На несколько секунд изображение на экране словно застыло. И первым пошевелился не Марк, а кэп.
— Будем голосовать? — хрипловатым голосом спросил Коржевский. — Или и так все ясно?
Все было ясно. Возражений не было. На меня была возложена задача организовать взаимодействие.
Следующие сутки запомнились мне плохо. Уж очень они оказались насыщенными. Совместить информационные системы с двух планет оказалось намного более сложной задачей, чем в середине 90-х объединить в одну сетку ПиСишки и "Маки" — был в той редакции, где я тогда работал, такой изврат.
Нам очень помог компьютер, который когда-то приносил ко мне в камеру Реэрн. В нем отыскался транслятор, обеспечивающий сопряжение земного и имперского программного обеспечения. Без него единственным вариантом было бы перебрасывание оборудования с "Одиссея", чего мы очень не хотели из-за приближения к планете опасного гостя, способного легко засечь наш челнок.
Тем не менее, работы было выше крыши. Стив и Олег с той стороны, и я, имперские компьютерщики и присоединившийся вечером к нам Глин — с этой трудились без отдыха и перерыва, но в конце концов добились своего. В глубоком бункере, расположенном в нескольких десятках километров от города, появился настоящий командный пункт со стеной экранов, на которые выводились данные со следящей аппаратуры "Одиссея".
Там было еще, что отлаживать, но это можно было сделать и без моей помощи — за время совместной работы парни научились общаться с имперскими коллегами, и переводчик им больше не требовался. До прибытия гостя на околофиллинскую орбиту оставалось еще несколько часов, и меня погнали спать. Еле добравшись до выделенной мне комнаты, я был готов, не раздеваясь, рухнуть прямо на нерасстеленную постель, но меня остановил вызов с вирта.
Это был Марк.
— Босс? — слабо удивился я. — Может, отложим разговор на потом? Я сейчас немного не в форме.
— Потом может не оказаться времени, — озабоченно произнес Марк. — Я не задержу тебя надолго. Ответь только на один вопрос. Насколько я заметил перед твоим рейдом на Филлину, тебе не нравилась идея войны между Империей и Землей. Но сейчас твое мнение изменилось. Ты больше не боишься конфликта. Почему?
— Потому что Империя — это угроза, — я душераздирающе зевнул. — Настоящая, не выдуманная. Я общался с агентами, которые работают здесь на ваших военных. Это законченные психи! Они опасны. К тому же, вы наврали о том, что Империи якобы нужна сильная Земля, чтобы сделать ее союзником против кого-то там. Нет никакой "третьей силы". Во всяком случае, такой, какой вы ее описали. Война вам нужна чисто из внутренних причин. Наконец, я знаю и видел сам, что ваши военные сделали с Филлиной — планетой, которая оказалась недостаточно сильной, чтобы им противостоять. Достаточно?!
— Достаточно. Спасибо, Константин.
Я испугался, что Марк прервет связь, прежде чем сигнал снова пройдет разделяющее нас расстояние. Но он не отключился.
— Ответь и ты мне на один вопрос, — сказал я ему. — Какую цель ты ставишь перед собой сейчас, когда Империи больше не существует в прежнем виде? Или те новости, что передал тот корабль, — дезинформация?!
— Нет, — солгал Марк, но тут же поправился. — Не полностью. На Метрополии действительно была попытка переворота и вообще ситуация очень неустойчивая. И маршал Гмиазм на самом деле захватил власть на Тэкэрэо.
— Ты еще не ответил на мой первый вопрос, — напомнил я, отчаянно борясь со сном. — Разве Империи сейчас нужен внешний противник?!
— Империи необходимо единство! — глаза Марка полыхнули фанатичным огнем. — Особенно, сейчас!
— Ладно, — я подавил желание прилечь на постель. — Пусть так. Но тебе известна земная пословица о том, что сеющий ветер может пожать бурю?! — последнюю фразу я произнес по-русски.
