Теперь, с разрешения французского военного командования и министерства авиации, на многих секретных ранее объектах французской промышленности, на постоянной основе, 'паслись' русские. Инженеры конструкторского бюро Урмина поселились в опытных цехах 'Гном-Рон'. Несколько инженеров из КБ Климова, Добротворского, Ро и Колосова, прописались на 'Испано-Сюизе'. Причем периодически русские производили ротацию своих кадров, лишь по им одним понятному закону. А в Центре СЕМА регулярно 'маячили' испытатели НИИ ВВС и эксперты из Центра Технической Экспертизы. Причем, они имели допуск ко всем новым моторам, и вдобавок, шифрованную радиосвязь с московскими коллегами. За кадром остался, тот факт, что ряд инженеров КБ Урмина, были переведены в КБ конструктора Швецова, и занялись спешными работами по доводке мотора М-82 (сам же Швецов ускорил работы по более мощному М-71). КБ Климова было также усилено кадрами. А во Франции русские и французские пилоты-испытатели, и инженеры, совместно с представителем разработчика, спешно систематизировали и документировали выявленные в испытательных полетах проблемы и особенности эксплуатации моторов и агрегатов. Без задержки эти данные вместе с решениями по модернизации, уходили разработчику для внесения изменений в следующие партии опытных изделий. Новые, доработанные комплектующие поступали из СССР самолетом, иногда даже быстрей, чем с французских и американских заводов. Говард, наблюдавший за испытаниями, был заинтересован в их успешном завершении не меньше самих русских и французов. Количество цилиндров, 'от двух дюжин', сулило Хьюзу неплохие шансы на реализацию проекта носителя. Ведь с такими моторами добиться требуемой грузоподъемности от будущего носителя тяжелой ракеты, было намного реальней, чем с полутора десятками обычных моторов. Но, вот, обеспечить требования Моровски полностью... Адам настаивал на тридцатипятитонной грузоподъемности (а это, между прочим, вес тяжелого бомбардировщика) и высоте сброса ракеты, не менее сорока тысяч футов. А для этого и впрямь нужны были особые мощности, и особые технические решения. Стимулом служила и таинственная информация о германском восьмимоторном 'Гиганте' Вилли Мессершмитта, который якобы уже способен поднимать двадцать пять тонн. Так, что эпопее с отработкой в малой серии сверхмощных 'Алиссонов-3420', двадцатьчетвертых 'Испано-Сюиз', и их британских и даже русских аналогов, предстояло ускориться. Сравнение аналогов приводило к объединению лучших решений в наиболее удачной итоговой конструкции (снимая с гонки аутсайдеров). А, отдельные узлы, агрегаты и детали даже не слишком удачных конструкций моторов тщательно изучались, чтобы затем попасть в альбомы технических решений, и в 'Парижский музей агрегатов и моторов'. Хьюз в силу личной заинтересованности успешно координировал поставки из-за океана. Там тоже хватало проблем и препонов. Хорошо, что авторитета и связей Говарда хватило для закупки опытных экземпляров ВМГ 3420-х со специально спроектированными для них огромными восьмилопастными винтами изменяемого шага. Приходилось скрывать истинные причины заказа от всех, чтобы не всполошить не только Мессершмитта, но и Германа Оберта в России, который еще не знал о проекте своих заокеанских конкурентов. А моторостроителям скармливали дезу. Якобы все это требовалось только для подготовки налетов на Берлин с максимальной бомбовой загрузкой, и еще для огромного кругосветного лайнера проектируемого Хьюзом. Такие аргументы были понятны, и французам, и британцам, да и родным 'янки' тоже. Проект переделки поставленных русскими 'волонтерам' и бельгийцам бомбардировщиков 'Болховитинов ДБ-А-3' под четыре сверхмощных мотора со стартовыми ускорителями и подвесными топливными баками, даже получил 'зеленую улицу' Министерства авиации Франции. А ведь тема, была всего лишь прикрытием...
