— Хорошая компания у вас тут собралась — проговорил он — ты говоришь семьями ехали? И что, выжили многие, никто не свихнулся?
Гарик прекрасно понимал, самое страшное это увидеть озверевших людей, бывших тебе родными и близкими, а тут три поколения ... и ехали вмести.
— Говорят, все тихо для них прошло — Гена пожал плечами — Водитель погиб, еще несколько человек тоже, но именно погибли. Ну и потом еще пара — тройка умерли от ран и двоих загрызли в долине, этих уже при мне, то есть когда я с ними познакомился. Я что думаю, тут же край этой аномальной зоны. Я по долине пошарился, заметил кое-какую закономерность. Примерный центр аномалии, я ее так называю, находится на островах в озере, но... Лес, где укрылся Поселок, является свободной от аномалии зоной, хотя по его краям тварей не мало, да и пара рощиц в долине тоже явно спокойна, и, самое ценное, твари туда не идут. Ни за какие коврижки не идут. Но не все рощи такие, некоторые наоборот, тварей там, как блох на собаке. Опять же, если верить поселковым рыбакам ,острова тоже места спокойные, хотя в самом озере, нет-нет, а провал бывает. И горы, они тоже являются своеобразной буферной зоной. Мы тут исследовали все найденные объекты, и поняли кое-что. Если провал был ниже нас, на высоте как у Поезда, например, то тварей там немало, а если на поверхности, и не в ущелье, а как тут ,то погибших много, а вот тварей не найдено. Я долго думал .а потом вспомнил одну вещь. Напрягись, припомни, что было с озверевшими из поезда?
Гарик попытался вспомнить тот момент, но безуспешно. Что он мог вспомнить, он же спрятался под поездом. Но вроде бы, твари ушли из тоннеля.
— Верно — согласился с его воспоминаниями собеседник — они ушли, и со звериной ловкостью спустились там, где поселковые едва прошли со снаряжением. Я посмотрел, не во всех ущельях были следы тварей, и кстати, в горах нет ни одного их логова, твари были только там, откуда можно выбраться в долину п о п р я м о й, если такого варианта нет, то нет и тварей. С чем это связано, я не знаю, но такие вот наблюдения.
— Ясно, значит, говоришь, они нормально обосновались, это хорошо — Гарик улыбнулся, он действительно был за них рад — а что за девица так смутилась моим присутствием?
— Ты о Герте? — Гена посмотрел на Гарри, и поняв что имя ничего не значит уточнил — та худая брюнетка?
Гарик кивнул. Скупое описание, данное мужиком, в общем, подходило девушке. Хотя она не столько худой, сколько хрупкой. Довольно высокая, под метр семьдесят, она была какой-то угловатой, но не нездоровой костлявостью недокормленных моделек, а подростковой нескладность. Длинные ноги и руки, угловатые суставы, небольшая грудь, выпирающая из-под майки. Майка, достигающая середины бедра, кепка и массивные ботинки были всей ее одеждой. Длинные черные волосы с челкой закрывающей половину лица, многочисленные браслетики из разного материала, груда цепочек, ниток бус, медальончиков и прочей ерунды на шее и груди, крашеные в темный, наверное, черный цвет ногти. Странная девушка. Она была немного не из этой компании.
— Герта странная — Гена тоже улыбнулся — вроде и родители у нее нормальные люди, и брат парень что надо, а она со странностями, но хорошая. Просто немного мрачная, или даже скорее печальная. Зато рисует хорошо, и шьет. А тебя она естественно смутилась. Девчонке пятнадцать, тут-то она ко всем привыкла, большинство знают ее с детства, а ты вот новый человек, а она не одета. Вот и смутилась. Ладно. Не парься, народ тут отличный. Иди, буди своих. Сейчас завтракать будем, за завтраком с Болеславом поговорим, и пойдем к вашему Поезду, а потом в Поселок. Надо людей из него уводить. Мы то тут как у бога запазухой, а они в своих стенах ... Не знаю, но не нравится мне как они поселились.
