— Хорошо, я тогда сама тебе позвоню, — спокойно произнесла я, прекрасно понимая, что это ложь.
— Ладно, тогда до завтра.
— До...
Ответить я не успела. Нет, трубку никто не бросал, просто у меня батарейка разрядилась. Хотя собственно всё закончилось очень символично. Последнее слово осталось за ним.
* * *
*
— Рит, подумай ещё раз, что ты делаешь?
Когда Алекс вместе с чемоданами вошёл в вагон, Карина взяла подругу за руки, поймав её расплывчатый взгляд.
— Я уже обо всём подумала. Итак, всю ночь не спала.
— Даже ночи мало, чтобы принимать такое решение, судьбоносное можно сказать. Кроме того, здесь надо всё спокойно, на здравый рассудок обдумать, а ты уже какой день сама не своя ходишь. Пока ещё не поздно...
— В том-то и дело, что уже поздно. Поезд отходит через пятнадцать минут, мне пора.
— Подожди, — поймав Риту за руку, Карина не дала ей сдвинуться с места. — Я не против того, чтобы ты помогла Алексу. Вам, наверное, действительно стоит съездить в эту клинику вместе, но к чему такая спешка? Вчера решили, сегодня поехали. Рита, нормальные люди так не поступают. Твой Колесников не смертельно больной, чтобы мчаться в эту клинику как на пожар.
— Дело не столько в нём, сколько во мне. Если я не уеду сегодня, Тимур найдёт меня...
— И прекрасно! Вам нужно поговорить. Это безумие вот так уезжать, даже не объяснившись друг с другом.
— Чего тут объяснять?! — как-то истерично усмехнувшись, Рита прикусила дрожащую губу. — Мне итак уже всё понятно.
— Что тебе понятно? Ты как всегда приняла за истину в последней инстанции факты, высосанные из пальца, из твоего кстати пальца! Вот с чего ты решила, что Тимур снова сошёлся с женой? Он что сам прямо тебе об этом сказал?
— Карин, да ты бы видела, как он с ней вчера сюсюкался, вообще ни на шаг не отходил, а обо мне вспомнил только под утро, и с кем он встретил это утро тоже несложно догадаться. Сегодня опять ночевал у нее,...а я даже не могла никак этому помешать. Там сын, там его дом, в конце концов, ЕГО, а не его друга, в чьей квартире он со мной тискался. Да и сама подумай, когда на кону ребёнок, семья, репутация, какие-то общие, наверное, очень важные знакомые, разве можно рисковать всем этим из-за какого-то...мимолётного помешательства?
— 'Мимолётное помешательство' — хорошего же ты о себе мнения, — с губ девушки слетела язвительная усмешка, а практически сразу за ней сорвался тяжёлый вздох. — Ну, даже если и так, всё равно вам нужно поговорить и высказать всё друг другу в глаза. Кроме того...а как же ребёнок? В ту ночь, когда Алекс оказался в больнице, Карина тоже приехала туда подержать подругу и пока они ждали, когда Колесников придёт в себя, Рита несколько раз успела сбегать в туалет, из которого всегда возвращалась с красными слезящимися глазами и распухшими губами. После этого несложно было сделать вполне однозначный вывод, да и Рита сама обо всём рассказала.
— Это мой ребёнок, — с поразившим Карину спокойствием, тихо произнесла девушку, устремив взгляд куда-то вдаль. — Ни Тимура, ни уж тем более Алекса, а только мой. Я сама его и воспитаю.
— Позиция закоренелого эгоиста, — невесело усмехнулась Карина и хотела ещё что-то добавить, но ей помешала проводница, которая громко сообщила, что поезд отправляется через пять минут.
— Ну, всё, теперь мне точно пора, — слабо улыбнувшись, Рита замерла на несколько секунд, а потом вдруг вся изменилась в лице. Вцепившись в свою сумку, она тут же начала в ней копаться и уже через мгновение рассерженно стукнула себя ладонью по лбу. — Вот дура! Написала, а оставить забыла...Кариш, я ключи от квартиры уже Тимуру на работу занесла, в приёмной оставила. Можешь туда же это письмо забросить?
Взяв из рук подруги аккуратно свёрнутый лист бумаги, Карина, даже не разворачивая его, поняла, какого он содержания.
— Рит...ты понимаешь, что это...ну это точно не поступок взрослой разумной женщины. Ты бы ещё смс-ку послала. Нет, я, конечно, понимаю, что тебе ребёнок на мозги давит, но...
— Карин, я всё прекрасно понимаю. Знаю, что поступаю как полнейшая дура, но...не смогу я ему всё в глаза сказать. Не смогу от него услышать,...что больше не нужна ему. Я боюсь, что разрыдаюсь, что унижаться начну...Лучше так, — прикрыв заблестевшие от слёз глаза, Рита ещё несколько секунд стояла на месте, а потом резко обняла подругу, уткнулась носом ей в шею и уже не сдерживая слез, тихо прошептала, — спасибо тебе, Кариш, спасибо тебе за всё, ты, наверное, самый близкий, самый родной мне человек. Я тебя безумно люблю!
