Сказка на ночь. Мы попали сюда не по воле своей

Интерлюдия. Академия 'Ла Скала'. Милан.

— Сеньора Серра, мы с сестрой выражаем Вам искреннюю благодарность за возможность учиться в лучшей оперной академии мира. И в знак признательности за Ваши усилия позвольте Вам преподнести этот небольшой сувенир.

— Так, мелочь! Попытка взятки карается по закону! А они тут еще кланяются как заведенные. Что это вы тут... Упс... Это ты где спер мальчишка?

— Простите, нас если чем-то задели. Но, по-моему, взятка это когда до того, нет? А это просто знак уважения и признательности.

— Это ты будешь в полиции объяснять. Ладно, не пугайся. И запомни, твоей сестренке надо учиться. Если решитесь, все же на нормальный курс, могу сообщить мнение наших преподавателей, что стажерка Шин Джи Мин вполне способна претендовать на льготное бесплатное место в академии. И это без всяких ваших 'признательностей'. Да и Луиджи, за которым ты бегал на практике, готов принять тебя на следующий год. Говорит халявный такелажник и сантехник еще никому не помешал. Может тебе вообще сменить профориентацию?

— Переквалифицироваться в управдомы?

— Причем здесь... А впрочем, тоже вариант. А пока, иди паршивец, до следующего года.

— Извините великодушная сеньора, но, можно еще один вопрос?

— Давай, подлиза.

— Я случайно наткнулся на информацию, что Академия периодически делает что-то вроде выездных мастер классов для иностранных театров. А нет ли такой же практики на своей площадке?

— Да. Мы делаем подобное. Но, это для оперных театров и по программам культурного сотрудничества. У себя мы пробовали, но слишком велика загрузка основного преподавательского состава. Не получилось. А собственно, что тебя заинтересовало? У тебя есть свой оперный театр? (Улыбается.)

— Нет, сеньора. Но у меня есть друзья, группа молодых вокалистов, которым очень не помешало бы получить несколько уроков на таком уровне. Что-то вроде постановки техники работы с дыханием, модуляции голоса. Я понимаю, что заниматься ими серьезные вокалисты вашей Академии не будут. Но ведь у вас есть выпускники, которые могли бы немного подработать? А нам опыт старой школы исключительно ценен.

— Ох, хитрец. Подумаю. Но, сам понимаешь, это будет неофициально на частной основе.

— Еще раз благодарим Вас за то, что позаботились о нас, госпожа Серра.

— Иди...те. И не забудь материалы для малышки.

...

Чуть позже.

— Брааатик! А почему тетя Лючана, сказала, что тебе надо сменить профориентацию?

— Тетя??? ну ты мелкая и...

— Ээ... Сам такой! Расскажи!

— Нуу... Ради тех вкусностей, которыми нас с тобой кормил Папа Карло, можно было пойти и на временную смену специальности.

— Папа Карло лучший! А мы сегодня к нему пойдем?

— Как ты могла подумать иначе! Пропустить обещанные тортеллини с сыром и потрясающий джелато!

— Ни-за-что! А почему ты его зовешь Папа Карло?

— Так он сам говорит, что у него племянник бревно, но он сделает из него человека.

— А человека делает только Папа Карло?

— Ох! Я же тебе историю про одного деревянного мальчика не рассказывал.

— Вот! Ты мне уже давно историй на ночь не рассказывал. Целую неделю. Сегодня же начинай исправляться.

— Слушаю и повинуюсь.

Посетители столь серьезного заведения как Академия 'Ла Скала', в тот день могли с удивлением видеть спускающуюся по лестнице парочку, из беловолосой девочки и такого же беловолосого рослого парня, с упоением распевавших странную песню:

Одну простую сказку

...

Конец интерлюдии.

