Сомневаюсь, что это правда... по крайней мере, не в этом случае. То, как ее разум как будто пропускал мимо мысли о Кирсти, напомнило мне об Изоляции. Не совсем то же самое, и я не видела тут бабочек, но... что-то похожее.
— Ах, да, вот ее карточка, — сказала Ханна. — Чернила немного выцвели, но... Олдэн? Олдхэм? Или это может быть 'й', тогда, возможно, Ойдэн. Прости, я еще не выпила свой одиннадцатичасовый кофе. Я пыталась завязать, потому что пила его столько, что началось сердцебиение. Но все равно спасибо, что заставила меня взглянуть на эту карточку; раз чернила так выцвели, придется сделать новую. Сейчас запишу, — сказала она, разыскивая ручку, и рассеянно улыбнулась: — В общем, надеюсь, этот рассказ о социофобии тебе поможет.
Очевидно, на что-то существенно большее тут можно не рассчитывать. Кажется, она просто не могла думать о Кирсти слишком долго.
— Вы дали мне много пищи для размышлений, — сказала я. — Большое спасибо! — я пожала ей руку. — И спасибо за список книг. Я посмотрю, есть ли что-нибудь из них в библиотеке.
Ханна перестала искать ручку и положила папку обратно в шкаф.
— Это хорошая мысль, — сказала она. — Некоторые из них довольно дороги. Рада, что смогла тебе помочь...
— Да, вы мне очень помогли, — ответила я. Попрощавшись, я вышла и сразу же переместилась в Другое Место. — Херувим, — сказала я. — Принеси мне ту папку.
Маленькая поломанная фарфоровая кукла исчезла и появилась снова с карточкой Кирсти в руках. Убедившись, что это она, я спрятала папку под джемпер и отнесла в уборную, чтобы спокойно почитать.
И это оказалось интересное чтение. Что-то не только влияло на разум Ханны, но и чернила действительно сильно поблекли, как будто прошел не один десяток лет, или как если бы кто-то надолго оставил их на солнце. Текст даже был написан от руки, а не напечатан на принтере, причем перьевой, а не шариковой ручкой. Я едва сумела разобрать ее имя. Скорее всего, оно было 'Кирсти Грейс Олдхэм', хотя тот, кто его написал, сам казался сбитым с толку: имя было зачеркнуто и переписано несколько раз, хоть это и был официальный документ. Дату рождения и дату поступления я не узнала. Перьевая ручка очень кстати оставила крайне удачную кляксу, сделав их совершенно неразборчивыми. Ближайший родственник: 'ОТСУТСТВУЕТ'. Это могло означать много разных вещей, но хороших среди них не было.
Я пролистала карточку. Ее обновляла не только Ханна, далеко не она одна. На последней странице были заметки как минимум четырех человек. Никто из них не писал много, но имелось несколько дат и... я нахмурилась. Девяносто девятый? Она лежала тут больше десяти лет? Может быть, я недооценила ее возраст? Думаю, она могла быть миниатюрной двадцатилетней девушкой с детским лицом. Из-за тех ужасных шрамов было действительно трудно сказать. Должно быть, я автоматически посчитала, что она того же возраста, что и другие девочки в блоке.
А что насчет симптомов? Подробностей было не слишком много: упоминались 'социальные фобии', 'шизофрения', 'ночные кошмары', но ничего, что рассказало бы мне о том, что же с ней случилось. Примечательно, что кто-то написал красной ручкой 'эта пациентка не склонна к насилию', что, как минимум, указывало на то, что она не убивала людей... ну, если только все не забыли, что она это сделала.
Как же она провернула этот трюк? Он не казался таким же сильным, как моя Изоляция, но я не сумела ничего засечь, и, должно быть, он же заставлял выцветать документы.
Я попросила херувима отнести карточку обратно, а потом еще раз помыла руки. Они ощущались... как будто покрытыми сажей. Может быть, я просто так реагировала на запах дыма в Другом Месте, но руки отчего-то чувствовались загрубевшими и липкими.