Но и космические проекты не могли полностью отвлечь Говарда от его вдохновенного кинотворчества сразу над двумя сериалами. И эта работа также требовала напряжения всех сил, хотя и расцвечивалась неожиданными и приятными моментами. Прежде всего, из головы Говарда не выходила новый лидер сквадрона Вайолет Купер. Он видел ее в кабине 'Дугласа DB-7'. Поражался ее эрудиции и харизме при обучении молодых 'амазонок' в учебном классе. И даже с восторгом наблюдал за исполнением зажигательного танго в паре с французским майором. В этой женщине было редкое сочетание, женственности и логики, строгости и артистизма, педантизма и мужества. Вайли был не чужд легкий флирт, но дистанцию она держала мастерски. Для нее на первом месте были война и дочь. На втором месте находилась забота о подругах и подчиненных. И лишь на последующих местах размещалось все остальное. Кстати вместе с недавним пополнением во Францию прибыла и дочь лейтенанта Купер, 11-тилетняя Саманта. Юную воспитанницу 'амазонок' Говард тут же решил привлечь к съемкам детства главной героини. Там она должна была играть свою маму во времена обучения той балету в Петрограде, и в момент бегства из России. И мать девочки, чутко, позволяла той творить самой, не зажимая дочь в тисках своей заботы и диктата. Во время съемок Говард старался быть галантным, но и требовательным. Легкие ухаживания Хьюза, Вайли принимала, как должное. А его просьбы о показе вместе с дочерью балетных номеров, выполняла легко и без кокетства. Говард чувствовал, что даме он нравится, но сама она никогда не сделает шага навстречу. Возможно, из-за горького опыта в прошлом, а может, и по иным причинам. В кадре они оба играли самих себя, но по сюжету имел место скорее флирт, чем настоящий роман. И, уж всяко, ни он за ней не волочился, ни она за ним не бегала. Но, как выяснилось, у сторонних наблюдательниц могли быть и другие мнения об их с Вайолет совместных делах. Как-то, вернувшись из СЕМА на авиабазу Шербур, Говард стал невольным свидетелем беседы летчиц о главной героине снимаемого им сериала, по совместительству, являющейся лидером их сквадрона. От услышанного, он чуть не подавился прикуриваемой сигаретой. Поначалу, наиболее громко свое отношение высказывала девушка из недавно прибывшего с Мамашей Мэнсон пополнения (с которым прибыла и Саманта). Но вскоре ее апломб подвергся резкой критике сослуживиц...
— Выполнять ее приказы?! Подумаешь, миллионер ее тут приметил...
— Ты о чем это? Кстати приказы в Армии выполнять придется, если хочешь служить...
— Да, если бы не он! Да, кем бы она здесь была? Замухрышкой была бы, с нажитым на стороне ребенком. Вот! Корчит из себя балерину с Бродвея! А тут, между прочим... Тут, есть дамы и красивее, и намного свежее ее! И если бы Говард был повнимательней...
— Чего?! Ну, ка повтори, что ты сказала!
— Сказала, что ты слышала! Подумаешь, 'вылежала' себе лейтенанта у французов. А теперь, она тут строит из себя кинозвезду! И ведет себя с ним...
— А, ну, заткни свой ржавый выхлопной патрубок, тварь! Ты знаешь, кто такая Вайли?!
— Сама ты тварь! И чего там знать-то?! 'Мастер по раздвиганию ног' она. Да еще и старуха с бастардом...
— Клаудия объясни ей, или я за себя не ручаюсь! Вот, как поставлю сейчас этой нью-йоркской сучке фонарь, прямо под ее накрашенными ресницами...
Вечерние посиделки девушек, явно превращались в жесткие переговоры. Голос главной оружейницы сквадрона штаб-сержанта Клавдии Чествик был тих, но звенел металлом. И другие подруги были солидарны с нею.
— Кэрролл, ты последний раз такое сказала про нашего лидера сквадрона. Чтоб ты знала, Вайолет была САМЫМ ПЕРВЫМ сержантом 'Амазонок'. Она первая из нас освоила строевые приемы и стрельбу из пулемета. Первая научилась бомбить и прокладывать курс. Первая прыгнула с парашютом. Наши марши и строевые — все это заслуга Купер. Первый инструктор и первый штурман сквадрона. После Джекки, она во всем ПЕРВАЯ!
