— Недостаточно данных для точного заключения. Рекомендуется углубленная проверка.
— Плевать на проверку, разбираться с этим будем после боя. Сейчас необходимо...
Это произошло очень быстро и совершенно неожиданно. В боевой рубке корабля уже было весьма и весьма жарко, но вот внезапное падение температуры, сопровождавшееся образованием инея на нескольких консолях, вызвало изумление у всех, присутствовавших здесь.
— Что за?.. — Ошарашенно поинтересовался Ланге, но был прерван.
— Ментальная атака...
Астропат буквально простонала это и медленно сползла на пол, заливая феррокрит кровью из собственного носа. Женщина обхватила череп руками и закричала. Завыла тонко, пронзительно и страшно.
Фрейзер почувствовал это очень резко и отчетливо. Вначале появился невнятный гул, а время словно замедлилось. Зрение помутилось, и перед глазами заплясал хоровод разноцветных пятен, сопровождавшийся противным, визгливым скрежетом. Словно гигантский напильник проскрежетал по краю его сознания.
В себя Николаса привёл резкий и отрывистый звук выстрела. Промаргивающийся Фрейзер на ощупь схватился за лазерный пистолет и заполошно озирался, пытаясь определить угрозу. Открывшаяся ему картина не вызвала ничего, кроме мрачной ненависти.
Тело Вентурини лежало на полу, суча ногами в предсмертных конвульсиях. На месте головы старшего помощника расплывалось уродливое кровавое пятно, щедро нафаршированное осколками костей черепа. В воздухе витали запахи сгоревшей взрывчатки, блевотины, да кисловатый аромат свежей крови.
Слева от капитанского трона выворачивало одного из лейтенантов. Парень бился в судорогах, исторгая из себя обед вместе с завтраком. Кто-то глухо выл на одной ноте, схватившись за голову.
— Как вы, сэр? — Поинтересовался Ланге, так и не опустивший болт-пистолет.
— Какого cherta тут произошло? — Прошипел Николас. — Зачем вы застрелили моего старшего помощника?!
Ланге ничего не ответил, и лишь шагнул к лежащему в луже крови телу. Комиссару потребовалось менее секунды на то, чтобы откинуть в сторону полу кителя и продемонстрировать Фрейзеру содрогающуюся кожу на руках Вентурини. Пальцы трупа дергались и изменялись, темнея, вытягиваясь и трансформируясь в некое подобие когтей.
— Это что ещё за дрянь? — Ошарашенно сморгнул и нахмурился Николас. — И как вы определили угрозу?
— Нас... Не учили определять воздействие Имматериума на солдатах, — голос Адама стал глух и безразличен. — Очень зря. На поверхности Наковальни я слишком часто смотрел на такое.
Комиссар немного растерянно улыбнулся, кривясь, и добавил: — Рефлекс, наверное...
Сбоку с лязгом и шипением встряхнулся Тектрий. Техножрец быстро вколол себе что-то из одноразового инъектора, а затем на пару мгновений подвис. Звонкая трель на бинарном пронеслась по помещению, оживляя замерших было сервиторов.
— Зафиксировано ментальное воздействие. Отражено. Работоспособность восстановлена, — из голоса старшего техножреца исчезли любые намеки на эмоции, — Приступаю к загрузке реанимационных протоколов. Эмулирующие модули отключены. Выполняю подключение к тактическому когитатору. Эффективность взаимодействия снижена на тридцать процентов.
— Принято, — просипел Николас.
Фрейзер рвано выдохнул. В крови бушевали гормоны, во рту словно кошки нагадили, а голова начинала немилосердно ныть.
— Лейтенант, — коммодор обернулся к более-менее пришедшему в себя подчиненному, с ужасом уставившемуся на продолжающие мутировать руки уже мертвой Вентурини: — Займите место старшего помощника и корректируйте огонь.
