— Ну, это не мне решать было, — девушка потянулась и прижалась ко мне плотнее.
— Это точно, хорошо хоть со второй формой уже сами выбираем, кем быть, — разговаривая, мы направились внутрь.
— Принцесса, — стражница на входе в основной замковый комплекс отсалютовала мне, — Ваш новый доспех готов и дожидается вас. Хотя, честно говоря, не понимаю, как ЭТО, может защитить, — тихо пробормотала она.
— Мира, не ворчи, — я улыбнулась, — Я специально его таким сделала, все подумают также как ты и обломаются. Вот что ты подумала, когда впервые его увидела? Ведь, как я понимаю, ты его даже не трогала. Почему я так решила? Так если бы ты его осматривала вблизи, то поняла бы, что он такой лишь с виду.
По лицу девушки было видно, что до неё начинает постепенно доходить.
Она так и замерла с открытым ртом.
— Силовое поле на открытых местах, как я сразу не поняла, — тихо сказала она, — Признаю, ошиблась, это умный ход. Но всё-таки, почему именно такой дизайн?
— Эрин, ты что, бронелифчик сделала? — Вмешалась Гермиона.
— Агась, — я потупила глаза и шаркнула ножкой.
— Ты неисправима, но я хочу увидеть тебя в нём! — На этих словах она тоже потупила глаза, но почему-то я ей не верила ни на грамм, бесовка зеленоглазая.
— Вот тебе и ответ, Мира, — я улыбнулась и провела пальцами по плечу девушки.
Ответом мне был ироничный взгляд серых глаз так и говоривший — «Ты опять за своё»? Вот такая у меня гвардия хулиганистая, вся в своего творца хихихс.
Внутренние помещения крепости разительно отличались от его внешнего облика, светлые, ярко освещенные коридоры, никакой мрачности, на которую мог навести постороннего её внешний вид. Ради поддержания стереотипов о Тёмных богах я не собиралась идти против своего характера.
Через несколько минут я и Гермиона вошли в мои покои. А вот и доспехи, мрр. Увидев их, Миа мурлыкнула и снова повисла на мне.
— Докатились, Богиня войны анимешница, но мне нравится, давай надевай, — она мяукнула и лёгонько укусила меня за ухо.
— Кто бы говорил, на себя взгляни чудо мурчащее.
Подойдя к стойке, я провела ладонью по металлу брони. Красивая все-таки. Ну, а то, что реализм рядом с ней даже близко не стоял это не проблема. В конце концов, можно легко защитить открытые места силовым полем, а то, что они выглядят будто попавшие сюда из аниме или компьютерной игры, так это минус врагу, который будет в первую очередь смотреть на них, считая, что легко поразит меня в уязвимые места, которых тут с виду было полно. Недооценка противника чревата поражением, знаете ли. Надев доспех, я взяла со стойки меч и крутанула им в воздухе. Еще один стереотип, девушка в бронелифчике с двуручным мечом размером с неё, вот только, несмотря на свои размеры, меч весит от силы килограмм десять благодаря левитационным плетениям в разы уменьшающим его вес. Но даже не будь их, я бы могла свободно им орудовать, всё-таки моя физическая сила в боевой форме на несколько порядков превосходит человеческую, перевернуть или оторвать башню танку без использования заклятий для меня не проблема, как и для любой из нас.
— Шикарно смотрится, — подойдя ко мне, Гермиона провела ладонью по моему животу, — Силовое поле, всё-таки ты умная девочка.
— Я знаю, — отключив поле, я довольно мурлыкнула от её прикосновений и притянула её к себе, целуя в шею и увлекая за собой.
— А вот мы и на месте, — открыв дверь, ведущую в мои комнаты, я втолкнула Гермиону внутрь, одновременно убирая свою броню оставшись в одном белье.
Поступив также, девушка закрыла за нами дверь и замерла, осматривая меня.