— Чего ты тут морщишься, как от лимона?! Да, Клаудия права, Вайли ПЕРВАЯ. Первая за штурвалом вернулась из фашистского тыла. И в свою стройную балеринскую ножку, она первая... ПЕРВАЯ ИЗ ВСЕХ НАС получила пулю от атакующего 'Фиата'!
— Тебе Кэрролл этого не понять, но после того, как ее Саманту один раз украли фашисты, Вайли, решила с ними биться насмерть, чтобы защищать народ и демократию. И свою дочь, и других людей, даже таких дрянных как ты...
— Кстати, она профессиональная актриса, и выступала бы на Бродвее, если бы тот мерзавец не бросил ее с крошкой Самантой без единого цента в Нью-Йорке...
— Да, она даже свою родную дочь оставила в казарме в Монтгомери! Чтобы научиться самой, и потом научить воевать молодых кривляк, вроде тебя!
— И, в отличие от тебя, у нее на счету один сбитый 'мессершмитт', и за полсотни боевых вылетов, сквозь разрывы зениток и трассы 'ягеров'.
— И из них половину она совершила, в роли лидера. А то, что она не носит на вечеринки и на съемки свои две награды за Грецию, одну за Данию, да и французский орден тоже... Это лишь делает ей честь. А тебе-то самой, 'героиня', есть чем таким гордиться?!
Финальную точку в дискуссии поставил, хриплый голос великанши Маргарет Крафт, и последующее предложение Мамаши Мэнсон.
— Добавлю. Она спасла жизнь раненому чешскому пилоту, да и мне тоже. И вообще, рядовая Райз... Как только ты еще раз вякнешь что-нибудь против Вайли, так сразу недосчитаешься зубов в своем поганом рту. А потом, я лично заставлю тебя чистить нужники, причем, не только женские...
— Погоди Мэгг! Сестрички, а чего мы тут время теряем? Давайте ка решать, нужна ли нам такая 'сестра', как вот эта 'красотка' Кэрролл? Ну, ка, все в круг!
Дальнейшего Говард уже не слушал, направившись к своему коттеджу. Мысли крутились, вокруг главной актрисы 'Крыло и Вуаль'. Он, конечно, был избалован женским вниманием, но ТАКОЙ дамы, как Вайолет Купер, ему раньше не попадалось. К тому же влечение к ней не было примитивным животным инстинктом, но являлось каким-то совсем новым ощущением. И тут было, о чем поразмыслить. Хотя о браке он даже не помышлял...
* * *
Съемки греческого эпизода сериала, пришлось разделить на части. Поскольку нужного количества авиатехники во Франции не имелось, взяв двух кинооператоров и запас пленки, Хьюз полетел в Испанию. Нищая страна, как раз сейчас искала по всему свету кредиты, для ликвидации последствий завершившейся Гражданской Войны. Приезд американского миллионера стал событием. Разрешение на посещение нескольких штормо 'Авиясьон Национале' и заводских аэродромов было быстро дано командованием ВВС. Помимо экскурсии, Говард устроил небольшой банкет на Заводе в Реусе, в честь торжества Кастилии-Ла-Манча. Там офицеры-приемщики проверяли самолеты после ремонта и замены моторов, и к радости киношников, авиапарк завода оказался впечатляющим. Разгоряченные вином и пафосом застолья 'летающие кабальерос' с радостью согласились на дружеский показ в небе эпизодов воздушных боев. Нашлись и холостые патроны, да и боевые с трассирующими пулями, тоже. А Говард, проинструктировал пилотов и тщательно отобрал авиатехнику, предназначенную для съемки аппаратов изображающих 'Реджиа Аэронаутику'. В итоге он стал обладателем нескольких шикарных кинофрагментов. В кадре брутально молотили винтами, и ходили в широких виражах, настоящие трофейные республиканские 'Туполев СБ'. Столь же знаменитые трехмоторные итальянские бомбардировщики 'Савойя SM-79', истребители-бипланы 'Фиат CR-32' и даже новые истребители-монопланы 'Фиат G-50', были также запечатлены на цветную пленку. Все это богатство было отснято, под предлогом 'увековечивания триумфа асов Франко в Гражданской войне'. Будь это официально согласованные съемки, они бы обошлись миллионеру в кругленькую сумму. Но экспрессивные испанцы, к тому же, разгоряченные совместным празднованием, лишь за небольшую мзду непосредственно в карман пилотов, их командиров, и заводского начальства, радушно согласились даже покатать приезжих американцев с их кинокамерами. Единственным условием, было не снимать номера самолетов (впрочем, некоторые машины, как раз перекрашивались, и с ними проблем вообще не было). Хьюз с кинооператорами выполнили условие, и снимали самолеты только в проекции, так, что даже эмблемы испанских ВВС были видны нечетко. Это, позволило потом с максимальной достоверностью изобразить итальянские ВВС в воздушных боях с греками (а русские СБ должны были изображать дальние бомберы, бомбившие итальянскую ВМБ в Таранто).
