— Неджи, — осторожно начал Боддинок, — по-моему, мастер Амарж намекал на деревню, где всё сопротивляется изменениям. Там можно переждать и подготовиться. Хаос, если даже мы успеем прибыть к месту до полудня, то мне в походных условиях потребуется не менее часа или даже двух, чтобы приготовить зелье высшей категории сложности. Могу сгонять в лабораторию Эльтуры, но это в сумме обойдется в полтораста злотых.
— Спасибо, Боддинок. Намек не прямая речь. Нам ничто не мешает пробежаться по указанному вектору до края леса и убедиться, что руины древности расположены где-то в другом месте. Ты узнал об Арибет? — Сменил я тему.
— Арибет разослала вестовых и сама отправилась по окрестным селениям собирать ополчение и припасы. Генд не возвращался в Порт Лласт. Неджи, настолько прозрачный намек означает приложение экстраординарных усилий и очень малые шансы на успех — один из тысячи. Согласно школе Прорицания, в хаосе вероятностей провалов всегда есть место благоприятному исходу — одно на миллион. Может, не стоит искушать судьбу? Есть ведь еще круг рунных камней в роще порта Лласт.
Действительно, я забыл, вернее, вовремя не вспомнил. К чему пороть горячку? Но это не только и не сколько внутренний огонь подогревает эмоции, подгоняет, требует все новых дров. Чем дольше жду, тем глубже в меня внедрятся посторонние силы — последствия непредсказуемы.
— Спасибо, друг, ты прав. Временный альков не означает решения проблемы, о которой сам Амарж в тот момент совсем не думал. Там можно подготовиться и все хорошенько обдумать.
Гном вздохнул с облегчением.
Поддерживаемый колдовской "Левитацией", я с напарником на спине мягко спланировал вниз. Укрыться в месте предполагаемой временной аномалии следовало как можно загодя до полудня — и я помчался. Граница Чарвуда оказалась отмечена совершенно четко. Деревья в этом лесу застыли в вечной осени. Ни птиц, ни животных, ни крупных насекомых, ни скоплений мелких. Тишина и кладбищенский покой, пугающий мою прослойку оленьего сознания.
Дорога пролегала между отвесных стен. Здесь утесы вообще стояли кучнее Невервинтера, отчего путь становился более извилистым и темным. Я и мили не проскакал, как выбежал на засыпанную листьями и заросшую площадь перед развалившимся сооружением, которое минимум раз перестраивали и которое очень удачно контролировало вход в эту достаточно просторную часть леса. На глаз определил результаты знакомого заклинания "Ваяние": идеальные каменные блоки в двадцать четыре кубических фута — три-на-два-на-четыре. Сделавший их маг по расчетным таблицам заклинания был на четырнадцатой ступени развития ядра. Мысли о всякой фигне помогали если не сбросить, то отвлечься от внутреннего напряжения.
— Аллипы, — вцепился в рога Боддинок, прорицательский шар которого показывал сплошной туман. — Нельзя позволить этой нежити коснуться...
— Там еще скелеты, — добавил я, в нерешительности топчась на месте. Драться в форме оленя или греметь копытами дальше? Ненависть или необходимость?
Меж тем к двум лохматым теням, похожим на тощего нищего в рубище, присоединился скелет дварфа со щитом и топором, скелет человека-лучника. К ним через секунду прибавился еще один аллип, глазастый и более целостный, что ли. (иллюстрации 295-298) Нежить как-то нас разглядела и перехватила инициативу, атаковав первой. Ранее навешенная Боддиноком защитная магия отклонила наугад выпущенную стрелу — а нечего было замирать посреди старой дороги! Этих секунд нерешительности оленьим инстинктам хватило, чтобы более-менее сносно применить на себя улучшенную версию "Волшебного клыка", что я лично видел на турнире в "Перчатке". Зверь все решил за меня, атаковав. Боддинок все верно понял, разрядил арбалет по несущемуся в нашу сторону щитоносцу и поспешно спрыгнул с меня, все еще не отменяя бесполезную теперь "Сферу невидимости".
