Дальше его путь лежал в восточные степи в гости к тамошнему тирану, ацтекскому богу войны Мештли, по характеристике Фернандо, отличавшемуся неукротимой жаждой убийств. Как ни был индейский бог страшен в рассказах, при поддержке Кристиана, который, как нельзя кстати вышел на связь, и под защитой своего амулета, Женя без труда доказал бесполезность силовых приемов и привел того к поселению для заключения договора.
Теперь оставался самый непредсказуемый герой окраины: Кизим, бог смерти. В дополнение ко всем "прелестям" других персонажей, этот майяйский Кощей Бессмертный отличался невероятной хитростью и подлостью, не говоря уже о жутковатом виде. Задача осложнялась еще и тем, что того оказалось нелегко разыскать. Кизим вечно бродил по туманным болотам юга и непонятно чем занимался. Было ясно только одно: все окружающие джунгли словно вымирали только при упоминании его имени. Даже демоны старались не становиться у него на пути.
Но это были почти все данные о ходячем скелете с красными глазами, перечеркнутыми черной лентой горизонтальных зрачков. Фернандо сам никогда его не встречал и не горел желанием. По мнению пограничника, если бы это сумасшедшее создание захотело, то без проблем могло бы подчинить себе весь мир поселения. Возникало серьезное подозрение, что именно из этого кошмарного персонажа и мог бы вырасти самый сильный негативный бог инферно. Но надо разобраться в этом самому и попытаться хотя бы на словах привести Кизима к присяге Хосе. Иначе, бывшее поселение могло легко превратиться из чистилища в дно ада.
Женя уже вторые сутки углублялся в дремучие заросли и топи юга. Коня пришлось оставить на свободном выпасе еще вчера, когда он достиг края полностью непроходимых мест. В своих странствиях по окраине ему встречалось много безобидных волшебных обитателей, вроде тех же лесовиков, гномов и полуразумных животных, которых в изобилии породили фантазии жителей поселения. Очевидно, люди приводили с собой близких, а незамеченные или прогнанные ими "дети" оставались жить на границе сумеречной зоны, боясь уходить в глубины окраины, где царствовали кошмарные демоны.
Он ненавидел себя за то, что обрек этих, порой забавных и наивных созданий на адское существование. Вот и сейчас, огибая огромное болото, он встретил странную маленькую женщину с зелеными волосами и корзинкой каких-то поганок. Завидев незнакомца, она сначала сделала движение, чтобы убежать, но вдруг остановилась и долго на него смотрела, со страхом и любопытством, написанными на курносом веснушчатом лице. Женя тоже остановился и, стараясь не напугать, широко улыбнулся. Лесная "девушка" неопределенного возраста не трогалась с места, и он решился заговорить.
— Здравствуй, милая! Что ты тут одна делаешь? Болото не лучшее место для прогулок...
— А я тебя не боюсь! — ответила жительница болота. — И не гуляю я вовсе. Не видишь, разве, грибы несу?
— А почему ты меня не боишься?
— Ты не страшный... пустой какой-то.
Женя понял, что имела в виду бесхитростная лесная жительница. Это стальной коготь укрывал хозяина от посторонних, и зеленой девушке показалось, что путник ничего из себя не представляет. Но было удивительно, что это существо могло "на глазок" определить, опасный перед ней визитер или не очень.
— А ты уверена, что эти грибы можно есть? — спросил он с сомнением.
— Тебе точно нельзя, ты из деревни. А нам можно. Для демонов они вообще лакомство.
Женя не стал развивать тему галлюциногенных и ядовитых грибов, а решил предупредить лесную жительницу о грядущих переменах, раз уж ничем другим не мог помочь:
— Слушай, милая, я ведь плохую весть несу. Скоро окраина усилится, и демоны власть начнут брать. Тебе, наверно, лучше ближе к поселению перебраться, там полегче будет.
— Спасибо, что сказал, незнакомец. А то чую, совсем тяжко становится. Но что ты-то здесь делаешь, мил человек? Ведь если демоны прознают, не отбиться будет. Это с нас им мало толку, а вот человека помучать — большего и не надо.