— Это еще почему? — Гарику совсем не хотелось выводить людей из долины. Они сами еще толком не обустроили свою жизнь в Грачвальде, а тут придется волей-неволей отвечать за орду, а то, что местные власти не будут рады этим переселенцам — это уж к гадалке не ходить. Опять же, Князь и его сподвижники тоже не обрадуются известиям. Что бы там не думал Геннадий, но вот властям везде и всегда хорошо живется, и терять свое положение они никогда не хотят. А любая сильная перемена грозит именно потерей рычагов управления толпой.
— Да хрен его знает, Гарик — Гена покачал своей седой головой — поначалу у них вроде все ладно пошло, ну не без проблем, но ладненько. Обустроились, построились, нашли способы выжить и даже не просто выжить, а ЖИТЬ. Народ вкалывал, устраивал себе место под солнцем, распределял положения в новом обществе. Хорошо ли, плохо ли, но все устроились. Кому было совсем невмоготу с Князем и Орехом ,те отпачковались ,формально оставшись под ними, или отошли к "староверам-тележечникам". Появился Замок, потом рыбачий поселок ,потом еще пара небольших хуторов и поселков в лесу и на островах, электричество у них появилось, флот, транспорт для мародерки ,кинотеатр. Производство, сельское хозяйство. Ты можешь не верить, но они выращивают там немало овощей, засаливают и коптят рыбу и мясо, разводят птиц, коз, свиней, кроликов. Свои бочки, деревянная и глиняная посуда, своя мебель, дома пристойные, одежду из кожи и меха делают, даже книги переплетают. В общем живут. У всех есть работа и досуг. Князь не дурак, он людей сначала напряг, дак и время было такое, а потом дал им то, что им надо было, покой и развлечения. Смотри: хочет человек жить спокойно — пожалуйста, рыбачь, например, соли рыбу, сдавай ее на склад. Со сданной рыбы ты имеешь "копейку", в зависимости от трудов твоих и кормежку, это уже от твоего статуса, но не сильно разниться. Хочешь — от стола откажись, будешь иметь еще "копейку" но кормись сам, как знаешь. А куда потратить заработанное найти не сложно. Во-первых, часть сданного, будь то рыба, мясо, яйца, добыча из долины, идет в продажу, чуть дороже, чем было по приемке, но именно чуть-чуть, даже те, кто сдавал, не обращают внимания. Ну, будет стоить кусок мяса не семьдесят копеек, а семьдесят две. Точных наценок я не знаю, врать не буду. Значит. Если есть желание — зайди в магазин, прибарахлись. Опять же, есть и частная торговля, никто ее не думал отменять, запрещена она только тем, кто в долину ходит, и за нарушение одна кара — отлучение от походов под крышей поселка, ходи теперь на свой страх и риск. А это, я тебе скажу, для них жопа. Оружие, почти все — собственность Поселка, снаряжение тоже, о транспорте для вывоза — забудь, об уже устроенных перевалочных базах — забудь, о прикрытие других групп — забудь. Ладно, не надо барахла, есть библиотека, есть прокат настольных игр, есть кинотеатр, собираются даже телевиденье делать, но это вроде так, слухи, и я думаю гонево это. Короче, для спокойной жизни условии есть. Рыбаки, пахари-огородники, ремесленники всех мастей, разнорабочие — всем есть кусок хлеба и немного зрелищ. Не хватает, или просто не твое — иди в мародерку. Там нужны как бойцы, так и носильщики, кладовщики, механики, переводчики, да кто угодно. Этим почет, уважение и заработок не сравнимый с обывательским, и оно понятно, глупо мало платить тому, кто может сам себе добыть большее.
Но прошло время, Поселок был построен, люди получили свои места, но не забыли, каких трудов оно стоило, а тут стали появляться новоспасенные. Часть из них легко ассимилировалась: кто-то нашел себе семью, кто-то быстро нашел работу, но есть и такие, кто недоволен своим положением. И их всё больше, а "старожилы" недовольны тем, что новеньким жить проще, чем им. В Поселке появился небольшой избыток, то есть у них приход всего выше, чем требует потребление и запас, так что можно помогать даже никчемным. Никто не против когда кормят пожилого человека или ребенка, или когда на довольствие встает инвалид, это нормально, общество готово кормить слабых. Но когда на довольствие стоит здоровый человек средних лет, это не нормально. Формально им находят занятие ,но вот только толку с них мало. Их отправляют, на строительство, но то, что сейчас и то, что было "тогда", это небо и земля, теперь жителям кажется, что строить дома — это легко, они же это умеют, да и инструментов теперь больше. Они, новички, таскают грузы на складах, грузят бочки с рыбой, обслуживают фермы и пасеки, но на уровне " принеси -подай — пошел на фиг, не мешай", что тоже раздражает общественность. У самого Князя проблем нет, и не будет, а вот в Поселке что-то случится. Обитателей Замка волнения не коснуться, новички слишком слабы, да и не нужны ни Кегу ни Ореху, за них они не полезут в драку, а старички помнят восстание в самые первые дни, и знают, чем это кончится. Так что, будет "ночь длинных ножей" или еще что-то, если всё останется так же.
