Тай торопливо запер двери на ключ и потом повернулся к Мэй.
— Присаживайся, — в голосе асура звучал металл.
Девушка безропотно опустилась на мягкое сидение. Повисло неловкое молчание. Тай нервно ходил из угла в угол, подбирая нужные слова.
— Чья это была идея? — произнес, наконец, он.
— Какая идея? — удивилась Мэй.
— Привести тебя на бал, какая ж еще?
Девушка молчала, не желая выдавать подругу.
— Вы хоть понимаете, что натворили?! — не выдержал Тай. — Илика, ладно — дева, что с нее взять? Но ты... Неужели так сложно было понять, чем все это может закончиться лично для тебя?! Да за тобой теперь объявит охоту весь клан Эверхай, исключая, разве что, твоих друзей. Впрочем, своей глупой выходкой ты подставила и их тоже. Я поговорю с владыкой Тэбальтом, но его запрет ничего на практике не изменит. Существует тысяча способов убить вас чужими руками. Чего легче — отправить с заданием в Храм Древних. Я удивлюсь, если вы в полном составе не поляжете еще на подходе к нему.
— Но, Тай... — девушка побледнела как полотно.
— Ты хотела потанцевать на балу? — Тай подошел к дверям на балкон и настежь распахнул их. — Стоило ли это сомнительное удовольствие таких последствий?
— Я не хотела танцевать на балу! — вспыхнула Мэй.
Тай порывисто обернулся и посмотрел ей в глаза. Она приняла его вызов и выиграла поединок. Владыка клана Ильшасс отвел взгляд первым. Его плечи ссутулились, а на лице проступила невероятная усталость. Словно разом потеряв все силы, он тяжело опустился на козетку рядом с Мэй.
— Жаль... Впрочем, глупо было на это надеяться... — сказал он тихо.
— Но почему... — выдохнула девушка.
Асур неопределенно пожал плечами и ничего не сказал.
— Тай, да скажи же, наконец, в чем я перед тобой провинилась? — возмутилась, наконец, Мэй. — В конце концов, если все так плохо, просто забудь про меня. Недовольство клана Эверхай — не твои проблемы. Я сейчас же уйду с бала и тотчас попрошусь в дальний дозор куда-нибудь в Мардук или еще дальше. Обо мне забудут. Какой смысл мстить, если я никому не перешла дорогу?!
— Ты сама веришь в то, во что говоришь? — Тай вновь посмотрел на нее. — Или забыла, какие мы, асуры, белые и пушистые? В тебе увидели конкурентку. И, не побоюсь задеть твое самолюбие, ты играешь далеко не самую важную роль в клане. Поэтому тебя без лишних эмоций смахнут, как муху. Исключительно на всякий случай и в науку остальным!
— Тебя это не касается! — сверкнула глазами Мэй.
— Позволь мне самому решать, что меня касается, а что — нет! — повысил голос Тай'рел. — Я боялся, что глупая романтическая блажь заставит тебя совершить эту глупость. Я лично просматривал приглашения, стараясь исключить саму возможность твоего появления...
— Почему? — девушка почти плакала.
— Потому что это было бы нечестно, — ответил Тай. — Те, кто собрался на смотрины, готовы заключить со мной взаимовыгодное соглашение: мне нужна жена, которая сможет родить нового наследника, взамен же она получит власть и богатство. Все честно. Скажи, ты пришла сюда для того, чтобы из простого ассасина стать владычицей клана?
— Да как ты можешь?! — возмутилась Мэй.
— Вот именно поэтому я и не хотел, чтоб ты приходила... — асур вновь встал и подойдя к балкону, подставил лицо ветру.
— Ничего не понимаю...
— Если бы ты сказала, что хочешь с помощью брака поправить свои дела, я без колебаний назвал бы тебя своей женой, — голос Тая звучал так тихо, что Мэй пришлось встать и подойти к нему поближе. — В конце концов, у тебя есть неоспоримое преимущество перед остальными — я доверяю тебе, а это уже немало. Но ты хочешь не этого. Ты любишь меня или, вернее, тот образ, который себе придумала. Вряд ли я смогу предложить взамен что-то большее, чем уважение. Добавим к этому, что тот, кого ты себе придумала, может разительно отличаться от оригинала... Получаем нечестную сделку. Я понимаю это, а ты — нет. И закончится это может весьма плачевно — не получив то, на что рассчитывала, ты возненавидишь меня, но будет поздно что-то менять.