— За меня не беспокойся, красавица. Я как раз и иду Кизима укрощать. Ты не подскажешь... — он остановился на полуслове, увидев, как лицо женщины не то, что побледнело, а даже позеленело со страха.
— Тише! — громко прошептала зеленоволосая дама. — Его нельзя по имени звать — еще услышит.
— Так мне ж это и надо!
— Ты не понимаешь! Еще никто из людей, да из наших лесных жителей не уходил от него живым. Это же бог смерти! Его только слуги и знают. А слуги эти, еще те демоны.
— Ничего, я смогу уйти! Знаешь, какой я хитрый! Лучше скажи, как его найти? — пошутил Женька, но лесная жительница не усмотрела в этом юмора.
— Ты не смейся. Найти-то ты его найдешь — иди отсюда точно на солнце и выкрикивай его имя погромче. Только что потом станешь делать? — и, как бы бессвязно заметила. — Да и солнце теперь странное стало, жуткое.
На самом деле все было верно — с этим миром происходила метаморфоза. Серая дымка начала расползаться с окраины по всему миру, но одновременно становилась прозрачней. Так что на большей части солнце стало видно, как огромный, но тусклый багровый шар, словно символизируя собой мрачный восход инферно.
Женя совсем уже собрался идти, как вспомнил, что даже не спросил имя лесной жительницы. Оглянувшись, он с грустью заметил, что ее уже и след простыл...
Искатель мрачных приключений продолжал идти на юг, как ему подсказала лесная зеленушка. Серая мгла почти скрыла огромное и мрачное солнце, которое спешило на закат, и это зрелище не прибавляло оптимизма. Внезапно его сознания коснулась мысль:
"Помощь нужна?" — это Кристиан вышел на второй уровень пирамиды.
"Спасибо, пока все в порядке. Завтра наведайся, может что-нибудь разыщу. Только долго там, на верху не задерживайся!" — ответил Женя, чувствуя, что молодое божество с трудом переносит все усиливающийся негатив. Возможно, инферно скоро вообще не пустит Криса — уж очень полярно они становились "заряжены", а скрывать свою сущность, как Женя, молодежь еще не умела.
Места становились все дремучее и непроходимее, но искатель дремучих приключений упрямо пробирался вперед, вызывая Кизима. Женя, конечно, не кричал, а мысленно звал, насмехаясь и издеваясь над прячущимся от него божеством. Он знал: ничто лучше не выманит злобное создание, чем хорошая насмешка. Вообще-то все плохо переносят издевки, но сущности с раздутым самомнением и стремлением унизить окружающих просто звереют от такого обращения.
В конце концов, ему надоело продираться сквозь лес. Женя как раз выбрался из очередной заболоченной чащи и решил присмотреть место для ночлега на небольшом холме. Смысла идти не оставалось еще и потому, что солнце окончательно скрылось из виду, а в темноте можно только увязнуть в какой-нибудь топи. Астральный разведчик с сожалением подумал об еще одном потерянном дне и со вздохом принялся собирать топливо для костра.
Женя не сразу понял, как что-то стало меняться. Сначала показалось, что он сильно устал, и это было вполне логично, тем более из-за непрекращающегося давления инферно. Пришлось через силу зажечь огонь и поставить котелок с водой. Затем он плюхнулся рядом и оперся спиной о дерево. И только тогда заметил, как мертвенно тихо в темном лесу. Не то чтобы и до этого было шумно, но все же раньше, то пичуги перечирикнутся, то ветер зашелестит, а тут — мертвая тишина. И в этой тишине что-то невыносимо тяжелое надвигалось прямо на него.
Он весь подобрался внутри, догадавшись, что все-таки достиг цели своего путешествия, вернее цель сама начала его достигать. Уже чувствуя, что тяжесть наваливается слева, он попытался изобразить беззаботного туриста и из последних сил стал деловито подбрасывать в котелок сухие кукурузные зерна. Сам же боковым зрением пытался следить за окружающими деревьями. Если бы не амулет, то сейчас он наверно визжал бы от боли и страха, если бы, конечно, смог.
