Из оружия всех ближе оказался блейковский жезл — и это оказалось хорошо: словно ещё добавилось силы, скорости и главное — удачливости. Она покрошила всю дюжину, не получив ни одной царапины, ни единого укуса! Но намёк сверху поняла: помчалась дальше... Лишь западню пристроила... И у этого выброса — тоже.
Первый раз круто ломанула она в пятнадцать лет. Сумела влезть в код одного артефакта — колечка серебряного, в не очень знаменитой игрушке... Сильным оно было и до её вмешательства: давало плюс двадцать пять процентов к удаче, а уж после... После, если постучать им два раза с секундным интервалом по любому твердому предмету — о меч, о доспехи — по лбу, наконец! — то следующее действие шло по максимуму. Она, к примеру, сумела мечом убить не убиваемого мечом скорпихора: меч так удачно отсёк его ядовитый шип, что шип попал чудовищу в собственный газ и отравил монстра.
Нет, главный титул брать она брать тогда не стала, снявшись перед последним уровнем. Но предпоследний уровень — это тоже титул, а значит — деньги. Немалые. Особенно для несовершеннолетней девчонки!
Нет, она была осторожной. То же колечко вернула в первозданный вид сразу после боя. Её не поймали. Она была уверена: её нельзя было поймать! Ведь сломала она не только код — она подчистила и оба уровня протокола изменений! Но...
Студенткой московского технического университета, который официально с царских времён значился Училищем, а в народе обзывали "бауманкой", Ольга стала за плату. Стандартно. Ибо есть три стандартных способа поступить в подобные элитные заведения: по приглашению, таких — 85%, сдав экзамены — 5%, и заплатив большие деньги — 10%. Но экзамены успешно сдавали, хорошо, если 1(один!) процент от пытавшихся.
И после каждых вступительных собиралась комиссия, расследовавшая: по каким-таким причинам талантливые дети, прошедшие сессию, то есть могущие учиться и хотевшие учиться именно здесь — не получили приглашения? Как их пропустили? И за достижение считали, если тот один-единственный процентик уменьшался ещё на несколько сотых!
С купившими себе место (за счёт родителей, в основном; она тоже сокурсникам про них намекнула) в первую же неделю проводили собеседование, на котором ему/ей приводили статистику: 80% таковых отказывались от дальнейшего обучения уже после первого курса, а до третьего — после которого плата взиматься переставала — добирались единицы. Так что дальше думайте сами... Например, на первых двух курсах есть... да-да, и здесь есть репетиторство... дорогое, правда...
Правда. Кошмарно дорогое. И только на первых двух, только...
Когда её пригласили, она понадеялась похлопать ресничками и, сжав кулачки, нахмурив бровки, скукожив губки, твёрдо сказать: "Я буду этой единицей. Я справлюсь!"
А ей предложили вернуть её деньги...
" — Почему?!
" — Самое главное, — усмехнулась учёная мымра, вроде бы наблюдательница от факультета промышленной психологии, — мы со своих денег не берём.
" — Привет, Орли! — помахал рукой моложавый зам. декана по её курсу, — Она — Ягуй. А я — Рамон.
Тут-то Олечка глазками и захлопала: и тот, и другая входили в их общую сетевую банду.
" — Повторяю, со своих мы денег не берём. И, вообще, на тебя есть официальное приглашение. Если согласишься вернуть себе деньги, оно будет активировано и негласно проведено через бухгалтерию... Ох, да приглашений этих на тебя заготовлено — Диана Викторовна чуть повела плечами, — аж три штуки, но... Такие, как ты, особо светиться не любят, поэтому по сложившейся практике ни от нас, ни от MIT (Massachusetts Institute of Technology — Массачусетский технологический) — оттуда за тобой присматривал Чакки, ни от Делийского UD — Триктрака — ты ничего не получила. А мы за тебя с Рамоном выиграли по золотому. Но... — она, почти скопировала кривую, сумасшедшую усмешку Ягуйки: — Но только ерунда всё с этим золотом: в следующем году Рози наверняка уйдёт Кембридж, а Бандар... — помнишь же его? — тот уже на третьем курсе UD.