— И это все? — спросила Мэй.
— А этого мало? — пожал плечами Тай, не глядя на свою собеседницу.
— Ты не учел одну мелочь, — на лице девушки появилась лукавая улыбка. — Взамен на твое уважение я получу жизнь. Ты же сам сказал, что меня неизбежно убьют. При таком раскладе стать твоей женой — единственный шанс выжить, не так ли?
— Теперь да... Во всяком случае, этот выход является единственным надежным средством. И поэтому я очень зол на тебя!
— Так, значит, за исключением условий... сделки... как ты это называешь, других возражений нет? — Мэй проскользнула мимо Тая и вышла на балкон.
— Ты ничегошеньки не поняла, — асур сокрушенно покачал головой.
— Отвечу почти твоими словами: "Позволь мне самой решать, что для меня приемлемо, а что — нет". А что касается уважения... — она положила ладонь Таю на грудь и заглянула ему в глаза. — Скажи, я совсем не привлекаю тебя как женщина? Ни капли?.. Ты можешь гарантировать, что твое уважение никогда не превратится во что-то большее?
Тай молчал. По его лицу сложно было что-то сказать, но Мэй увидела все, что нужно.
— В таком случае, можешь объявить, что смотрины закончились, — сказала она, взяв его руку и прижав ее к своей щеке. — Я никому тебя не отдам, даже не мечтай. Не любишь — не надо. Мне будет достаточно и твоего уважения. Пожалуй, с какой-то стороны это даже лучше, чем любовь. А что будет потом — увидим.
— Что ж... Так тому и быть, — Тай задумчиво провел пальцами по лицу девушки и отвел руку. — С той только разницей, что смотрины сейчас заканчивать мы не станем — нужно создать видимость того, что я присматриваюсь к претенденткам. К сожалению, это означает, что до конца бала я не смогу уделять тебе внимание. Постарайся хорошо провести время с друзьями и ни на секунду не оставайся одна. Будь осторожна. На ночь вы все останетесь здесь. Я не намерен рисковать.
— Хорошо, — послушно ответила Мэй. — Кстати, забыла тебя поблагодарить за то, что вызвал Ильтамира и остальных. Мне с ними спокойней.
— Потому их и вызвали, — Тай тепло улыбнулся. — К тому же на них могли отыграться за тебя. Но не переживай, если дело дойдет до открытого конфликта, за вами приглядывают еще несколько моих гвардейцев. Так что можешь не воспринимать своих друзей как охрану — сегодня они всего лишь твои компаньоны — не более того.
— Ты... — Мэй запнулась, а потом вдруг нежно обняла Тая, прижавшись к нему всем телом. — Если ты делаешь все это всего лишь из уважения ко мне, то я очень хочу узнать, каким же ты станешь, если полюбишь.
Асур сокрушенно покачал головой, пробормотав что-то вроде: "Этого-то я и опасался", но Мэй твердо знала — ее порыв не был ему неприятен.
Вскоре после того, как Мэй ушла с Таем, к делегации светлых подошел Тимир. Обменявшись с посланником несколькими ничего не значащими фразами, асур подхватил свою невесту под руку и увел прочь.
— Насилу сбежал! — пожаловался он Илике. — До сих пор все кажется таким странным. С одной стороны, вроде все так, как должно быть, с другой — никак не вспомню, как именно и когда все стало именно таким.
— Но ведь тебе нравится то, что ты видишь? — поинтересовалась сирена.
— Еще бы! Особенно вот это, — асур пылко обнял свою невесту и поцеловал ее.
— В таком случае, не ломай голову над тем, как все произошло, — засмеялась Илика. — Наслаждайся тем, что есть. Память вернется. Элмор сказал, что ты скоро сам все вспомнишь.
— Ну, если Элмор сказал... — Тимир улыбнулся одними глазами.