И все-таки он прозевал... засыпав зерна в котелок, Женя повернулся к рюкзаку за солью и замер с вытянутой рукой. Рядом стоял Кизим. Спутать было невозможно: в бликах пламени все устрашающие черты выглядели особо колоритно. Фигуру среднего роста действительно можно было назвать ходячим скелетом, правда, облаченным в темные штаны и накидку, надетую прямо на голый торс. Но не это казалось устрашающим, а большие, красные глаза, с просто жуткими лентами черных горизонтальных зрачков. Голова его напоминала череп, обтянутый кожей. Нос крючком и множество черных косичек, собранных пучком на затылке довершали картину.
Они некоторое время, молча, изучали друг друга, и бог смерти первым начал беседу.
— Зачем ты искал меня, беспокойный путник? Ты первый, кто осмелился столь хамски потревожить мой покой, — прошептал странным шипящим голосом Кизим.
— Приветствую тебя, правитель тьмы! Прошу прощения за нелесные мысли, но как же иначе привлечь твое внимание? Ты мне очень нужен в одном важном деле, — постарался придать своему голосу беззаботное звучание Женя.
Ходячий краснокожий и красноглазый скелет неспеша ответил:
— А ты знаешь, что обычно все очень важные и нужные дела людей при встрече со мной заканчиваются?
— Знаю, ты бог смерти. Но это дело не столько мое, сколько твое и правителя инферно Хосе. Считай, что я его представитель.
— Ты уверен, что мне есть какое либо дело до твоего Хосе? Если он придет и попробует со мной сразиться, тогда я еще может и подумаю. Но пока еще никто живым от меня не уходил...
— Это почему? — не удержался Женя от тревожащего вопроса.
— Ты, случаем, умом не повредился? — прошептал Кизим, показав жутковато мертвящий оскал редких кривых зубов. — Я же бог смерти, а не детской неожиданности.
Женька понял, что переговоры будут долгие и трудные, и как бы не пришлось при этом сотворить взрослую неожиданность. Однако выказывать страх перед каким-то больным порождением окраины было нерезонно, и он решил надавить на страшноватого собеседника:
— Хорошо, раз ты так настаиваешь, то я принимаю твой вызов и от имени Хосе вступлю с тобой в бой.
— Хм... будто у тебя есть выбор? — бесстрастно прошипел бог смерти. — Решай, какой смертью ты хочешь умереть? Мне желанна медленная и мучительная. У меня тоже есть свои маленькие слабости.
— Тогда не будем ничего выдумывать. Попробуем умертвить или обездвижить друг друга. Кому это удастся, тот и выиграл, — вставая при этих словах, Женя понял, насколько тяжело ему будет сражаться. Руки и ноги оказались словно налиты свинцом, а Кристиана он, как назло, сам отпустил пару часов назад.
И все-таки астральный гость собрался, вышел на небольшую лужайку перед костром и стал ждать Кизима, который, казалось, с любопытством разглядывал соперника. Правда, разобраться, какие чувства посещали это создание, можно было лишь с трудом, настолько необычным оставался его вид.
Бог смерти почему-то не вышел прямо на лужайку, а обогнул толстенный ствол дерева. После чего не спеша выдвинулся на боевую позицию, остановившись в нескольких метрах перед нахальным гостем. Женя ждал, с чего начнет этот шипящий урод. И начало последовало, причем довольно банальное.
Кизим вскинул руки и из-под накидки вылетели снопы мелких черных змей, которые кинулись на соперника. Астральный визитер спокойно смотрел, как змеи пытались атаковать ноги. Амулет надежно отгораживал невидимой преградой. Надо было отвечать на вызов, и он, собрав все силы, вынул пару ножей, а затем метнул их в бога смерти. Однако ничего не произошло. Да, ножи пролетели сквозь красноглазого, как сквозь воздух, но никаких дыр в теле бога не осталось.