Понемногу Ольга пришла в себя: всё-таки совместить шкодливую, отчаянную, готовую влезть в любую авантюру виртуальную девчонку с дамой напротив было сложно... А Ольга-то считала, что в реале мелкой — лет одиннадцать-двенадцать, и втихую её страховала... Сглотнула, сосредоточилась.
" — С возвращением в нашу реальность! — опять покривила рот представительница науки управления людьми.
" — Фамилия Дианы Викторовны — Трубецкая, — может, слышала? — сочувственно улыбнулся Рамон.
"Упссс! Вляпалась!" — Д.В. Трубецкая — очень известная психологиня, очень.
" — Слышала она, слышала. Ягуй пару раз ей на меня жаловалась, и в Сети материала наша взломщица поднасобирала. Так что пытаться врать сейчас не будет. Так?
"Соглашаться! Со всем соглашаться!"
" — Да.
" — Орли... — покачала головой дама. — Ещё раз: ты — наша! А своих мы не сдаём. Неужели думаешь, будь иначе, тот же Бандар не нашёл бы способа предупредить тебя? Но видишь ли... Тебя сюда для того и позвали... Понимаешь, МТУ — это мы тоже. И его репутация — наша репутация. Ни малейшего пятнышка на ней быть не должно. И не будет! Ибо те деньги, которые тебе возвращают, станут славным подспорьем на то, чтоб прожить последующие шесть лет не только сравнительно честно, но и... — психологиня сделала вид, что подбирает слова, — абсолютно легитимно.
" — Итак, Ольга Егоровна, — перешёл на официоз Рамон, — принимать деньги или нет, Ваше дело, а наше — настоятельно порекомендовать: Вы завтра... Сегодня всё обдумаете и завтра, прямо поутру, вывешиваете солнечный флаг ("Солнечный флаг" — публичное оповещение в Сети, что аватар ушёл в реал. Надолго). Да-да, как два года назад Бандар. И больше никаких авантюр! Да какие, там, авантюры! — ни малейшего риска. Всё законно и послушно. Только дневные тропки! Орли, ты даже за Сеть платить с завтрашнего дня из своего кармана будешь! Или...
" — Сдадите?
" — Я и в сорок пятый раз повторю: не сдаём мы своих! Просто ты перестанешь быть другой нашей — бауманкой: мы вышвырнем тебя из Училища.
" — А у вас получится?
" — Кажется, она решила, что её будут валить на зачетах-экзаменах... — хмыкнула пожилая стерва.
" — Ну, не без того, — пожал плечами молодой бюрократ. — Негласный конкурс: кто спалит воровку, будет популярным.
" — Но ещё... Поймаем, что в комнате не убрано — вышибем как неряху, застукаем выпившей — вылетишь алкашкой. А не дай Бог, примешь подарок от мальчика... Загремишь за нелегальную проституцию.
" — А получится?...
" — Орли! — не выдержала и хихикнула Ягуйка. — Ты что? Ты реально хочешь обречь себя на шестилетний подвиг тихой девочки, днём — зубрящей языки программирования и вышивающей крестиком, а по ночам — грабящей банки?!
" — Лучше уйди сама... И без нас можешь продолжать доить мелкие игровые компашки. Без нас. Вне Училища. Dixi.
Ольге не понадобились лишние сутки. Вышивание крестиком было любимым наказанием от её папочки: воспитывает усидчивость, видите ли! Да и прибыток семье... С шести лет!!
" — У меня условие, — сказала она.
" — Условие? — поднял голову администратор.
" — Ну? — улыбнулась учёная.
И Оля повернулась к ней:
" — Вы берёте меня к себе в ученицы...
" — Э! — удивился замдекана, — а програмство?
" — Я совмещу. А вы поможете!
" — Хорошая девочка, — хитро улыбнулась Ягуйка. — Поможем.
" — Но это же два тяжеленных курса!
" — Зато времени на разные глупости у неё не останется, — Диана Викторовна встала, подошла, положила руки ей на плечи и повторила: — Хорошая девочка.