— Ваше высочество! Их величество попросил вас с леди Иликой открыть бал вместо него...
Тимир закатил глаза и сквозь зубы прорычал, обращаясь к Рагнару, сообщившему ему это известие:
— Только не говори, что нам придется танцевать...
— Не говорю, — склонился секретарь Тая. — Однако танцевать вам все-таки придется.
— А что в этом плохого? — шепнула Илика на ухо Тимиру, когда они направлялись к месту, отведенному для танцев.
— Терпеть не могу это дело, — признался ей асур. — Пустая трата времени. К тому же я абсолютно к этому не готов. Придется поднять тебя на руки, чтоб не отдавить ноги.
— Не переживай, не отдавишь. Я придумаю, как тебя спасти, — пообещала Илика. — У нас на озере занятий было немного, поэтому мы довольно часто танцевали.
— Сомневаюсь я, что ваши танцы были хотя бы отдаленно похожи на то, что будет здесь и сейчас, — хмыкнул Тимир.
— Ерунда, — заверила его сирена. — Будет музыка — и ладно.
Гости расступились, пропуская их вперед. Оркестр начал играть полонез. Тимир поклонился Илике, как этого требовал этикет. По правилам сначала полагалось пройти по прямой, держа партнера за вытянутую вперед руку, однако у сирены были свои планы на этот счет. Едва коснувшись ладони Тима, она поднялась на цыпочки и, сделав несколько до невозможности грациозных па, очутилась в центре танцевальной площадки. Такого никто не ожидал. Гости начали переглядываться. В зале возник недовольный гул, который, спустя какие-то доли секунд, полностью затих. Зачарованные асуры следили за стройной девушкой в белоснежном платье, похожей на изящную лилию. Казалось, ее тело состояло из музыки и света. Это был волшебный танец. Быстрый, торжественный... Маленькая танцовщица, казалось, не касается ногами земли. Тимир зачарованно следил за каждым ее движением, забыв даже дышать. Он никогда не видел ничего подобного. И никто из присутствующих не видел.
Когда музыка утихла, еще несколько минут в зале царила полная тишина, и лишь потом она взорвалась оглушительными аплодисментами. Илика поклонилась, с достоинством принимая заслуженные овации, а затем легкой походкой подошла к Тимиру и вновь взяла его за руку.
— Надеюсь, это избавит тебя от необходимости тратить свое время впустую, — шепнула она, улучив мгновение.
Оркестр заиграл следующий танец. Все вернулось на круги своя.
— Теперь нам с тобой нужно убежать и выполнить, наконец, свое обещание. Точнее... мое обещание, — с этими словами Илика потянула Тимира за руку. Асур, не говоря ни слова, последовал за ней. — Да что с тобой такое? — встревожилась сирена, когда молчание излишне затянулось.
Тим посмотрел на нее так, словно они впервые встретились после долгой разлуки.
— Это все сон? — спросил он еле слышно. — Куда мы идем?
— Ты что, забыл? Я сегодня уже несколько раз сказала, что нам нужно будет удрать с бала пораньше и наведаться на озеро Молчания, — возмутилась сирена.
— Нет, только не туда, — Тимир резко остановился. — Я не хочу просыпаться.
— А ты и не спишь! Хочешь, ущипну? Тим, да что с тобой случилось? — Илика заставила асура склониться и поцеловала губами его висок. — Жара, вроде бы, нет.
— Но ты же... Твоя карта... Я сам видел ее осколки! — не выдержал Тим. — Ты умерла. Тебя больше нет!
Илика пораженно замерла.
— Ты вспомнил? Ты все вспомнил? — с надеждой в голосе спросила она.
— Постой... — Тимир с удивлением прислушался к музыке, раздающейся из зала. — Что-то произошло... Было темно, а потом... — он задумался, сильно побледнел и, чтоб не упасть, прислонился к стене. — Голова кружится... Я ведь тоже умер. А потом... Там была Аунаррэ. И ты пришла за мной... Сегодня... Сегодня была коронация... И ты танцевала... Я смотрел и... Умоляю, скажи, что мне это не снится, — попросил он.
— Не снится, — заверила его Илика, еле удерживая слезы радости. — Все так и было. И мы теперь вместе. Навсегда!
