— Симэль Мари Гэбильдотир.
Коротко стриженная блондинка, чуть более рослая и плечистая, чем её спутники, серьёзно кивнула Дюпону.
— Дэттир Гельмут Фоттерсон.
Бледный черноволосый эльф протянул ладонь для рукопожатия. Его чёрно-синий мундир казался более неряшливым и потёртым, чем униформа девушек.
— Мы уже много лет путешествует вместе, — добавила Итиэль. — Знаем друг друга, умеем... дополнять.
— Полагаю, вы старые друзья, — просто из вежливости заметил Дюпон, пожимая руку Дэттира. Но рыжая эльфийка зачем-то сочла нужным ответить:
— В некотором роде. Дэттир — мой муж, Симэль — бывшая жена.
— Дэттира? — не понял комендант.
— Моя, — пожала плечами зеленоглазая девушка. Сморгнула, увидев вытянувшееся лицо Дюпона. Приподняв уголки губ в намёке на улыбку, констатировала:
— Вы не изучали культуру эльфов, капитан.
— Н-нет, — признался Ламорье, ощущая повисшую в воздухе неловкость.
— Тогда не задумывайтесь об этом. Людям бывает сложно понять. Мы трое — хорошие друзья. Это правда.
От продолжения беседы коменданта спасла Герцогиня, принёсшая ответ из штаба. Выдержка седовласой телеграфистки, по обыкновению, оказалась на высоте. Она как ни в чём ни бывало поздоровалась с эльфами — так, словно остроухие долгожители посещали Сухую Розу каждые выходные. Получив в ответ молчаливые кивки, передала телеграмму Дюпону:
— Приказано утром обеспечить послу конный эскорт до ближайшего города, сэр. За остальными пришлют грузовики в течении недели.
— Недели? — комендант едва не схватился за голову. — Почему так долго?
Герцогиня по-военному заложила руки за спину, вскинула подбородок и прищурилась, как бы говоря: "Вы меня спрашиваете?". А вот рыжая эльфийка внезапно шагнула к связистке, довольно бесцеремонно заглянула той в лицо, и поинтересовалась:
— Вы северянка?
— Да. — Герцогиня приподняла брови. — Я думала, за тридцать лет избавилась от акцента.
— К чему вслушиваться в акцент, если вы единственная в форте обращаетесь ко мне "сэр" вместо "господин капитан", — не удержался от подколки Дюпон. Эльфийка же отступила на шаг, по-птичьи склонила голову к плечу, поставив уши торчком:
— Я как будто видела ваш портрет в одном эльвартском музее.
— Я не настолько старая и знаменитая, простите. — Герцогиня держалась с неизменной холодноватой вежливостью, однако по блеску в глазах Дюпон понял, что диалог её забавляет. — Не думаю, что мои портреты вообще существуют.
— Полагаю, да. — Итиэль снова повернулась к коменданту: — Нам с друзьями нужны три ведра горячей воды, три полотенца и пустая комната на четверть часа. Потом я займу место... там. — Она указала на участок стены меж двух постов. — Дэттир будет у ворот, а Симэль — на противоположной стене. Мы возьмём сухие пайки, и будем оставаться на местах до рассвета.
— Вы опасаетесь нападения уже этой ночью?
— Нет, — призналась девушка. — Но я планирую дожить до восьми сотен лет, а это требует ценить осторожность.
Сам капитан Ламорье добрался до постели буквально перед рассветом. И, естественно, был разбужен почти сразу же. Ведь в Сухой Розе дурные вести приходят с первыми лучами солнца. Такова уж традиция.
Проснувшись от пения горна, Дюпон добрых полминуты сидел на кровати, моргая и пытаясь понять, что происходит. В висках ломило, затылок горел. Обычно комендант пробуждался легко, но бессонная ночь и дневное путешествие через жаркие пески давали о себе знать. Рожок продолжал надрываться, повторяя один и тот же сигнал, в распахнутое окно неслись тревожные возгласы и топот множества ног. Окончательно привёл коменданта в чувства винтовочный выстрел, звонко хлестнувший по ушам. Спавший одетым Ламорье подскочил на месте, торопливо сунул ноги в сапоги, схватил со стола портупею с кобурой и вихрем вылетел на улицу, распахнув дверь плечом. Двор полнился людьми. Пограничники спешили занять места на галереях, двое бойцов пытались удержать в палатках перепуганных гражданских, у дверей казармы потерянно топтались армейцы в серых мундирах.
