— ..., — он ничего не ответил, только отвернул от меня голову.
— Хо, неужели ты не смог оценить всей прелести шуток судьбы со мной? Жаль. А ты, Алесса, ты смогла оценить всю ту глубинную иронию? — Я резко отвернул голову от Брина и повернул её к Алассе.
— Нет, — слишком поспешным, слишком рваным вышел её ответ.
— Хо?! Тогда давай я объясню. Ты и твой компаньон сейчас видите здесь и ждете от меня оправданий о том, почему я когда-то состоял в Братстве, хотя вы сами обо мне не знаете ровным счётом ни хрена! Что ты, что он! Но! Но вы так свято уверенны, что я что-то вам должен, вы даже не старайтесь скрыть это. И это после того, как я убивал вместе с вами тех, кто посмел напасть на вас, хе. Но это все не то. Саму суть шутки я вижу в том, что два жалких воришки смеют угрожать мне, будто у них есть на то основания и за то, что я даже не совершал. Это так забавно. Я столько раз убивал, сам, собственными руками и ни разу никто не обвинял меня в этом, никто и никогда. А тут меня обвинили и не за убийство, а за защиту! Поверьте, для меня, как для убийцы это очень смешно, смешнее всего, что со мной было за последнее время. — Было трудно все это говорить, очень трудно. Постоянно контролировать и регулировать собственные эмоции, задавая нужный мне в тот или другой момент спектр эмоций для самого себя было ужасно сложно, от этого отвлекали почти все, от лёгкого сквозняка в комнате до необходимости следить за реакциями моих собеседников. Благо последнее после моего рассказа стало делать немного проще, все же он смог выбить из-под их ног почву, они стали более инертными. Но и меня это не обошло стороной, сначала я хотел рассказать совсем другую историю простую и банальную, которую было бы невозможно проверить, но стоило им задать вопрос, а мне открыть рот чтобы ответить на него уже заготовленной легендой, как слова сами полились из меня непрерывным потоком и хуже того даже собственный эмоциональный фон без всякого участия с моей стороны идеально соответствовал моим словам. Было чувство, что я не выдумываю очередную ложь, а действительно говорю о своём прошлом, даже не так, я верил, что рассказывают им кусочек своего прошлого. И это было пугающие, но останавливаться было нельзя и я продолжал говорить все больше и больше. Это меня пугало, это нужно было обдумать. Но, даже особо не раздумывая об столь странном моём поведении, что честно говоря, случается далеко не впервые, можно было смело сказать, что тут чувствуется чья-то когтистая лапа божественной наклонности. Я все ещё не разобрался со своей собственной памятью и до окончания этого процесса мне ещё далеко, а подсунуть в мою голову воспоминания совсем другой личности или саму личность, а потом смешать с моей собственной не такая уже и сложная задача для моего нанимателя. Я далеко не дурак и понимаю это, но вопрос в другом. Зачем и что он в итоге ожидает получить?
— Тварь ты, Уроборос, — наконец сказал Брин, обрывая мои внутренние размышления.
— Я знаю. Ты такой же... хотя нет, не такой. Я сильнее, опасней, безжалостней, циничней, чем ты на порядок. Но не переживай, ты тоже со временем станешь таким, когда начнешь принимать решения от которых зависят жизни и судьбы не горстки соратников которых ты знаешь вдоль и поперёк, а сотен и сотен людей большинство из которых ты не видел в лицо и о существовании которых ты даже не подозревал.
— Ты, небось, в пророки заделался? Будущее решил предсказать, а маг?
— Не нужно столько агрессии, — успокаивающе улыбнулся я от чего Брина снова передернуло. Эх, не сложились у нас с ним отношения и уже не сложатся никогда, единственное, что я могу так это поставить себя в его глазах как тварь, но тварь честную. С которой он будет работать, пускай ему это и неприятно. — Я не предсказываю будущее, я просто сужу с высоты собственного опыта, малыш, — о, я услышал мелодичный звук скрипящих зубов, как прекрасно.
