— Прочь от меня, твари, — нацелила Равена на них меч, но руки её дрожали. — Я не верю вам. Горайон мёртв.
— Прости, я должен был сказать тебе, дитя, — присоединился к мудрецу и магу Тесторил. — Но в этой суете как-то позабыл.
— Меня нашёл Эльминстер, дитя. Меня воскресили и отвели в безопасное место.
— Тогда почему ты не отыскал меня? — Мысль о том, что Горайон действительно жив, казалась такой правильной.
— Нам не безопасно было быть вместе, но сердце моё разрывалось, видя твои страдания. Прости меня, — Горайон протянул руку. — Пойдём. Я отведу тебя туда, где тебя не достанут горести этого мира. Пойдём со мной. Всё будет, как прежде.
Равена опустила безвольно руки. Кончик Погибели Пауков звякнул о каменный пол.
— Отец... — Всхлипнула она. — Я так устала...
— Скоро ты отдохнёшь, дитя. Пойдём.
"Он жив. Жив, — думала Равена. — Вот он, передо мной. Это он... Но почему я чувствую ловушку?"
Имоен смотрела на старцев и на Равену. Ей казалось, что она попала в сказку, и добро победило зло. Сейчас они смогут уйти к радостному будущему, оставив позади трудные испытания и поверженных монстров. Но была какая-то несостыковка... Только вот где?
Равена тянула руку к ладони приёмного отца. На лице Горайона сияла лёгкая успокаивающая улыбка. Сквозь слёзы девушка улыбнулась тоже.
— Я так соскучилась, отец.
— Мы теперь всегда будем вместе.
Их руки сомкнулись. Полудроу улыбалась, но слёзы больше не текли.
— Ответь мне только на один вопрос, отец.
— Что случилось, дитя?
— Как ты избежал погребального костра?
Недоумение застыло на мгновение на лице Горайона. Пальцы приёмной дочери стиснули его запястье и рванули на себя. Серебристое лезвие прошло насквозь. Равена выдернула меч и ногой отпихнула тело. Как будто в насмешку багровое пятно растекалось именно там, где была испачкана и мантия настоящего Горайона. Тесторил завизжал и кинулся на воительницу, но тут же упал — стрела Имоен прошила ему висок. Она не могла выстрелить в того, кто был похож на Дреппина, но стоило опасности подобраться вплотную к Равене, как она не раздумывая, спустила тетиву, глядя на доброго старика. Оставшийся в живых доппельгаген принял истинный облик. Он оказался куда больше, чем все те, с которыми им приходилось сталкиваться. Он произнёс несколько странных звуков и размножился. Перед девушками в один момент оказалось сразу около дюжины огромных перевёртышей. Равена знала, что это иллюзия. Наподобие той, которой пользуются маги. Копии похожи на оригинал, как отражения в зеркале, только ничего не могут тебе сделать. Стоит их ударить, они исчезают. Казалось бы: проблем больших нет. Но как узнать, где настоящий маг?
— Отгадай, какой настоящий? — Провизжал доппельгаген, а иллюзорные двойники открывали рты одновременно с ним.
— Тот, который не двигался с места, — без колебаний ответила дочь Баала и рубанула по врагу, точно попав в истинного перевёртыша.
Воительница обернулась на сестру. Та опустила голову, её плечи вздрагивали от беззвучного плача. Равена обняла её.
— Малыш...
— Я ненавижу его... — Рыдала на её плече Имоен.
— Держись. Я с тобой. Я всегда буду рядом.
— Я знаю. И я тебя никогда не брошу.
— Имоен, сзади кто-то приближается. Нас догоняют, — Равена видела, как в коридоре шевелились какие-то тени. — Мне надоело убегать. Обоснуемся здесь. Снимай дальних, я возьму тех, кто впереди.
— Я не могу...
— Устала? Потерпи...
— Нет, не в этом дело. Это была последняя стрела.
— Проклятье! Давай руку. Бежим.