Вторая часть съемок прошла в Бельгии. Несколько двухместных учебно-боевых бельгийских бипланов SV-5 со снятыми капотами моторов, и нарисованными трехцветными эмблемами греческих ВВС, реалистично изобразили на съемках ночные полеты женских экипажей 'Поликарпов U-2'. В прифронтовом Генте нашлись и несколько закупленных в Италии истребителей-бипланов 'Фиат CR-42'. С согласия бельгийского командования их даже удалось на один день перекрасить в соответствии со стандартами 'Реджиа Аэронаутики'. За это Говард обязался поставить королевским ВВС запчасти к моторам. Потом был перелет во Францию, и там начались уже игровые съемки с актерами. Первый же пробный показ отснятых и смонтированных эпизодов вызвал шумные восторги женской авиагруппы Ивон Журжон. 'Амазонок' здесь почитали 'старшими сестрами', но легкого соперничества никто не отменял. И, увидев их в кадре вместе с русскими летчицами (крупные планы которых сыграли капитан Раскова и капитан Казаринова, прибывшие в Париж с испытателями НИИ ВВС), француженки ревниво потребовали продолжения съемок, но уже на чисто французском материале. К тому же майор Ивон Журжон, пообщавшись с капитаном Казариновой, решила новаторски создать истребительный женский сквадрон ПВО. В виду нехватки современных истребителей и в первой линии, дамам должны были достаться пошедшие в малую серию 'мобилизационные' деревянные истребители 'Арсенал VG-33'. Аппарат еще предстояло доводить, но используя стандартные решения конкурентов, войсковую серию уже готовили. Русские обещали выделить для них дополнительно моторы М-103, но не раньше июля (один экземпляр машины делался как раз для русских, а Казаринова даже опробовала прототип в полете). А пока дамы учились воевать на старых D-511 с установленными на них убираемыми шасси, и со старыми, но перебранными 860-ти сильными 'Испано-Сюизами'. Рядом с ними тренировался мужской сквадрон на американских палубных бипланах-пикировщиках 'Кертисс SBC Хэллдайвер'. Машина не была передовой, но по своим боевым свойствам неплохо перекрывала нишу, занятую в Люфтваффе "Штуками" Ju-87. Обучали пилотов пикированию инструктора палубной авиации ВМФ Третьей Республики. И вместе с ними снова появились русские. На этот раз ими были пилоты-инструкторы, воевавшие в Польше на трофейных Ju-87, и в Карелии на них же, и на двухмоторных ПБ (пикирующем ВИТ-2 с бомбами вместо пушек). Среди них выделялся мускулистый и колоритный капитан носивший псевдоним Рене Буланье. Он оказался боксером, и в перерывах между полетами, пытался учиться французскому ножному боксу "сават" у таких же, как и он французских энтузиастов кулачных поединков. Штаб ВВС в Париже, наконец-то, осознал всю пагубность глупого отказа от 'нерыцарского оружия'. Какое тут может быть рыцарство, если противник своими пикировщиками 'Юнкерс Ju-87', с методичностью артиллерии сметает опорные пункты обороны и колонны войск на марше?
