Солнце поднялось вровень с окном, когда высокая золочёная дверь приоткрылась, и в зал проскользнула затянутая в серую замшу фигура. Дмитрий с недоумением посмотрел на красивую русоволосую женщину с мечом за спиной и осуждающе покачал головой:
— Идти против воли принца Камии крайне неразумно, мадам.
— Согласна, но я не могу иначе.
Женщина подошла к клетке, остановилась, нерешительно переминаясь с ноги на ногу, и вдруг посмотрела на мага твёрдо и решительно:
— Я не брошу тебя, Дима!
— Кто ты? — тихо спросил Дмитрий, чувствуя, что ответ для него очень важен.
— Маруся.
— Маруся, — повторил маг, отчаянно пытаясь вспомнить, где и когда видел её.
В сознании чередой проплывали полузнакомые лица, но всех их затмевал беснующийся Артём. Сделав неимоверное усилие, Дмитрий отогнал кошмарные картины и натянуто улыбнулся:
— Вы заблуждаетесь, мадам, мне не нужна помощь.
— Всё сам, да? — горько усмехнулась Маруся и вздохнула: — Не хорохорься, Дима. Артём болен. В его голове всё смешалось и никто не знает, чего от него ждать. Ты наша последняя надежда! Верни магию и вправь безумному принцу мозги! Только ты способен на это! Только тебя он будет слушать!
Дмитрий отвёл взгляд от раскрасневшегося лица женщины и уставился на свои распухшие, изуродованные ноги:
— Всё не так просто, мадам. Вы не представляете...
— Мне и представлять не нужно! — в сердцах воскликнула Маруся, просунула руку сквозь прутья магической клетки и, кривясь от боли, коснулась плеча возлюбленного. — Позволь мне помочь, Дима. Я плохо владею даром, но могу попытаться залечить твои раны.
— И что потом? — заворожено глядя на полупрозрачную руку женщины, тихо спросил маг.
— Ты возьмёшь мой меч!
— Предлагаешь сразиться с Артёмом?
— Нет. — Маша покачала головой, сжала кулаки и в отчаянии заявила: — Я разрушу клетку, и ты будешь убивать камийцев до тех пор, пока не проснёшься Смертью!
— Зачем?
— Когда в твоих глазах загорится холодный белый свет, ты вернёшь себе память и сможешь со всем разобраться.
Дмитрий вздрогнул и на мгновение зажмурился. "А, может, стоит рискнуть и выпустить магию смерти? Вдруг мне удастся обуздать её?" — подумал он и почувствовал, как холодные волны магии вздыбились и неистово забились о невидимую стену, словно его мысль ослабила непроницаемый барьер.
"Не выпускай её, мальчик, погибнешь. Все погибнут" — прозвучал в голове умоляющий шёпот.
"Почему?" — крикнул Дима, но таинственный голос не ответил, оставив мага в полной растерянности. Внезапно по пальцам женщины пробежала тёплая волна, и маг ощутил, что тонкий, неровный поток энергии устремился в его тело. Кожа покрылась мурашками, раны, синяки и ссадины запульсировали.
— Стоп!
От неожиданности Маша отшатнулась. Пальцы соскользнули с Диминого плеча, и живительный поток прервался. Боль накатила с новой силой, а раны заныли так, что с губ сорвался тихий стон. Чертыхнувшись, Маруся вновь потянулась к возлюбленному, но жёсткий взгляд голубых глаз пригвоздил её к месту.
— Не прикасайся ко мне!
— Но Дима...
— Я не буду убивать! — рявкнул маг и мысленно скривился: "И что я на неё бросаюсь? Она-то в наших бедах не виновата!.. Впрочем, если грубость заставит её держаться от меня подальше — целее будет!"
Маруся озадаченно потёрла переносицу. Она была уверена, что Дима ухватится за возможность обрести магию и помочь Артёму, и категоричный отказ поставил её в тупик. Взъерошив волосы, женщина посмотрела на возлюбленного и настойчиво произнесла:
— Ты нужен нам, Дима! Только ты сможешь вразумить Артёма и вернуть нас в Лайфгарм! — Маг молчал и, сделав малюсенький шаг вперёд, Маруся продолжила: — Я понимаю, что Артём для тебя важнее всех, но оставаясь его игрушкой, ты ничем ему не поможешь! Ты должен проснуться Смертью!
