Немедленный и категоричный отказ несколько поколебал уверенность "жениха" в собственной мужественной неотразимости, и плохо вписывался в его представления о канонах рыцарства — по искреннему убеждению средневекового обывателя, так могла поступить только падшая женщина. Но Лаврентий не был совсем уж ханжой, поэтому решил дать девушке второй шанс, и доказать свою правоту с мечом в руках. Маньяк какой-то!
— Но она ранена, и еще не полностью восстановила силы!
— Я готов дать ей время... целую неделю.
— И вы должны помнить, что она — девушка!
— Но прежде всего — рыцарь, — усмехнулся Лаврентий. — С ней вы тоже беседу проведете, госпожа чародейка?
— Вот прямо сейчас и отправлюсь! — пообещала я.
— Тогда передайте Орлетте вот это, — достав из кармана, он протянул мне на ладони... шарик репейника?
— Ха... Хорошо, — я неуверенно взяла колючку.
Это что, какой-то намек, выраженный на имеющем широкое хождение в этом мире языке цветов? Надеюсь, никакой пошлости.
По сравнению с прошлым визитом, сегодня комната Орлеты с порога поражала прямо-таки стерильной чистотой — Настасья хорошо знала свое дело. Сама графиня, переодетая, умытая и, по-моему, даже причесанная, сидела у окна и с тоской глядела на улицу. Как говорится, "ею овладела тоска к перемене мест"...
— Опять дерешься? — без лишней дипломатии я сразу взяла быка за рога.
— Ну... как-то так получилось, — девушка безразлично пожала плечами.
— Что, заняться больше нечем?
— Нечем, — покладисто согласилась та. — Скучно... Раньше хоть можно было пойти, с Лаврентием потренироваться, поговорить. Он столько всего пережил! А теперь вбил себе в голову эту глупость...
— Кстати, тебе просили передать, — я протянула репешок.
— Ух ты! Он его сохранил! — взявшись двумя пальцами за сухой хвостик, Орлетта бережно подняла колючую шишку.
— Наверное, с этим тоже связана какая-то романтическая история?
— Конечно!
У отважного рыцаря аж глаза загорелись — похоже, она уже совершенно здорова: никакой бледности, даже румянец появился. Судя по оживлению, в истории будет драка, а может быть, и не одна.
— Рассказывай! — я поудобнее устроилась в кресле — после того, как горничные собрали разбросанные вещи, в комнате вообще неожиданно обнаружилось очень много самой разной мебели.
Орлетта бестрепетно опустилась во второе, сбросив на пол симметрично разложенные подушечки, и приступила к изложению:
— Старый граф Старожилов при прежнем короле служил иностранным послом, и часто выезжал с дипломатическими миссиями за рубежи нашего государства. Первый раз он взял с собой сына, отправившись в Синай...
— Кто бы мог подумать! — удивилась я. — Лаврентий и дипломатия — две вещи несовместные! Может, в маму пошел?
— Не знаю, не имела чести, — ответила на риторический вопрос девушка-рыцарь, и продолжила рассказ: — У границы их встретил вооруженный отряд синайских гвардейцев, которые заявили, что их послал император, чтобы проводить посольство до мета назначения без приключений — и больше не проронили ни слова. Старый граф не слишком им доверял и, хотя вслух не протестовал, своей охране все же приказал не терять бдительности.
Путь до столицы предстоял неблизкий, так что рано или поздно им предстояло где-то остановиться на ночлег. Для графа это был первый визит в страну, он плохо знал маршрут и расположение постоялых дворов, а у "свиты" спрашивать не хотел. Уже к вечеру, отчаявшись самостоятельно отыскать приют и не желая оставаться ночевать под открытым небом, посол все-таки обратился к синайским телохранителям с вопросом: где можно найти ближайшее жилье, где усталым путникам окажут подобающее гостеприимство? Те хором указали направление, и лишь глава синайского отряда иносказательно заметил, что порой стоит выбрать более долгую, но безопасную дорогу.
Посол был измотан путешествием, сильно устал, к тому же надменный узкоглазый синаец не понравился ему с самого начала, так что он дал команду своим солдатам, и они отправились в указанном направлении.
Совсем скоро группа действительно подошла к небольшому добротному замку в синьском стиле, обители местного барона. Тот встретил иностранных делегатов с распростертыми объятиями, и под лозунгом "Мой дом — ваш дом!" широким жестом предложил гостям располагаться поудобнее и брать все, что захотят. Они так и поступили, а после сытного ужина разошлись по выделенным для ночевки комнатам.
Однако утром всех ожидал неприятный сюрприз: весь дворец за ночь вымер. Причем не в метафорическом, а самом буквальном смысле: повсюду валялись трупы убитых слуг, некоторые еще теплые — расправы не избежали ни женщины, ни дети. А самая жуткая картина предстала перед изумленными старгородцами в трапезной: семейство гостеприимного хозяина в полном составе все еще сидело вокруг стола, точно так, как накануне — но когда граф Старожилов потряс одного из них за плечо, чтобы спросить, что все это означает, голова синайца скатилась с шеи и поскакала по полу, точно тряпичный мяч. Все они оказались обезглавлены, причем таким образом, что разрез совершенно не бросался в глаза, кровь не текла, а тело после удара, перерубившего позвоночник, даже не шелохнулось...
