Выплеснув злость и все равно продолжая кипеть, майор открыл на терминале карту полигона. На экране высветились оборонительные объекты полигона с указанием типа турелей и технических параметров. Общая ситуация была не в их пользу. Такие операции надо проводить под прикрытием с воздуха, с поддержкой тяжёлой техники и привлечением большего числа пехоты. А тут им предлагалось, по сути, своими задницами закрыть пушки и ракеты этого комплекса, чтобы дать возможность этому Шепарду спокойно пройти на базу. Однако невыполнение приказа было равносильно самоубийству или трибуналу. Перед выходом с базы их проинструктировали насчёт задания, его важности и так далее.
Ками хорошо запомнил фразу одного из безопасников, брошенную вскользь: "Шепарда сорвали с задания Совета. Кто-то очень на него обиделся видать." Дальше он уже не слышал, многое осталось непонятным, пока его не вызвал сам полковник Кочалов.
— Майор, вы будете работать в подчинении у капитана третьего ранга Шепарда.
— Торфанский мясник?
— Именно он. Надеюсь вы будете достаточно благоразумны в лицо его так не называть. По косвенным данным, он сейчас работает на Совет Цитадели. Более того, один из моих агентов утверждает, что его приняли в СПЕКТР. Поверить в это я не могу, во всяком случае, пока не придёт подтверждение. Так что, помимо основной задачи, постарайтесь хоть как-то выяснить у него или его команды положение дел.
— Может, вызвать его сюда и допросить?
— Во-первых, он из подразделения "Н", у них своё командование. А во-вторых — если он действительно СПЕКТР? Сажать себе на голову проблемы с Советом? Благодарю покорно. Приступайте майор, если выполните, можете быть уверены, вам не придётся ждать повышения.
И вот теперь этот самый ублюдок посылает его и всю роту на смерть, явно не собираясь считаться с потерями. Они одни на весь укрепрайон? Курам на смех. Однако он сам здесь, с весьма недвусмысленным приказом прорыва, подкреплённым собственным честолюбием. Значит надо пробить коридор этому Шепарду с его командой, чего бы это ни стоило. Четыре бронированных чудовища должны были помочь в этом. Правда, если бы их было десять... Ками на секунду задумался и затем решительно вызвал номер командира танковой роты.
— Привет Малик! Знаешь с кем придётся работать? Тут у меня, как воздушный шарик, болтается Шепард. Тот самый.
— Ого, высоко летаешь Энди! — его собеседница рассмеялась. — Но ты ведь, хитрая задница, не просто так мне это рассказываешь? Давай, выкладывай, чего хочешь, я тебя, как облупленного, знаю.
— От тебя ничего не укроешь, — улыбнулся в ответ Ками. — Пришли мне неофициально ещё несколько своих машин. Боюсь, твоя четвёрка мало мне поможет при штурме этого дерьма.
Ками показал ей карту полигона.
— Понятно-о... Ты понимаешь что меня под статью подводишь?
— Я сам под ней. Полковник сказал — дело важное. Надо постараться втереться в доверие к этому капитану, возможно, он работает на Цитадель и его хотят привлечь к нам.
— Ты думаешь, он СПЕКТР?
— Полковник предполагает, что это возможно. Надо как-то попробовать выяснить.
— Ладно, если дело обстоит так, я дам тебе ещё несколько машин. Дело Земли важнее.
Её энергичное тёмное лицо пропало с экрана. Ками не сомневался, что она сможет ему дать дополнительные танки. Братство в организации давало определённые преимущества, все, про кого он точно знал, старались помочь друг другу, и это был тот случай, когда он был готов благословить день, когда Малик согласилась работать на "Цербер". Что ни говори, а вступление в организацию, пусть и такую радикальную, сильно помогало в карьере, даже после того, как Альянс официально прекратил все контакты и объявил охоту на агентов.