— А если они уйдут — Гарик видел, что для Гены проблемы Поселка были почему-то важны — что изменится?
— Не знаю, но, думаю, будет лучше, там всё же какая-то цивилизация.
— Гена, без обид, я тебе расскажу, что будет — Гарик собрал волю и мысли в кулак и этим кулаком решил разбить все планы Геннадия.
— Для начала я тебе скажу, как отреагирует Князь. На глазах он обрадуется и поблагодарит нас, но в мыслях проклянет. Тут он — самостоятельный правитель, который решает все ,и от которого все зависят. Там он может потерять всё — оно ему надо? Далее обыватели — им тоже переезд не придется по душе, особенно тем, кто тут уже осел. Тут есть кусок хлеба и зрелища , привычные для них, а там? Не факт. Рискнуть? Да ну нафиг. Поведутся, может, только те парни в кольчугах, им средневековье должно быть близко, они романтики, могут и пойти, но пустит ли их Князь? Ой, что-то сомневаюсь. Новички. Они да, они, возможно, возжелают уйти к цивилизации, но с чем? С голой жопой мне на шею? Гена, прости — не хочу.
Теперь предположим, что весь поселок и иже с ними снялся с места и рванул за нами. Как их встретят там? Такую толпу да еще из мест, считаемых, и не без оснований, проклятыми? Почему-то я думаю, что рады им не будут. Если и переезжать отсюда, то небольшими группами, потихоньку, оседая на окраинах и заводя связи. А придти на нашем хвосте, сейчас, не самый лучший вариант. У нас, Гена, проблемы, и как мне кажется, и даже как я уверен, проблемы с людьми, имеющими власть в баронстве. Я почти уверен, нас отследили до входа на старый тракт, и ждут с нетерпением, но далеко не с благими намереньями.
Гена тихо вздохнул. По нему было видно, он полностью согласен с Гариком, и не то что не собирается спорить, а больше, разговор был затеян в надежде на переубеждения его самого. Он сам не видел выхода и надеялся, что в споре родиться идея. Не судьба, как говорят в таких случаях.
-Ладно, сам понимаю, сам такой. Но и ты пойми, помочь охота, именно помочь, а не решить их проблемы. Давай тогда так, вам-то мы поможем полюбому, тут даже думать не надо, Болеслав не откажет в такой малости, даже мысли у него не возникнет, но и ты, сходи со мной в Поселок, поговорим там кое с кем. Согласен ,с Князем или Орехом лучше не говорить на такую тему, но есть в их окружении люди с которыми можно перетереть её, Потямах например. Он мужик неплохой, да и знаю я его давно, еще с "тех" времен. Он на железке всю жизнь, и я с ним не раз ездил, а тут он за всё имущество в ответе, казначей типа. С ним поговорим, за него я ручаюсь. А уж впятером может, что и придумаем, глядишь, он и вам поможет чем.
Мысль показалась Гарику здравой. Поговорить с человеком, отвечающим за имущество Поселка, который старый знакомый Гены, звучало разумно. Этот Потямах знал, чем поселок располагает, как в материальных, так и в людских ресурсах, он вполне может повлиять на Князя. Он мог помочь ребятам с трактиром, а они могли в ответ помочь Поселку найти себе место в Грачвальде, переводя аккуратно финансы из долины, и обустраивая потихоньку людей в королевстве. Гарик, не редко встречавшийся с контрабандистами, прекрасно знал, в королевстве легко можно спрятать хоть тыщу людей, причем спрятать их одной кучей и с комфортом. Вопрос только времени и денег.