— И я тебя люблю, проблема моя ходячая, — уже, когда Рита вошла в вагон, и поезд тронулся с места, грустно усмехнулась девушка. Несколько минут она неотрывно смотрела на письмо в своей руке, потом, разверну его, прочитала всё до последней строчки, снова усмехнулась, только на этот раз как-то устало и ни секунды не колеблясь, разорвала лист. — Я очень тебя люблю, дура белобрысая, и поэтому прости, но второй раз сломать себе жизнь, я тебе не позволю. Если тогда, восемь лет назад, одна Карина вам всё испортила, значит, моя миссия восстановить справедливость.
* * *
*
Когда Алекс ушёл к проводнице купить нам что-нибудь вкусного к чаю, хотя мне есть совсем не хотелось, я, забравшись на свою нижнюю полку, закуталась в одеяло, прислонив голову к окну. Сегодня было холодно. С самого утра на небе мрачно сгущались тучи, а теперь капли дождя барабанили по оконному стеклу, ещё больше нагоняя тоску не только на меня, но и на всю природу, окутанную серым клубом тумана.
Мы уже выехали из Москвы. Каждую секунду мимо меня мелькали картинки проносящихся деревьев, станций, городов, потом снова деревьев....В такую погоду, да ещё и под звук грохочущих колёс поезда мне всегда хотелось спать, а сейчас, хоть я всю прошлую ночь беспокойно ворочалась в кровати, не получалось сомкнуть глаз. В голове бессвязным потоком струились самые спутанные мысли, от которых у меня никак не получалось избавиться. Хотя я особо ни о чём не думала. Меня уже не терзали такие вопросы как: правильно ли я поступаю, может, стоит вернуться, может, я опять совершаю ошибку? Они уже не могли меня мучить, потому что я прекрасно знала ответ на каждый их них. Нет, я поступаю подло, мне немедленно нужно вернуться, и конечно, этот побег — моя очередная непростительная ошибка, которую никак нельзя оправдать. Сейчас я уезжаю за сотни километров не только из-за Алекса, даже не только потому, что сама в очередной раз хочу спрятаться от проблем,...я просто боюсь опять всё разрушить. Сколько всего на него свалилось из-за этой истории? Хоть он и пытался скрыть, но я видела и все эти мерзкие статьи в газетах, и даже какие-то гадкие передачи на телевизоре. Но всё это мелочь, по сравнению с тем, что я, пускай и не специально, пускай совершенно этого не желая, всё-таки отдаляла его от сына. Я знаю, что мой отец, когда мне было лет пять, тоже увлёкся другой женщиной, тоже была вероятность, что он уйдёт из семьи и хотя я сама, конечно, ничего этого не помнила, мне сейчас трудно и очень страшно представить, что бы было, если бы всё именно так и случилось. Пускай у нас с папой были не самые простые отношения, но он всегда был и будет самым дорогим мужчиной в моей жизни. Я просто не могу вообразить своё детство, свою юность без него. Мне до сих пор трудно смириться с тем, что его уже нет....И как я...как я сейчас могу отнять Тимура у его ребёнка, которому всего-то три года?! Конечно, Тим никогда не бросит своего сына, но приходящий отец это ведь немного не то...чёрт, да это совсем не то! Но такому, казалось бы, вескому факту, противостоял совсем не менее значимый. А как же тогда мой ребёнок? Разве ему не нужен отец? Разве я имею право второй раз...да, уже второй раз отнимать у Тимура его малыша?! Неужели понимая, что я совершаю ошибку, возможно, самую большую в своей жизни, я никак не попытаюсь её исправить?!
* * *
**
Когда Тимуру сообщили, что его в приёмной дожидается какая-то девушка, он, еле сдержав дурацкую улыбку, всё-таки смог закончить разговор с партнёрам из Франции и тут же чуть было не сорвался с места. Но вовремя вспомнив о сюрпризе, мужчина достал из ящика стола два, только сегодня утром купленных билета, и всё-таки намного быстрее, чем нужно вышел из кабинета. Окинув взглядом всю приёмную, он поначалу никого не заметил кроме сидящей за своим столом секретарши. Когда мужчина уже подошёл к ней, чтобы спросить, где Рита, его окликнул какой-то очень смутно знакомый женский голос. Обернувшись, Тимур увидел вставшую с кресла возле самых дверей приёмной красивую девушку в тёмном замшевом пальто, с собранными в тугой высокий хвост русыми волосами.
— Здравствуйте, Тимур. Извините, не знаю вашего отчества. Я Карина — подруга Риты. Вы меня помните? Мы встречались не так давно в нашем с Ритой офисе.
— Помню, — не сразу ответил мужчина, после долгих усилий хоть и с трудом, но действительно вспомнив девушку. — А где сама Рита?
— Мы можем поговорить наедине?
Бросив мелький взгляд на украдкой поглядывающую на них секретаршу, Карину прошла к кабинету Вербицкого, дождавшись пока мужчина откроет перед ней дверь, пропустив её в помещение и войдя следом.
— Так, где Рита? — сев в кресло напротив девушки, уже с настороженностью повторил свой вопрос Тимур.