Встречать нас приехали родители близняшек. Оба. На двух машинах — максивэн и здоровый кроссовер. Но даже при этом мы еле распихали туда свои шмотки. Главная проблема была с ударной установкой. Что значит какой? Цыганской! Перед отъездом к нам заявилась делегация от 'кале'. Испуг персонала гостиницы был неописуем. Обслуга ресторана пыталась держать и прятать все одновременно, от декоративных украшений в зале ресторана, до ложек и вилок. Но к их вящему удивлению неожиданные гости не только ничего не унесли (мелочь типа мавританского кувшина из вестибюля и телефонного аппарата портье можно не считать), а даже принесли.

Во-первых, полный комплект настоящих цыганских нарядов на всех нас. Причем не развесистой клюквы типа 'ансамбля цыганской песни', а самые настоящие. Одни украшения из монеток типа монисто в костюме Сони весили под два кило. Но особенно торжественно Николя преподносил нам набор музыкальных инструментов. Гитара в нем занимала не главное место. Кроме нее был резной деревянный ящик с одной гравированной металлической стенкой мембраной. Это был король тон-блоков. Юсон обнял это чудо и отпустил его только перед сном. А главным музыкальным монстром в наборе была эта самая ударная установка. Солидные, тоже полностью покрытые резьбой деревянные козлы, на которых были закреплены пять разнокалиберных обрезков труб. Каждая труба сама по себе представляла произведение искусства — чеканка и наварные металлические цветы, и отполировано все до блеска.

На мое изумление, Николя самодовольно заявил, что у него в клане лучшие цыганские кузнецы, не чета этим северным ремесленникам, которым кроме подковы и доверять ничего нельзя. Пришлось отдариваться. Позвонили Мигелю и нам оперативно привезли свежеотпечатанные на принтерах-плоттерах рекламные плакаты ко всем нашим клипам, на которых мы расписались. Такой же но большой плакат с изображением всей нашей банды ребята из университета нашлепали на ткани. И на нем мы тоже расписались, каждый под своей физиономией. И под конец договорились, что диск с нашей испанской программой из первой же публикации, тоже с дарственными надписями первыми получит именно Николя.

Вот с ударной установкой мы больше всего времени и потратили. Вообще она нам много крови попила. Представьте радость персонала аэропорта, когда им в багаж сдали это сооружение. На стандартный транспортер багажа установка просто не лезла. А если лезла, то цеплялась за все, что можно. Кончалось все торжественным выносом тела. То есть пригнали четверых мужиков и те торжественно на руках утащили установку в самолет. Кстати в Инчхон, персонал проделывал ту же операцию. Установку четверо работников аэропорта на руках притащили в зал выдачи багажа и терпеливо ждали, пока найдутся ее хозяева.

Но, все кончается. И мы, распихав шмотки по машинам, отправились по своим адресам. Максивэн укатил сразу в родной город, а я с Сууми и Амино покатили в Сеульский центр искусств.

Костюм для японского номера привел девчонок и мамашу близнецов в восторг. Но, немного по-разному. Пока девчонки в две руки примеряли на Амино костюм, мама близняшек отвела меня в сторонку и немного испуганно спросила, — но ведь это неприлично! Там ТАКИЕ разрезы и, главное, ТАКОЕ декольте! Пришлось ее успокаивать, что 'шортики безопасности' будут неотъемлемой частью костюма, а самая откровенная часть верха дополнена тонкой тканью телесного цвета. Женщина немного успокоилась и уже с явным интересом наблюдала за вертящейся перед зеркалами Амино. Я же подошел к нашему мастеру и искренне поблагодарил ее за великолепную работу. А это было действительно великолепно сделано. Тяжелый шелк основы не позволял платью мотыляться мятой тряпкой, а легкая паутинка верха держалась на шелке, но не сбивалась наэлектризованным комком. Что она сделала с лентами и бантом, мне было вообще непонятно. Кажется, поручи ей сделать ленты для художественной гимнастики, они никогда не запутаются.