Николас понимал, что если сейчас поддаться эмоциям и сорваться в истерику, то хоронить потом будет некого и нечего. Корпус 'Стража Бездны' уже сейчас содрогался от многочисленных попаданий. Хаоситы в полной мере использовали те несколько минут, на которые легкий крейсер лишился командования.
Ланге безмолвной тенью скользнул по помещению, всматриваясь в лица и руки приходящих в себя офицеров. Дважды щелкнули отрывистые, сухие выстрелы, но смотреть на тех, кому фатально не повезло, не было ни времени, ни желания.
— Сэр, мы фиксируем скачкообразное изменение интенсивности энергетической структуры вражеского корабля. Активность варп-двигателя нарастает. Они бегут, сэр...
— Hera s dva я вас отсюда выпущу, твари! Лейтенант! Немедленно выяснить, какие из орудий всё ещё могут стрелять! Добьем эту мразь!
* * *
Брабандер взвыл от боли и бессилия. Здесь и сейчас всё шло совсем не так! Проклятье, это было совершенно невозможно!
Крейсер лоялистов продолжал стрелять. Да, его движения утратили осмысленность, и теперь вражеский корабль просто двигался прежним курсом, не меняя скорость. Было видно, что сложная машинерия древности более не корректирует огонь макро-батарей и лэнс башен. Гимнариумы и бинарные трели, исходившие от легкого крейсера имперцев, смешались, утратили четкость и осмысленность.
Но их пушки всё ещё палили. Не залпами, но вразнобой, они осыпали и без того настрадавшийся корпус 'Вечного Служения' шквалом беспорядочных попаданий. Многие болванки теперь пробивали 'Бойню' насквозь, оставляя в бортах огромные дыры. Где-то под капитанской рубкой бушевал, не утихая ни на миг, огромных размеров пожар, почти достигший машинариума корабля.
С чудовищным ударом детонировал склад боепитания в носовой части. Более малый и менее прочный корабль такой взрыв расколол бы пополам, но 'Вечное Служение' только лишилось носовой оконечности, теперь вывернутой изнутри, словно гигантский чудовищный цветок, в центре которого продолжали взрываться отдельные макро-снаряды.
Стефан переключился на несколько уцелевших внутренних пикт-камер, бездумно просматривая изображения. Коридоры корабля были завалены трупами. В начале боя погибших стаскивали на кремацию вниз, к плазменному двигателю, но теперь про это можно было забыть. Из-за постоянных попаданий окончательно умерли реакторы центрального освещения, и отсеки 'Бойни' погрузились во тьму. Там, во мраке затерянных в глубинах титанического корабля коридоров и палуб, блуждали немногочисленные выжившие, хватаясь друг за друга и хрипя что-то невразумительное сорванными голосами.
Еретики и мутанты ещё пытались что-то делать, но были обречены. Резервные переборки и демпфер-буферы выгибались внутрь или срывались с креплений очередными близкими попаданиями. Счет жертв взрывной цикличной декомпрессии давно достиг десяти тысяч хаоситов.
Брабандер утратил контроль над кораблем. Энергетические магистрали и информационные сети более не функционировали, либо выходили из строя с чудовищной скоростью. Новая волна детонаций сотрясла корпус корабля. Информационные дата-банки тактического когитатора взорвались изнутри вместе с особо защищенной серверной, отрубая Стефана от большинства систем.
Вместе с тем оказались уничтожены и почти все системы наблюдения. Немногочисленные авгуры и ауспики всё ещё работали, но о том, чтобы обеспечить централизованное наведение орудий корабля, не могло быть и речи. Да и не осталось у него боеспособных пушек. Брабандер мог рассчитывать только на до сих пор не потрепанные макро-орудия правого борта, но что в них толку, если расчеты этих пушек полегли, туша пожары, чиня повреждения да помогая восстановить то немногое, что всё ещё работало.
Стефан послал ментальный зов, больше походивший на стон, своему господину. Он умолял колдуна увести корабль в варп, чтобы скрыться там от убийственных залпов имперского корабля, к которому теперь присоединились и мониторы, наконец вышедшие на позиции для стрельбы.