— Она уехала, — поставив маленькую чёрную сумочку себе на колени, спокойно ответила Карина, глядя мужчине прямо в глаза.
— Что значит ехала? — ещё ничего не понимаю, но, уже чувствуя что-то неладное, напряжённо спросил Вербицкий. — Куда?
— В свой родной город. Туда, где вы собственно и познакомились.
— Зачем? — после непродолжительного молчания, удивленно спросил Тимур.
— Она решила, что вы вновь сошлись с женой, и не захотела стоять у вас на пути.
— Что?! — направив на девушку удивлённый взгляд, не своим голосом произнёс Вербицкий. — Эта шутка? Мы с ней договаривались встретиться сегодня вечером, куда она могла уехать?
— Я уже сказала, что Рита посчитала, что вы помирились со своей женой. Она видимо по-своему растолковала ваше...нежное поведение с супругой в больнице, а также то, что следующие две ночи вы провели вместе,...вообщем она решила, что сегодня вечером, в ресторане вы хотите её бросить.
— Это какой-то...розыгрыш? — даже не сразу сообразив, что ответить, уже со злостью в голосе спросил Тимур. — Что за чушь вы сейчас городите?
— Я не знаю чушь это или нет, но Рита уехала и уехала именно потому, что не хотела услышать от вас то, что между вами всё кончено.
— Когда она уехала?
Мужчина уже начинал понимать, что происходит, а потому медленно, но верно закипал от ярости.
— Пару часов назад.
— И она даже не сочла нужным поговорить со мной? Послала курьера?
— Во-первых, я не курьер, — справедливо, хотя и без какой-либо обиды в голосе заметила Карина. — А во-вторых, она даже не знает, что я здесь. Она не собиралась к вам никого посылать, а просто написала письмо.
— Какое письмо?
— Неважно, всё равно я его порвала.
— Зачем?! — ошарашенно уставившись на девушку, вскрикнул Тимур.
— Затем, что там был один бред. Она написала, что не любит вас, что надеется, что у вас в семье всё наладится, ну и прочую чепуху. Одним словом Рита — это Рита. Как человек, который её знает 'от' и 'до', я вам точно могу сказать, что она полнейшая дура. Никогда не думает, прежде чем что-то сделать. Хотя...в чем-то она может всё-таки и права. Я думаю, она просто устала от этой неизвестности. Каждой женщине хочется думать, что она у своего мужчины единственная, а не делить его...с его женой.
— Да что за бред? С кем ей приходится меня делить? Мы с Кариной разводимся!
— Разводитесь? — удивленно и с явной недоверчивостью в голосе переспросила девушка.
— Да разводимся, и именно это я хотел ей сегодня сообщить, а ещё вот, — раздражённо кинув на стол большой белый конверт, Тимур устало откинулся на кресле. — Это билеты в Париж. Послезавтра у меня должна там состояться очень важная сделка, а всё остальное время, ну хотя бы дней десять, которые мне удалось урвать, я хотел провести только с ней.
Несколько минут Карина неотрывно смотрела на этот конверт, а потом, закатив глаза, тихо, сквозь стиснутые зубы выругалась.
— Я пыталась её как-то остановить, но...она была не в себе.
— Не в себе?! Она непонятно с чего вдруг накрутила себя каким-то бредом, одна, неизвестно зачем всё бросила и сбежала из Москвы,...я не понимаю, она что рехнулась?!
— Может быть, но...всё не совсем так, — потупив взгляд, Карина заметно занервничала, очень долго соображая, как бы правильней изложить мужчине всю информацию. — Она уехала не одна. Дело в том, что в нашем городе уже давно работает хорошая клиника, помогающая людям, которые страдают разными зависимостями...
— Она уехала с ним?! — не дав девушке договорить, Тимур как ошпаренный соскочил с кресла.
— Понимаете, у моего мужа есть связи в этой клинике, он договорился, чтобы Алекса приняли на приём, но один Колесников, наверное, побоялся ехать...
Дальше Тимур уже не слушал. Бросив конверт с билетами обратно в ящик стола, он со злостью его захлопнул, а сам в нервной и явно раздражительной спешке начал набрасывать на себя верхнюю одежду.
— Во сколько точно она уехала? Какой поезд?
— Хочешь её перехватить? — совершенно спокойно перейдя на 'ты', Карина волнительно перегородила Тимуру дорогу. — Не надо, дай ей время, она сама всё поймёт. Я уверенна, она даже сейчас...
— Время? Сколько ещё ей нужно времени? Подождать пока опять восемь лет пройдёт? Нет, я больше не дам этой сумасшедшей ни единой секунды!
— Сумасшедшей? Может ты прав. Может она действительно не в себе, но беременные девушки часто совершают неадекватные поступки, — эти слова перехватили мужчину уже у самых дверей, когда он собирался выйти и, несмотря на то, что его изнутри колотила адская волна дрожи, Тимур всё-таки замер на месте. — Понимаю, что я вовсе не тот человек, который должен был тебе это сообщить, но...Рита ждёт ребёнка.
P.S. Так как в понедельник уезжаю на море, очень постараюсь написать вам завтра концовку) Осталось уже совсем чуть-чуть)