— Помогите там, считайте себя резервом! — крикнул им Дюпон, указав на палатки, а сам вприпрыжку ринулся к воротам. Коменданта ждали. Часовой сразу сунул тому в руки бинокль, ткнул пальцем на юг. Хотя и без бинокля отлично было видно, как дюны у горизонта покрывает тёмная шевелящаяся масса. Стоило Ламорье поднести окуляры к глазам, и масса распалась на множество отдельных точек — всадников, галопом мчащихся на север. В сторону форта. Пустынников было много, очень много — счёт шёл на сотни. За кочевой армией поднималась сплошная стена пыли, взмётнутой копытами их коней.
— К бою! Без команды не стрелять! — повысил голос комендант. Его слова передали по цепочке. — Жюсс, бегом к Герцогине. Телеграмма в штаб — форт атакован, нуждается в помощи. Повторить несколько раз.
— Есть!
Место убежавшего караульного занял черноволосый эльф. Он без улыбки подмигнул Дюпону и опустился на колено, взводя свой чудной арбалет. Всадники продолжали дико нахлёстывать коней, рассыпавшись широким фронтом. Конная лава надвигалась на маленький форт, как морская волна на песчаный замок. Казалось, пустынная конница всерьёз намерена атаковать крепость в лоб.
— Не стрелять! — повторил для самых молодых и нервных солдат Дюпон. По правде говоря, от такого зрелища ему самому сделалось не по себе. Столько вопящих и размахивающих оружием пустынников сразу едва ли видел даже самый заслуженный ветеран гарнизона. Кроме Герцогини, может быть. — Не стрелять!
Лава распалась на три части. Два крыла начали огибать форт, оставаясь вне радиуса стрельбы, центр же всё ещё россыпью скакал вперёд. Человек триста, не меньше. Комендант мысленно пожалел, что перед крепостью нет минного поля или хотя бы рва. Сухой ров когда-то был, но к приезду нового коменданта о нём напоминала только неглубокая впадина, опоясывающая стены. Хотя, в любом случае — что пустынники могут сделать крепостным стенам?
Где-то рядом взвизгнула пуля. К слитному топоту сотен копыт и воинственным кличам прибавился треск выстрелов — кочевники палили из винтовок на скаку.
— Пли! — рявкнул Дюпон, вскидывая над головой сжатый кулак. И форт ответил коннице. Застрочил пулемёт рядом с капитаном, второй хлестанул свинцом с дозорной башни, немного вразнобой хлопнул винтовочный залп, ещё один, ещё... Там, внизу, кто-то вылетел из седла, кто-то рухнул вместе с убитым конём, кто-то ткнулся носом в конскую гриву — но лаву это не остановило, даже не замедлило. Пулемёт над воротами поперхнулся, опустошив магазин, помощник стрелка спешно вставил новый — этой секундной заминки атакующим хватило, чтобы приблизиться вплотную. Большая часть кочевников с гиканьем понеслась вдоль стен, паля по солдатам на гребне. Меньшая же осадила коней. Полсотни пустынников сняли с сёдел и принялись раскручивать над головами арканы, которые вместо петель заканчивались железными крючьями.
— Стрелять по тем, что с верёвками! — Дюпон толкнул в плечо пулемётчика. Солдат кивнул, не отрывая взгляда от прицела. Длинная очередь срезала сразу трёх всадников, мгновеньем позже упали ещё два, сраженные винтовочными пулями. Пограничники заполошно палили с галерей по мечущимся внизу врагам, приказ капитана кроме людей на башне услышали немногие.