Всё это напоминало возню под ковром, да и собственно ей и было. Просто сейчас для Земли стало крайне важно иметь очень положительную оценку от Цитадели и началась "охота на ведьм". Многих мелких агентов вышелушили и отправили кого в отставку, кого в тюрьму. Но те, кто занимал посты повыше, могли быть спокойны. Слишком многое было завязано на нужных людей и никто не собирался всё ломать. Инопланетникам нужны результаты? Значит они будут, но уничтожать своё детище никто не станет. Ками вспоминал визит какого-то политика, c потрохами продавшегося организации, так он напрямую проговорился на рауте о том, сколь сильно срослись Альянс и "Цербер".
Энди не знал всех дел своих боссов и его это устраивало. Пока все его обязанности были в том, чтобы закрывать глаза когда это надо и тренировать дополнительные силы, стараясь делать это максимально незаметно. Кому и зачем это было надо, его не волновало. Может быть было решено создать вторую теневую армию, на случай войны с инопланетниками? Или если вдруг ситуация выйдет из-под контроля и придётся брать под контроль свои колонии, которые уже сейчас периодически напоминали о себе и своей независимости. Воевать с людьми очень не хотелось, но майор не сомневался в правоте принципов "Цербера". Если для возвышения человеческой расы надо стереть с лица Галактики всех сомневающихся, даже если среди них будут свои же соплеменники, значит это будет сделано.
Отвлёкшись от раздумий и поостыв от общения с капитаном, майор, вместе со своими заместителями, стал разрабатывать план атаки. В середине обсуждения подбежал, запыхавшись, старший сержант.
— Сэр! Подошли ещё шесть "Голиафов" танковой роты, сэр!
— Спасибо.
Отсалютовав своему командиру, сержант побежал обратно.
— Так, теперь мы можем кое-что предложить нашему полигону.
Распределив силы в соответствии с планом атаки, Ками отправил офицеров к бойцам. Теперь предстояла тяжёлая и опасная работа. Рота пришла в движение, танки двинулись вперёд, заставив взмыть вверх облака реголита и содрогаться лунную почву. Пехота быстро грузилась в БМП, готовая выдвинуться под прикрытием танков на позиции. Майор взобрался на свою машину, оглядев своих ребят. Никакой паники, всё чётко и спокойно. Отсутствие артподдержки, конечно, было неприятно, но не смертельно. Разведывательные дроны взмыли со своих мест и начали передавать картинку.
Турели полигона активировались, отслеживая перемещения роты Ками. Майора беспокоило отсутствие дронов противника, это было удивительно и непонятно. Обычно ВИ базы использовал дроны очень активно, не давая расслабиться командирам Альянса. Поверхность Луны вздрогнула, заставив покачнуться "Гризли". "Голиафы" вступили в бой с турелями, открыв огонь из своих чудовищных ускорителей. Завязалась дуэль, под прикрытием которой, БМП рванули вперёд, стараясь, как можно быстрее, проскочить опасный участок и помочь огнём своих орудий и пулемётов "Голиафам".
Росчерки трассеров автоматических орудий, почти непрерывные полосы огня пулемётов и вспышки разрывов реактивных снарядов выгнали ночь из неосвещённых мест. Угольно-чёрные валуны, не подсвеченные отражённым светом с Земли, показали себя в отсветах боя. Вечная ночь снова отступила по прихоти человека, уступая ему своё законное место, дожидаясь, когда же неугомонные живые создания уйдут. Она знала, что скоро всё вернётся на свои места, вновь темнота укроет от любопытных глаз все затаённые уголки.
Если бы не максимальная концентрация, многие бы не отказались полюбоваться так изменившемся пейзажем, хоть он по-прежнему и не блистал особой красотой. Все эти пыльные камни оставались теми же, но в свете выстрелов они, казалось, обретали свою новую жизнь. Метались тени, что было немыслимо в этом мире без полутонов, мире только двух возможностей, абсолютной тьмы и яркого света. Время операции было нарочно подобрано, чтобы не отсвечивать на Солнце и не рисковать лучевыми поражениями солдат и техники. Но за всё приходилось платить и температура на поверхности земного спутника всё понижалась. Майор лишний раз проверил систему терморегуляции скафандра, не собираясь мёрзнуть на поистине космическом холоде, царившем за бортом БМП, Обойтись без наземной фазы было невозможно, и никакие сюрпризы не должны вмешиваться в работу его роты.
