А она-то столько страху тогда натерпелась, особенно когда прислали лэров дознавателей! Даже Алешу хотела признаться! Не во всём конечно, а лишь в крохах, да ещё и тщательно отредактированных, но, слава Вариетасу, сдержалась. Потом несколько лет боялась что-либо предпринимать. Впрочем, время необходимо было выждать в любом случае, к тому же, уже тогда понятно было, что с менталистами она не всё гладко проделала. Ну что ж, пришло время подчистить за собой. Новые дела и старые теперь ей по силам.
Лэра, не откладывая намерения, села в коляску и велела проехаться по ремесленным улицам. Она промчалась всего лишь один раз, а вечером того же дня зрители уличных боев заподозрили в обмане устроителя и начали громить всё вокруг.
За проведением боёв уже несколько дней наблюдали сотрудники лэр-ва Ферокса, правда в частном порядке, по просьбе своего товарища, и они могли лишь констатировать, что народ внезапно разбушевался, и владельца забили камнями. Как так вышло, никто и не понял, волна гнева накатила с ударом гонга, а как только Семек упал с разбитой головой, так злоба схлынула и все заспешили по домам. Сотрудникам ведомства даже некого было привлечь, так как в самом начале толпа их оттёрла в сторону, а потом было не разобрать, кто кидался камнями.
Лэра Агнес Ферокс о происшествии в квартале ремесленников прочитала на следующий день в вестнике, после чего брезгливо отбросила его. Семек мёртв, а его сообщник не дурак, скроется глубоко и надолго, что её пока устраивает. Теперь же ей следовало заняться осуществлением своих нынешних планов.
В этот же день домой советникам по финансам, по образованию и новому советнику по торговле, доставили послания. Дешёвая бумага писем резко выделялась на фоне остальной почты. Вечером, вернувшись домой, советники прочитали невзрачные письма и усталость трудового дня сменилась недоумением и нервозностью.
Без всякой двусмысленности, военный советник, лэр-в Свито, предлагал устроить переворот существующей власти и управлять отныне королевством силами малого совета, в который входили бы они четверо. В случае своевольного распространения полученной информации им грозили смертью и намекали на судьбу уже погибших советников. Обязательный ответ от них ожидался на рассвете, во дворце Свито.
Сам же военный получил похожее письмо почти перед самым рассветом, только на дешевой бумаге было написано немного другое. Речь шла о созревшем заговоре среди советников, жертвами которых уже стали двое их коллег, и он назначался следующим кандидатом в покойники. Подписано письмо было "доброжелателем".
− Что за чушь! — крутил послание в руках сонный лэр-в, − Бред какой-то!
− Лэр-в, к вам советники, они ждут в приёмной зале, − раздался голос дворецкого.
− Карт, что происходит?! — раздраженно бросил Свито в спину удаляющегося дворецкого, но ответа не дождался. — Шерх знает, что! — буркнул он.
Военный, хоть и привык вставать рано, но к визиту с рассветом был не готов, да ещё и это письмо от доброжелателя... Ну что ж, сейчас он разберётся. Мужчина взял свой посох и отправился вниз. В приёмной зале тихо переговаривались три советника, и вид у них был бледный, но решительный.
− Он спятил! − шёпотом возмущался финансист. — Я давно говорил, что удары по голове без вреда не проходят, он же даже простые документы заполнить не может.
− Я не собираюсь участвовать в том, что он затеял, − осадил взглядом финансиста советник по образованию. — И если потребуется, то прямо тут выступлю против, вы со мной?
− Да, − уверенно ответил финансист.
Новый советник по торговле только кивнул, он вообще ничего не понимал. Как такое может происходить среди первых людей королевства и неужели погибшие советники − жертвы заговора? Уму непостижимо, что творится, а он переживал, сумеет ли довести до конца все реформы! Какие уж тут реформы, выжить бы после сегодняшней встречи...
Когда лэр-в Свито спустился вниз, глухо ударяя посохом по ступеням и бросая презрительные взгляды на нежданных гостей, то прибывшие смотрели ему прямо в лицо и излучали негодование. Гордо оглядев своих предполагаемых убийц, грубоватый солдафон Свито не сдержался и выдал им:
− Что, ссыкуны, притихли? Или кишка тонка, выполнить задуманное?
− Ты обалдел на старости лет?! — не выдержал финансист. − Я тебе сколько раз говорил, лечись, а то мозги усыхают! Ты что затеял, шерх пустоголовый? — и затряс письмом.
− Ты, Свито, и правда удивил, − осуждающе вступил советник по образованию. − Как ты мог!? — и бросил письмо под ноги военному.
Новый советник по торговле промолчал, но вид имел осуждающий, а в руках держал такое же письмо, как у остальных.
− Ну, чего раскричались, гусыни? − Свито спустился вниз и достал из кармана такое же письмо. − Вот, тут говорится, что ко мне едут заговорщики и хотят меня убить.
Все старались осознать слова военного, понять, что происходит. От размышлений их отвлёк подошедший дворецкий, протиснувшийся мимо застывших советников в центр зала, он держал в руках блюдо, прикрытое полотенцем.