— Прошу прощения, — сказала я, вернувшись к Сэм и Лии. — Я вспомнила, что нужно было спросить Ханну кое о чем.
— А? Да, конечно, — ответила Сэм.
Вообще-то, это было обидно. Она, наверно, даже и не заметила, что я куда-то пропадала. Лия уж точно ничего не заметила, погрузившись в свой личный счастливый мир и разбирая рюкзак с новыми книгами, которые принесла ей Сэм.
— Я что-нибудь пропустила? — спросила я.
— Не особо. Ты же не учишься в Аркадии, так что... — Сэм пожала плечами, — ничего особо важного для тебя.
— Ясно, — отозвалась я. В конце концов, она была права. Да я и сама вовсе не хотела сидеть тут с ними. Мне лишь нужно было, чтоб меня подвезли, и я смогла бы найти Кирсти.
— А у тебя что новенького, Тейлор? — с улыбкой спросила Лия. — Давай, у тебя наверняка было веселее, чем тут у меня. У меня здесь только постоянное нытье, что я должна больше кушать, да домашние задания, чтобы не отстать от программы.
Я кашлянула.
— Ничего особенного, — нагло соврала я. — Меня перевели из всех классов, чтобы держать подальше от хулиганов, так что... хм, это неплохо сработало. В остальном... эм, по правде, у меня не так уж много друзей, и я не слишком часто выхожу на улицу, — не могла же рассказывать о своей жизни в качестве кейпа и борьбе с преступностью. Тут меня осенило. — Я купила несколько книг. Ты читала что-нибудь из Джеймса Брендона?
Лия склонила голову набок, накручивая на палец прядь волос, пока обдумывала ответ.
— Он вроде написал тот цикл о... о людях в Нью-Йорке, так?
— Ага. Вышла его новая книга.
— Вот как, — Лия нахмурилась. — Мне не особо понравилась его писанина, — неодобрительно заметила она. — Она вся такая слезливая... и он путает 'использовать длинные слова' с 'хорошей прозой', а это не одно и то же. И применяет слишком прозрачные приемы, чтобы сыграть на чувствах читателей. Ну что за дела? Он что, думает, будто мне двенадцать? И пишет он слишком примитивно, а меня такие вещи расхолаживают, понимаешь? Типа, чувак, попробуй проявить уважение к своим читателям!
А мне его книги очень нравились...
— Верно, — соврала я. — В точности мои мысли.
— У меня должна быть где-то здесь книжка Траэль... Ина Траэль, читала ее? Вот это получше.
— В каком жанре она пишет? — поинтересовалась я.
— Ну, эта книжка — городское фентези. Однако...
Вдруг лампочки в столовой пригасли и начали гудеть у нас над головами.
— Опять перебои? — поинтересовалась Сэм с ноткой отвращения в голосе. — Блин, ну что там снова затеяли?
— Они теперь ежедневно, — угрюмо сказала Лиа. — И такое впечатление, что каждый раз выпадают на время, когда по телику идет что-то хорошее. Или когда я пытаюсь читать...
— Ого! Ежедневно? В городе до такого еще далеко.
— А я вообще не помню перебоев, когда я здесь лежала, — добавила я. Ясное дело, у Сэм не было проблем с электричеством. Все знали, что богатые кварталы и бизнесы получают преимущественное электроснабжение.
— Ага, они начались после пожара на кухне, — кивнула Лиа, — и с тех пор становятся все хуже. Я думаю, наверное, повредилась проводка или что-то еще, либо неисправность с какими-нибудь... типа, предохранителями, или что там еще бывает? И вообще, это место далеко от города, поэтому в любом случае получает меньше энергии из сети, так ведь?
Внезапно включились все телевизоры одновременно, и радио, и даже громкоговоритель для объявлений. Шум помех наполнил столовую, я подождала, может, будет какое-то объявление, но никакого объявления не прозвучало.
— Что за жуть? — спросила Лиа, поежившись.
— Должно быть, выбило предохранитель, или что-то такое, — уверенно заявила Сэм.