— Буря уже началась, — невесело покачал головой Марк. — И ни тебе, ни мне ее не остановить. Хорошо, отдыхай, Константин. Через несколько часов ты должен быть сильным и бодрым. Да, я вызвал тебя, чтобы сообщить, что капитан Коржевский привел наши ракеты в боевую готовность. При необходимости, но только при самой крайней необходимости он их применит. Чтобы ты это знал.
— Спасибо, я буду знать...
Марк, наконец, исчез, а я, свернув экран вирта, повалился набок и мгновенно провалился в сон.
Разбудил меня Ринчар Линд. По его словам, корабль с Тэкэрэо, приблизившийся к планете уже менее чем на миллион километров, вышел на связь и потребовал к прямому проводу самого управителя. Новый сеанс должен был начаться через полчаса, но этого времени мне как раз хватило, чтобы привести себя в порядок.
В бункере, куда мы с Линдом вошли, пройдя через три кордона охраны, было многолюдно. Кээнцы, среди которых я заметил Глина, кучковались вокруг Буонна, сидящего в кресле перед одним из пультов, и стоявшего в напряженной позе "третьего дана" Реэрна. Для филитов роль центра притяжения играл незнакомый мне крепкий мужик лет шестидесяти с умным волевым лицом с приметным шрамом над левой бровью и коротко стрижеными волосами, светлыми или уже седыми, с обширными залысинами со стороны высокого лба. Как шепотом пояснил мне Линд, это был президент Чинерты и председатель Межкома Кир Калансис.
Заметив мой интерес к себе, Калансис бросил на меня внимательный взгляд, но затем снова отвернулся, чтобы принять доклад от одного из помощников. Я в свою очередь, активировал вирт. Связи с кораблем не было, но информация с "Одиссея" поступала в бункер непрерывно и без перебоев. Чужой корабль пока шел по гиперболе, огибая Филлину, но интенсивно тормозился, чтобы в конце концов выйти на эллиптическую орбиту. Луна, к счастью, находилась достаточно далеко от его траектории, так что случайное обнаружение нашего корабля противником нам не грозило.
С пульта, перед которым сидел Буонн, прозвучал сигнал вызова. Управитель нажал несколько клавиш, и на одном из больших экранов появился имперец в военном мундире с желтой повязкой на рукаве.
— Суперофицер третьего ранга Амнискаар, специальный представитель верховного правителя Тэкэрэо маршала Гмиазма, — сухо отрекомендовался он.
— Министерский советник Буонн, управитель Филлины, — массивный имперец чуть подался вперед в кресле. — С какой целью вы вызвали меня на связь?
— Я посланник, моя миссия — передать послание, — Амниксаар чуть смущенно улыбнулся. — Вам уже известно, что произошло в Метрополии? И как в связи с этим изменилась обстановка на Тэкэрэо?
— Да, мне доложили о содержании вашего первого послания, — процедил сквозь зубы Буонн. — И сообщили о требованиях вашего... хозяина.
— Повелителя, — спокойно поправил посланец. — Маршалу Гмиазму нравится, когда его называют повелителем.
— А чего еще хочет ваш маршал? — ледяным тоном осведомился Буонн.
Похоже, пауза в несколько секунд между репликами только усиливала его раздражение. А вот посланец чувствовал себя вполне уверенно. Сила была на его стороне, он знал об этом, и это ему нравилось.
— Вам, достойный, он предлагает место в своей администрации, приличествующее вашему чину, статусу и опыту, — чуть усмехнулся Амниксаар. — На Тэкэрэо вы сможете возглавить любую провинцию или занять пост в правительстве планеты. Также повелитель готов принять на службу всех офицеров и солдат Космофлота и других родов войск, что сейчас находятся на Филлине. На Тэкэрэо не хватает людей, поэтому повелитель очень ценит хорошие кадры и предоставляет каждому своему слуге неограниченные возможности для успешной карьеры на любом поприще.
