* * *
Послеобеденный сон был прерван концертом двойни, у которых был свой график сна и приёма пищи, не согласованный с нами. Но зря они ещё ни разу не голосили — ещё не научились. Впрочем, Кайнати быстро их успокоила, поменяв испачканный мох и дав грудь. Продолжив прерванные сновидения, привычно просыпаемся, и приступаем к делам.
Склад-палатка мне пока без надобности, в ритуальной горели тотемы огня, вырабатывая столь необходимый мне магический изолятор, и развивала телекинез Дувейли, я же придя в мастерскую, довожу до ума новый охотничий доспех. Кроме того, прикидывал, какие ожерелья убрать, чтобы освободить место под новые трофеи — клыки огров и гроннов, с кончиками рогов копытней и огранённые "камни" из тела гроннов будут смотреться куда внушительней талбучьих рогов. Пожалуй, три ожерелья придется убрать. Провозившись до вечера, закончил делать доспех, теперь нужно будет носить его как можно чаще, чтобы привыкнуть к дополнительному весу.
Свои ежевечерние тренировки с Гарурагом продолжаю до сих пор, несмотря на мою возросшую скорость и умение, противник до сих пор умудрялся находить бреши в моей обороне, держа меня в тонусе, и показывая, что и обычный орк имеет шанс убить меня. Сегодня из-за непривычного доспеха получил больше попаданий, чем обычно, но горло и голову сумел защитить.
Перед сном проветрил шатёр, распахнув полог и впуская морозный воздух, закаливая малышей. Пары минут для начала хватит, потом постепенно увеличу, так им будет проще привыкнуть к холодному воздуху при переходах.
* * *
Наступившая ночь освободила от дневных забот , и подарила время для работы со своей духовной оболочкой. Прошедший праздник в недрах Ошу'гуна с бурдючком воды из священного озера за плечами не прошёл для меня бесследно, хорошо, что он был изолирован, но и того, что прорвалось, едва не хватило, чтобы пустить моё здоровье под откос. Магический резерв у меня подрос, но не намного, период его бурного роста миновал, но я не забрасываю тренировки, постоянно его расширяя. Но самое интересное, что мне перепало от встряски — инородные включения в обелисках сильнее перемешались с моей сутью, став менее заметными постороннему взгляду, а работа с ними облегчилась. Похоже, для наару вода служила не только проводником и накопителем маны, но и смеси мыслей и чувств обычных орков, ещё я подозреваю — энергия веры, что бы она из себя не представляла, фокусируясь и помогая тому восстановиться. Часть этого потока, малая капля, взаимодействовала со мной, выполняя заложенную функцию — восстановление энергетики и души. А может, вся эта теория ошибочна, но я помню, что происходило и не могу подобрать этому другое объяснение.
Первый камень Оркривы был очищен от влияния и наследия Хенкечи, представляя собой сферу, напоминающую горный хрусталь со множеством разноцветных вкраплений и нитей, чьи функции и предназначение мне были интуитивно понятны, отдел, содержащий её память был почти пуст — не умея толком работать с духовными сущьностями, но пытаясь стереть её — получил такой результат. Увеличивая размер сферы, делал присутствие следов Оркривы энергетике менее заметными, но и разделять своё и её восприятие становилось сложнее.
Теперь пришло время обратить более пристальное внимание на Хенкечу. Сейчас, когда она находится в изготовленном мной тотеме, осуществить более полную привязку нитей управления будет сложнее, но мне пока этого и не требуется. Разобрать её память будет тоже нелегко, но чем меньше её присутствие в моей энергетике, тем меньше шансов, что она вернётся в сознание. Распускаю и распутываю туго переплетенный клубок её воспоминаний, чувств и ассоциаций, замечаю, что память её сохранилась лучше, и меньше перемешана. Отдельные фрагменты имеют большую длительность, и расположены в более близком хронологическом порядке. Несмотря на обширную практику и апгрейд от дядюшки Кера (наару), быстро устал, маны было в достатке, но ментальная усталость и навалившаяся апатия заставили прерваться. Окружаю обелиск частью своей сути, с желанием ничего не впускать внутрь и ничего не выпускать, переключаюсь на сон.
* * *
Под утро Бьюкигра начала рожать, схватки чередовались с перерывами покоя, постепенно становясь интенсивней и продолжительней, девочка, появившись на свет, возвестила своим криком начало новой жизни, не дожидаясь шлепка. Обтерев и осмотрев её, передаю уставшей и довольной Бьюкигре. Как ни странно, плач новорожденной не побеспокоил двойню, они хоть и слушали звук, так похожий на их голос, но подхватывать не пытались.