Пока всё шло как надо, потерь не было, лишь пара БМП потеряли щиты и сейчас стояли во второй линии, восстанавливая мощность генераторов. Они уже прошли мимо тех несчастных парней, кто сгорел вместе со своими машинами, попытавшись прорваться к комплексу сразу после ЧП, когда ещё никто не мог оценить всей сложности ситуации. Теперь они прошли первую линию и майор рассматривал следующие укрепления, раздумывая: стоит или ещё нет высаживаться из машин. Полигон уже потерял десяток ракетных турелей первой линии и почти все её артустановки. Прорыв по всей линии состоялся, теперь предстоял штурм второй линии, укреплённой сильнее. "А после второй линии, нас ждёт третья, и вот там вполне может быть придётся работать без танков", — про себя тоскливо подумал Ками.
— Миралис, что у тебя?
— Всё в порядке, сэр. Вышли на позиции, сейчас подойдут наши малыши и...
Его чуть возбуждённый голос сменился диким воем живого существа, испытывающего чудовищную боль. Ужасный крик, в котором не осталось ничего человеческого, прервался буквально через мгновение, но его отголоски остались в каждом из тех, кто его услышал. Последнее, что успел увидеть майор на голоэкране — яркое пламя.
— Ракетные дроны! Круговая оборона!
В безвоздушной среде обычный огонь гаснет сразу после того, как выгорает кислород внутри техники, потом горят только спецсмеси "зажигалок", оплавляя броню и уничтожая всё на своём пути. Слегка подпрыгнув, взорвались ещё две БМП, потеряв свои экипажи и быстро превращаясь в обугленные остовы.
— Всем высадиться! Воздушная атака!
Потери трёх БМП стали пренеприятным сюрпризом, три десятка человек сгорели в адском огне кумулятивных ракет. Майор выпрыгнул вместе со всеми из БМП и, выхватив автомат, стал искать летающие машины, так коварно атаковавшие их отряд. Внезапно один из "Голиафов" открыл шквальный огонь из пулемётов прямо по позиции пехоты, как показалось всем людям внизу. Вспышка откуда-то сверху подсказала, где прятались дроны. Сверху посыпались обломки металлического корпуса и обрушился почти неповреждённый блок реактивных снарядов. Все оставшиеся пехотинцы открыли подавляющий огонь, не столько надеясь попасть по дронам, сколько не давая им вести прицельный огонь. ВИ использовал разрушенные башни первой линии обороны как прикрытие для своих дронов и не позволял так уж просто обойти их. Вторая линия обороны доставала башни первой на самом пределе дальности, но доставала, и напоминанием этого уже служили трое несчастных, попавших под взрыв одной из ракет. Ошмётки их тел разбросало вокруг воронки взрыва на приличном расстоянии.
Энди уже не мог вспомнить, сколько времени шёл бой. Резервы скафандров были на пределе, стоило сменить комплекты батарей и пополнить боезапас. По несколько человек, пехотинцы, подбегали к БМП и, рискуя сгореть вместе с ними, меняли комплекты скафандров. Плотность огня дронов всё уменьшалась, но не становилась менее смертельной. Рядом с Ками рухнул его солдат, захлёбываясь собственной кровью из разорванного горла. Майор побыстрее отвернулся, чтобы не видеть, как распухнет в вакууме лицо ещё живой молодой девушки. Помочь ей он уже не мог, очередь вскрыла её от плеча до плеча, разорвав всю шею. Никакие ресурсы скафандра не могли справиться с такой дырой и никакой медик не мог ей помочь. Судорожно дёргающееся тело мягко упало на поверхность спутника, взметнув небольшое облачко лунной пыли. Ками повернулся обратно, стараясь не смотреть вниз, хотя глаза сами норовили опуститься. На счастье майора, Кара упала стеклом шлема вниз и в его памяти осталось лишь её обычное смешливое и задорное выражение милой физиономии, необезображенное смертью в космосе. Рядом с её телом лежал сержант Ирджи, с волосами такого редкого по нынешним временам рыжего цвета. Майор вспомнил, что это всегда вызывало шуточки в казарме, не раз и не два заканчивавшиеся "губой" самому Ирджи и госпиталем особо рьяному зубоскалу. Он никогда не давал спуску злым языкам. Перед мысленным взором Ками ещё одно лицо стало тускнеть, словно уходя в тень. Безумная надежда, что его ещё удастся спасти, заставила Энди заорать во всю глотку.