— Все это звучит неплохо, — Буонн чуть успокоился, но не сдержал скептических ноток. — Но вы говорите об эвакуации имперского гарнизона с Филлины. Что вы собираетесь сделать с филитами?
— Они присутствуют при нашем разговоре? — уточнил посланник.
— Да, — Буонн задержался с ответом не больше, чем на пару секунд.
— Тогда пусть их представитель, имеющий право говорить и решать, подойдет сюда.
Среди филитов началось оживление. Но вперед вышел не президент Калансис, а один из его людей, чем-то неуловимо напоминавший "аристократа" Даррена Дакселя.
— Я министр иностранных дел Чинерты и заместитель председателя Межкома Эреган Ольсинг, — сообщил он, встав рядом с креслом Буонна. — Я имею полномочия для проведения переговоров.
— Очень приятно, — Амниксаар изобразил вежливый поклон. — Моему повелителю известно, что вы, филиты, разбили и пленили все находящиеся на планете имперские войска. Он знает, как высоко вы цените свою свободу, и не намерен на нее посягать. Филлина должна признать власть повелителя и высказать ему покорность, но он не будет вмешиваться в ее внутренние дела.
Амниксаар сделал паузу, очевидно, ожидая ответной реплики. Но Ольсинг молчал, и посланнику повелителя пришлось продолжать.
— Вам, наверное, уже известно, что Тэкэрэо обладает высокоразвитой промышленностью, но бедна людскими и природными ресурсами, — возвестил он. — На Филлине же в достатке и того, и другого. Поэтому мы приглашаем на Тэкэрэо филлинских рабочих, которые будут получать справедливую плату за свой труд и возвращаться домой после завершения срока контракта. Также нам будут нужны поставки определенных объемов различных металлов и других сырьевых материалов.
— Простите, а какую выгоду будет иметь от этого сама Филлина? — вежливо поинтересовался чинетский дипломат.
— Она получит от повелителя надежную защиту от любых опасностей и неограниченную возможность свободно и беззаботно трудиться за его крепкой спиной! — напыщенно заявил Амниксаар. — Чтобы дать планете эту охрану, наши отряды займут две старые базы на севере обоих континентов Филлины. Кроме того, мы обеспечим надежное функционирование вашей системы охранных спутников, а один из наших кораблей будет нести постоянное боевое дежурство на планете.
Вот жук! Я прямо восхитился наглостью посланца. Чешет как настоящий рэкетир! Интересно, там у себя он крышеванием ларьков никогда не занимался?!
— Мы поняли суть ваших предложений, — между тем невозмутимо ответил Эреган Ольсинг. — Но подобные вопросы должны обсуждаться на переговорах.
— Все может быть предметом переговоров, — с неожиданной покладистостью согласился Амниксаар. — За исключением одного требования, которое повелитель считает непременным и обязательным. Вы должны немедленно разорвать отношения с Землей, обязаться не поддерживать с ней впредь никаких контактов и выдать повелителю всех земных агентов!
Это прозвучало неожиданно. Я почувствовал, как на мне скрестились взгляды — удивленные, настороженные, испытывающие. Пока я не ощущал ни от кого никакой враждебности, но такое внимание было неприятным.
— На Филлине нет земных агентов! — не моргнув глазом, сообщил Ольсинг.
— Вы лжете! — хладнокровно возразил Амниксаар. — И этой ложью вы очень сильно ухудшаете свое положение. Повелитель не терпит служения двум господам и не прощает предательства! Я даю вам шанс одуматься, но это будет единственный шанс! Через два стандартных часа, когда наш корабль выйдет на орбиту Филлины, я снова выйду на связь. Вы продемонстрируете мне пленных земных агентов либо их головы! Иначе мы начнем разговаривать по-другому, и это вам вряд ли понравится! Повелитель готов уважать интересы вашей планеты, но он не допустит двойной игры! Филлина будет покорна его воле, либо ее не будет вообще! У вас, филитов, впереди мир, спокойствие и достаток или война и разрушение! Очень советую сделать вам правильный выбор!