Дмитрий криво улыбнулся и покачал головой:
— Почему я должен Вам верить, мадам?
— Мы друзья, Дима.
— Даже если и так, в моём случае уместнее употребить слово "были". Я не помню прошлого, так что все друзья для меня потеряны. Вместе с памятью.
Маруся побледнела. Стиснув кулаки, она подалась вперёд и воскликнула:
— Не говори так! Ричи твой побратим, а Валя столько раз помогал тебе в Лайфгарме! Ты не можешь откреститься от них, Дима! Они рискуют жизнями, оставаясь в Ёссе, а тебе на это плевать?
— Именно, мадам.
— Не верю, — замотала головой Маруся.
— Ваше право.
Дмитрий дёрнул плечом и осторожно переступил с ноги на ногу: тело затекло, но размять мышцы в тесной клетке не было возможности. Маг чуть приподнялся на мысках, покрутил головой и вновь посмотрел на женщину. Он надеялся, что Маруся обидится и уйдёт, однако она не трогалась с мест, а хмурый взгляд серых глаз настойчиво сверлил Диму, точно отыскивая брешь, сквозь которую можно пробраться в его душу. "Интересно, а мысли она читать умеет? — запоздало подумал маг и с подозрением покосился на женщину. — Вряд ли, иначе задавала бы совсем другие вопросы". Дмитрий ещё раз переступил с ноги на ногу и усмехнулся:
— Похоже, нам больше нечего сказать друг другу, мадам.
Серые глаза полыхнули гневом.
— Ошибаешься! — резко произнесла Маруся и, точно кинжал, наставила на мага палец: — Тебе не удастся прогнать меня, Дима! Я слишком долго ждала встречи с тобой! Несколько месяцев я сходила с ума, не зная, что с тобой происходит! Я требую, чтобы ты взял меч и проснулся Смертью, потому что нам необходимо кое-что прояснить! А сделать это сейчас — невозможно!
— И для этого я должен убивать камийцев?
— Да! Потому что я хочу знать: почему ты так поступил со мной?! Ты перекроил мою судьбу, Дима! Почему ты заставил меня забыть?!
— Забыть что?
Маруся вздрогнула и сжала пальцами виски:
— Не важно. Сейчас ты тоже не помнишь.
Она расстроено взглянула на мага, отвернулась и направилась к двери. Дмитрий смотрел ей вслед.
— Подожди!
Женщина остановилась, но оборачиваться не спешила. Дима с ненавистью взглянул на серебряные прутья и крикнул:
— Можно задать тебе вопрос?
— Попробуй.
— Мы были любовниками?
— Какая разница? Ты сам сказал: прошлое тебя не волнует.
— И всё же?
Маруся долго молчала, перебирая пальцами воротник замшевой куртки. Наконец она повернулась к магу и посмотрела на него большими серыми глазами, ставшими вдруг блестящими и тёмными, как грозовое небо:
— Смерть сделал меня своей любовницей и подарил несколько дней счастья, а потом, со свойственной ему безжалостностью, стёр память и выкинул из своей жизни.
— Прости.
Дима отвёл взгляд.
— Не извиняйся. Это сделал он, а не ты.
Маруся развернулась и вышла из зала. Дмитрий кисло взглянул на золочёные двери, машинально потёр безымянный палец и уставился под ноги: ему самому хотелось знать, почему он так поступил. Красивая и решительная женщина понравилась магу. Он с лёгкостью мог назвать десяток причин, подвигнувших затащить её в постель, но ни одной — бросить.
Дима представил, как подходит к ней, отводит назад русые пряди и нежно целует упрямые тёплые губы... "Какая к чёрту любовь! — осадил себя маг. — Других забот мало?" Унылым взглядом он обвёл обеденный зал, столы с остатками вечерней трапезы и опустил голову. И почти сразу перед мысленным взором предстала стройная гибкая фигура, затянутая в серую кожу. Маг тряхнул головой, отгоняя видение, но Маруся не исчезла. На краткий миг её окутала синеватая дымка, и женщина предстала пред Димой иной: длинные волосы стали короче, мужской костюм сменился тонкими полупрозрачными шальварами и короткой, расшитой серебром кофточкой. Сильные изящные пальцы, привыкшие к рукояти меча, сжали стебель прекрасной оранжево-красной орхидеи. Дима во все глаза смотрел на Марусю и не мог понять, почему отказался от неё. "Наверное, я сошёл с ума, — ошеломлённо подумал он, и видение исчезло. Мысль о сумасшествии мгновенно вернула мага с небес на землю. — Артём! Ничто не важно, пока мой брат болен!"