Снова побег по каменным плитам пола. Равена крепко держала Имоен за руку, не убирая меча, как тогда на мосту у Крепости Гноллов. Перепрыгнув через мёртвых доппельгагенов, они побежали со всех ног по коридору, от которого в обе стороны отходили комнатки вроде той, где покоился Алаундо Мудрый. В них слышались тихое ворчание и возня. Полудроу резко свернула в одну из них и втащила за собой сестру. Комната, на удивление, оказалась пустой. Девушки затаили дыхание. Надо было хоть немного отдохнуть.
По пустому коридору раздались тяжёлые шаги. Кто-то неторопливо шёл в их сторону. Скорее всего, он заглядывал в каждую дверь. Равена напрягла слух, чтобы понять: насколько он далеко. Враг был совсем близко. Названые сёстры вздрогнули, когда эхо разнесло слова, произнесённые знакомым голосом, который они обе любили.
— Девочки, где же вы? Зачем вы прячетесь от старины Винтропа?
Имоен зажала себе рот ладонью. Бедный, бедный Винтроп. Жив ли он? Он, Дреппин да Тесторил поверили в их невиновность. А может тот Тесторил, что отправил их сюда, уже был доппельгагеном и заманил их прямиком в смертельную ловушку.
— Раз, два, три, четыре, пять. Я иду искать.
Тусклая тень человека с огромным животом показалась в проёме. Равену одолевали сомнения. А вдруг это настоящий Винтроп? Что будет с ней, если она действительно убьёт своего друга? Что случится с её душой? Как поведёт себя проклятая сущность Баала? Она крепко сжала рукоять. Нет! Винтроп бежал бы за ними, его голос дрожал бы от страха за его "маленьких девочек". Он бежал бы, забыв снять передник, вытереть руки и убрать с огня кастрюли с ужином. Это не может быть их Винтроп.
— Кто не спрятался, я не виноват...
Серебристое лезвие вылетело из проёма, в которое он только хотел заглянуть. На толстом лице будто появилась удивлённая улыбка от уха до уха. Трактирщик упал. Туловище и нижняя челюсть тут же начали обретать истинный облик. Мозг противился смерти, и отсечённая часть головы всё ещё сохраняла человеческий облик. Увидев это, Имоен не выдержала и завизжала, не отнимая ладони ото рта. В комнатках послышался хрип и шаги. Затихшая нежить пробуждалась.
— Валим! — Равена снова схватила Имоен и рванула вперёд.
Коридор как-то внезапно закончился. Свежий ветер пахнул в лицо и заставил на мгновение задохнуться. Преследователь остались позади в темноте и смраде и, похоже, не собирались выходить оттуда.
— Выход где-то рядом, — поняла полудроу. — Пойдём, нужно где-нибудь присесть и отдохнуть.
Имоен покорно покивала головой. Они прошли несколько ярдов и наткнулись на укромное местечко, где всё было хорошо видно, но сами они могли с лёгкостью спрятаться. Костёр разжигать они не стали, да и не из чего было. Равена достала заботливо припасённую вяленую рыбу и разделила её на две части. Имоен протянула руку за своей долей. Они ели молча, медленно двигая челюстями, не потому что они хотели есть, а потому что поесть надобыло.
— Ты действительно хочешь его убить?
— Да.
— А ты уверена, что это он убил Горайона?
— Нет. Но он первый всписке, и пока что единственный. Мне нужно только найти ниточку, связывающую Горайона и то, что натворил Железный Трон.
— Вот так убьёшь и нам кусочек не оставишь? — Раздался грубоватый голос Джахейры за их спинами.
Девушки тут же вскочили на ноги. Зря подошедшие посчитали позы сестёр расслабленными — на них тут же направились острия Погибели Пауков и короткого меча.
— Эй, эй! Вы чего? Это мы. Мы настоящие, — подняла руки друид в знак мира.
— Я уже встретилась с Горайоном, который тоже убеждал меня в том, что он настоящий, — Равене хотелось верить, что перед ней стоят четверо её друзей, но она не могла.
— Ну-ка, скажите: каким образом полыхнул пожар в лагере бандитов, которые грабили караваны? — Подозрительно прищурилась Имоен.
На лица четырёх друзей отобразилось непонимание.
— Минск, а где Бу? — Добавила полудроу.