Вокруг гнома, отбросившего рюкзак подальше назад, проявились ядовито-зеленые вертикальные струи заклятья "Кислотные ножны Местила" и он метко бросил в голову неловкого дварфа-скелета "Кислотную бомбу". А я несколько секунд до сближения потратил на "Зазубренный клык" — непостижимо медленно! Выстрел из бусины "Кислотных стрел Мельфа" произвел в дальнего аллипа-командира, а к первому сам подпрыгнул и боднул головой с наставленными рогами, поддев вверх. Когда он меня чиркнул по холке своими когтями, я чуть не пожалел о том, что укоротил рога. Перед входом в Чарвуд я озаботился "Защитой от смерти", правда, провалил это сохраненное в памяти заклинание, но был еще кулон мета-чёток и несколько слоев другой защитной магии, сдержавшей удар.
Боддинок благодаря подаренной лордом Нашером серьге предвиденья смог избежать и первого, и второго, и третьего ударов скелета-воина, размахивавшего иззубренным топором и подставлявшего свой щит под волшебный кинжал, которым колдун не догадался бить по уязвимым креплениям.
Неуклюже переступив четырьмя ногами, я чуть не рухнул вместе с невесомым призраком, оставившим за собой туманный шлейф. После второго удара в то же место я запоздало сообразил, что целью нежити является божественной природы артефакт на моей шее — сорвать "лозу вьюнка" у аллипа не вышло. Резко мотнув головой, так, что все перед глазами закружилось, я порвал нежить на клочки тумана. Моя скорость действий оставляла желать лучшего — подоспел аллип-командир, сильно раненный кислотой. Он умно воспользовался моментом и одной подножкой повалил меня наземь, чтобы метивший по крупной цели лучник точно не промахнулся — очередная его стрела безвредно для меня врезалась в магию.
Второй аллип-рядовой, пару ударов которого Боддинок словно предвидел и сумел уклониться, пострадал от кислоты, струящейся вокруг колдуна. Призрак переметнулся на лежачего противника и его третий удар пришелся уже по моему крупу — некротическая тварь легко избежала моего неумелого лягания. Конфликт разумного и животного, внезапно разразившийся во мне в момент критической ситуации, не позволил адекватно реагировать на угрозы и сыплющиеся удары. Второй стрелой из бусины я промахнулся по нежити. Биджу, как позорно!..
Оказалось, Боддинок зря решил взять врага на измор. Толстые кости скелета дварфского воина туго поддавались кислоте, однако первое попадание в череп с каждым замахом нежити давало о себе знать. Но промедленье оказалось ошибкой. Из-за развалин подтянулся скелетон-маг в обносившейся пурпурной мантии и болтающейся между ног пряжкой волшебного ремня. Гном-нежить тоже умел кидаться кислотой и сразу бросил с руки "Кислотную бомбу" в своего живого собрата, в ту же секунду он наставил на него посох, составленный из крупных берцовых костей — сразу следом полетело целых три "Магических снаряда". В тоже время с другой стороны появился колдующий аллип. (иллюстрации 299 и 300) Он тоже сходу применил заранее приготовленное заклятье, атаковав меня пятью "Магическими снарядами". А следом я понял, что олень попал под действие какого-то проклятья, каким-то невероятным образом сумевшего преодолеть все заслоны. Животная составляющая начала активнее и беспорядочнее брыкаться, быстро выдыхаясь и сама себе нанося вред в безуспешных попытках подняться на ноги — "Проклятье нависших клинков".
Я — олень! Запоздало додумался перестать как-либо пытаться управлять телом оленя и сумел отстраниться, тем самым оставляя проклятье действовать на животном слое сознания. Мета-чётки прекрасно исполнили мою волевую команду, в упор по нежити выпустив из двух бусин по "Кислотной стреле Мельфа". Магически наколдованное вещество растеклось по призрачным телам аллипов и начало беззвучно разъедать их, порождая густой черно-зеленый дымок.