Близился вечер. Бледно-голубое небо приобрело сероватый оттенок, в зал пробрался лёгкий свежий ветерок и заскользил над полом, остужая нагретые за день плиты. Дима почувствовал облегчение, когда прохладный ветер коснулся затёкших, изувеченных ног, и широко зевнул — спать хотелось неимоверно. Маг переступил с ноги на ногу, сжал и разжал кулаки, чуть повёл плечами и огляделся. Сумрак шёл в наступление. Неисчислимые щупальца мрака расползались по залу, погружая его в темноту, однако полной победы не одержали — на стенах замерцали и разгорелись хрустальные магические светильники. Их сияние, сначала робкое, потом всё более уверенное, изгнало сумрак, и в зале стало светло, как днём.
В коридоре послышался шум, золочёные двери распахнулись, и добрая сотня рабов устремилась к столам. В мановение ока посуда с остатками вчерашнего пиршества была убрана, на столешницы легли чистые белоснежные скатерти, и лёгкий ночной ветерок запутался в длинной густой бахроме.
Рабы расставили приборы, бокалы и корзинки с цветами, выровняли стулья и уступили дорогу поварятам. На столах появились кувшины, салатницы и соусницы, плетёные блюда с горячими караваями, пирогами и кулебяками; вазочки с паштетами, тарелки с сырами, масляными замками и ветчинными караванами; серебряные подносы с натюрмортами из ягод, речных раковин и цветов. Поварята носились как угорелые, но всё же нет-нет да и посматривали на брата принца Камии, неподвижно стоящего за серебряными прутьями клетки. Грязная порванная одежда, запёкшаяся кровь в волосах, разбитое лицо и застывшие мутные глаза. И, содрогаясь от ужаса, поварята начинали работать с удвоенной скоростью, желая побыстрее закончить сервировку и оказаться на кухне, подальше от опального брата принца Камии.
А зал тем временем наполнялся восхитительными ароматами. Они издевательски ласкали ноздри, и Дима, судорожно сглотнув, попытался вспомнить, когда ел последний раз. Однако в сознании тотчас возникло перекошенное от злобы лицо Артёма, и маг предпочёл отринуть любые мысли. Он тупо смотрел на ломящиеся от яств столы, а когда в зал начали вплывать разодетые в шелка и бархат придворные, с отрешённым равнодушием стал наблюдать за ними. Лишь однажды в его взгляде мелькнуло тень интереса — в дверях возникла Маруся. Но интерес сейчас же угас: женщина опиралась на руку высокого широкоплечего мужчины в чёрном кожаном костюме. "Он ей под стать, — ревниво подумал Дмитрий и отвернулся. — Как там назвал его целитель?.. Ричард. Ага, мой побратим. Замечательно! Женщина, которая мне нравится, принадлежит моему названому брату... Которого я не помню. Интересно всё-таки, почему я бросил её?" Дима поискал глазами целителя и обнаружил его в углу зала. Валентин в клетчатой рубашке и простых синих штанах, подходящих скорее фермеру, чем придворной особе, стоял возле белой мраморной колонны и, рубя ладонью воздух, что-то втолковывал стройному черноволосому мужчине. "Думаю, у целителя можно почерпнуть недостающую информацию. Болтлив он явно не в меру", — машинально отметил маг и вздрогнул — нестройный хор голосов перекрыл оглушительный вой труб.
— Блистательный правитель Камии! — прозвучало из ниоткуда, и в золочёных дверях появился Артём.
Чёрный, отделанный серебром плащ развивался за его спиной, точно маг стоял на продуваемой ветрами скале. Пшеничные волосы привычно топорщились, шоколадные глаза сияли радушием и благожелательностью. Принц излучал довольство и силу, чего нельзя было сказать о Сабире, которую он держал за руку. Прекрасная кайсара в узком красном платье, с длинными волосами, заплетёнными в косы и перевитыми толстыми жемчужными нитями, выглядела жалкой и крайне вымотанной. Но Дима не успел посочувствовать бывшей любовнице, его взгляд натолкнулся на ухмыляющегося Кристера: "Почему Артём до сих пор не убил его?"
