваривая впечатления, а между тем с кораблей отряда и возвращающихся из боя эскадрилий начали поступать доклады, с каждым из которых лица тех, кто ещё не привык к особенностям 301 легиона, ощутимо вытягивались.
— Генерал, разрешите доложить? — с трудом скрывая сильнейшее удивление и охватившее его изумление, обратился к Скайокеру Юларен.
— Докладывайте.
— Целостность корпусов Аккламаторов — 98%. Потери истребителей семнадцать единиц, безвозвратных потерь — пять. Все получившие повреждения V-19 самостоятельно дошли до ангаров и могут быть отремонтированы. Абордажные партии потеряли восемь клонов с ранами средней тяжести и семью убитыми.
— Другими словами, вы разбили противника без единой царапины, — вступил в беседу председатель Ассамблеи Панторы, — при более чем десятикратном преимуществе с его стороны… Пять истребителей и двенадцать клонов в обмен на тридцать семь боевых кораблей от корветов до лёгких крейсеров не считая истребителей... Что же, генерал Скайуокер, должен признать, это подходит под определение «впечатляюще»!
— Благодарю, — чуть склонил голову Энакин, — но это были пираты на кораблях на класс, а то и два ниже.
— Тем не менее, с весом залпа, более чем достаточным для уничтожения и пяти Аккламаторов, — поддержал председателя адмирал. — Если бы сам не видел, никогда бы не поверил… — потеряно покачал головой мужчина. — Я и сейчас не верю… — прошептал он себе в усы.
— И тем не менее, только таким и должен быть результат столкновения регулярной армии и толпы бандитов. Как бы ни были хорошо оснащены пираты, они — всего-лишь маргиналы, озабоченные исключительно личной выгодой, а потому заведомо проигрывают стойкости кадровых частей. Кстати об оснащении, — Энакин повёл рукой, дистанционно выводя на экран тактического стола голограмму какого-то корабля, вероятно, одного из тех, что были в составе пиратской флотилии, — вам доводилось что-нибудь слышать об этом корвете?
— Да… — Юларен повернулся к столу, оглядев изображение красивого аэродинамического корпуса с длинноствольными турболазерными орудиями на крыльях, — полагаю да. Это корвет типа «Мародёр». Несколько лет назад они были разработаны для нужд Корпуса Юстиции корпорацией «Сиенар», но на вооружение так и не поступили. Подробностей дела я, правда, не слышал.
— Как любопытно… — Скайукер тоже прошёл к столу и начал изучать голограмму примерно с тем же взглядом, с каким не так давно смотрел на набуанский «Скурдж» и в Силе от него повеяло чем-то… триумфальным. — Конструкция в высшей мере интересная, непременно надо будет изучить её изнутри. Однако, это после, — прервал он сам себя, поднимая взгляд. — Адмирал, займитесь приведением кораблей в порядок. Полный отчёт по расходам тибана, состоянию питающих магистралей и эмиттеров щитов, а также трофеям жду от вас через три часа. Если потребуется, организуйте полевой ремонт — мне нужно чтобы наше пополнение дошло до Панторы без потерь. Обри, проведи осмотр абордажных команд. И, капитан Расс, распорядитесь подготовить помещения для содержания пленных, возможно, нам удастся узнать от них что-то интересное. Приступайте.
— Будет исполнено, — вместе с синхронным ответом мужчин, рефлекторно вытянулась и девушка.
Энакин мог быть сколь угодно добрым, очень часто — забавным и просто беспечным весельчаком, но вот в такие моменты создавалось ощущение, что его место занимал кто-то другой. Кто-то жёсткий, опытный, привыкший повелевать и требовать выполнения своих приказов, настоящий лорд-джедай, как легендарный Хоот! В итоге, девушка сама не заметила, как оказалась в лазарете, готовая к приёму пациентов, а столп Света в Силе, бывший её тайным Учителем, уже отделялся от флагмана и двигался куда-то в сторону, наверняка лично решив проинспектировать трофейные корабли и посмотреть на захваченных пиратов...
Глава 15.
Энакин Скайуокер. Четверо суток спустя.
— Вот и Пантора, — со смесью удовольствия и капельки печали провозгласила Чучи, разглядывая через обзорное стекло мостика висящие в черноте космоса планетоиды: ослепительно белый и пёстрый — с пятнами огромных озёр внутри коричневых проплешин голой земли, рассыпанных по белоснежным лунным просторам.
— Красиво, — не покривив душой, улыбнулся я, стоя рядом с сенатором. Пусть я уже и имел удовольствие побеседовать с девушкой и расспросить о её родине, но живой вид не сравнится ни с какими словесными описаниями и изображениями из архивов. Поверхность Панторы странным образом навевала ассоциации со свежезаваренным кафом, в который добавили молока, этакий нежный привкус уюта, не столько бодрящий, сколько умиротворяющий.
Надо всё-таки найти себе денщика, который будет всё время носить за мной запас этого напитка, а то я уже планеты начинаю воспринимать в гастрономическом ключе, а это чревато.
— Да… — девушка робко улыбнулась в ответ, бросив на меня короткий взгляд золотых глаз.