Изображение на экране погасло. Амниксаар прервал связь. Между тем, у меня как раз восстановилось соединение с кораблем. Одним движением я отправил на "Одиссей" запись только что состоявшегося разговора, а дальше передача шла в режиме реального времени. Правда, пока что передавать было нечего. В бункере повисла тревожная, прямо таки звенящая тишина. Насколько я чувствовал, никто из филитов не торопился припасть к ногам повелителя, преподнеся ему в подарок мою голову, но новую ситуацию надо было осмыслить.
— Что же, господин президент, вам выбирать, — вдруг раздался негромкий голос Буонна. — Что вам милее — щедрые предложения маршала, прошу прощения, повелителя или покровительство Земли?!
Кир Калансис молчал, и я очень хорошо понимал обуревающие его в этот момент чувства. Во мне самом бушевал целый вихрь сумбурных и противоречивых мыслей.
Мне очень хотелось сказать, что проходимец, называющий себя повелителем, блефует. С Метрополией отнюдь не покончено, а власти узурпатора на Тэкэрэо может очень скоро придти конец. Но тогда я был бы обязан указать и источник информации, признаться, что земной экспедицией руководит имперский агент! И как после этого будут относиться к Земле филиты и здешние кээнцы?! Вся наша межпланетная дипломатия немедленно пойдет прахом!
Значит, разоблачений не будет, игра пойдет всерьез, и тут мне стало страшновато. Не за себя — за "Одиссей". Пусть он вооружен, но сможет ли противостоять настоящему военному кораблю, предназначенному для уничтожения себе подобных?!
И даже если передо мной — очередная декорация, и все априори должно закончиться благополучно, готовы мои товарищи к тому, что от слов о поддержке Филлины надо будет немедленно перейти к делу?! Я был полностью уверен в кэпе, Мичиёши-Митче и, естественно, Марке, но как поведут себя остальные?! И что теперь станет с Землей?! Мы ведь реально выполним план Марка, втянув ее в межпланетный конфликт! И что-то подсказывало мне, что его другой стороной в конечном итоге может оказаться не сошедший с ума мятежник и сепаратист, а сама Империя...
А впрочем, почему я так уверен, что филиты непременно запросят нашу поддержку?! Ведь им-то не известно, кто перед ними, — мелкий рэкетир, которого можно шугануть, и он уберется прочь и не вернется больше, или шестерка в серьезной банде, которой здесь и сейчас не в состоянии противостоять не только "Одиссей", но и Земля в целом. По крайней мере, пока она не обзаведется своим космическим флотом.
И вообще, оптимальной стратегией для филитов представляется выжидание. Вступить в переговоры, потянуть время. Может, даже высказать для вида покорность...
Между прочим, для многих здешних имперцев вариант, предлагаемый повелителем, выглядит вполне привлекательным — опять же, если не знать, есть ли под ним прочные и долгосрочные основания, или нет. Так, по крайней мере, они смогут вернуться к своим. К тому же, я вдруг вспомнил о местной демографической проблеме. Имперские военные находятся на Филлине без семей и подруг, и ни бром, ни местные эквиваленты цаков им надолго не помогут.
Конечно, выполнять ультиматум о немедленном разрыве всех отношений с Землей филиты не станут. Им в любом случае нужно что-то противопоставить рэкетирам, да и информация, которую передает сюда, в бункер, наш "Одиссей", бесценна и незаменима. Поэтому меня, скорее всего, где-нибудь спрячут и предложат некоторое время не высовываться.
Придя к этому выводу, я снова вернулся в реальность. Кир Калансис все еще молчал. Судя по неподвижному взгляду, устремленному в бесконечность, он продолжал просчитывать варианты. Пауза затягивалась... и вдруг оборвалась самым неожиданным образом!