Да уж, это было довольно жутко. А у меня вся кожа покрылась мурашками, так что не думаю, что Сэм была права. Я чувствовала такое — когда шрамы болели и дрожь пробегала по конечностям — лишь когда поблизости применяли какие-то сверхчеловеческие силы.
Я нырнула в Другое Место и...
Ох...
Вокруг висела нежная бледно-лиловая дымка, достаточно плотная, так что я едва могла разглядеть сожженную-и-замороженную фигуру Сэм и подергивающуюся голову Лии. Позади них проплывали какие-то смутные силуэты, совершенно скрытые туманом. Запах озона, и сгоревшей проводки, и каких-то духов сделался теперь заметно сильнее.
Этот туман я раньше видела лишь однажды — в самое первое утро, когда я оказалась здесь. Я уже почти забыла о нем. Это случилось, когда я только начинала учиться обращению с Другим Местом и увидела там столько необычных вещей, что эта дымка показалась мне незначительной фоновой чертовщиной, не стоящей большого внимания. Тогда я еще не знала даже, что можно сделать хоть что-нибудь при помощи Другого Места, и у меня не было тех орудий, которые есть сейчас.
— Теперь не уйдешь, — выдохнула я.
Другое Место принадлежало мне! Да, оно было уродливым и неприятным, но зато оно было честным. Оно показывало мне вещи такими, какими они были на самом деле, даже если я не хотела видеть этого. Никто не смеет прятать их от меня! Я вдохнула сквозь стиснутые зубы и задержала дыхание, думая о разрывании и распылении, и об отвратительной правде, которую открыли мне мои силы. Когда я наконец выдохнула, темный и мерзкий штормовой фронт, завывая, ударил в нежную дымку и сдул ее прочь.
Я была окружена со всех сторон. Не людьми, а теми штуками, что прятались в лиловом тумане. На первый взгляд они выглядели как ангелы. Красивые каменные статуи с крыльями, наподобие тех, что можно увидеть в церкви. Потом я присмотрелась и смогла различить, что они были опалены огнем и кое-где почернели, а камень скорее напоминал панцирь насекомого. Пока они стояли неподвижно, этот панцирь скрывал то, что было под ним.
Потом они все повернули головы ко мне и я вздрогнула, увидев кровавое мясо, выглянувшее кое-где из-под их закопченных панцирей.
Другое Место задымилось вокруг. Это не туман, поняла я, это был дым. Чем-то надушенный светло-лиловый дым. Вот откуда был этот запах. Другое Место, это отражение реального мира, сейчас не пылало, но еще совсем недавно оно горело... и может загореться снова в любой момент. Угольки тлели, как светящиеся блестки, на закопченных стенах, а в коридоре, ведущем к уборным, были видны отблески пламени. Вокруг меня, однако, огонь гас в холодной темной воде, которая текла по полу и пятнами влаги расплывалась по стенам.
Обожженные ангелы старались держаться подальше от этой сырости. Подальше от меня. Они образовали вокруг меня полукруг, поворачиваясь так, что их опаленные пламенем головы все время смотрели на меня.
А потом сквозь телевизионные помехи проступила крылатая фигура с лицом, скрытым под закопченной золотой маской. Кровь капала у нее изо рта, когда она заговорила со мной:
— Она ждет тебя, — сказал мне с экрана ангел под маской.
— Она ждет тебя уже очень долго, — пропел больничный громкоговоритель тем же голосом.
— Иди и найди ее, — скомандовали они хором.
Ангелы разошлись по сторонам, выстраиваясь в почетную стражу. Испачканные сажей руки взялись за рукоятки каменных мечей, потрескавшиеся мраморные крылья сложились за спинами.
Я повернулась, чтобы посмотреть на более знакомых чудовищ, сидящих со мной за столом. Широко раскрытый безглазый рот Лиа уставился на меня в ответ.
— Что случилось? — спросил он голосом, источающим голод. — Ты как будто призрака увидела.
Я рассмеялась чуть громче и пронзительнее, чем хотелось бы.
