-Это ты про меня сейчас что ли? — вдруг хихикнула Афанасьева, — я помню, как он вдруг не с того, не с сего, стал ко мне клеиться.
-Про тебя и про математику его тоже, — согласилась с ней Кузя, — ну с шитьем то его все понятно, ему просто тогда дополнительный доход понадобился. Чтобы было, на что некоторых из присутствующих в кино и в кафе сводить. Распустил он тогда перед тобой перья, как павлин, а ты и клюнула на это.
Афанасьева довольно густо покраснела, потом явно хотела ответить что-то весьма язвительное, но вдруг промолчал и только рукой махнула.
-Ладно, проехали, а дальше что было? — спросила она.
-А дальше был Лондон, — спокойно продолжила свой рассказ Наталья, — там наш Дюша умудрился влезть в очень мутную историю с этим непонятным сэром Генри. Дело в том, что придуманный Андреем алгоритм и вытекающие из него производные, очень сильно заинтересовали некоторых господ. Оказалось, что это все стоит очень серьезных денег. А так как Дюша автор этого изобретения, то и он сам, получается, стал серьезным активом. Вот и завертелось все вокруг него, тем более что у него эта разработка не единственная. Поэтому теперь во всех поездках его аккуратно сопровождают. Да и у нас тут тоже. Не удивлюсь, что скоро ему машину выделят с персональным водителем. Мне кажется, что всё идёт именно к этому.
Она посмотрела на раскрывшую рот от удивления Тому и тихо усмехнулась, — кстати, материалы для диссертации твоего папы он тоже закончил. Отдал Агате, она в ближайшие пару дней все оформит. Напечает, сброшюрует, в общем, все будет сделано в наилучшим виде. Вот так. А теперь, если у тебя вопросов больше нет, то давай собираться. Дома тоже дел хватает.
Афанасьева задумчиво кивнула и послушно пошла в прихожую одеваться. И не заметила, как Кузенкова с заметным облегчением вздохнула. Придуманная ею, и с небольшими коррективами, согласованная с Андреем, версия, похоже, прокатила.
"Будешь ещё больше должен, зараза мелкая!" — про себя подумала она.
Среда 18 октября. Ленинград. Юсуповский дворец. Полдень.
Экскурсия по Юсуповскому дворцу товарищу Брежневу весьма понравилась. Понравилась ему и экскурсовод, милая, слегка застенчивая девушка, с умным интеллигентным лицом и точеной стройной фигуркой. Она провела его всем закоулкам дворца, уверенно ориентируясь в довольно запутанных лабиринтах громадного сооружения.
-Да, — подумалось Леониду Ильичу, — очень непростые люди были хозяева этого дворца. И память о себе они оставили весьма непростую. Одна история с Гришкой Распутиным чего стоит!
В подвал, где легендарный персонаж пил свою последнюю в жизни мадеру и ел свои последние в жизни пирожные, он тоже заглянул. Но вот подошло время назначенной встречи, и он попросил своего экскурсовода проводить его в домашний театр князей Юсуповых. Там он расположился в левом, самом дальнем от сцены углу амфитеатра. Большое, необычайно удобное, обтянутое красной тканью кресло, с предусмотрительно положенными кем-то двумя маленькими мягкими подушками, уверенно приняло на себя довольно грузное тело генсека. И он, непроизвольно расслабившись, стал спокойно ожидать назначенного им же самим времени. Ровно за минуту, как стрелка его наручных часов должна была достигнуть двенадцатичасовой отметки, угловая дверь около самой сцены открылась, и из нее, в сопровождении офицера охраны, появился "Сенатор". Выглядел, он правда, абсолютно так же как в прошлый раз, только сегодня на нем вместо спортивного костюма, была черная батистовая рубашка и такие же черные брюки дудочкой. Венчали его наряд аккуратная черная повязка на голове и черные туфли из тончайшей замши. В общем, люди в чёрном отдыхают на фоне этого прикида парня.