84
Грунд проводил зарядку вместо вождя, сейчас у него была забота поважней, ещё одна его жена рожала. На малых советах был выработан план, кто за что отвечает, если отсутствует вождь или его заместители, а потому путаницы в установленном порядке не наблюдалось. Несмотря на то, что это была не первая его зарядка, Грунд до сих пор не потерял ощущение праздника, бой барабанов и общие действия так напоминали собой праздник у священной горы, когда всех орков охватывает чувство единства, и усталость пропадает, возвращаясь лишь под конец. Раньше поступки вождя многим казались странными, орки хоть и действовали сообща охотясь на крупную дичь или отбиваясь от противника, но большинство действовало индивидуально, полагаясь на своё мастерство и умение. Прошедшие войны, где тактика Аргнака показала, что сплочённый строй и совместные действия позволяют разбить даже более сильного врага. Это помнили очевидцы, и легко могли убедиться другие, наблюдая за тренировками орчат, как строй, прикрывшись щитами и выставив копья легко противостоит более многочисленным врагам, не давая тем приблизиться и разя их на расстоянии.
А недавнее побоище, устроенное ограм? Орк провёл рукой по нагруднику, сделанному из кожи гронна, вспоминая ту славную битву. Ноздри его раздулись, втягивая воздух, несмотря на всю их силу и гигантский рост, Разящие Топоры стреножили их, как свиней на праздник! Добить поваленных великанов не составило труда, а благодаря справедливому дележу трофеев теперь каждый охотник мог прикрыть живот и грудь куском кожи гронна, усилив свою защиту.
* * *
Пировать весь день не в обычае у орков, если это конечно не кош'харг, присоединившись к всеобщему веселью, и получив поздравления, занялся делами. За время пути удалось перевести ритуал привязки талбуков так, чтобы его суть удалось объяснить клановым шаманам. А всё дело было в разнице восприятия, мне, имевшего с духами в разы больше контактов, и знающему, что и как спрашивать, и на что обращать внимание, удавалось понять тех без слов. Степным Бегунам в этом наверняка помогали духи предков, лучше понимающих обе стороны контакта, и являющимися связующим звеном при сложных ритуалах. Но все трудности уже позади, и мне требуются дикие талбуки чтобы проверить, сможет ли клан увеличить собственное стадо, или придётся ждать естественного прироста и докупать во время осеннего праздника.
Справиться с этой задачей я мог бы и сам, но зачем заниматься тем, что могут сделать подчинённые? Вызвав двадцать орков, личных волчьих всадников, и добавив ещё двадцать орчанок, жду, когда все подойдут, чтобы поставить им задачу.
— Ты звал нас вождь, и мы здесь — выразил общую мысль Каргмош, глава волчьих всадников.
— У меня для вас будет ответственное задание. На священном празднике я приобрёл стадо талбуков, сильно потратившись, но каждый видел, сколько груза они способны везти, сохраняя силы и время на переходах. В будущем я хочу пересадить всех орков , что без волков на талбуков, это позволит нам контролировать все наши земли, и увеличит военную мощь клана. Нужно узнать, можно ли приручить диких талбуков, вам уже не раз приходилось ловить живьём кабанов, думаю, и с этим справитесь. А теперь слушайте, как вы будете действовать.
* * *
Тискоти проверяла экипировку отряда, прикреплённому к охотникам для усиления и транспортировки пойманных талбуков. С собой они взяли помимо всего остального волокуши лечебные тотемы, выделенные вождём, волчьи всадники приготовили сети, которыми ловили кабанов, а пешие охотники длинные верёвки, чтобы испытать новый способ охоты. Рассыпавшиеся волки вскоре обнаружили свежий след среднего по численности стада, и орки побежали догонять свою добычу. Когда следопыты определили, что до животных осталось меньше получаса бега, отряд разделился, растягиваясь цепью с подветренной стороны. Стадо должно было вот-вот показаться, а потому орки остановились, смешались с орчанками и разбившись на пятёрки, накидали снега на развёрнутые шкуры и волокуши, придавая тем подобие холмиков, протянули между ними верёвки и затаились. Волчьи всадники потрусили в обход, чтобы загнать стадо в ловушку, спустя некоторое время послышались крики, волчий вой и рёв недовольных талбуков.
Стадо не неслось, сломя голову, ведь их было около двадцати против шестерых всадников, но и оставаться на месте они не могли, обеспокоенно отступая, и прикрывая друг друга. Когда они поравнялись с засадой, охотники выскочили из укрытий, натянули верёвки и побежали навстречу животным. Преследующие волки поддержали орочий рёв своим воем, стадо, не зная куда кинуться, сбилось в кучу. Вот вожак принял решение и повёл стадо на прорыв, уводя его от множества врагов. Вот его переднее копыто зацепилось за верёвку, и он покатился по снегу, следующие навалившись на неё, начали сбивать держащих орков с ног, но прежде чем это случилось, многие не сумели удержать равновесия. Талбуки, обогнув упавших слева и справа, прорвались, и отбежав недалеко повернули назад, чтобы выяснить, что случилось с отставшими. Увидев, как набежавшие двуногие облепили упавших самок, не давая им подняться, помчались на выручку, ведь те ещё были живы.
Но враги не стали мешкать, сплотив ряды и выставив вперёд копья, два быка повисли на остриях, не в силах пробиться, остальные стали отступать, не решаясь больше атаковать. Вскочивший вожак понимая, что врагов слишком много, проревел, уводя остатки стада. Орки успели стреножить восемь животных, у пары из них оказались вывихнуты ноги, но им ещё повезло, что не сломали в этой куче-мале. Связанных животных и пару убитых погрузили на волокуши и потащили к стойбищу.