Непонимание стало ещё глубже.
— Лагерь загорелся из-за ловушки, поставленной Имоен, — сказала Джахейра, но губы её не шевельнулись.
Друид обернулась и получила в челюсть посохом от... Джахейры. Доппельгагены ринулись на тех, кого скопировали. Не успели названые сёстры прийти в себя, как перевёртыши лежали мёртвыми на земле, обретая истинный облик.
Их настоящие друзья выглядели не лучшим образом. У Минска на всё лицо простирался глубокий след от когтей, у Дайнахейр была перебинтована грудь, Джахейра берегла руку, а Халид повредил колено. На плечо следопыту вылез хомяк, принюхался и радостно пискнул, узнав запах девушек.
— Вы живы! Хвала богам! — Одновременно обрадовались все шестеро.
Пока они отдыхали и залечивали раны, Джахейра рассказала, как они чудом победили в схватке с нежитью и доппельгагенами.
— А как Арканис и Дидер? — Забеспокоилась Имоен.
— Они ранены, вскоре поправятся. С ними всё будет хорошо.
— Аркан-нис п-передал тебе вот эт-то, — Халид протянул колчан, наполовину заполненный стрелами.
— Как нельзякстати, — прижала к груди подарок лучница.
— Выход совсем недалеко, — потянул носом Минск.
— Как же я хочу побыстрее выбраться отсюда. Мне здесь тошно, — вздохнула Равена.
— Прости, что сразу не рассказали тебе о твоём наследии. Я говорила Горайону, что не стоит скрывать от тебя это. Ох, да и я тоже хороша. Надо было сразу сказать, хотя бы намекнуть.
— Не знаю, Джахейра. Может оно и к лучшему. Я стала такой, какая есть. Какой я могла быть, если бы знала, что во мне течёт кровь мёртвого Лорда Убийств?
— Теперь этого никто не узнает, но ты бы легче это пережила. Горайон несомненно помог бы тебе. Ты отлично справилась и в одиночку, хотя это сильно ударило тебе по нервам.
— Да уж, эта новость сильно повлияла на моё мировоззрение. Я теперь даже не знаю: могу ли я причислять себя к силам добра?
— Не глупи. Не все дети Баала злы и желают возродить своего... вашего отца. Многие, правда, не знают ничего такого о себе.
— Многие люди, Равена, всё бы отдали за те возможности, которыми ты владеешь.
— О чём ты, Дайнахейр?
— В твоих жилах течёт кровь бога. Ты — наполовину богиня. Представляешь, какая сила, какая мощь зиждется в тебе? Ты уже научилась противостоять тьме внутри себя, так научись направлять эту мощь на добрые дела.
Равена посмотрела в тёмно-карие глаза ведьмы из Рашемана.
— Как же мне повезло с друзьями, — улыбнулась дочь Баала.
Вскоре друзья снялись с лагеря и пошли туда, куда их вело чутьё Минска и Бу. Извилистый лабиринт неровных стен постепенно светлел, становился всё свежее воздух. Негромкие голоса им сначала лишь послышались, а потом они наткнулись на небольшую группу людей, сидящих в пещерке, подобной той, которую они только что покинули. Теперь в выигрыше были их враги, беглецы поспешно спрятались за каменные уступы. Видеть сидящих они не могли, но каменные стены без труда передавали слова из разговора.
— Проклятье! Мне надоело тут сидеть! Саревок перестраховывается.
— Поэтому и выходит всегда победителем, а эти шавки начали путаться у него под ногами. Сиди, не канителься. Выслужимся — получим награду.
— Это, конечно, хорошо, но посудите сами: этих наёмников посадили за решётку. Даже если они и сбегут (что вряд ли), почему Саревок считает, что они пойдут здесь? А если и пойдут... Там толпы нежити — они не смогут там выжить.
— Саревок знает их лучше и, вероятно, думает, что шансы у них есть.
— Эй, Прат, а правда, что он решил не только взять в руки управление Железным Троном, но и пробиться в правители Врат Бальдура?
— Правда. Он собирается стать Великим Герцогом через несколько недель.