-Ты что это так вырядился? — с заметным удивлением спросил парня Брежнев, когда те подошли к нему поближе, — прямо как на маскарад!
Андрей осторожно пожал протянутую ему генсеком руку, — так маскарад же и есть! С моей стороны, конечно. И вообще, мы с вами в театре. Кстати, это был ваш, а не мой выбор.
Леонид Ильич негромко хмыкнул и повелительным жестом отослал охранника прочь.
Тот, впрочем, слишком далеко не ушел, расположившись всего в десятке метров от них.
-По губам читать не умеет? А то я слышал, есть такие специалисты, — слегка встревожился парень.
-Вроде не должен, — пожал плечами генсек, — но если опасаешься, можем развернуть кресло так, чтобы он нас только в профиль видел.
Брежнев встал с довольно массивного кресла, хотел подозвать охранника, чтобы тот помог им его переставить, но Андрей только отмахнулся, легко оторвал кресло от пола и переставил его на другое место.
-Силен бродяга, — невольно восхитился Брежнев, — сюда его мои хлопцы вдвоем затаскивали. Можешь, ещё чего из своих умений продемонстрируешь, пока мы не начали.
-Можно и продемонстрировать, — не стал отказываться парень, сел на небольшую кушетку в маленькой нише между двумя колоннами, и на несколько мгновений казалось выпал из действительности. На его появилось выражение абсолютной безмятежности. Впрочем, продолжалось это не долго.
-Начнем, пожалуй, — произнес он, — два человека за ближайшей к нам дверью, точно такие же пары контролируют остальные выходы. Трое за кулисами. А самое интересное, это вон у того маленького окошка наверху. Там двое расположились, как только влезли то! Наверняка, снайперы. В общем, охрана у вас здесь серьезная.
-Но тебя это почему-то совсем не пугает, — хмыкнул Леонид Ильич.
-Вероятность захвата при такой конфигурации силовиков близка к нулю, — чуть заумно ответил парень, — у меня имеется, как минимум два пути отхода отсюда. А вырвусь из зала, только вы меня и видели! И я не шучу.
-Ладно, преамбулу беседы мы с тобой, похоже, выполнили, можно теперь и к самому разговору приступать, — Брежнев решил уйти от довольно скользкой темы, — ты сегодня с Иваном Васильевичем познакомился?
-Да, — не стал отрицать очевидного Андрей, — мы с ним серьезно пообщались. Матёрый волк, хотя и корчит из себя мягкого и пушистого.
-Ты как-то сегодня агрессивно настроен, случилось что? — Леонид Ильич пристально посмотрел на парня.
-С вами это никак не связано, — честно ответил парень, — просто я немного задолбался. Дел выше крыши, да и на личном фронте засада за засадой. Ни хрена не успеваю.
-С дядей Ваней поговори, — с явным сочувствием в голосе сказал генсек, — он дядька ушлый и с колоссальным опытом. Организатор от бога. Попробуй переложить часть своих забот на него. Уверен, он сможет с ними справиться.
-Возможно, так и сделаю, — не стал спорить Андрей, — по крайней мере, надо попробовать.
-Не пробовать, а делать, — в голосе генсека прорезался металл, — твое дело работать, а все остальное должны обеспечивать другие!
-А не хочу я так, — Соколов довольно сильно напрягся, казалось, между собеседниками вот-вот проскочит искра, — у меня совершенно другой взгляд на свою жизнь и жизнь близких мне людей. И на амбразуру я и сам не пойду, и других не пущу. Надо учиться работать действительно планово, а не заниматься сплошной штурмовщиной. Чуть что, шашки наголо и вперёд. Перед нами все цветет, за нами все горит, так что ли?
-Не горячись, — сбавил тон Брежнев, — никто тебя мобилизовать не собирается, пока нынешнее положение вещей меня вполне устраивает. Теперь ты всегда можешь связаться со мной напрямую, я тебя до нового года сильно напрягать не планирую, если будет что-то срочное, сам сообщишь. И хорошо, конечно, что ты сам можешь за себя постоять, но вот про твое окружение этого сказать нельзя. А воздействовать на тебя через них запросто могут. Поэтому согласуйте с Иваном Васильевичем меры по их безопасности. Договорились?