− Что это, Карт? — раздражённо спросил хозяин дома.
− Это артефакт, − чинно ответил дворецкий.
− Зачем? — ничего не понимая, поинтересовался Свито. Ему хотелось крикнуть "Что вообще происходит?", но он сдерживался, и его отношение к происходящему выдавали только желваки, ходуном ходящие на лице. − Откуда он у тебя? Кто его тебе дал? — и тут Свито вспомнил, где видел принесённый артефакт, резко развернулся к прибывшим советникам. − Это же поглотитель силы! Помните дело о чёрной твари, пробравшейся в столицу?
− Да, точно, − подтвердил советник по образованию. − Эта дрянь сейчас вытянет из наших посохов всю энергию, − забеспокоился он, отступая на шаг назад
− Нет, не хватит силы, − неуверенно возразил финансист, пытаясь спрятать посох за спину.
− Послушайте, всё это очень странно: смерти, письма, теперь мы все здесь, этот артефакт... − начал бормотать новенький.
− На нас сейчас нападут? — предположил Свито. − У меня уже посох пустой, как и все защитные камни. Но это глупо, мой дар в любом случае остался при мне! Я всех порву!
Советник по образованию побледнел и крикнул.
− Бежим отсюда!
Однако было уже поздно. Дворецкий Карт стоял с бессмысленным взглядом, а артефакт в считанные мгновения налился силой, но всё продолжал тянуть энергию из амулетов, колец и прочего. Ослепительный вид камня, кажущегося словно разбухшим, давал осознать, что сейчас его разорвёт от переизбытка впитанной силы. Так и случилось, раздался оглушительный взрыв и особняк военного советника разнесло на мелкие куски и раскидало по территории. Никто не выжил, ни те, кто был в доме, ни даже те, кому не посчастливилось находиться в тот момент вблизи дворца.
* * *
Днем ранее, в то время когда лэра Агнесс Ферокс уже прокатилась по кварталу ремесленников, заглядывая в глаза его обитателей, и вышла возле небольшого ресторана, чтобы унять головную боль, свидетельствующую о некотором перенапряжении, Грася с сожалением отложила лиоль на кровать и собралась в тайное ведомство. Она проверила, хорошо ли держатся на голове магические заколки, ещё раз оправила на себе самый лучший свой костюм и поспешила на встречу к лэр-ву Алешу Фероксу.
Конечно, его могло не оказаться на работе, её могли не допустить до лэр-ва, её мог увидеть Зибор и развернуть обратно, но она попытается пройти и изложить то, что узнала, расследуя дело о смерти актеров.
Уже приближаясь к ведомству и продумывая, что будет говорить, она с тревогой стала понимать, что весь собранный ею материал похож на сплетню. Кто давал показания? Когда видели подозрительную лэру и где записанные слово в слово показания свидетелей с её описанием?
Входя в здание, Грася растеряла всю уверенность. Недавние её мечты, где она утирала нос всему ведомству, сейчас казались ей чуточку самонадеянными.
Она уже почти готова была развернуться и подождать в сквере Зибора, чтобы заручиться его поддержкой, но желание увидеть лэр-ва Ферокса оказалось сильнее. Предательски вспотели ладони, совершенно невозможно стало удерживать на лице невозмутимость. Сотрудники с любопытством оглядывали девушку, и приходилось беспокоиться о том, чтобы не кусать губы, не стрелять глазами, не краснеть, не бледнеть и не иметь глупого вида. Пришлось несколько раз спросить дорогу до кабинета лэр-ва, так как, выслушав и покивав, она тут же забывала, что ей сказали. Наконец, один из служащих поняв её волнение, предложил проводить её. Оказалось, что Грася уже два раза прошла мимо кабинета, и теперь ей было стыдно даже поднять глаза на провожатого, чтобы нормально поблагодарить его.
Никакого секретаря Грася не увидела, хотя знала, что он есть. Немного притормозив в приёмной, она робко постучала в кабинет и, услышав короткое вопросительное "Да?", вошла.
− Вы ко мне? — лэр-в стоял у окна и просматривал папку с бумагами. Он был осунувшимся, в глазах прочно обосновалась усталость. Грася остановилась, она снова испытала бурю эмоций и в них сейчас была нежность, сочувствие, забота, желание забрать все дела и броситься выполнять их.
Это было невыносимо! Грася совершенно не понимала себя и своего отношения к лэр-ву, и чуть было не расплакалась от счастья, что пусть даже такого усталого, но она его видит, она рядом. Ноги понесли её к лэр-ву, она едва не подошла к нему вплотную, чтобы обнять, прижаться.
− Коротко и по существу!
Резкие слова остановили девушку и наваждение рассеялось.
Пока она не видела лэр-ва, то думала, что справилась с той влюбленностью, а проще говоря, с дурью, что на неё накатывает, но сейчас она снова чуть не опозорилась. Взгляд Ферокса не сулил ничего хорошего, он видел её состояние и был им раздражен. Грасе стало стыдно за себя.
"Надо начинать говорить, не дожидаясь пока выгонят", − решила она.