Зов оставался без ответа. Его господин молчал.
Тогда Брабандер попытался раздвинуть границы своей тюрьмы, чтобы самому напрямую обратиться к Повелителю через вокс.
К его изумлению, это удалось без малейших проблем...
Реальность разбила и сломала Стефана.
На месте ритуальных залов, в которых плели свои чары Повелитель и его ученики, теперь распростерлась огромная каверна. Словно неизвестный великан вырвал кусок обшивки вместе с отсеками, безжалостно проломив бронекорпус.
И тогда Брабандер завыл.
Ментальный вопль стал прощальным боевым кличем погибающего хаоситского крейсера. Его орудия молчали, а отсеки были пусты. Хозяин этого корабля разлетелся на атомы в испепеляющем всё на своем пути луче имперского лэнса. Путь 'Вечного Служения' должен был оборваться здесь. В забытой Темными Богами ледяной системе на окраине Готического Сектора. Сама судьба, казалось, вела Брабандера к этому мгновению.
Теперь он мог лишь наблюдать за тем, как вновь окрепший и усилившийся огонь вражеского корабля ломал корпус 'Бойни'. Имперец был жив. Да, потрепан и поврежден, но жив!
Жив, в то время как Стефан Брабандер умирал...
Капитан 'Вечного Служения' слишком хорошо представлял себе то, что произойдет дальше. Слуги Лжеимператора не станут окончательно уничтожать корабль, нет. Они дождутся, пока солнечная радиация и излучения далеких звезд выжгут всякие следы Хаоса с оскверненного корпуса. А затем притащат мертвый остов на свои верфи, чтобы разобрать его на запчасти для кораблей такого же класса, либо восстановят судно и включат его в состав проклятого Имперского Флота!
Брабандер в ужасе взвыл, не желая для корабля, ставшего ему тюрьмой и домом одновременно, столь ужасной судьбы. Но что ему оставалось? Большинство систем уже не функционировало. Лишь двусторонний канал связи с реактором до сих пор работал, передавая сплошные потоки данных от плазменного ядра.
И тогда еретик принял решение...
До поры до времени скрытая в глубине корпуса 'Вечного Служения' термоядерная реакция вырвалась наружу всесокрушающей волной света и тепла.
Глава 19
Фрейзер со всевозрастающей неприязнью разглядывал существо, лениво покачивающееся в паре десятков сантиметров от лица коммодора Имперского Флота. С каждым новым мгновением мужчина хмурился всё больше и больше, периодически косясь куда-то вниз. Существо в ответ безразлично лупало вытаращенными глазищами, да помахивало широким фиолетовым хвостом...
Наконец, капитан раздраженно дернул щекой и развернулся к остальным представителям старшего командного состава 'Стража Бездны', которые собрались здесь в это непростое время. Некоторые отсутствовали, и глядя на пустые кресла, Фрейзер испытывал глухую, черную тоску.
Вентурини и Ниро. Старший помощник и астропат. Искореженное мутациями тело первой прямо сейчас лежало в герметичном стазис-контейнере под охраной неразговорчивых и хмурых востроянцев. А вторая пребывала в глубокой коме после ментальной атаки, и находилась в госпитиуме крейсера, подключенная к системам искусственного поддержания жизнедеятельности. Серводемиус клялся и божился, что Каролина выживет. В сорок первом тысячелетии кровоизлияние в мозг лечить умели, и сейчас нужно было просто доставить пострадавшую туда, где ей могли оказать помощь.
На Мезоа. В древнюю цитадель Механикус, на защите которой и были сосредоточены все силы Имперского Флота в Кластере Циклопа. К конечной цели эпопеи, приключившейся в звездной системе Слейда за две недели, прошедшие с того момента, как 'Страж Бездны' прибыл в штрафную колонию.