— Медик! Здесь "сотый"! Быстрее!
Лейтенант была уже тут, словно появившись из-под земли. Ей было не нужно осматривать Ирджи, с первого взгляда она поняла, что он умирает. Длинный изогнутый лист брони турели оторвало взрывом и по странной траектории швырнуло в него. Никакая броня не могла спасти его от такого удара. Скафандр пехотинца каким-то чудом смог загерметизировать сквозные отверстия, но для самого сержанта дело было табак. Кусок металла, пробивший его насквозь, весь покрытый быстро замёрзшей кровью и приставшей пылью, валялся метрах в трёх, вспахав в лунном грунте целую дорожку. Поляризатор шлема отключился, на майора и лейтенанта посмотрели ярко-синие глаза молодого парня. Его дыхание, хриплое и редкое выдавало всю тяжесть раны.
— Я... уже готов... док?
— Лежи Ирджи, не дёргайся, я сейчас что-нибудь попробую, — лейтенант попыталась трясущимися руками достать пистолет для прямых инъекций панацелина.
— Нет, док, — каждое слово давалось ему всё с большим трудом. — Не.. не надо.. там ребятам... больше понадобится.
В его голосе чувствовалось какое-то спокойствие. Он кое-как попробовал улыбнуться своему командиру и затих, сделав последний вдох.
Ненависть стиснула грудь обручем, не давая вздохнуть полностью, и в то же время животный страх засел в животе, вымораживая кишки. Ожили наушники, голос кого-то из танкистов вывел Ками из лёгкой прострации.
— Все дроны уничтожены. Наши разведдроны тоже поражены. Потерь нет.
Потерь нет... Майор с горечью смотрел на сгоревшие машины и трупы своих солдат, лежавших вокруг БМП.
— Всем сменить комплекты батарей и пополнить боезапас. Танковое отделение! Подавляющий огонь по турелям противника!
— Есть, сэр.
Под ногами снова задрожала поверхность, как только тяжёлые танки открыли огонь. Пехота, развернувшись под прикрытием танкового огня, и, прикрываясь бронёй БМП, пошла вперёд. Над второй линией снова взмыли дроны, но теперь они сразу попали под плотный огонь орудий БМП, автоматов и винтовок пехотинцев. На тактической карте Энди Ками видел действия своих парней. Два клина его парней выровнялись между собой и теперь вгрызались во вторую линию. Третья колонна как раз заходила в бок второй линии турелей, по самому краю цирка, намереваясь прорваться во фланг и заставить ВИ разрываться между двумя опасными направлениями.
Бой шёл всё тяжелее, люди уставали, техника всё чаще начала давать сбои. Оружие начало отказывать, постоянно перегревалось. Уже не один пехотинец поднимал оружие павшего соратника, поскольку оставался безоружным. Ресурсы скафандров тоже подходили к концу, Ками с тревогой прикидывал хватит ли стандартного боезапаса для завершения этой операции или нет. По всему выходило, что они смогут пробить коридор до ворот базы и всё, дальше придётся отходить, поскольку стрелять будет нечем и не из чего.
Светофильтры внезапно затемнили всё стекло шлема, накатившая ударная волна сбила с ног всех кто стоял, разбросав всех пехотинцев кого куда.
