Ну что же, пора начинать!
— Так все же, о чем вы хотели со мной поговорить? — На лице искренний интерес, его даже подделывать не нужно и не важно, что источником этого интереса есть совсем не праздник — любопытство.
— Да так, ничего важного, что было в прошлом, пускай там и остаётся. Меня больше интересует, как ты связан с Тёмным Братством? Не хочешь объясниться?
— Яре-яре, меня раскрыли, — мне весело, действительно весело, вон даже руки в западе поднял, будто преступник окружённый полицейскими. — И что же мне теперь делать?
— Тебе ещё и весело! — Почти прорычал Брин. Ого, как его зацепило, не ожидал такой реакции!
— Ну, мне ведь не грустно? Не грустно. Тем более давай смотреть правде в глаза, мне не о ком горевать. А у моего веселья совсем другая причина, нежели ты думаешь. Так что успокойся, — ещё более веселым тоном ответил я.
— Брин! Уроборос! А ну прекратите! — На корню задавила зарождающейся конфликт Алесса. Ну, вот не получилось, а я ведь так хотел...
— Только ради тебя, Алесса, только ради тебя, — тепло улыбнулся я ей.
— Если он ещё раз..., Птичка, и я за себя не отвечаю, — все же ответил Брин.
— Тогда я хочу услышать ответ на вопрос, который задал Брин.
— Но их было два!
— Уроборос! — Раздраженно прикрикнула она.
— Тц, я всего лишь пытаюсь разрядить обстановку, но видимо неудачно, — пошёл на попятную я. — Ладно, я все расскажу только дайте собрался с мыслями. Уф! Итак, когда я был маленьким и слабеньким, да-да Алесса нечего хмыкать, так вот когда я был маленьким эльфенком скитающемся на грязных улицах одного из многочисленных городов Империи в поисках еды, чтобы прожить ещё один лишний день, не сдохнув при этом от голода, меня нашло Тёмное Братство. Нашло после того как я убил трёх имперцев. А начало этому положил десяток золотых, что мне обещал один торговец, если я убью двух его конкурентов. Естественно этот торговец не собирался давать мне и медяка, он просто решил посмеяться над нищим полукровкой, но каково же было его удивление, когда они умерли, а нищий мальчуган пришёл за обещанными деньгами. Что я чувствовал после первого убийства? Мне понравилось, очень. Второе убийство принесло ещё больше удовольствия, как и все последующие, но вернёмся к рассказу. Естественно никаких денег он отдавать мне не собирался, зато я получил шесть сломанных ребер и левую руку. Я запомнил это, а спустя четыре месяца этот торговец умер, знаете, золотая пыль ещё никому не прибавляла здоровья после приёма внутрь. И когда я выходил из дома купца через один из тайных проходов, меня на выходе из него перехватил член Тёмного Братства, Ликвидатор, её звали Лиза. Как оказалось, они следили за мной с самого начала, с момента моего первого убийства. Мне предложили кров, еду, деньги, но главное мне предложили семью. И я согласился, согласился не думая и мгновения и ни капли не сомневаясь. В Убежище меня приняли как своего младшего давно потерянного, но вернувшегося брата. Лиза, молодая данмерка, что любила смотреть на Мессер и Секунду ясными ночами и что привела меня в Братство, стала мне старшей сестрой, наставницей так она думала, для меня же она стала матерью. Именно она начала учить меня всему, что должен знать настоящий убийца, а научить ей было чему, она ведь была Ликвидатором в свои всего сто семьдесят лет. Барти, вечно радостный имперец любящий пошутить над ближним своим стал для меня настоящим братом, ни больше не меньше, я до сих пор помню все наши проказы над другими членами Убежища. Хмурый и молчаливый орк, Халаз, был тем, кто постоянно ловил меня с Барти, а затем отчитывал и выдавал справедливое наказание, как-то раз он даже побрил меня налысо, он был тем, кто следил за дисциплиной в нашем Убежище, строгий, но справедливый. Стервозная, но обаятельная альтмерка по имени Гласия, она