Пришлось мне лезть в баул с подарками и преподнести мастерице испанский браслет. Благо я, предполагая необходимость иметь сувенирный резерв, запасся такими игрушками, хотя обошлось это недешево. Мастер в свою очередь поблагодарила за подарок и уверила, что остальные костюмы будут не хуже. Когда я обратил внимание, как женщина периодически вытягивает руку, любуясь украшением, понял, что мы получим полный комплект таких шедевров.

Дома все было хорошо. Правда отец сообщил, что звонила старшенькая и допытывалась о моем местопребывании. Несколько смущенно, он спросил, долго ли еще ему придется скрывать наши занятия от дочки. Я его успокоил, что сразу после концерта необходимость в этом пропадет. И я даже сам расскажу и объясню ей все. Но относительно остальных этот запрет еще будет продолжать действовать. Отец облегченно вздохнул и объяснил, что очень боится нарушить с таким трудом вновь налаженные отношения с дочкой, — ты пойми сын, она же у меня первый ребенок. Я еще раз уверил его, что все понимаю и если, что пускай валит на меня, хуже не будет.

И естественно, не только мне получать подарки. Привез родителям, и наставнице. Подарки родным понравились. Особенно маме понравился комплект из серег и броши, купленный на островах венецианской лагуны. А когда узнала, что этот комплект выбирала ей мультяшка, вообще растрогалась. Комплект был красивый. Полированное серебро с полосками золота и смальты. Весьма тонкая работа. В той же мастерской-магазинчике сама мелкая прельстилась на две заколки для волос в виде ажурных бабочек.

На ее белой шевелюре эти сверкающие бабочки с инкрустацией черным агатом смотрелись очень красиво и органично. Отцу к его новому костюму привез хороший итальянский галстук и соответствующую заколку. Долго думал, что обрадовало бы сонсэнним. Украшения она практически не носит, хотя, мельком обратил внимание, у нее их хватает. Поэтому привез парные венецианские маски. Не обычные, ширпотреб на главной туристической тропе, а непосредственно в мастерской, в которую мы забрели гуляя подальше от центра. Наставница растрогалась и тут же начала примеривать куда их повесить. Маски большие, в полный размер. Был у меня еще подарок для старшенькой. Но его я подарю позже. Может этот подарок хоть немного сгладит недовольство от моего появления. И есть еще один подарок извинение. Пригодится или нет, кто знает. Но, хотя бы за подаренный нежданный праздник, будет память.

Как говориться, подарили всем сестрам по серьгам, пора заняться делом. Скучной, но необходимой работой — отчетом. А что вы думали. Учет и контроль. И сам заодно пойму результаты вояжа.

Описывать придется все. И парижские и итальянские события. Личное весьма кратко, профессиональное подробнее. Адреса, явки, фактаж. Скрывать тут нельзя. Во-первых, бесполезно, во вторых вредно для здоровья. Относительное доверие со стороны перспективного работодателя дорогого стоит. Выжимку я уже отправил. Теперь с подробностями и некоторым анализом последствий. Через два дня еду в Сеул с отчетом и задачей осмотреть подготовленную поляну, познакомиться с прикрепленными сотрудниками и прочее. Окончательное согласование договорных отношений и переезд всей 'Бандой' в столицу. А! Пометить промелькнувшую идею. Из одной старой песенки вполне может получиться неплохой номер для группы. Тем более она легко адаптируется к текущим событиям. Вот и получится вставка переход для концертной программы.