— Видно у него всё схвачено, раз он так в этом уверен.
— У Саревока всегда всё схвачено.
Шестеро искателей приключений внимательно слушали разговор наёмников. Новость о том, что Саревок собирается стать Великим Герцогом, насторожила их.
— Сколько их там? — Прошептала Имоен.
— Кажется четверо, — так же шёпотом ответила Равена. — Проблем не будет.
— Дорога до них совершенно открыта, спрятаться негде. Если среди них есть лучники, они перестреляют нас раньше, чем мы пройдём половину пути, — уверено сказала друид.
— Тогда стоит попробовать другой способ.
— Что ты предлагаешь, Дайнахейр?
— Имоен, ты мне поможешь?
— Конечно.
— Нет, лук отложи. У тебя в сумке должен быть свиток молнии.
— Э... я думаю, сейчас не время...
— А я считаю, что самое оно.
— Дайте-ка, я отсяду подальше, — нервно хмыкнула Равена.
Реакция названой сестры попала в цель: Имоен вздёрнула подбородок и запустила руку в сумку на боку. По разворачиваемому свитку пробежал разряд. Девушка прочитала заклинание про себя.
— Наша с тобой задача — пустить молнию крест-накрест. Моя уйдёт вон в тот угол, а твоя должна уйти вон туда.
— Тогда, отражаясь от стен, молнии заполнят всю пещеру, где они сидят, — поняла задумку Имоен.
— Повторяй за мной, — удовлетворённо кивнула ведьма из Рашемана.
Друзья наблюдали за плавными движениями колдующих. Медленно и чётко были произнесены слова заклинания: Дайнахейр — на память, а Имоен старательно, не отставая от учителя, прочитала формулу с листа. Их пальцы дёрнулись, самые кончики заискрились, и ослепительно белые молнии сорвались вперёд, словно два копья. Свиток в руках Имоен вдруг постарел и ссыпался трухой на землю. На середине пути молнии встретились, рассыпав по коридору фейерверк искр и тоненьких разрядов.
В пещере раздались крики. Сверкала и скрежетала пляшущая в ловушке стен молния. Что-то упало. Что-то разбилось. Равена помнила, как точно таким же способом её хотел убить Давеорн. Девушку тогда спасло только то, что она успела во время упасть на пол. Одна из молний отразилась от стены напротив выхода и направилась на затаившихся друзей.
— Осторожно! — Вырвалось у Джахейры.
Разряд с шипением пронёсся над их головами и растворился в воздухе.
— Голову даю на отсечение, это была молния Имоен, — проворчала полудроу.
— Смотри, как бы без головы не остаться, — щёлкнула её по носу сестра.
С оружием наготове они вошли в пещеру. План Дайнахейр оправдал себя. Лишь один из четырёх немного ворочался, пытаясь подняться или хотя бы переползти на другое место. Погибель Пауков пробил железный нагрудник и остановил сердце. Человек дёрнулся и замер.
— Пойдёмте отсюда, — нахмурилась Равена.
Захватив поклажу погибших, они снова пошли вперёд. Через несколько поворотов показался свет. Он был красноватым, и тени от него метались по стенам. Слышалось потрескивание хвороста, но ни самого костра, ни того, кто развёл его, видно не было. Имоен тенью прокралась за поворот. Полудроу отметила, что и раньше-то она с трудом различала сестру в тени, теперь Имоен рассмотреть мог разве что жрец или маг с наложенным на себя заклинанием истинного вида. Когда девушка вернулась из разведки, то сообщила, что у костра сидит один единственный человек и всё бормочет: "Где же этот Прат?" Именно этим именем называли одного из убитых молниями.
— Я пойду, — поднялась Равена.
— Одна? — Попыталась возразить Джахейра. — Ни за что!
Дочь Баала пристально посмотрела на подругу. Слов больше не надо было. Накинув капюшон, Равена вышла к костру. Он был разведён совсем недалеко от выхода — дым тянулся наружу. Сидящий человек вздрогнул.
— Прат? Прат, это ты что ли?
— Да, это я, — издевательски протянула девушка.
Однако мужчина насмешки не заметил.