Щеки её горели, воздуха стало мало, и чуть задыхаясь, она всё же произнесла первые слова:
− Я по делу. В театре несколько дней назад произошло третье убийство, которое ваше ведомство, − получалось прерывисто, с неожиданными глубокими вздохами, но фразу она сумела закончить, − даже не взялось расследовать.
− Ничего не слышал об этом, − недовольно ответил лэр-в и сразу же громко крикнул, − Бат! Зайди ко мне!
В кабинет вошёл секретарь и удивлённо посмотрел на девушку.
− Я на минутку только отлучился, − начал оправдываться он, − отнёс документы для ребят.
− Кто у нас занимается делом театра? — с раздражением спросил глава.
− Никто, − пожал плечами секретарь, − там и дела нет. Поджог, поджигатель сгорел. Всё.
− Девушка настаивает на убийствах, − чуть насмешливо пояснил лэр-в Бату.
− Ну, были там самоубийства, но всё чисто, − пожал плечами секретарь.
− Что значит чисто?! — воскликнула Грася. — Три самоубийства подряд, следом поджог и ещё труп − это по-вашему чисто?!
− Что вы от нас хотите госпожа...? — начал лэр-в.
− Госпожа Монте, − подсказала Грася.
− Так что вы от нас хотите, госпожа Монте? — вздыхая, спросил лэр-в.
− Настоящего расследования.
− Пройдите к лэру...
− Нет, я никуда не пойду. У меня есть сведения, и я изложу их вам лично, − твёрдо перебила девушка, раздражаясь, что на неё реагируют меньше, чем на вошь.
− Послушайте, госпожа Монте, у нас много дел... − начал было Бат.
− Вы свободны! — кинула Грася секретарю. Наверно, это нервы сыграли с ней злую шутку, раскачивая её из одного состояния в прямо противоположное. Но она чётко прочувствовала, что если не вцепится зубами сейчас, то её выставят из кабинета, и шанса достучаться больше не будет, а за закрытой дверью ещё и скорчат презрительную гримасу. Ну, уж нет, раз она итак опозорилась, то пусть хоть по делу.
Мужчины замолчали, заново рассматривая посетительницу и, видно, что-то решив, лэр-в глубоко втягивая воздух и задерживая дыхание, сдержанно попросил секретаря:
− Бат, покинь нас.
Секретарь вышел.
− Слушаю вас, госпожа.
− Господин Дайко − хороший семьянин, счастливый муж и отец троих ребятишек, живущий в достатке, получающий отличные роли. Он находился на пике своей активности. Однажды, возвращаясь домой, он вдруг встречает очень дорого одетую лэру, и тут же прыгает с крыши. Проходит несколько дней, и только в театре приступили к продолжению репетиций, как нечто похожее случается с ещё одним перспективным актёром. Успешный, живущий интересной жизнью, всем довольный Яблоков заканчивает свою жизнь ударом ножа в сердце. По характеру, он скорее бы другого ударил, но никак не себя. Однако, мимолетное столкновение со схожей, судя по описанию свидетелей, лэрой, и он тут же самоубивается. То же самое происходит и с актрисой. Успешность, встреча, смерть.
− Какие свидетели? О чём вы говорите?
− Я прошлась по месту жительства погибших и поговорила с соседями. Везде была лэра. Её описывают как...
− Подождите. Лэра угрожала? Говорила с погибшими?
− Нет, она им встречалась...
− Подождите, а вы кто?
− Я же говорила, госпожа ...
− Это я помню, Монте. Какое вы имеете отношение к театру, к умершим?
− Я пишу пьесы для театра.
− А-а-а, последние премьеры имеют к вам отношение?
− Да, — чуть расслабилась Грася, думая, что выслушает похвалу.
− Любовь, обман, предательства, любовь выше долга... Мне всё понятно. Ну что ж, уважаемая госпожа Монте, пишите свои сказки, а расследование оставьте нам.
− Так вы берётесь?
− Нет. Не вижу оснований.
− Но я же только что вам рассказала...
− Что вы мне рассказали? Таинственная лэра мельком проходила мимо живых актёров. Ну и что? Ещё не факт, что вы всё это не придумали.
Грася только открыла рот возразить, но её прервали.
− Нет, послушайте теперь вы меня. Фантазия это хорошо, но не здесь. Ваши актёришки привыкли примерять на себя чужую жизнь, а как сталкиваются с реальными неприятностями, так накладывают на себя руки. Да и вас, милая госпожа, я не первый раз вижу возле себя, − лэр-в был зол и не желал скрывать этого. − Захотелось обратить на себя моё внимание? Ничего умнее не придумали? Вы хоть понимаете, что отвлекаете меня от дел своей белибердой? И как подобная гнусность пришла вам в голову? — голос главы набирал силу, глаза его выражали не просто неприязнь, а даже гадливость.
Грася уже не слушала, что он говорит, старший Ферокс во время её службы в гарнизоне тоже любил её отчихвостить, но это было похоже на вбивание мозгов в проштрафившуюся голову − без злобы и унижения, а Алеш Ферокс намеренно старался показать ей её ничтожность. Она вскочила.