была прекрасной да, именно так, не удивительно, что именно в неё я влюбился впервые, как это бывает. Она мне отказала в тот же момент как я ей об этом сказал: "Пф, да если меня увидят рядом с таким неудачником как ты, то засмеют. Сначала стань кем-то, а уже затем лезь со своими глупыми предложениями ко мне" так она мне тогда сказала. Ох, как же мне тогда было плохо, и какое же было моё удивление, когда на очередной тренировке я увидел её смотрящую на меня, а затем услышал от неё слова о моей криворукости и неумении держать в руках даже вилку, но на этом она не остановилась, она подошла ко мне и стала показывать, как нужно делать то или иное действие, рассказывала разные примеры из собственной жизни. Так и повелось, она приходила, говорила мне несколько гадостей, а следом начинала обучать меня. Стоит ли говорить, что своего по отношению к ней после двух лет я добился? Думаю, нет, это и так понятно. Лютер, бретонец, что был весьма язвителен, но, тем не менее, был готов обучать всех кто пожелает этого Тайным Искусствам, не раз и не два его уроки спасали мне жизнь. Малютка Вейн, также как и Лиза была данмеркой, вот только в отличие от Лизы она стала для меня любимой младшей сестренкой, вечно холодной, отчужденной, колкой на язык и не лезущая в карман за словом, но знающая когда нужно помолчать, она пришла в Убежище всего на два месяца раньше меня, но так и не обзавелась друзьями тут, знакомым — да, друзьями — нет, и я стал для неё другом, а затем и старшим братом. Братья Шин и Красс, были аргонианами, они были теми ещё занудами, но занудами нашими хе-хе, над ними было особо весело шутить. Блай, босмерка и как все босмеры отлично владела луком, но кроме этого она была единственной кто не обиделся, но и благосклонно принимал наши с Барти шутки, и даже шутила уже над нами. Бис, Марк, Линда, Тирий, Аван, Лидия, Макуро, Стик, Баллеос, Параог они были моей семьёй долгих пять лет. А на шестой год, когда я уже вот как три месяца стал четвертым Ликвидатором в Убежище, что было невероятно, мой талант в деле убийства был очень велик и его видели все, Главе Убежища пришло письмо с приказом. Приказ был обо мне, мне следовала в течение семи дней прибыть в указанное место. Через четыре дня я был на месте, а на месте меня ждал член Тёмной Руки — Люсьен Лашанс. В тот момент я стал Душителем и получил свой первый контракт как Душитель. Приказ был прост, как палка — зачистить моё родное Убежище. Это был удар по мне, сильный, жестокий, ломающий меня в труху. Я хотел было, чтобы его пересмотрели, хотел доказать, что он ошибочен, но Лашанс был непреклонен. По его словам в Убежище был предатель и так как его не смогли вычислить, было принято решение о ликвидации всех кто там находится, а палачом назначили меня, потому что я появился в убежище уже после того, как вскрылся факт предательства и подозрения на меня не попали. Возвращение в Убежище было долгим, я не хотел туда возвращаться, я не хотел исполнят этот даэдров приказ, я проклинал тогда всех и себя, и тех, кто отдал приказ, вообще всех. Две недели на дорогу домой были проведены мной в раздумьях, я думал и искал того кто мог бы быть предателем, но его не было, никто из моей семьи не мог быть предателем. Дома моё состояние заметили, даже расспрашивали, что со мной случилось и нормально ли все со мной, на такие вопросы я отвечал дежурными фразами или отшучивался. Время шло, а приказ нужно было исполнить, мне дали на его исполнение месяц и три недели уже прошло, дальше ждать было нельзя и я начал действовать. Всем в еду мной было подмешан сильный яд, он заставлял жертв засыпать самым крепким сном и вывести их из этого сна невозможно, противоядия нет. Как же я тогда хотел, что бы это заметили, чтобы кто-то крикнул, что еда отравлена. А я бы