— Так ты у нас очень опытен да, старик? — Вернул шпилька он.
— Куда уж тебе до меня, мелочь, — я снова веду счёт. — Эх, что-то мы говорим о совсем других темах, нежели о тех, о которых действительно стоит говорить. И раз вы не хотите просветить меня в то зачем вы вообще изначально пришли ко мне позвольте я угадаю. Можно?
— Ну, давай, покажи насколько ты опытен, — с явной насмешкой проговорил Бриньольф.
— Спасибо большое, — я театральной поклонился ему. — Тем у нас для общих разговоров с вами двоими не так уж много, скорее их сущий мизер. Не в обиду тебе Алесса с тобой я могу говорить часами на самые разные темы. Так вот вы хотели со мной поговорить либо о Гильдии, либо о Гильдии. Но сначала я приведу факты, основываясь на которых можно было бы более конкретизировать тему разговора. Факт первый — в уже почти бывшей Гильдии Воров, — на этом послышался очередной скрип зубов от Бриньольфа, а Алесса кинула на меня уничтожающий взгляд, но то и то я проигнорировал, — почти не осталось людей, те несколько десятков молодых ничего не умеющих остолопов сложно назвать действительно ценными кадрами Гильдии, а из действительно ценных в живых осталось, дай угадаю где-то около семи-девяти человек, включая вас, что ничтожно мало. А ведь чтобы удержать прежнее позиции в своих руках, Гильдии нужны умелые воры, но найти таких в вашей ситуации практически невозможно. Потому оставшихся нужно быстро и качественно подтянуть на нужный уровень, плюс ещё нужно показать этим самым личинкам воров, что остаётся сейчас в Гильдии для них будет лучшим решением. Но для этого нужны деньги, много денег. Факт второй — у Гильдии нет денег, подельники Мерсера унесли все, что можно было оторвать, а что не отрывалось то они оторвали и унесли. А ведь быть на что-то нужно да? А денег — нет! Факт третий — дорогуша Алесса знает у кого есть деньги и того кто ей уж точно не откажет, а если что-то она точно знает, что нужно сделать чтобы не отказал, — вот это было низко, мои слова ощутимо ударили по Алессе, по её чувствах к самой себе так и ко мне, но главное они нанесли удар по её доверию ко мне, незначительный, но все же достаточно сильный, чтобы она затаила обиду на меня. Но ничего поделать я не мог, выбранная мной линия поведения не предусматривала более мягкой формулировки из тех, что мог придумать я. Все играть сволочь сложно, а чтобы в это ещё и поверили не благодарные зрители, да-да это я о тебе Брин ещё сложней, так что, увы, но это было нужно для дела, все во имя всеобщего блага, — впрочем, она все правильно думала, отказывать ей я уж точно не собирался, только не ей. Факт третий — поддержание репутации Гильдии даже на столь низком уровне, как у вас была требовало наличия великого количества ресурсов, которых у вас и раньше было крайне мало, а теперь практически не осталось. А для их возвращения нужны деньги. И факт пятый, он же последний и неповторимый — у меня есть деньги, много денег и я знаю, как можно получить в десятки раз больше. Подведя итог, могу с твёрдой уверенностью в своей собственной правоте, а также неповторимость заявить — вы пришли просить у меня деньги. — С ехидной усмешкой на губах констатировал факт и для усиления эффекта даже поднял указательный палец в обличительной манере. — Ну как тебе моя проницательность, малец?
— Да пошёл ты!
— Так я прав? Что ж, я в этом нисколечко не сомневался, великолепный я никогда не ошибается ведь это я.
— Уроборос, хватит дразнить моего друга, — весьма мрачным тоном приказала Алесса, при этом сверля меня тяжёлым взглядом.
— Не морщи своё прекрасное личко Алесса, от этого появляются морщины...
— Хватит уже! Прекращай балаган! — Наконец взорвалась она, а я удовлетворено хмыкнул, все удалось.