— Меня сейчас стошнит, — честно предупредила я.
— О! — смутилась девушка. — Конечно, я понимаю... Не надо мне было поднимать эту тему...
— Да нет, просто... Сейчас вернусь! — схватив рыцарский ночной горшок, я выскочила из комнаты.
Средневековый сервис не предусматривал наличие комфортабельных удобств в каждой комнате, до нужника добежать не успею...
— Извини, что перебила! — вернувшись, я снова была готова к труду и обороне: — Ужасно хочется узнать, чем дело кончится и сердце успокоится! Ну, что там было дальше?
— А ничего, — Орлетта пожала плечами. — Испуганное посольство, быстро собравшись, отправилось восвояси, и не останавливалось, пока не добралось до столицы, почти загнав лошадей.
— Погоди! — мне во что бы то ни стало хотелось самой разгадать эту загадку, применив метод незабвенного Шерлока Холмса: — А эти, местные телохранители — они с рассветом не исчезли неизвестно куда?
— Нет, проводили графа со товарищи до конечного пункта. А в столице к ним уже приставили новых, особых охранников.
— Тогда... — я нахмурила лоб: — Это были вампиры! О, точно — особые синайские упыри, по ночам ходящие и говорящие, точно обычные люди, а днем возвращающиеся к своему нормальному состоянию обезглавленных мертвяков... Я слышала, такие бывают — только наоборот, по ночам у них головы отделяются и отправляются в свободный полет, а утром пристраиваются на шею, как ни в чем не бывало. И если накрыть тело, чтобы репа не могла прирасти обратно, то вскоре разделенные части умирают... не помню, как их точно называют — давно уже читала. Вроде это особое племя испокон веков живет среди синайцев, не причиняя никому вреда — просто такое вот забавное средство организма...
— Эти головы не приросли, — напомнила рыцарша.
— Ну, тогда не знаю — сдаюсь! Только все одно, чую, что местные телохранители как-то в этом деле замешаны.
— Правильно рассуждаешь — на самом деле это они всех и убили. Лаврентий подружился с одним из них — он ведь в совершенстве знает синайский, ты в курсе? — и тот все рассказал. Оказалось, что гостеприимный барон, дальний троюродный брат правящего императора, давно вынашивал мысль о свержении родственника, на откровенную агрессию не решался, но в столице все же держали его на заметке, искали доказательства. И вот в визите иностранных послов заговорщики увидели знак судьбы: если напасть на них, жестоко убить и бросить трупы на границе, будто на них напали посланные навстречу охранники — тогда могущественное соседнее государство непременно объявит империи войну, которая ослабит правящий дом и будет способствовать народному восстанию, на волне которого можно подняться до императорского кресла. Или император, оберегая свою честь, в знак невиновности совершит ритуальное самоубийство, что тоже неплохо. Сидя за столом, еще не убранном после ужина, коварное семейство как раз обсуждало свои злобные планы, когда верные императорские телохранители одним махом обезглавили всю клику. А потом избавились от свидетелей и возможных пособников, как того требует их кодекс чести...
— Как это не по-рыцарски!
— Другая культура, — философски развела руками Орлетта. — И потом, слуги действительно могли предупредить сообщников заговорщиков, оставшихся в живых. И даже наверняка сделали бы это — иначе те тоже их убили...
— Дичь какая, — я невольно вздрогнула: — Ну, а при чем тут репейник? Это аллегория какая-то?
— Да просто Лаврентию нечем было заняться, пока его батюшка решал государственные вопросы. Вот он и выспрашивал у своего нового друга тонкости синайских боевых искусств. Тот научил его многим приемам — в том числе тому, как обезглавить человека так, чтобы он при этом не шелохнулся, и даже не сразу понял, что уже мертв. Для этого, правда, нужен особый меч — но и с обычным у него получается срубить головку репейника так, что та еще несколько секунд держится на веточке. А этот срубила уже я — Лаврентий назвал меня способным учеником...
Я задумчиво почесала переносицу. Ну, и что каменный граф имел в виду, передавая этот "привет": "мой меч, твоя голова с плеч"? Или "помню, верю, люблю"? Сам черт ногу сломит в этих хитросплетениях человеческих отношений!
Устав бороться с природой, я широко зевнула. А потом — еще раз, еще шире... и еще...
— Ты не против, если я у тебя тут ненадолго прилягу? А то у меня в комнате небольшой ремонт затеяли... Так устала, еле на ногах стою. Еще и не спала всю ночь...
— Конечно, делай все, что захочешь! — девушка с готовностью сдернула с кровати идеально ровное, без единой складочки, покрывало: — Я все равно собиралась еще немного потренироваться, так что комната полностью в твоем распоряжении!
— Спасибо, — уже практически на ощупь я забралась на кровать, буквально в последний момент вспомнив скинуть туфли.