"Потому что он сильный!" — насмешливо пояснил принц, одарил брата очаровательной улыбкой и направился к столу, волоча за собой Сабиру, словно большую мягкую игрушку.
Кристер гордо вышагивал позади принца. Проходя мимо клетки, он замедлил шаг и, цокнув языком, заметил:
— Великолепное зрелище, маг. Ты наконец оказался там, где тебе и место!
Дмитрий не удостоил его ответом. "В сущности, плевать, жив граф или мёртв, — отстранённо подумал он, провожая глазами брата. — Теперь, когда Артём свободен, Кристер лишь досадное напоминание о прошлом. Он вне игры!"
"Это как пойдёт, — отозвался принц Камии, толкнул Сабиру к стулу и вольготно развалился в широком бархатном кресле. — А теперь помолчи, Дима! Я собираюсь спокойно поужинать".
"Приятного аппетита".
"Спасибо", — буркнул Артём, шлёпнул на тарелку большой кусок жареного мяса и потянулся за пирогом.
Дмитрий невольно сглотнул. Теперь, когда придворные резво заработали челюстями, чувство голода стало невыносимым. Он, не мигая, наблюдал, как принц режет мясо, запихивает сочащиеся жиром куски в рот, и с сожалением отмечал, что долго этой пытки не выдержит. Маг представил, как рухнет на пол, как серебряные прутья вопьются в тело, пронзят невыносимой болью, и поморщился.
В тот же миг Артём прекратил жевать и впился глаза в лицо друга. С минуту он изучал его состояние, а потом щёлкнул пальцами, и клетка исчезла.
— Спасибо, Тёма, — сухими губами прошептал Дмитрий и повалился на пол.
Временной маг испуганно вскрикнул, перемахнул через стол и бросился к другу. Опустившись на колени, он легонько коснулся Диминого плеча и с мольбой произнёс:
— Очнись.
— Отстань. Дай мне поспать, Тёма, иначе твоя игрушка сломается.
— Ты устал, да? Я понимаю. — Принц Камии подхватил друга подмышки и заставил сесть. — Ты прав, Дима, я переборщил. Но так надо было.
— Конечно, Тёма.
— Тебе необходимо поесть, чтобы вернуть силы.
В гробовой тишине Артём уселся на пол, сотворил чашку с бульоном и принялся осторожно поить друга, нервно приговаривая:
— Ешь. Я не хочу, чтобы ты умер раньше времени. Я пропаду без тебя. Для меня ты больше, чем брат. Ты — Смерть. Ты такой же, как я. Ты лучше всех меня понимаешь. Я люблю тебя. Ты умрёшь и я буду оплакивать тебя вечно. Я не хочу потерять тебя.
Дмитрий с трудом глотал бульон, едва удерживая глаза открытыми. Наконец он отвёл руку Артёма.
— Прости, у меня больше нет сил, — еле шевеля губами, вымолвил он и растянулся на полу.
Артём наклонился, настойчиво потряс друга за плечо, но Дима не пошевелился — он спал мертвецким сном.
— Так не честно! — обиженно воскликнул принц и вскочил. — Ты опять бросил меня! Я отомщу!
Он зло пнул Диму ногой, приглушённо рыкнул и вернулся за стол. Плюхнувшись в кресло, подцепил вилкой кусок мяса и гневно зыкнул на придворных:
— Почему я не слышу разговоров? Вы не рады, что ваш повелитель вернулся?
И сотни голосов разом взорвали тишину. Зазвучали заздравные тосты в честь принца Камии, из неприметных угловых дверей в зал вбежали музыканты, танцовщицы, акробаты, и вокруг спящего Дмитрия разразилось бурное веселье.
Снисходительно слушая хвалебные речи камийцев и краем глаза посматривая на друга, принц доел мясо, отведал паштета, грибной кулебяки и салата из речных моллюсков, выпил бокал любимого вина и перекинулся парой фраз с Кристером. Ему не терпелось пообщаться с Димой, но каждый раз, когда он всматривался в бледное осунувшееся лицо, здравый смысл подсказывал, что будить друга ещё рано.