— Вжжжжух! — брошенные пустынниками крючья впились в мешки с песком, заменяющие стенные зубцы. Всадники закрепили арканы на сёдлах, погнали коней прочь от крепости — и мешки посыпались наземь, наружу, лишая пограничников укрытия от пуль. Дюпон и Дэттир успели быстро отсечь ножами арканы от крюков, зацепивших укрытие пулемётчика, но почти вся южная стена "оголилась". Удовлетворившись этим, пустынники отхлынули прочь, провожаемые выстрелами.
— Прекратить огонь! — Дюпон снова продублировал слова жестом. Ближний пулемёт умолк в тот же миг, второй чуть позже, винтовочная канонада сошла на нет плавно, по мере того, как приказ передали по галереям. — Перекличка в отделениях! Сержантам — доложить потери!
Пока сержанты считали убитых и раненых, комендант прямо по стене прошагал до круглой северной башни. На пороге комнаты связи столкнулся с Герцогиней. Телеграфистка хмуро сообщила ему:
— Всё, нет контакта. Кабель обрезан. Сообщение передать успела. Трижды.
— Ответ получили?
— Нет.
Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, потом женщина тихо произнесла:
— Пока кабель не восстановят, я здесь не нужна, сэр. Разрешите помочь в Механическом Сарае?
— Разрешаю.
По внутренней лесенке комендант взошёл на верхнюю площадку, где застал не только пулемётный расчёт, но и рыжую Итиэль. Эльфийка без расшаркиваний и предисловий отчиталась:
— Обошедшие с востока и запада спешились, ставят лагеря. Очень небольшая группа ушла на север и пропала из виду.
— Отправились за телеграфным кабелем, — буркнул Дюпон. Только очутившись на макушке башни он понял, что солнце едва оторвалось от горизонта. Вся битва длилась менее часа. — И нашли его. Связи со штабом нет.
— Вы не держите на такой случай почтовых голубей? — без намёка на иронию в голосе полюбопытствовала девушка.
— Нет, а напрасно. Сейчас бы пригодились. Но мы же вступаем в век прогресса. Бюджета на голубей больше не выделяют. — Капитан медленно повернулся на каблуках, подняв к глазам бинокль. На трёх сторонах света виднелось движение — отряды кочевников разбивали лагеря. Северное направление оставалось свободным, но надолго ли? Да и там где-то прячется отрядец, перерезавший телеграф. — Да, устраиваются серьёзно. Спорить готов, за конницей подтянется обоз... Осада, значит. Что ж, придётся держаться три-четыре дня.
— Почему именно три-четыре?
— Будь у пустынников водяное снабжение больше, чем на пять суток, они бы обошли форт и двинулись сразу в зелёные земли, грабить приграничные поселения, — объяснил комендант. — Раз затеяли осаду — значит, им нужен наш колодец. Не возьмут Сухую Розу за три дня — вынуждены будут повернуть назад, к своим оазисам. Иначе перемрут от жажды. Такая вот арифметика.
— Понятно, — флегматично произнесла эльфийка, одёрнув ремень арбалета на плече. Так и не понявший о чём она думает Ламорье неопределённо хмыкнул, развернулся к люку, намереваясь спуститься во двор, но Итиэль вдруг тронула мужчину за плечо. Заглянув ему в лицо, твёрдо сказала:
— Идите спать, капитан.
— Что? — опешил Дюпон.
— Раздайте самые необходимые указания и ложитесь спать, — повторила остроухая девушка, серьёзно глядя на него сквозь круглые линзы очков. — Этой ночью вам лучше быть на стенах...