Наша, прости Сила, «эскадра», из трёх Аккламаторов и пяти корветов: четырёх «Гозанти» и «Мародёра», только что покинула гиперпространство. Переход затянулся по причине повреждения основного гипердвигателя на двух трофеях, и оставшийся отрезок пути пришлось преодолевать, подстраивая последовательность и очерёдность прыжков под двигатель двенадцатого класса, стоявший на корветах в качестве резервного. Впечатлённый разыгранным мной представлением, с уничтожением почти трёх сотен истребителей пиратов силами всего шести эскадрилий, Чи Чо не стал устраивать сцен по поводу сорванных сроков, вместо этого с большим интересом принялся совать свой нос в каждую щель на флагмане и изматывать Франка и Вуллфа вопросами. Первое время он таскал с собой сенатора, то ли в самом деле опасаясь, что военнослужащие Республики могут отказать ему в содействии без представителя органа высшей государственной власти, то ли таким образом подчёркивал своё положение — мне, по правде говоря, был не настолько интересен ответ, чтобы лезть к нему в голову. Как бы то ни было, но примерно с середины второго дня после сражения с пиратами Председатель Ассамблеи прекратил это делать, и Райо оказалась предоставлена сама себе. Дальнейшие события довольно банальны: сперва я обратил внимание на то, что девушка опять заперлась в своей каюте, а после и ощутил оттуда солоноватый аромат тоскливой грусти. Пришлось вспоминать свои обязанности хозяина и, под благовидным предлогом выполнения собственного обещания её проведывать, уделить внимание гостье.
Чем-то она меня зацепила, хотелось даже пошутить, что у меня выработался фетиш на добрых и искренних сенаторов, но это было совсем не смешно… Хотя и похоже на правду. Первая любовь, что ни говори, налагает определённые маркеры на дальнейший выбор типажей в рамках романтического интереса. Конечно, Падме была первой любовью только для одной части меня, но это мало что меняет. В любом случае, ничего с этим делать я пока не планировал. Но надо отдать Великой Силе должное — она упорна в своих начинаниях. Впрочем, не суть.
Несмотря на то, что работы после сражения у меня было в избытке, время на общение с панторанкой я находил каждый день, постепенно всё больше убеждаясь, что вниманием со стороны мужского пола она совершенно не избалована. И, что изрядно меня удивило, считает себя, мягко говоря, некрасивой девушкой. Прямо задавать вопросы я не стал — постеснялся, но найденную ранее в голонете при помощи R2-D2 информацию по Панторе потрудился изучить более внимательно. И… некоторым образом озадачился, назовём это так. А всё дело в том, что, оказывается, на Панторе основным критерием женской красоты считался лишний вес. Иными словами, чем монументальней фигура дамы, тем она привлекательней. Для холодного мира с ограниченными сельскохозяйственными возможностями традиция логичная, хотя и не слишком актуальная в условиях глобальной межзвёздной торговли, но традиция есть традиция — на некоторых мирах они не меняются тысячелетия. Однако Чучи, со своей осиной талией и общей миниатюрностью, в местных понятиях не котировалась совершенно. И у меня это вызывало… смешанные чувства.
Как бы то ни было, за эти несколько дней я успел неплохо узнать сенатора и, смею надеяться, оставить о своём обществе хорошую память. Впрочем, и помимо этого причин для хорошего настроения хватало, начиная от самой стычки с пиратами.
Её вероятность я ощутил ещё на Корусанте, но ни менять будущее, ни предупреждать кого-то не стал. Это была хорошая тренировка для моих подчинённых и хорошая возможность повысить свою репутацию в глазах одной из фракций Сената. Наконец, пиратские флотилии выгодно отличались от конфедератских тем простым фактом, что имеют в своём составе, с одной стороны, боеспособные и эффективные, а с другой — дешёвые и лёгкие в управлении корабли. Конечно, линейных крейсеров у них не встретишь, всё больше мелочь, минимально-достаточная для грабежа мирных транспортов, но «маленькое» не значит «плохое». В нашей ситуации скорее уж строго наоборот, так как редкий пират будет держать на борту больше людей, чем нужно для управления, а почти любой вымпел КНС способен нести от полутора до сотни тысяч боевых дроидов, которые изрядно осложнят любой абордаж. Вот встретить у любителей лёгкой наживы одинаковые корабли действительно сложно — на всю противостоявшую нам флотилию имелось всего четыре Гозанти, и те были модернизированы хозяевами так, что едва походили на корабли одной серии. Все двигатели для обычного пространства были разными и от разных производителей, отличался состав вооружения и сенсорного оборудования, внутренние отсеки были перестроены с добавлением камер для пленных, и на каждом корвете те размещались в новом месте, но главной доработкой было наращивание боковых «крыльев» для стыковки и ношения истребителей на внешней подвеске у одного из трофеев. Идея мне понравилась, но как же отвратительно она была реализована! Варили листы обшивки явно силами экипажа, не скинувшись даже на услуги третьесортного нелегального завода, потому, если изначально явно планировалось установить четыре стыковочных узла, на практике получилось только два, а запаянные люки остальных остались печальным памятником криворукости конструкторов-энтузиастов. И коли подобная картина складывалась на систершипах, то что творилось в остальной мешанине пиратского металлолома, я даже думать не хотел. Там были и переделанные в авианосцы рудовозы, и фрахтовщики, пытающиеся изображать из себя малые корветы за счёт гирлянд торпедных пусковых установок, и какие-то ржавые раритеты, помнящие, наверное, юность Йоды, и изуродованные до неузнаваемости круизные яхты, и ещё множество того, что я вообще не смог узнать. Среди истребителей и вовсе творилось форменное безумие, я мог поклясться, что в какой-то момент видел настоящий «Аурек» — один из лучших истребителей четырёхтысячелетней давности, но, к сожалению, его быстро расстреляла Зул, и проверить, точно ли это был он, я не смог.