Эхо в стенах разрушенного замка многократно повторяло звук шагов. Илика крепко держала Тимира за руку. Сирены беспрепятственно пропустили их в святая святых озера Молчания. Упавшие колонны, рассыпавшиеся в мелкую крошку статуи... И вот впереди показалась алтарная часть. Владычица озера ожидала их у самого входа.
— Я уже и не надеялась, что ты сдержишь свое слово, — сказала она укоризненно.
— Зря. Мы пришли, как я и обещала, — ответила Илика, а Тим тихо буркнул себе под нос: "Ведьма!".
— В таком случае жду, когда вы соблаговолите исполнить вторую часть своего обета, — на губах Линор появилась хищная улыбка.
— Как скажешь, — пожала плечами сирена. — Тим?
Асур кивнул ей и произнес:
— Я, Тимир Тай'рел ир Ильшасс, прощаю тебя, Линор и снимаю свое проклятье. Отныне ты свободна!
— Я, Илика о'Ши, тоже прощаю тебя, Линор. Ты свободна! — вторя ему, произнесла сирена.
Несколько мгновений все оставалось таким как прежде. Но потом тело Линор стало обретать форму и уплотняться. Вскоре призрачная владычица озера обрела тело. Илика ахнула — перед ними на потрескавшихся мраморных плитах стояла... самая обыкновенная маленькая сирена.
— Что происходит? — взволнованно спросила Линор, пытаясь понять, что же пошло не так.
— Ну... — протянул Тимир. — Это все равно лучше, чем было.
— Во всяком случае, ты сможешь перемещаться в пределах озера, — "утешила" ее Илика и, не сдержавшись, хихикнула.
— Похоже, Астерос решил, что нашего прощения не достаточно, — подвел итог Тимир, честно стараясь не улыбаться.
Сообразив, наконец, что же произошло, Линор взвизгнула, по всей очевидности, выражая свое возмущение.
— Да будьте вы все прокляты! — пропищала она и бросилась вон из замка.
Илика с Тимиром переглянулись и одновременно засмеялись.
Эпилог
— Ты твердо в этом уверен? — спросил Тай.
— Да, так будет лучше для всех, — Тимир проверил, хорошо ли затянута подпруга на лидийце и повернулся к отцу. — Илике тяжело без солнца. Она не жалуется, но я же вижу, что Катан ей совсем не подходит. Мы оба хотим вернуться домой, в Рондо.
— Понимаю, — нахмурился Тай. — И все-таки жаль. Я буду скучать по вам.
— У тебя вряд ли будет на это время, — Тимир хлопнул его по плечу и позвал. — Илика, ты идешь?
С улицы донесся звонкий голосок сирены:
— Да, сейчас-сейчас, еще минуточку!
— На свадьбу хоть позовете?
— Вы с Мэй будете первыми, кто получит приглашение, — пообещал Тимир.
— Ловлю тебя на слове, — невесело улыбнулся Тай.
— Да не грусти ты, все же в порядке, мы не на другой конец вселенной уезжаем. Соскучишься, всегда можешь приехать...
— Все произошло так быстро, — Тай'рел бросил тоскливый взгляд на улицу. — Я только успел привыкнуть, что у меня есть семья, взрослый сын, Илика...
— А как же Мэй? — удивился Тимир. — Я полагал, ваш союз оказался весьма счастливым.
— Это совсем другое, — лицо Тая озарилось улыбкой.
С улицы донеслись веселые девичьи голоса, и в ворота конюшни шагнули Илика и Мэй.
— Я готова, — сообщила сирена. — Можно выезжать.
Она шагнула к Таю и обняла его.
— Спасибо тебе за все!
— Да ладно, ерунда, — глухо ответил асур. Ему все еще сложно было смириться с мыслью о расставании.
— Не грусти, — улыбнулась Илика.
Тимир подошел к Мэй и галантно поцеловал ей руку:
— От души надеюсь, что ты не дашь ему предаваться унынию по случаю нашего отъезда, — сказал он, бросая шутливый взгляд в сторону отца. — В медовый месяц тоска и уныние категорически противопоказаны!