— Вы все-таки поссорились? — сочувственно спросила Орлетта.
— Наоборот — помирились...
Очередной приступ сонной болезни вывел меня из обращения почти на сутки. Придворную королевскую чародейку искали всем дворцом, едва ли не с собаками — а единственный человек, точно знающий, в чьей кровати я сплю, свято хранил тайну... как и полагается настоящей подруге. Все же это не достаточная причина кричать на весь Старгород, что "давно пора отправить этого недоделанного рыцаря на поиски подвязок святой Иванны"! Иногда милый бывает ужасно резким и невыдержанным...
Глава 9.
В отличие от венчания, коронацию нельзя провести внезапно и тайком — протокол не позволяет, да и не успеют все представители дружественных держав собраться за ночь в Старгороде с открытками и подарками. К моему изумлению, никто из соседей не вчинил нам дипломатический иск против присоединения к правящему дому влиятельного соседа никому неизвестной самозванки. Вот и говорите после этого, что короли не женятся по любви!
Как и все в этом мире чувствительная к высокому общественному статусу и регалиям, придворная портниха соизволила наконец прислушаться к моим пожеланиям, возведя их в абсолют. В результате в самые кратчайшие сроки, буквально за считанные дни, было готовил платье, подобному которому не видели ни этот мир, ни тот. Стиль, явно опередивший свое время, можно было бы определить как "мутировавший ампир": завышенная талия, длинные пышные рукава и такая широкая юбка, что под ней с легкостью можно спрятать целую свору собак. Однако я контрабандой бобиков во дворец заниматься не собиралась, используя складки рельефа разве что для того, чтобы прятать притыренные с королевского стола яблоки — у меня на них проснулся прямо-таки зверский аппетит, куда там соленым огурцам! Вместительные карманы как раз вмещали по четыре яблока... каждый.
Стоит ли добавлять, что новое платье было ярко-желтого цвета, а вышитая на груди огромная роза буквально горела алым огнем и за километр ослепляла сочной зеленью прямо-таки капустных листьев? Точно такое же платьице купили мне родители, когда я ходила в младшую группу детского сада (из чего можно сделать смелый вывод, что предки с самого рождения старались привить своему чаду хороший вкус!) Сталкиваясь в дворцовом коридоре с трехлетней девочкой 160 сантиметров ростом (это без каблуков!), с косо остриженной челкой до подбородка и яблоком в зубах, никто не сомневался: перед ним — будущая королева! И все же заказ на пурпурное коронационное платье я отдала Машеньке. На сегодня была назначена последняя примерка, и опаздывать не стоило — тем более, что коронация уже завтра.
Завтра! Вот ужас-то! Теперь придется каждый день таскать на голове здоровенную золотую дурынду весом, по-моему, килограмм сто... Всегда держать спину прямо... И самой держаться с достоинством, ибо если представитель правящего дома начинает суетиться — для остальных это сигнал паковать вещи и валить из страны.
Теперь не поерзаешь на стуле во время официальных приемов, как раньше, нос не почешешь. А чихнешь на иностранных послов — ставь крест на льготных ввозных пошлинах. Это отец Михаил мне еще и половины не рассказал о том, что должна знать и уметь настоящая королева. По его словам вообще выходило, будто у нас больше обязанностей, чем прав, и короли всем кругом должны: государству, законам, соседним державам, собственным подданным, наконец. Как в таких условиях кто-то еще соглашается добровольно надеть корону! Ну,милый получил ее по наследству, тут уж ничего не попишешь. Я — по большой любви... А нормальные люди?
Я мельком улыбнулась трем незнакомым девушкам, присевшим в глубоких реверансах и перегородившим кринолинами весь коридор — очевидно, прибывшие на торжественное событие гостьи. Никакая память не способна вместить все лица и имена... хотя... Стоп! Одна из них мне определенно знакома, и даже очень хорошо — можно сказать, что одно время мы с ней находились на короткой ноге... На четырех очень коротких ногах!
Принцесса Радослава тоже не выказала радости от неожиданной, но обоюдно неприятной встречи, и лишь наморщила красивый носик в ответ на шепот одной из фрейлин:
— Королева? Знаем мы таких королев! Из грязи, да в князи...
Воспитанной даме, конечно, следовало бы сделать вид, будто она не расслышала произнесенных вполголоса, но все равно достаточно громко, слов — промолчать и пройти мимо, с милой улыбкой обтекая на ходу. Но в этот раз принцесса действительно столкнулась не с ровней:
— Правда, я девушка простая! — резво сменив направление движения, я подошла вплотную к "теплой компании", улыбаясь с максимальной сердечностью: — Мне даже козу приходилось доить. Надеюсь, я не слишком сильно дергала Вас за вымя, пока не приноровилась?
Внезапность — лучшее оружие. Явно не готовая к такому повороту, Радослава позеленела и словно захлебнулась воздухом — еще бы не задохнуться в таком тесном корсете! Я кое-что позаимствовала в ее костюме, а принцесса в свою очередь явно увлеклась старгородской модой.