Когда Боддинок увидел пару новых неприятелей, то перестал играться с кинжальчиком и, блеснув бриллиантом кольца чистого разума, схватился обеими руками за орб. В следующую секунду колдующий аллип оказался заключен внутри "Кипящего шара" кислоты. Скелет-маг исчез, применив "Невидимость" и сдвинувшись с места. Он не учел линз истинного зрения в глазах живого сородича, катнувшего мутно-зеленый шар прямо на костяную цель. Такого надругательства заклятье не выдержало и с шипением разлилось булькающей лужей, поглотившей останки пурпурной мантии нежити. Тем временем топор скелета-дварфа высек искры из "Каменной шкуры" Боддинока и толчком сбил его концентрацию, что породило удачный для нас эффект — кислота выпарилась, образовав кусачее облако, закрывшее обзор доставучему скелету-лучнику и обоим неупокоенным магам. Деревянная рукоять в кистях скелета-дворфа первой поддалась напору кислоты и при следующем ударе сломалась — лезвие отлетело куда-то в сторону. Боддинок продолжил по большей части игнорировать ближнего противника, во многих местах продырявленного пронзающими струйками кислоты. В очередной раз мельком глянув в мою сторону, колдун по-особенному притопнул, с пинка отправив в зримого им скелета-лучника очередную "Кислотную стрелу Мельфа" — с артефактных обувных булавок. Затем Боддинок воспользовался "Прыжком" драконьих тапок, с эльфийским изяществом совершив длинный прыжок к нежити, пока не завершилось действие защитно-атакующего заклятья "Кислотные ножны Местила".
Моя тактика невмешательства в дела оленьей натуры принесла свои плоды: одну туманную руку отсекло движение зазубренного рога, тело второго навылет пробило зазубренное копыто. Для обоих врагов повреждения стали фатальными — духи неупокоенных самоубийц за считанные секунды расплылись тенями и вскоре напрочь исчезли. Я-олень наконец-то поднялся на ноги, весь грязный и почти не поврежденный — под "Каменной шкурой" действовала "Кожа-кора", получившаяся благодаря моему таланту в школе Изменения. К этому моменту колдун безыскусно, но с возросшей силой и ловкостью покромсал ненавистную нежить своим магическим кинжалом — без слоеной магической защиты Боддинока давно бы убили.
Когда бой окончился, я был благодарен напарнику за молчание. Стыдно. Лажанулся кое-кто по полной. Благо ничего и никого серьезного не встретилось в первом бою. Я это хорошо понимал, а вот звериная прослойка сознания — нет. Инстинкты животного, в чьей шкуре сидело мое высшее я, вопили бежать отсюда сломя голову. Впрочем, я сумел справиться с этой проблемой, задавив все своей волей.
Достаточно ценным и первым подобранным трофеем стал пояс инертного барьера. Внутри развалин, некогда служивших заставой, а потом аббатством, обнаружился саркофаг — в истлевшей трухе Боддинок нашарил женское золотое кольцо с ожерельем. В тайнике внутри камня, отличенного от других благодаря свечению наполненной магией руны защитной ловушки, обнаружилась золотая мужская цепочка с оберегом Огмы, жреческая палочка небес. Так же там находился почти истлевший свиток с древними рунами нетерезов, к нему был приклеен рукописный перевод, заодно оберегающий исходный печатный текст от полного разрушения временем. Разбираться и вникать прямо на месте не имелось времени — все сложили в подобранный рюкзак и я помчался дальше. Видимо, культисты вообще мимо промчались — и незаметно для нежити.