— Ммм, какая же ты красивая — прошептала, проводя пальчиками по моей спине у основания крыльев. Да-да, я убрала лишь доспех, но не выходила из облика демонессы, как и она.
Притянув девушку к себе, я поцеловала её в шею, спускаясь ниже к идеальным полушариям груди, сдерживаемой лифчиком персикового цвета. Солнышко, как же тебе идёт.
Руки Гермионы зарылись в мои волосы, и я услышала её тихий вздох.
Через несколько секунд мы уже сидели на кровати, обнимая, и освобождая друг друга от той немногой одежды, что на нас была. Мне стоило только чуть ослабить застёжку лифчика Гермионы, как тот расстегнулся, обнажив грудь идеальной формы. От моего лифчика она избавилась сама и бросила его в сторону. На мне осталась последняя вещь, точнее даже вещица, но снимать ее девушка пока не спешила. Гермиона предпочла этому ласки моей груди, заставляя меня мурлыкать от удовольствия.
Вскоре, я почти полностью обнаженная, опустилась спиной на мягкое одеяло, прижимая к себе горячее крепкое тело зеленоглазой девушки, жадно целуя ее сочные губы. Прерывать этот поцелуй было невыносимо, но все же Гермиона это сделала. В ее глазах заплясали порочные огоньки, а ладони съехали вниз по гладкой коже, лишь ненадолго задержавшись на груди, с двух сторон обогнули талию и пробрались ко мне за спину, начиная нежно ласкать и поглаживать, чувствительные основания крыльев. Невероятно, никогда бы не подумала, что обычные прикосновения к спине могут доставлять столько удовольствия. Впрочем, прикосновения моего зеленоглазого солнышка трудно было назвать «обычными». Это было нечто совершенно иное, волшебное. Она по своей природе точно знала, что нужно делать и как заставить тело откликаться на каждое ее движение, изгибаться, тянуться к ней, желая получить больше. Я запрокинула голову и закрыла глаза. Теперь мне оставалось только прислушиваться к тем волнующим ощущениям, что дарила партнёрша.
А эта зараза не спешила. Как настоящей хищнице, ей нравилось играть. Ее дразнящие прикосновения к плечам, шее, груди, животу, спине, бедрам возбуждали меня все сильнее, хотя казалось, что последний рубеж возбуждения уже давно пройден. Но Гермиона доказывала обратное снова и снова, выпуская наружу свою суть богини чувств и желаний. За твердыми и слегка давящими прикосновениями следовали другие — жаркие, влажные, чувственные. От них, как от брошенных в воду камешков, по телу расходились легкие волны наслаждения. Поцелуи дразня, опускались по груди, и дальше, все ближе к низу живота, но вдруг переместились на внутреннюю поверхность правого бедра. Вновь стали опускаться, томительным ожиданием доводя меня до предела… но снова обманывали, переходя на левую ногу. Это невероятно усилило безудержный поток чувств, что я испытала, когда Миа сняв с меня трусики, опустилась и вошла в меня своим нежным язычком.
Ритмичные движения, в такт с учащенным дыханием, не оставляли мне ни малейшей надежды на спасение. Внутри разгорался огонь, грозивший охватить меня и мгновенно обратить в пепел, но я не могла и не хотела остановиться. Нет, уж лучше сгореть. Сдерживать стоны я не собиралась, да это было и невозможно. Новое прикосновение заставило выгнуться и прикусить зубами фалангу указательного пальца. Влажное, игриво ласкающее… и это было внутри. Но не долго. Затем оно переместилось чуть выше и продолжило мягко лизать, доставляя еще больше удовольствия.
Я давно потеряла контроль над собой и не знала, сколько еще смогу продержаться…
Гермиона коснулась выше, сдавила грудь и обхватила самый чувствительный участок, твердый от возбуждения. Стала гладить, сильнее, затем еще сильнее…
Все. Я пропала. Поглощающее пламя было не унять.
Время застыло на мгновение. Крик подступил к горлу, как хорошо, что не надо сдерживаться.