Разговор, впавший в молчаливую стадию, прекратил, а точнее прервал и перенес в другое место, гул небольшого колокола.
— Завтрак — сообщил довольно очевидную вещь Геннадий — твои, кажись, проснулись.
Действительно, по трапу спускался Рокки и Пакость. Рокки был сумрачен, но выглядел выспавшимся, а вот Пак был как после пьянки. Ирокез торчит во все стороны, морда опухшая, помятая, выражение такое, что молоко скиснет, подойди он к крынке ближе, чем на метр, про зеркала молчу. Тем не менее, оба были одеты и у обоих пояса оттянуты оружием, как холодным, так и огнестрельным. Среди бродящих по лагерю людей в хотя бы частично, но военной форме, эти двое были как клоуны в церкви. На фоне монотонной одежды строгих покроев, которую носили обитатели лагеря, даже не особо яркая одежда владельцев трактира выглядела вызывающе, а уж если принять во внимание покрой ... Гарик невольно улыбнулся. Пак оказавшись среди троих местных сильно развеселил его. Этот и в прошлом эксцентричный парень ,сейчас был особо забавен. Пакость успел привести в порядок свою физиономию, сполоснув ее водой из кадушки, и этой же водой кое-как поправил свой гребень, намочив его, расчесав и укрепив восковой дрянью, которую носил с собой постоянно. Теперь, на фоне обитателей гор, он смотрелся колоритно. Женщина, одетая в простую длинную юбку, мягко коричневого цвета, легкий свитер, когда-то возможно насыщенных тонов, но сильно полинявший, и приобретший серо-зеленый оттенок и военную куртку, с волосами, убранными под платок цвета хаки, несла мимо Пака здоровенную кастрюлю, испускающую клубы пара. Ей на встречу шел мужик, одетый в форму: ботинки, заправленные в них штаны, свитер, куртка, кепи. Третьей была девушка, миловидная, как показалось Гарику, с приятным округлым лицом ,большими глазами, светлыми волосами, одетая в мешковатый военный комбинезон, вроде тех что носят службы обслуги аэродромов. Несколько ремней с подвешенными к ним подсумками удачно подчеркивали фигуру, показывая тонкую талию и высокую, крупную грудь девушки, приятно колышущуюся при ходьбе. Девушка явно куда-то торопилась, но проходя мимо панка не смогла сдержать улыбки. Пакость был хорош. Он как раз закончил свой моцион и теперь осматривал лагерь, пользуясь наставшим днем. Широко расставив ноги, обутые в высокие мягкие ботинки, с ремешками обвивающими икры, в которые были заправлены шаровары в широкую желто черную полосу и уперев руки в бока. Засунув большие пальцы под один из ремней, обвивающих его талию, бедра и торс, он крутил головой. Судя по выражению лица, ему тут понравилось. Он тоже понравился обитателям, во всяком случае, на него смотрели без какой-то враждебности, скорее наоборот. Так и не застегнув колет, оставив его распахнутым, Пак поправил рукава своей свободной рубахи, подвернув их до локтя, и твердым шагом отправился к накрываемому столу, придерживая пистоль и тесак, болтающиеся на его бедрах. Наверно так шли в кабак проснувшиеся пираты ,находящиеся на дружественной территории. Рок тоже сильно выделялся среди аборигенов. Такой же крупный, как и они, он выглядел массивнее благодаря толстому колету. Ярко красная рубаха ,надетая вместо изрядно испачканной в последние дни зеленой, факелом трепетала на ветру, выбиваясь из воротника и рукавов, обтягивающие кожаные штаны, пусть и из толстой кожи, облепили бедра, подчеркивали массивность торса, высоки и тяжелые сапоги с отворотами, придавали ему столь же пиратский вид, как и Паку. Эта парочка вызвала настоящий шок, в хорошем понимание слова, подойдя к столу. Они тут же были облеплены как девушками. Так и молодыми парнями, заваливающими их вопросами, на столь непривычном русско-каком-то языке. Парни с трудом продирались сквозь языковой барьер. Даже в прошлом им было бы не просто понять этих возбужденных людей. Пытаясь говорить с пришельцами по-русски, аборигены сбивались на свой родной язык, родственный, но сильно отличный, а ребята уже сильно привыкли к местному диалекту немецкого, и даже классическая русская речь была бы им чужда.