-Вполне, — парень явно успокоился и был снова готов к конструктивному диалогу.
Но Леонид Ильич явно никуда не спешил. Откинулся на спинку кресла и довольно задумчиво огляделся вокруг. Затем решительным взмахом руки подозвал к себе охранника, — время обеденное, а я ещё и не завтракал толком. Организуй нам чайку, что ли!
Тот кивнул, подошёл к близлежащим дверям и быстро перекинулся парой фраз с появившимся оттуда коллегой. После чего снова отправился на свое место.
-Пока чай принесут, давай мы с тобой вот, что обсудим, — возобновил разговор генсек, — как считаешь, почему там у вас социалистическая экономика проиграла капиталистической?
-Так это же на поверхности лежит, — удивился заданному вопросу Андрей, — во-первых, сильно неравные стартовые условия. Во-вторых, экономика ведущих западных стран во многом живёт за счёт сверхприбылей, выкачиваемых из стран так называемого третьего мира. Кстати, соцстраны тоже к нему относятся, не стоит обольщаться. Нам капиталисты тоже свои товары продают за дорого, а наши ресурсы стараются получить задешево. Плюс тотальный контроль мирового финансового рынка. Его величество доллар рулит.
-И как с этим бороться, ты, конечно, не знаешь? Ты же вроде в прошлой своей жизни врачом был, а не экономистом? — то ли спросил, то ли констатировал факт Брежнев.
-Врага надо бить его же оружием, — тут же ответил Соколов, — это непросто, но без этого никак. И вы, кстати, пытаетесь это делать, но как-то очень робко, без огонька, что ли. Начать же мне кажется надо с создания валюты СЭВ. Не суррогата, как нынешний переводной рубль, а полноценной валюты, которую можно обеспечить если и не золотом, то какими-то другими активами. Посоветуйтесь по этому поводу с Геращенко старшим, умнейший ведь товарищ, много дельного подсказать может. Да и Карнауха можно из Швейцарии ненадолго отозвать, для консультаций. Он в валютных операциях дока. Одновременно с вводом новой валюты, назовем ее, скажем экю, надо создать единый внешнеторговый банк СЭВ, и проводить через него все платежные операции, как между членами Совета, так и между соцстранами и странами третьего мира, а также с Западом. База у нас для этого имеется, тот же Внешторгбанк.
-Это будет весьма непросто сделать, — усмехнулся Брежнев, — те же поляки или чехи тут же на дыбы встанут!
-С поляками вообще разговор должен быть короткий, — моментально отреагировал парень, — живут явно не по средствам, во многом за счёт СССР, а гонору выше крыши. Я бы их заставил дефолт объявить, по внешнему долгу. А то западные банки накачали их кредитами со своими далеко идущими планами, вот пусть и почувствуют на своей шкуре, что не все коту масленица. Когда им поляки деньги отдавать откажутся. Пусть попытаются с них что-нибудь получить, а мы посмеемся.
-Ты представляешь, какая на это будет реакция в мире? — взгляд генсека резко стал колючим, — социалистическая страна объявила себя банкротом! Это какой же подарок будет западным идеологам!
-Это будет всего лишь свидетельством того, как можно неумелым управлением довести страну почти до экономического краха, — парировал Андрей, — и потом, дефолт, это обычный финансовый инструмент, который специально придуман на Западе и которым они при случае умело пользуются. У них таких много имеется. А наши горе-экономисты, вместо того, чтобы внимательно их изучать и при необходимости использовать, тупо заявляют, что с точки зрения идеологии это не наш метод. И пользуются наработками, придуманными ещё при царе Горохе. А потом удивляются, почему нам сложно с ними конкурировать.
-Ладно, черт с ним, объявили они этот твой дефолт, а дальше что? — слегка поморщился Леонид Ильич.