В Сеул я приехал за два дня до назначенных переговоров и приезда юриста. Особо рассказывать об этих днях нечего. Под тренировочную базу нам выделили старый репетиционный комплекс. Первый, который появился у новорожденного агентства FAN Entertainment. Ничего особенного или уютного. Бетонные стены, кое-где завешенные серой декорационной тканью, два зеркальных танцкласса, побольше и поменьше, музыкальная студия, сейчас заполненная демонтированной из наших контейнеров техникой, плюс кое-что там было свое, несколько вспомогательных помещений под раздевалки, столовку и прочее, небольшой гараж на три машины и собственно все. Но электричество, отопление и кондиционирование есть. Что радует. Знакомил меня со всем этим 'богатством' назначенный нам менеджер Ким Хен Ра. Я как услышал, чуть не захихикал. Как менеджер, так понимаш Ким. Их, что где-то специально в вотчине Кимов разводят? Впрочем, парень оказался вполне адекватный, со старшинством не лез (потом выяснилось, что его предупредили — группа 'банановая', просто не поймут). До концерта и заключения контракта жить мы будем в общежитии Сеульского университета, неподалеку. При тамошней толкотне студентов, мы бросаться в глаза не будем. Сие хорошо, но, насчет условий проживания не очень. Был, если помните, опыт. Но, ничего, пару месяцев потерпеть можно. Запасемся туалетной бумагой и строительной пеной. Съездили, посмотрели возможные будущие апартаменты 'великих музыкантов'. Нормальный, невысотный жилой дом. Агентство выкупило подъезд и оборудовало под свои нужды. На фактически выделили этаж. Три квартиры. Две четырехкомнатные и одна двухкомнатная. В четырехкомнатных оборудованы по две спальни на два спальных места каждая, костюмерная, она же гримерка, общая гостиная и кухня. В двухкомнатной, одна такая же спальня, костюмерная и кухня. Все вполне прилично. Стандартные мебелитрашки или апартаменты, как теперь принято говорить. Плюс оборудованная как общая комната и минитанцзал лестничная площадка. Внизу, на цокольном этаже еще одно общее обширное помещение уже для всех проживающих в комплексе. Там же ряд торговых автоматов, пара банкоматов и помещения охраны. Кто живет на других этажах, я интересоваться не стал. Какие-то другие группы айдолов и трейни. Время будет потом. Каких либо ограничений по перемещению между этажами не обнаружил. Можно даже выходить на пару больших открытых площадок, если вдруг захочется 'позагорать'.

Еще один день мы потратили на общение со специалистами, монтирующими технику на тренировочной базе, подгоняли под свои нужды. А на третий день приехали юристы, и начался недельный театр переговоров.

Я потом не раз себя гладил по головке за то, что вытащил из Испании нашего гнома. Одно его появление на переговорах уже прибавило нам бафов в процессе. Но это оказалось не все.

Не знаю как насчет его испанских корней, но значительное число его предков явно проживали в Одессе. Переводить его было удовольствие и мучение одновременно. Потому как меня все время пробивало на хи-хи и хотелось изъясняться-таки с одесским говорком. Торговался он виртуозно.

Например, при торговле относительно процента отчислений, когда на нас начали давить, что раз основной наш рынок за рубежом, то процент агентства там должен быть больше чем у других айдолов. Гном тут же заявил, что тогда процент на домашнем рынке у агентства должен быть существенно ниже актерского. Когда на нас стали давить, что мы не проявляем должного уважения к национальным традициям, меня чуть не свалила под стол типично одесская фраза — мальчик мой, ну ты посмотри на этого патриота за наш счёт!

Но, переговорщики от агентства очень быстро стали воспринимать 'гнома' всерьез. Квалификация и опыт у него были высочайшие.

Что мы смогли выторговать в результате. Срок контракта 5 лет.

Процент отчислений на внутреннем рынке не может быть ниже 60, не считая отдельных авторских роялти. Зарубежный и за повторный тиражи процент не может быть ниже 80. Участие во всяких ток-шоу точно по классикам 'продукт непротивления сторон'. Медицинская и прочая страховка за счет агентства. Ну и всякие вроде мелкие, но существенные подробности личного времени и подчиненности. Гном тут виртуозно оперировал терминологией правозащитников и прочих борцов за права человека. По завершении переговоров все участники исключительно почтительно кланялись нашему испанскому законнику и явно нацелились на сотрудничество с его агентством.