Вот так получилось, что по окончанию Училища, Ольга получила сразу две лицензии. Впрочем, ни одной из них она не хвастала. Деньги на хлеб объясняла своим успешным художеством — вышивками, главным образом, а при разговорах о средствах на пирожные намекала на вспомоществование от любимой мамочки. На этом расспросы прекращались... Ибо не одна она была такая — с таинственной добренькой маменькой/папенькой... дядюшкой.
Кстати, вышивки хорошо расходились даже здесь, на Гессе, по здешним — гесским! — ценам. Правда, не без закулисной рекламы — зря, что ль, училась? — она тихонько создала в Пристанище суеверие, что от её рукоделия — теплее в комнате... Казалось бы, какой холод в вечных плюс двадцать четыре, а вот...
Как же его всё-таки раздражал этот трежер! Сёрито честно старался держать себя в руках, старательно убеждая себя, что результат превыше всего, что осмотрительность ещё никому не мешала, что без него и его проклятой осторожности они бы уже дюжину раз как проходили перерегистрацию! Ну, не дюжину... Да кто ж его считал, может, именно столько! Предпоследний раз — на переходе, когда он заставил всех обвязаться веревками, и предупредил, чтоб "аккуратненько!". И никто из них не напоролся на установленное навстречу потоку копьё, прихваченное с поля боя Глосой. А последний — у драгоценного выброса... Сёрито слышал, конечно, что такие существуют, но чтоб увидеть тающую синеву собственными глазами!
" — Десять минут! — попросил он у новоявленного командира, — Всё равно пора передохнуть!
" — Да! — не выдержал даже Тайхо.
Ещё бы! — даже за вычетом 25% от добычи в пользу клана, один бы камешек, вырытый из кучи грязи под синеватым туманом и... И полностью можно было б обновить амуницию, к примеру. Причем — на пределе своего уровня! Или уже бы — под уровень следующий... Или купить у клана этот самый следующий уровень!
" — Нет, — тихо ответил Иши. — Десятью минутами не обойдёмся, — и пояснил: — Нутром чую: ловушка здесь.
" — Ты её видишь?
" — Нет...
" — Только десять минут! — Сёрито почувствовал, как колеблется трежер, — десять минут ты ищешь ловушку, найдёшь — оцениваешь. Если сразу, в лоб она не разбирается — уходим, а если наоборот... Ещё пять минут! Максимум пять минут или — только до трёх камней, чтоб каждому... Представь, а вдруг — слёза ангела...
Западню трежер нашёл на четвёртой минуте, а потом... Потом, убедившись, что трежер прав, Сёрито сам увидел и другим показал, как её устанавливали: дырку он показал в стене, где наверняка был вбит воровской ледяной костыль со шнуром... Вот по шнуру... А потом шнур сдернули, костыль без него растаял... Вот же стерва!
Пытаться в пять минут справиться с западнёй воровки двенадцатого уровня трежеру девятого он запретил. Ну, не запретил, конечно: что он мог "запретить" командиру?! — отсоветовал.
А после опять — занудливая "тестировка лабиринта". Хорошо, хоть монстры здесь особой монстровостью не отличались — нормальный третий-пятый уровень, никакого риска, достаточно быть... аккуратным... Вон даже Иши походя снёс пару-тройку тварей из стаи крапчатых упырей — летучих кровососов местных.
Нет, Сёрито всё понимал: он — ниндзя, его затачивали под стремительный удар, удар на результат, результат, не считающийся с потерями! Он — клинок! А трежер... Крот ползучий... То есть раздражение его — естественно, но неоправданно.
Но целый мешок добра, годичным трудом нажитого?! Нет, как же всё-таки его этот трежер раздражал!
— Всё, — вдруг сказал Иши и остановился. — Что-то мы делаем совсем не так, и я не понимаю — что. Не знаю я куда идти — правильно. Не знаю!
— И что?!
— Останавливаемся.
— Чего ради? Совсем недавно же отдыхали уже.