тогда признался бы в этом. Я хотел умереть, хотел как никогда. Но никто ничего не заметил, никто кроме Лизы, Гласит, Халаза, Барти и Вейн. Первые трое заметили, что с едой что-то не то, но подумали что это очередная шутка Барти или меня, Барти тогда просто не хотел есть и пришёл посидеть вместе со всеми за столом, Вейн же была слишком умной, чтобы попасться на яд. И вот нас лишилось шестеро, шестеро не спящих. Барти принявший все за шутку был в восхищении, Лиза и Гласия просто смотрели на меня, Халаз мрачно сверлил меня своим взглядом, Вейн просто сидела, а я сидел опустив голову и плакал, по моим щекам одна за одной скатывались горячие слёзы, а плечи вздрагивали от беззвучных всхлипов. Первой что что-то не так поняла Лиза и это не удивительно, она была моим учителем все эти годы. Она подошла ко мне и подняла мое лицо за подбородок прямо на себя, а я не сопротивлялся, как будто я кукла, с которой играются, а не живой разумный, единственное, что я делал так это избегал встречи наших глаз. Неудачно. " Что ты сделал?" спросила она меня тогда, а я не отвечал, не было ни физических сил, ни моральных. Не помню, как возле меня оказался Халаз, зато помню, как он поднял меня за грудки, помню, как он же впечатал меня спиной в каменную стену, помню как он навис надо мной, помню его взгляд и единственный вопрос: "Что?". Помню взволнованный голос Барти говорящий: "Братишка, это не смешно...", помню растерянный взгляд Вейн, помню сильные удары по телу, помню, как кровь стекала с губ. Много чего еще помню, что бы с радостью забыл да нельзя. Первой опять же что-то заподозрила Лиза, именно её тёплые руки расстегнули мою кожаную куртку и разорвали тканевую рубаху у меня на груди, именно она первой среди всей моей семьи увидела у меня на груди знак орудия Чёрной Руки — Душителя. Она поняла все сразу, ей никогда не было возможно отказать в уме, а её интуиция всегда была на высоте и сопоставить все в одну картину было легко, моё поведение после возвращения, произошедшее только что и знак на моём сердце. Следом это поняли и другие. Как же мне было тогда больно, не физически, раны давно были для меня ничем, болела сама душа, одна мысль о том, что я должен убить их убивала меня, я не мог это сделать, только не последний кусочек моей семьи, только не их. Это поняли и другие. Они были преданы Братству, преданы всей душей, а я же был предан только им, в этом и была проблема. Они решили, что Братство важнее, я же что важнее они. Они приняли свою смерть, а я не мог их убить. Первым умер Халаз, он ушёл сам, моей заслуги в этом нет, я стыжусь этого. Он решил преподать мне последний урок, в бою только так как он мог. Я не хотел с ним боится тем более биться насмерть, но он решил иначе. Он выждал момент и когда я в очередной раз механически, почти безвольно отмахнулся от его атаки, он нанизал себя на мой клинок. "Будь сильным и помни о нас..." — были его последние слова. Я не мог поверить в то, что он сделал. Второй ушёл Барти, он просто и незатейливо подошёл ко мне, обнял и со словами "Улыбайся всегда, братишка, даже когда грустно, даже когда больно, даже когда улыбался невыносимо" упал уже замертво. Третей ушла Гласия, ушла элегантно, только так как умела она. Подойдя, крепко обняв, она прошептала мне на ухо: "Ты горел для меня мой маленький огонёк, пора тебе гореть и для других. Стань же огненным штормом, что спалит любые препятствия на своём пути, стань им ради меня, ради всех нас". Она подарила мне свой последней поцелуй, он был нежен и долог, но он был последний. Она упала рядом с Барти бездыханным телом, а в моей руке был зажат её последний подарок для меня золотой медальон, чёрный пузырек и маленький кусочек бумаги. Вот так ушла моя первая любовь в этом мире, она всегда любила яды и ушла она тоже