— Пойду поищу кое-кого, попробую узнать, когда электричество наладится, — я глянула на ангелов. — Может, поищете пока местечко где-нибудь у окна? Я... у меня голова начинает болеть, когда освещение мигает вот так... поэтому нужен естественный свет и... да, мне надо кое-кого найти, буквально на минуточку.
Я должна была уйти от них подальше. У них тут уже было странное возгорание на кухне, а теперь обгоревшие ангелы? Вряд ли это совпадение. Если пожар случился из-за Кирсти, значит, надо увести ее ангелов подальше, чтобы никто не пострадал.
— ... ты в порядке? — спрашивала Сэм. — У тебя голос немного какой-то...
Я сделала долгий медленный выдох, разделившийся на две Идеи.
— Все в порядке, — заверила я девушек, когда мои многоногие создания, извиваясь, забрались им в головы.
— Ладно, если ты уверена...
Ого. Действительно, удобно. Почему я не додумалась раньше? Ведь это просто логическое продолжение моей способности влиять на чувства людей в нужную мне сторону.
Благовонный аромат дыма смешивался со знакомыми запахами крови и гнили, когда я шла по обветшавшим коридорам. Мне было страшно — Фобия уже успела освободиться. Но сейчас, по-моему, мне как раз нужна была способность испытывать страх. Обугленные ангелы шли по бокам, не отставая. Это создавало впечатление, что я заключенный, которого ведут на электрический стул. На всякий случай я выдохнула не одного, а сразу двух своих ангелов. Конечно, использовать их способности будет больно, но лучше уж иметь их под рукой, чем не иметь, если придется убегать.
После этого другие ангелы отстали. Кажется, обгоревшим ангелам не понравились мои ангелы из колючей проволоки.
Почему, кстати, и те и другие были именно ангелами? Я сделала своих созданий из колючей проволоки ангелами потому... ну, они были усиленной версией моих херувимов. Я не задумывала их именно ангелами. Просто так получилось.
Темная вода хлюпала у меня под ногами; стены медленно тлели, но дым как будто старался убежать от меня и от моих ангелов. И, пока я не смотрела на них, другие ангелы один за другим исчезали. Вскоре осталось только двое, вставших по сторонам двери.
Я постучалась.
Ответа не было. Я вздохнула и вышла из Другого Места. Может быть, если я не буду видеть ее ангелов, они не смогут мне навредить? Ох, нет! С моими созданиями это так не работало. Но мне надо было увидеть реальный мир.
Я постучалась снова; опять никакого ответа.
Выждав для приличия какое-то время, я отворила дверь и заглянула внутрь, охраняемая моими невидимыми ангелами. Кирсти лежала на кровати, одетая в пижаму, такую же, как у всех остальных здесь. Могло показаться, что она спит, если бы глаза не были открыты. Ее дыхание было тихим и неглубоким.
— Привет, — неуверенно попробовала я.
Она не ответила. Я всмотрелась пристальнее, пытаясь ухватить ее образ. Спутанные, несмотря на короткую стрижку, светло-русые волосы. Полноватая фигура; чуть ниже среднего роста. На вид, она была немного старше меня, но из-за детской округлости лица я, возможно, угадала ее возраст неправильно. Она уставилась в потолок слезящимися покрасневшими глазами с прожилками сосудов.
И — ее шрамы. Шрамы на ее лице отличались от тех, что были у меня. Мои были от того, что я сама разодрала себе лицо ногтями, а потом эти неглубокие царапины загноились. Они хорошо зажили, и я легко могла их спрятать под косметикой. А у нее шрамы были гораздо глубже и намного... намного более жестокими. Они были оставлены ножом, или осколком стекла, или каким-то другим острым инструментом, а их прямые линии не оставляли сомнения в том, что это было сделано намеренно.
Это выглядело почти как если бы кто-то пытался на ней что-то нарисовать. Или написать что-нибудь. Я вздрогнула.
Войдя внутрь, я огляделась и прикрыла за собой дверь. Не хотелось бы мне, чтоб кто-нибудь смог подслушать то, что может здесь прозвучать.