-А дальше на сцене появляется мы, — развел руками парень, — и предлагаем, во-первых нашим польским друзьям помощь в решении их проблем с кредиторами, а последним тоже можем предложить разные варианты, вплоть до выкупа их долгов. Но перед тем как это делать, нужен банк, о котором я раньше говорил. Но на эту тему обязательно переговорите с Геращенко, он в этом гораздо лучше меня разбирается. Теперь непосредственно о банке. Обязательно нужно, чтобы этот банк был акционерного типа, причем контрольный пакет его обязательно должен быть у СССР, иначе не стоит и огород городить. И этот банк не только должен иметь монопольное право на выпуск экю, но и должен контролировать выпуск национальных валют, чтобы лишних бумажек те не печатали. Это критически важно. А чтобы не только банк, но и сам Совет Экономической Взаимопомощи стал мощным инструментом, у него должна быть собственность во всех наших странах. В первую очередь, это объекты энергетики и транспорта, в том числе и всевозможные трубопроводы. Большую часть затрат на их строительство понес Советский Союз, значит ему и должна принадлежать основная доля в их стоимости.
-Это твои предложения надо очень тщательно обдумать, с кондачка их точно нельзя принимать, — пробормотал Брежнев, — а вот и чай несут, весьма кстати.
...Чай они пили молча, Леонид Ильич довольно часто хмурился, с лёгким раздражением прихлебывая кипяток из гранёного стакана, в высоком мельхиоровом подстаканнике с выдавленной на нем большой пятиконечной звездой. Андрей же напротив, внешне был абсолютно безмятежен, хотя на душе у него слегка скребли кошки. Не нравилось ему явно изменившееся настроение генсека. Но первый же вопрос, который ему задал Брежнев, после сильно затянувшейся паузы, парня явно озадачил.
-Скажите мне, товарищ Сенатор, — он впервые за сегодняшний разговор так обозвал Соколова, — эти твои идеи, по поводу энергетических, транспортных и прочих ключевых объектов, можно ведь и для наших пятнадцати республик использовать? Или ты так не думаешь?
-Я идиот, — тут же честно и откровенно признался парень, — что о такой простой и исключительно важной вещи совсем не подумал! Не зря я вам говорил, что советчик для вас из меня так себе! Ведь мы же таким простым, но весьма действенным способом намертво привяжем все республики к себе. Никто и рыпнутся не посмеет. Но для этого, надо изменения в Союзный договор вносить.
-Эх, молодо, зелено, — неожиданно добродушно пробурчал Брежнев, — зачем это делать, когда можно все через СовМин провести. И через соответствующие советы министров республик. Никто и не поймет ничего. И возражать особо не будет, особенно если часть прибыли от эксплуатации таких предприятий в местные бюджеты направить.
-Да, — несколько невпопад ответил ему Андрей, — а если ещё и республиканские силовые ведомства, снова под централизованное управление вернуть, вообще красота бы получилась!
-Да, чтоб тебя, — досадливо крякнул генсек, — ты ему про Фому, он тебе про Ерему! Ты ещё скажи, что республиканские компартии надо отменить!
-Это было бы идеальное решение, — мечтательно вздохнул парень, — но, к сожалению, на нынешнем этапе развития совершенно нереальное.
-Хорошо, что ты это понимаешь, — серьезно ответил ему Леонид Ильич, — а то я, было, испугался, что ты у нас идеалист. Ладно, давай мы снова к викторине нашей вернёмся, я тебе вопрос, ты мне ответ. Готов?
-Как пионер, — чуть обречённо кивнул Соколов.
...И понеслось. Хорошо, что Андрей, не без помощи своего внутреннего голоса хорошо подготовился к подобному развитию событий. А у того почти все необходимые данные был разложены в голове парня почти, как по полочкам. Поэтому на вопросы генсека Соколов отвечал быстро, четко и лаконично. Чем не раз заслужил одобрительный взгляд Леонида Ильича.