— Прости-прости, ничего не могу поделать с собой. Деньги я дам, — резко поменял я тему, а вместе с ней и манеру речи, перейдя к намного более сдержанной, даже скупой на все манере поведения. И это не прошло незаметным. Воры от столь рёзкой перемены, которую они совсем не ожидали, резко напряглись.
— Правда? — Слегка напряженно спросила Алесса.
— Да, — одно сложно ответил я, вдобавок подтверждая это скупым кивком головы. — Но взамен я выдвину несколько условий.
— Каких?
— Мне нужна Гильдия в собственное пользование.
— Невозможно! — Сразу же воскликнул Бриньольф.
— У вас нет права для отказа. Вы в любом случае прогнетесь под того кто имеет деньги. Это буду или я или Мавен. Лучшим для вас вариантом являюсь я.
— Ошибаешься у Гильдии ещё достаточно средств для того чтобы возродится вновь!
— Не стоит блефовать, я прекрасно осведомлен о том насколько плачевно было ваше положение ранее и насколько критическое оно сейчас. Вы и раньше ели-ели сводили концы, а теперь максимум на что вы можете рассчитывать это месяц спокойного сосуществования, а затеи ваше место в Скайрима займёт Имперская Гильдия Воров.
— Чушь!
— Не думаю. Так же Алесса?
— Брин, он прав. Без больших денег нам не продержался и месяца, а того что у нас есть нам не хватит в любом случае.
— Видишь? Я ничего не придумал. Мой контроль над Гильдией будет выражается в том, что у её руля станет Алесса, мне некогда возится с вами лично, а используя тебя в качестве посредника обе стороны останутся в выигрыше.
— Я? И ты настолько уверен, что я буду делать то, что ты скажешь? — С неким внутренним протестом спросила Алесса.
— Мне все равно, что ты будешь делать с Гильдией, мне на неё плевать, но мои приказы в будущем должны выполнятся быстро, качественно и бесплатно. Вы нужны мне как ещё один источник информации обо всем и всех на свете. Не более.
— То есть ты не будешь лезть во внутренние дела Гильдии, оставляя все на нас, а просто будешь время от времени вызвать нам заказы на добычу информации, а мы будем исполнять их за свой счёт? — Спросил Бриньольф, в упор смотря на меня.
— Да, с несколькими оговорками. Мой голос будет иметь приоритет в случае решения глобальных вопросов, так же как и голос Алессы, во всем остальном наше сотрудничество будет походить на то, что у вас с Мавен, но с более мягкими условиями.
— Это все? — Как-то даже неверяще спросил Брин.
— Да.
— Это приемлемо, — после нескольких секунд молчания, наконец, ответил Бриньольф, -, но только если это все условия.
— Да это все.
— Мы согласны... Мавен это не понравится..., — вздохнул Брин.
— Это не проблема, — подойдя к тумбочке на которой лежали несколько чистых листов бумаги, я взял один из них. Клинок Горя легко разрезал кожу на ладони, а из пореза быстрым потоком заструилась кровь. Приложив раскрытую ладонь к листу, я подождал некоторое время, чтобы получился отчетливый отпечаток раскрытой ладони. Черкнув под ней пару строк с помощью собственной крови и передал этот листок Брину. Ну, вот снова то же чувство что и раньше, вот и отметай потом теорию о том, что в моей голове не попались, — держи.
— Это что? — Просил весьма ошарашенный моими действиями Бриньольф да и Алесса сидела тоже очень удивленная.
— Это знак того что ваша Гильдия находится под прямым патронажем одного из Чёрной Руки и залог того, что Мавен не посмеет на вас давить и вставлять палки в колеса. А если она не внемлет голосу разума, то передайте ей, что я не прочь освежить собственные навыки и отправить к Отцу Ужаса очередную жалкую душонку.
— Умеешь ты подбодрить, — нервно хихикнула Алесса.