— Полчаса, — трежер вдохнул, выдохнул и закончил: — На глоток красоты, — и добавил уставной фразой: — Исполняйте!
— Принято, — пришлось ответить Серито.
— Принято, — подтвердил Тайхо.
— Только ещё...
"Чего ещё-то?!"
— Отойдём в сторону, от тропы... Вон в ту нишу. И ещё — ты накинешь на нас невидимость.
— Командир, ты понимаешь, что у меня маны осталось — как раз на те полчаса, а то и меньше?
— Я понимаю, — опять вздохнул Иши. — Но здесь перекрёсток.
— Вижу. Три тропы.
— Четыре. Вон за той каменюгой — отсюда плохо видно — ещё одна. И ещё, вон там, видишь словно тень лежит? — может, и вправду просто глубокая выемка, но скорее всего, начало ещё одной тропы — пятой, а во-о-он там — устье какой-то пещеры, у которой может быть выход на ещё какую-нибудь тропу. То есть мы всегда сможем куда-нибудь да свалить отсюда, но и вывалиться сюда, на эту поляну за эти полчаса может кто или что угодно... А куда сваливать нам отсюда — я не понимаю. Может, за полчаса разберусь.
"Поляна! Это у него поляна!"
— ...Так что от тебя невидимость — для людей, а я кой-чего своего добавлю — по тварям земли... — и он наконец, посмотрел в глаза Сёрито, — И всё-таки... Всё-таки здесь красиво.
— Принято! — скрипнул зубами Сёрито.
Он выполнит приказ. Он даже попробует разобрать, что же здесь — очень захотелось перейти на русский и выматериться! — что же здесь такого "красивого"?! Но он разберётся. Разберётся и глотанёт!
— У-у, какая уютная пещерка! — восхитилась Глоса. — У нас есть время? Задержись на пару минут...
Водительница встала на невысокий камень, подняла вверх факел... На третий этаж подвала отсветы Гелы уже не проникали, но абсолютной темноты не было тоже: среди сотен разновидностей мхов, расползшихся по уступам стен повсюду встречались флуоресцирующие пряди. Их света хватало, только чтоб не разбить голову о какой-нибудь каменный выступ или не переломать ноги в какой-нибудь каменной трещине. С факелом — лучше. У Блейка имелась парочка — вечных, как их называли. На пятьсот часов на самом деле. Потом приходится искать алхимика, чтоб перезарядить. Ещё — такой факел не даёт угара, даже кислород из воздуха не выжигает, а горит — вполне естественно: огонь, дым, свет... Разве что дым — не пахнет, разве что света гораздо больше, чем видели в средневековье...
Что ж, время — было. Блейк положил руки на плечи Глосы, чуть привлёк к себе. Девушка послушно прислонилась... Блейк улыбнулся: на Гессе она бы сейчас плечами заслонила всё. А потом улыбнулся опять: на Гессе ему пришлось бы к её плечам — тянуться. И ещё вопрос, была бы она сейчас на Гессе — послушной... И ещё вопрос, — опять улыбнулся Блейк: — а что ему, какая ему самому она нравится больше?
Поляна, на которую любовалась его подруга, на самом деле была перекрёстком: сюда сходилось шесть путей. Однако, предвкусия привокзальной сутолоки тропы не создавали. Может быть, потому что входы/выходы не оставались пустыми провалами: один из них маскировался под пещеру, пару прикрывали каменные надолбы, остальные были особо роскошно задрапированы мхами, а просветы, уходящие вдаль, только добавляли ощущения простора.
Высоко вскарабкаться на стены, плавно переходящие в свод, у мхов тут не получилось, и чистый камень предъявлял широкие переплетающиеся, перекрученные зеленоватые жилы...
— Что это, малахит? — спросила Глоса.
— Да.
— Почему ты не злишься на меня? — не в тему, не в лад вдруг спросила девушка.
— Из-за шкатулки?
— Не только...
— Ты когда-нибудь злилась на дождь? Или на ветер? Или на зиму? Можно, конечно, но проще — потеплее одеться. Или перебраться в южное полушарие. Я никуда перебираться не собираюсь.