с помощью них, как я потом узнал, яд был создан ею и имел весьма красивое название "Последний поцелуй" и его способ применения был понятен по его названию. Четвёртой была Вейн, она ушла безболезненно и я был рад этому. Присев возле меня, она обняла меня и после недолгого раздумья сказала: "Спасибо тебе за все... братишка. Будь всегда самим собой, не смей сдаваться, это не в твоём характере", а после откусила кусочек от мной отравленного яблока и тихо заснула у меня на груди. Последней была Лиза. Она подошла ко мне и крепко обняла, так как обнимают матери своих детей, когда тем больно или грустно. Вложив в мои руки свой кинжал, она обхватив мои руки, направила его не себя, прямо в сердце. Я не мог ей позволить себе это сделать, я и так слишком долго ничего не делал, ведь если бы не моя слабость все могло быть иначе, можно было бы убежать куда-то, где Тёмное Братство не достанет нас и там спокойно жить, но вместо этого я позволил им умереть у себя на глазах. Поэтому я не мог позволить ей уйти, только не ей. И мои руки оказались сильней, кинжал остановил свой ход, так и не добравшись до цели. Лиза сначала удивленно, а затем счастливо посмотрела на меня. "Молодец, запомни, твоя рука никогда не должна дрожать, пускай и сейчас она не дрогнет, — она сама поддалась вперёд и насадила себя на кинжал — Прости и прощай мой маленький сын...". Так ушла она, а я все ещё крепко держал в руке окровавленный клинок, вот так в окружении мёртвых тел я завершил свой первый контракт как Душитель. Это было больно, ещё больней сделалось, когда я узнал, что Вейн и Лиза действительно были теми, кем я их считал, Лиза моя пропавшая мать, что искала меня на протяжении десяти лет и все же нашла, а Вейн и в самом деле была моей младшей сестрой, вот так я в свои двадцать два узнал, что у меня была семья и я её бездарно потерял, хороший подарок на день рождение. Тогда я сломался, но в память о них я заставил себя идти дальше. И я шёл, на протяжении следующих десяти лет я шагал по дороге с именем жизнь, обильно орошая её реками крови. Убрал много, легко и качественно. Стал лучшим из всех убийц Братства за последнее триста лет, самый молодой и результативный, по сравнению с другими почти ребёнок, но такой опасны и безжалостный ребёнок. Подобно сломанному мечу вновь прошёл горнило пламени, чтобы на моём лезвии пропали все царапины, все изъяны, я меч, что попал в руки опытного кузнеца, чтобы тот перековал его, сделал ещё лучшим. Так и было, я стал идеальным лезвием, что разило свои цели под покровом ночи и неизвестности, а Братство стало тем кузнецом, что выковал из меня идеальный меч. А потом случился Кризис Обливиона и я стал членом Руки, высшего круга руководителей Братства, выше нас был только Слышащий и Мать Ночи. Вот только недолго я простоял у руля Братства, всего тридцать лет, после Кризиса за нас всерьёз взялись наши конкуренты в лице Мораг Тонг, да и другие мелкие секты объединились в союз, чтобы убрать нас из списка лучших убийц. И стоит сказать, что им это удалось, пускай главной цели они не добились — полной ликвидации Братства, но нас надолго лишили наших былых позиций. Не потеряй я тогда свои глаза, не сдай я позиции лучшего из лучших убийц и возможно все обернулось совсем иначе. Я бы не сидел сейчас рядом с вами, а всего лишь читал сухие строчки скупого отчета, где по списку шли ваши имена в графе "убиты". Для меня все сложилось очень смешно, потерять все, чтобы вновь его получить, пускай не сразу. Как тебе моя история, а Брин? Понимаешь, почему мне смешно? Да?! Так посмейся со мной! Ну же!!! — Я вскочил на ноги раскинув руки в стороны и так же резко упал обратно.(Divan: если в выше описанном рассказе есть ошибки-знайте, мне просто было лень его читать. Всем добра!)
— Почему же ты не смеешься?