* * *
Если бы зеленоглазая эльфийка не сказала капитану, куда следует смотреть, он совершенно точно проморгал бы диверсанта. Серая тень не перемахнула через край стены, а спустилась на гребень откуда-то сверху. "С дозорной башни!", — сообразил Дюпон. Он покосился на застывшую рядом Итиэль, но девушка даже не шелохнулась. Лишь кончики острых ушей легонько подрагивали, доказывая, что возле офицера стоит не статуя. Комендант решил последовать мудрому примеру и затаил дыхание. Тем временем лазутчик огляделся. Ничего интересного он не увидел — огни на стенах и внутри форта были погашены, тёмная фигура часового виднелась достаточно далеко, чётко прорисовываясь на фоне звёздного неба. Царила тягучая, напряжённая тишина. Весь день гарнизон старался исправить ущерб, нанесённый атакой. Мобилизованные комендантом беженцы под руководством господина посла набивали мешки землёй из ям, вырытых прямо во дворе, водружали их на "облысевшую" стену, медики возились с ранеными, солдаты готовились к новому бою. Специальная команда вышла за ворота, чтобы добить раненых, собрать оружие, затащить внутрь пару конских туш — пополнив тем самым запасы провизии. Трудясь под палящим солнцем, все вымотались до невозможности. С наступлением ночи форт уснул крепчайшим сном. Даже Механический Сарай, вопреки обыкновению, не издавал лязгающих звуков. Явно довольный увиденным, диверсант подал знак — со стены башни на дощатые галереи осторожно сползли ещё три серых силуэта. Один пустынник тронул ладонью дверь, ведущую на второй этаж "донжона", в комнату связи, однако та оказалась заперта изнутри. Обменявшись непонятными жестами, лазутчики гуськом двинулись к лестнице. Вероятно, они собирались спуститься во двор и понизу добраться до ворот — ведь часовые стояли лишь на стенах, и внимание их было обращено наружу. Проверить догадку капитану было не суждено. Без предупреждения Итиэль вскинула к плечу ружьё-арбалет, плавно вжала спуск.
— Хлоп! — удар тетивы в ночи прозвучал звонко, как пистолетный выстрел. Голова первого лазутчика мотнулась от удара, и он без вскрика упал набок, перевалился через край стены, пропал с глаз — только ноги в воздухе мелькнули.
— Хлоп! — прятавшийся в тени Механического Сарая Дэттир выпустил пулю на удар сердца позже.
— Бах! — Дюпон спустил курок последним. Его карабин громыхнул так, что враз перекрыл все прочие звуки. Этот выстрел должен был послужить заодно и сигналом тревоги для гарнизона.
Ещё два пустынника рухнули, как подкошенные. Последний отшатнулся, хватаясь за оружие на поясе, но позади него рывком распахнулась дверь башни. Симэль пушечным ядром вылетела из комнаты связи, врезалась плечом в спину лазутчика. Вместе они грохнулись на доски. Недолгая возня, болезненный вскрик — и рослая эльфийка поднялась, вытирая ладони о штаны. Из тёмного дверного проёма вышла страховавшая её Герцогиня, сжимая револьвер в опущенной руке.
Ламорье вслед за Итиэль выбежал из конюшни, где эльфийка оборудовала пост наблюдения, поднялся на стену.
— Живой, — низким грудным голосом сообщила слегка запыхавшаяся Симэль. Она по-детски шмыгнула носом, опустила стоящие торчком уши и пригладила короткие светлые волосы. — Спит.
— Надеюсь, командиром был не тот, который улетел за стену, — хмыкнула её рыжая подруга. Присев возле пленника, Итиэль принялась обшаривать его карманы. Дюпон же бросил взгляд во двор. Там из казарм бесшумно выходили солдаты, взбирались на стрелковые галереи, ложились на них, стараясь не показываться над гребнем стены. В Механическом Сарае заурчал генератор, подавая ток для прожектора, установленного над воротами.
— Есть! — обычно флегматичная эльфийка на сей раз не пыталась скрыть радость в голосе. С очень довольным видом она протянула Дюпону найденный на трупе одного из диверсантов сигнальный пистолет. Старый, покрытый царапинами, однако вполне рабочий с виду. — Всё как я рассчитала.
— Откуда вы знали, что они полезут именно здесь, и именно таким способом? — не сдержал любопытства Дюпон, принимая трофей.
— Просто осмотрела крепость и прикинула, как бы проникла сюда сама, — пожала плечами девушка, вновь обретая равнодушный вид. — Отмела варианты, которые невозможны для человека. Остался один. Пост на вершине башни не видит её основания, караульные на стене доходят до этого места раз в четверть часа, а то и реже.
— Это потому, что мы думали — забраться по стене башни невозможно.
— Ну они же смогли, — прищурилась Итиэль.
— Вы говорили, что прикинули способы, доступные обычным людям...