— Деньги можете получить в Вайтране, мой хускарл имеет право распоряжаться моими средствами, я дам ей свои указания и завтра утром она отправится в Вайтран, где будет ждать посыльного от Гильдии, чтобы передать ему деньги. Надеюсь, что вы в состоянии не проворонить ваш шанс на спасение пока он будет в дороге. На этом все?
— Да.
— Да это все, можешь идти Брин.
— Ага, оставляю тебя тут одну Птичка, будь осторожна рядом с ним, — и неприязливый взгляд в мою сторону.
Вот и остался я наедине с Алессой, надо было бы снова завести разговор, но мы оба молчали, она думала над всем тем, что услышала и узнала за этот весьма насыщенный вечер. А я думал о том, что врать хоть и нехорошо, но иногда весьма полезно. Главное не завратся. Вот так сидели и молчали.
— Я тебе не узнаю, Уроборос..., — печально сказала Алесса, но вот не только печаль была в ее голосе: злость, обида, гнев, разочарование, тоска.
— Ни в чем не хочешь меня обвинить? Странно — Едко усмехнулся я.
— Обвинить? Как оказалось я о тебе ничего не знаю, что бы обвинять тебя в чем-то. Все это время я думала, что знаю тебя, но как оказалось этот всего лишь твоя маска, очередная из, наверное, весьма не малого списка. Так в чем тебя обвинять? В том, что ты никогда не был честен со мной, а просто преследовал свои собственные, неизвестные мне цели используя для этого меня. Что ты не сказал мне и слова правды о себе, а кормил очередной порции вранья. В этом тебя обвинять? Хоть в постели был хорош и то хорошо, — её голос был холоден и сух, вот только моя эмпатия чётко давала представление о том, что у неё сейчас на душе. А она была зла на меня очень зла и обижена. Эх, нажил я себе проблем, снова.
— Маски я надеваю с другими, с тобой я всегда старался быть предельно честен во всем. Да некоторые вещи я от тебя скрыл, как например свою причастность к Братству, но это для твоего же блага, да и скрываю я от тебя, откровенно говоря, не так уж много, примерно столько же, сколько и ты от меня. Я так, например, до сих пор крайне мало знаю о твоём прошлом, кто твои родители и где ты родилась, как проводила детство для меня полнейшая загадка.
— О! Так теперь я что ли виновата во всем?
— Ни в чем ты не виновата, Алесса, просто я хотел указать на то, что у каждого есть право на свои собственные секреты. И у тебя и у меня. Вот и все.
— Ха! И сколько же их у тебя ещё?
— Как я сказал не так много, как тебе могло показаться.
— И после того, что ты сегодня устроил, я тебе должна поверить?
— Да, — в отличие от Алессы, которая сейчас была весьма возбужденной, я был её полной противоположностью, откат за моё насилие над собственным разумом настиг меня и теперь все испытываемые мной эмоции доносились до меня словно сквозь толстый слой ваты, они были совсем незначительны, можно сказать, что меня настигло эмоциональное опустошение.
— Наведи хоть одну причину, почему я тебе должна верить?
— ...
— Молчишь? Вот и молчи дальше, а с меня этого хватит! Я ухожу! — Зло бросила она и пошла к дверям
Дверь громко закрылась за Алессой заставив, поморщится от столь громкого звука. Вот ты и доигрался Уроборос, первая серьёзная сора закончилась не примирением, а почти разрывом. Эх, вот жеж!
Добравшись обратно до своей комнаты, я не застал там двух бывших здесь убийц, зато в ней были Эйла и Лидия. Ну, хоть какой-то плюс за этот вечер, не нужно их искать. Подойдя к своей кровати я, лишившись всяких моральных сил, рухнул на неё. Моё появление не осталось незамеченными двумя женщинами и они пристально следили за моими действиями. Вот Эйла что-то мысленно обдумала и двинулась ко мне.
— Не хочет ли мне мой достопочтенный подопечных рассказать своей недостойной телохранительнице, где он все это время шлялся! — Сначала спокойно и умиротворено, а под конец зло и громко приговорила Эйла.