Не знаю сколько прошло времени, пока я не пришла в себя и не набралась сил, чтобы открыть глаза.
Я увидела перед собой прекрасное лицо Гермионы с озорной улыбкой и смеющимися зелеными глазами. В этот момент хотелось одного — поцеловать её, и я не стала себе отказывать. Мы целовались долго, прерываясь лишь на спешные вдохи, нам казалось, что так можно целоваться вечно…
Но страсть разгоралась с новой силой и, как понимаете, сдерживать я себя не собиралась, зачем сдерживаться.
Перевернув её на спину, я в этот же момент забралась пальчиками под последний клочок ткани на теле девушки.
Моя вторая рука стала настойчиво массировать упругую грудь Гермионы, аккуратно сжимая и потирая ее вершину с маленькой, быстро твердеющей, но пока еще податливой горошинкой. Не собираясь на этом останавливаться, я наклонилась ближе и обхватила губами другую горошинку, водя кончиком язычка вокруг, поигрывая и чуть-чуть посасывая.
— Эрин, не мучай меня, — её тихий голос с трудом пробился через ватное одеяло страсти.
— Значит тебе можно, а мне нельзя? — Проникнув пальчиками глубже в её киску, я вызывала стон желания.
— Нууу, — игриво протянула она, — Я знаю, что я плохая девочка и меня стоит наказать.
— Это точно… Ты плохая, очень плохая.
С этими словами я спустилась вниз и, расстегнув застёжку её трусиков, провела язычком по нежным губкам, раздвинула их и проникла внутрь, лаская сочащееся соками лоно. Оторвавшись на секунду, я подняла взгляд и встретилась с горящими желанием зелеными глазами.
Не отрывая от неё взгляда, я резким движением ввела в неё два пальчика, вызвав стон желания. Вернувшись обратно, я охватила губками бугорок её клитора и начала его ласкать, одновременно двигая пальчиками. Застонав, она прижала мою голову к себе, зарывшись пальцами в чёрный шёлк волос.
— Эрин, я люблю тебя, — прошептала она, — Надо повторить это во всей нашей компании.
— Значит, тебе мало? — Не прекращая ласкать её пальцами, я поднялась выше и поцеловала её в губы.
— Тебя мне всегда мало, — она отвечает на мой поцелуй, проводя руками по спине у основания крыльев. Ммм, у меня, похоже, появилась еще одна эрогенная зона.
— Приляг набок… — шепнула она.
Я подчинилась и тогда она, немного разведя мои ноги, пристроилась между ними и вплотную придвинулась. Первое же ее движение погрузило меня на новую глубину возбуждения. Это было совсем не тоже, что в первый раз. Влажное тепло прижималось ко мне и, казалось, даже проникало в меня, проклятье — это даже лучше, чем, когда развлекались с футанари. Это были не волны наслаждения, это больше походило на яростный неистовый шторм. Уже на первых секундах из моих губ вырвался крик. Я потянулась к подруге, та поступила также, наши руки встретились в воздухе и сплелись в замок, стали вторить ритмичным движениям бедер.
Гермиона тоже была не в силах сопротивляться напору шторма, удерживаясь на гребне экстаза с трудом. Свободной рукой она приподняла мою ногу, сама же наклонилась, принимаясь целовать и водить язычком по нежной ложбинке под коленом. Я застонала, предчувствовала приближение гигантской волны наслаждения всё отчётливей. Так же, как и Гермиона.
— Эрин, Эрин, Эрин… — в пьянящем бреду шептала она, двигаясь, все быстрее, пока не…
— Эрин!
Мы с головой окунулись в океан наслаждения, захлебываясь и уходя на самое дно…
Когда же Гермиона упала рядом со мной, то долгое время обе могли только глубоко и прерывисто дышать, ловя последние всплески удовольствия при каждом вдохе.
— Эрин… — непослушными губами произнесла она, прижимаясь к моей груди.
— Миа, — ответила я, целуя ее волосы и крепче обнимая.