А соперник не спеша применил новый прием: поднял руки и резко их опустил. А землянин ощутил, как ему на плечи обрушилась почти невыносимая тяжесть. Он из последних сил выдернул меч и на подкашивающихся ногах бросился на Кизима. Но меч без задержки прошел сквозь тело противника. Не удержавшись, нападающий пролетел вслед за клинком и только тут понял, что перед ним находился мираж. Оставалось непонятным, как же этот мираж бросался змеями?
Пролетев ложного Кизима, Женя заметил за деревом второго, по всей вероятности, настоящего бога. Краснокожий череп рассмеялся беззвучным смехом и прошипел:
— Долго же ты разбирался с моей тенью. Ладно, вижу: тебя так просто не возьмешь. Я согласен идти с тобой к Хосе. Сейчас ночь, все равно ничего не видно. Жди меня утром — я приду, — с этими словами бог смерти исчез в темноте, словно испарился.
Немного постояв и сообразив, что тяжесть начала сваливаться с плеч, Женя подошел к своему месту у костра и, будучи не в силах есть или пить, завалился на бок. Тяжелый сон, больше похожий на обморок, мгновенно сковал сознание...
..он проснулся, чувствуя, что лежит, спеленутый, как младенец в плавно покачивающейся люльке. Открыв глаза, увидел медленно плывущие полусухие ветви деревьев на фоне однотонно серого неба. Видимо его пробуждение каким-то образом заметили, так как покачивания прекратились. До слуха донесся уже знакомый шипящий голос:
— Наш "гость" проснулся. Чак, усади его поудобнее.
Женя почувствовал, как "пеленки" пришли в движение, и с ужасом понял, что он "связан" огромным змеем, который обвил пленника, как ливерная колбаса. Тем временем его весьма комфортно, как на механической кровати, подняло в положение полусидя. При этом стала видна вся процессия. Если бы не объятия чудовищной анаконды, он наверно испугался бы представшей перед ним картины, а тут даже почувствовал что-то вроде немого восхищения. "Гость" вместе со змеем располагался на плетеных носилках, закрепленных между спин двух огромных, с тигра величиной, черных пантер.
Сам хозяин этих мест тоже восседал верхом на гигантской черной кошке, стоящей поперек тропы. Зрелище оказалось почти гипнотическое. Мерцающие в сумерках краснотой глаза бога, а ниже два зеленых кошачьих зрачка могли свести с ума любую жертву. Черная шерсть хищного гиганта отливала блеском в сером свете тяжелого неба. Но вдруг взгляд Женьки зацепился за что-то, блеснувшее на груди Кизима, и его сердце на мгновение остановилось от настоящего испуга. Бог смерти, заметив настороженный взгляд пленника, довольно ухмыльнулся:
— Тебе амулет уже не понадобится, так почему бы полезной вещи не послужить новому хозяину?
С этими словами красноглазый повернулся и продолжил путь. Женя остался в самых мрачных мыслях: "Надо же умудриться не почувствовать, что с шеи снимают амулет!" На душе было тяжко, а физически он бы сейчас даже не смог бы ходить, но от него этого и не требовалось. Процессия, неспешно и бесшумно плыла по абсолютно мертвому лесу.
Женя не мог адекватно воспринимать время и заметил, что что-то произошло, только когда шествующая впереди огромная кошка страшноглазого бога остановилась. Носилки пленника продолжали двигаться, пока не поравнялись с Кизимом. При приближении на Женю навалилась почти невыносимая тяжесть.
— Мы прибыли, — прошелестел голос божества, и красноглазый указал вперед. — Недобро пожаловать в мой дом! Ты заметил, как здесь тихо? Я люблю тишину.
Пантеры продолжили движение, и связанный гость смог рассмотреть, округу. Он много чего повидал на своем астральном веку, но такой пейзаж встречался впервые: они находились на берегу озера. Но вода в нем казалась свинцом, налитым и застывшим без единой волны или ряби. Что это все же вода, было видно по тому, как она отражала противоположный берег, на котором высилось здание, напоминающее основание ступенчатой пирамиды, увенчанной постройкой, которую можно было бы назвать изящной, если бы она не была выполнена из серого камня. Их медленная процессия еще полчаса огибала озеро и, наконец, остановилась у самого подножия ступеней.