Из-под стены утеса, вдоль которого я бежал, широкой речкой выбивалась вода, заранее почуянная мной-оленем. Подбежав, увидел, что от деревянного моста через нее не осталось и следа. Всего фарлонг текла речка, низвергаясь потом в широкий провал. Раньше была речка — нынче ручеек. Стоит сказать нам с Амаржем отдельное "спасибо" за то, что последствиями откусывания второй половины демиплана стало общее иссушение водных источников. Это прекрасно было видно по измельчавшей речке, еще совсем недавно доставшей бы мне до брюха, а теперь едва захлестывавшей оленьи копыта. Пересек осторожно, дабы не оскользнуться. Дальше некогда наезженная дорога пролегала по узкому перешейку между двумя пропастями, ее обочины успели обвалиться. Я-олень прекрасно различил развилку на давно заброшенную дорогу. Дымка не позволяла глядеть вдаль, потому отправились некогда наезженным путем. Проскочив стоянку культиста, потерявшего тут почти всех своих спутников, я оставил далеко позади поднявшиеся скелеты, подчистую обобранные пройдохой Соломоном. Вскоре встретилась деревенская стена с чуть покосившимися воротами — я завернул мимо, следуя плану — проверить вектор до самого края Чарвуда.
Пока мчался, позади меня вырос хвост из десятка с лишним неутомимых преследователей. Они были слишком медленны, чтобы состязаться в скорости с молодым оленем. Вскоре я на самом краю леса обнаружил еще одни развалины — той же древней кладки. Внутри некогда высоко возвышавшей башни находился столп, испещренный теми же рунами, что и в найденном свитке с переводом на иллусканский язык. Рядом с магической колонной валялся мумифицировавшийся труп бородатого мага, татуировка на спине которого защищала тело его поднятия нежитью. Его давно обобрали до исподнего. Вероятно, это сделал тот самый искатель приключений, посетивший бесхозную башню примерно тринадцать лет назад. Там этот тип нашел и неудачно открыл исследовательский журнал с переводами нетерильских письмен. Часть их сгорела при открытии, но сохранилось достаточно много, чтобы помчаться в Чарвуд в поисках древних сокровищ. Грамотный воришка своей рукой делал записи на последних, чистых страницах чужого журнала — ничего интересного он не успел накалякать. Здесь этот чудаковатый тип наткнулся на прежнего хозяина, напялил на себя шмотки мертвеца и сам умер — от чего-то. Как ни странно, нет следов от мечей или другого оружия скелетов, следов когтей или магического воздействия тоже. Второй жмурик тоже имел схожую татуировку (как и сам Боддинок, к слову), но его тело сохранилось значительно лучше. Как выяснил напарник, это из-за совсем недавнего снятия кольца последнего шанса, сохраняющего душу в мертвом теле в надежде на "Воскрешение". Обычно заряда хватает на несколько суток, но из-за магии Латандера... Судя по всему, незадачливого приключенца, сумевшего настроить чужие артефакты на себя, обворовал культист, которого совершенно не заинтересовали развалины Гур-Атола, принадлежавшие Империи Нетерил — дневник он швырнул на труп последнего владельца.
Пока то да сё, вдали показалась вереница нежити. Не дожидаясь ее, Боддинок наколдовал "Щит", на который потом принял все выпущенные по нам "Магические снаряды". От остальных заклятий и ударов я-олень уклонился, убежал или перескочил, в полете расколов копытами пару черепов, посмевших оцарапать своими железками мою "Кожу-кору". Спасением стала деревня. Удивительно, но несколько околачивавшихся поблизости от ворот аллипов и скелетонов, едва я перепрыгнул рукотворную границу, словно потеряли цель и начали вновь разбредаться. Кроме одного — ужасного аллипа-некроманта, сумевшего вживить костяную броню в свою призрачную теневую плоть и прицепить к ней защитную юбку из понятно чьей крови. (иллюстрация 301) Если бы не высоко стоящее солнце, местами пробивающееся через клубы вулканической дымки, то он бы нас догнал, прыгая между многочисленными тенями. Но для его умений подходили только самые темные, а не первые попавшиеся. Ничего не скажешь, просто повезло с выбором дороги, а то пойди мы по заброшенной и на него бы обязательно нарвались!