Сколько прошло времени, минуты или часы мы не знали, мы просто лежали в объятиях друг друга, наслаждаясь самим фактом нахождения рядом красивой девушки. Гермиона вот именно такая в постели, моментально берет на себя инициативу, впрочем, мы все не лучше, даже Дафна, в жизни играющая роль Снежной королевы, в постели дикий ураган, про Алису вообще молчу она огненное цунами. Спросите, как же так, она же тебе сейчас даже про крови сестра? А вот так, лесби-инцест, и клала я на законы, приличия, мораль и прочую лабуду. Мы богини Хаоса и как истинные хаотики, руководствуемся лишь своими капризами.
Довольно мурлыкнув, я потянулась и посмотрела в глаза Гермионе, уютно утроившейся на моей груди.
— Ну что, летим к Дафне? Девочки уже там, для них прошло полчаса, не больше, а мы тут уже, — я глянула на часы, — шесть часов балдеем.
— Агась, — она встала с кровати и потянулась всем своим идеальным телом, — Летим на своих крыльях?
Я кивнула.
— Угу, заодно доспехом похвастаюсь, но сначала пошли что-нибудь съедим, а, то уверена, что ты, как и я голодная.
Полчаса спустя мы уже были на вершине центральной башни крепости, и я открыла портал на границу владений Дафны, можно было открыть и сразу в сами Сады. Но… Её система защиты еще параноидальнее моей, атаковать не атакует, но проверками задолбает, а так, пока подлетим нас засекут и узнают.
Резкий взмах крыльями поднял нас в багровое небо и уже через секунду мы влетели в портал.
Под нами простиралась Грань Домена Дафны, пока шла лишь мертвая пустошь, покрытая мхом и торчащими кое-где чахлыми деревьями. Но вдали уже появились очертания Чумных садов, центра владений Богини жизни и смерти.
Когда миры смертных опустошаются болезнями и эпидемиями, здесь вовсю расцветают заболевания, гниение и распад. Это нездоровое царство, за которым даже не надо ухаживать, оно поддерживает само себя и состоит из двух колец. Первое из них является домом для всевозможных болезней и недугов и исполнено гнилостного зловония. Но даже в этом царстве смерти есть жизнь. По мере разложения тел, в них начинают плодиться бесчисленные сонмы бактерий, вирусов, насекомых и прочих поедателей мертвечины. Всё живое кормится живым; после чумы вырастают новые поколения, более сильные и мужественные, чем все предыдущие. Так же, как возрождение происходит из распада, надежда берёт своё начало в отчаянии. Величайшее воодушевление приходит в самые тёмные мгновения; во времена кризисов смертные проходят настоящие испытания и вынуждены превосходить самих себя. Это и есть кредо Дафны, надежда не может существовать без отчаяния, жизнь невозможна без смерти. Внешний, постоянно разрастающийся круг садов, уже является не бесплодной пустыней, а жутким раем смерти и чумы.
Под небом, полным туч, жужжащих чёрных мохнатых мух, цветёт внешний круг. Переплетённые гнилые сучья, опутанные ползучей лозой, укрывают мягкую почву под ворохом изъеденной насекомыми листвы. Разнообразные грибы пробиваются через мульчу лесного ковра, выбрасывая облака удушающих спор. Несмотря на неподвижный, застоявшийся воздух, стебли полудемонических растений колышутся в своём собственном ритме. Яркие лучи красного, голубого, жёлтого и пурпурного цветов пронизывают мрак, являясь пристанищами радости в этом унылом лесу. По берегам неторопливых мутных рек снуют и порхают жуки со сверкающими крыльями и разнообразными пёстрыми рисунками на надкрыльях. Камыш шумит, нашёптывая названия болезней, и плачет по тем, кто умер от них. Девушке жаль каждого кто умер, но она как никто понимает, что жизнь невозможна без смерти, надежда без отчаяния, радость без горя. Вечный круг, вечное равновесие.