* * *
Отправив отряд на охоту, занялся эскизами седла, скоро снег окончательно растает, а телег орки пока не знают, волокуши же, во-первых, будут пачкаться в грязи, во-вторых, сильно изнашиваться, требуя периодической замены. А потому выход пока один — делать вьюки. Грузить их лучше на сёдла, что распределят нагрузку и не позволят им натереть кожу. Да и пасти талбуков лучше верхом, чем пешим.
Как бывший городской человек я трезво рассудил, что придумывать самому, или переделывать волчьи будет долго, и не убережёт от ошибок, срисовал оригинальные в клане Степных Бегунов. И сейчас делая более подробный чертёж, с развёрткой всех деталей отметил, что у них нет стремян. Сильно ли они нужны я не знаю, но думаю, лишними не будут. Сбруя на морду для управления походила на лошадиную, какой я её помню, но была сделана из меньшего количества деталей.
Подсушив пергаменты, ставлю нужные отметки и передаю Торулоне, документооборот всё увеличивался, и архив с рецептами и экономическими записями всё разрастался, думаю, следующим, что я позаимствую у дренеев, помимо всего прочего, будет бумага. Были, конечно, кристаллы, с огромной плотностью записи, но я ими пока не умел пользоваться, и простым оркам они тоже бесполезны. А пока же спасался тем, что выделывал пергаменты вчетверо тоньше от обычного, укрепляя магией жизни, чтобы не рвались.
Разобравшись с амуницией, стал прикидывать тактику верховых сражений. В голове проносились воспоминания из прошлой жизни, многочисленная лучная конница, казаки с шашками и развивающимися бурками, и рыцари, закованные в глухие доспехи, что таранили друг друга длинными копьями. Ещё вспомнился прочитанный эпизод, как высмеивались конные арбалетчики — попытка совместить самые быстрые войска с наиболее мощным дистанционным оружием вела к тому, что автор данной концепции не мог объяснить, как это будет работать. Ведь мощный арбалет в седле не натянешь, а спускаясь каждый раз для перезарядки, сведёшь на нет всю маневренность и частоту залпов.
Лучников из моих орков не получится, у меня пока и луков-то нет, а из седла стрелять, наверное, ещё труднее, чем с земли. Сабель пока тоже не завезли, а вот дротики и копья уже есть. Пока в планах было следующее — забрасывать врагов дротиками, и встречать вражескую кавалерию копейным ударом. Волки не спешили лезть под копыта, предпочитая атаковать с боков и сзади, а талбукам привычно вместе наносить таранный удар рогами. Думаю, двести верховых орчанок и полсотни волков в землю втопчут.
Впрочем, всё это лишь мои домыслы, что могут быть очень далёкими от реальности, нужны будут опыты, и чем раньше у меня появятся сёдла, тем лучше орки научатся ездить верхом.
* * *
Пришло время исследования образца воды из священного озера. Беру капельку и помещаю на исследовательский алтарь, напитывая маной нужные участки. Вода оказалась делимой, что не удивительно, и без ярко выраженных магических полюсов. Магическая ёмкость её оказалась в четыре раза выше, чем у обычной воды, запасала манну легко, но и так же быстро отдавала. Я, откровенно говоря, ожидал большего. Кроме того, она оказалась хорошим проводником, не уступая в этом камню из священной пещеры. Время вышло, уделять его всё для исследований я не могу, тем более, что мне необходимо улучшить исследовательский алтарь, благо и знания, и материал, взятый у дренеев, у меня имеется.
Не удержался, и проверил по быстрому "камень" гронна. По предварительным оценкам он оказался очень сложным магическим конструктом, имеющим сродство с магией жизни и стихией земли, судя по некоторым символам, из него можно сделать накопители для вышеозначенных видов маны.
85
Пришёл сигнал от сторожевого духа, Дувейли закончила сеанс учёбы у Зарилми, своей духовной наставницы. С момента инициации она приходила уже несколько раз, но всегда ночью. Я не упускал такой возможности, следя за её энергетикой, ведь глядя на себя многие процессы я просто упускал, а теперь имел возможность наблюдать за этим со стороны. Но с недавних пор дух шаманки перешёл на дневное обучение, когда Дувейли впадала в транс, и теперь у меня есть отдельная палатка для общения с духами — посвящать их в свои исследования я не хотел, и занимался арканой, выставляя сторожевых духов. Предки редко кого учили лично, особенно при живом наставнике, но иногда такое случалось. Объединять видения или вызывать Зарилми к себе не хотел — разговора скорей всего не выйдет, а моя коллекция пополнится новым обелиском, потому после занятий проводил беседу с женой, отвечая на возникающие у неё вопросы и объясняя в нужную мне сторону мысли духа.
Прихожу к Дувейли, она всё ещё сидит в расслабленной позе, прогоняя остатки транса и выравнивая энергетику, закрепляя положительные изменения, привнесённые мёртвой шаманкой. Подхожу ближе, щедро делясь своей маной, орчанка глубоко вздохнула воздух, улыбнулась и открыла глаза.