Фрейзер скривился. Уставшему разуму казалось, будто с того момента прошло уже не меньше месяца. Часть личности коммодора, которая принадлежала жителю сорок первого тысячелетия, мечтала об этом, но реальность превзошла все ожидания. Первый же выход в космос в качестве капитана полноценного космического корабля обернулся вначале планетарным побоищем, а затем и жестоким космическим сражением с превосходящими силами противника. Что дальше? Орочий халк? Налёт эльдарских корсаров? Или и вовсе нападение Черного Флота Аббадона Разорителя?! Впору было начинать верить в судьбу...
Николас покосился на хронометр в углу гололитической панели. Пора было начинать совещание. У него не было права расклеиваться и психовать, но терять подчиненных, с которыми он проработал около года, было тяжело и очень болезненно. Однако Николас давно осознавал, что рано или поздно до этого дойдёт. Ещё недавно раздельные личности, которые в последнее время ощущались единым и неделимым целым, в унисон говорили, что для меланхолии сейчас совершенно не то время.
Но начинать совещание с чего-то надо было, и мысли Фрейзера вернулись к малопонятному и, откровенно говоря, пугающему существу, которое всё так же меланхолично бултыхалось в почему-то отливающей розовым цветом воде. Именно в этот момент лобастая морда твари раскрылась, чтобы ловко и быстро отхватить кусок какой-то зеленой жижи. Николас тяжело вздохнул. У него появилось очень много вопросов за последние двадцать минут.
— Кто-нибудь может мне объяснить, что это такое? — указал коммодор на гигантский куб из прозрачного ферропласта, расположенный за его спиной. — Например вы, господин майор?
— Не могу знать, сэр, — Радулович имел вид потрепанного жизнью и до крайности удивленного филина. — Но думаю, что это... Аквариум.
— Я вижу, что перед нами не панель когитатора! — Подпустил в голос раздражения Николас, тут же переключаясь на другого подчиненного: — Фраар, может быть вы ответите, откуда в резервном зале тактической подготовки старшего офицерского состава взялась сия конструкция? И, что куда важнее, почему этот аквариум, варп побери, сделан из броневого сплава третьей категории?
— Не имею ни малейшего понятия, господин коммодор! — Ушёл в отказ снабженец, правая рука которого была немилосердно зафиксирована после ранения. — Но припоминаю, что не позднее, чем два месяца назад мне была предоставлена накладная на отгрузку полутора тонн отборного ферропластового сфалерита высшей пробы. Завизированная подписью господина комиссара!
— Ланге?! — В изумлении развернулся к Адаму Фрейзер.
— Я... Разберусь с теми 'гениями', которые подсунули мне ту бумажку, — зловеще пообещал комиссар.
Николас устало прикрыл глаза. Иногда у него создавалось такое чувство, что он командовал толпой дорвавшихся до оружия сентиментальных детишек, у которых всё ещё бушевали гормоны. Он уже читал отчёт Деяча, касающийся этого случая. Какой-то аквариумист-любитель из числа молодых офицеров не захотел расставаться с любимым питомцем после перевода на новое место службы.
— Для начала предложите им явку с повинной... Ну, а пока, Тектрий, просветите нас о том, кто живет в данном аквариуме, чтоб его пустота отымела.
В любом случае спускать такую выходку было нельзя. Но и дело это в большей степени касалось комиссара, а не безопасника. К тому же коммодор не мог не отметить всю комичность данной ситуации.
— Выполняю, — техножрец быстрее всех оправился от ментальной атаки, и сейчас мог в полной мере демонстрировать эмоции. — Внутри резервуара с раствором сульфата бария проживает, судя по показаниям дистанционного сканирования, особь Anguilla balaaminsis, она же угорь балаамский, речной. Обитает на планете Балаам в субсекторе Бейн Морр...
— Спасибо, — прервал техножреца Николас. — А согласно заключению нашего хирургеона, данные рыбы, умирая, впрыскивают в окружающую среду порцию весьма опасного токсина, способного распространяться воздушно-капельным путём. Одного вдоха достаточно для того, чтобы впасть в глубокую кому. Не мне вам объяснять, что случилось бы, если бы от близких разрывов аквариум лопнул...
