Но неведенье подходило к концу. Вокруг них послышался топот ног, можно было ощутить, что кто-то встал перед ними, и молчаливо осматривал.
— Снимите с них мешки. — проговорил строгий, женский голос, и повинуясь его команде, мешки с голов путников начали исчезать один за другим.
Это была мрачная комната, бывшее офисное помещение, окна которого были заколочены, и маленький свет исходил лишь от нескольких жировых ламп. Путники с перевязанными ртами, жалобными взглядами осматривали друг друга, радуясь тому, что все они были живы, во всяком случае, пока что. Перед ними стояло три женщины, ещё четверо были позади. Все они были в бойцовской броне из кожи и металлических пластин, у их предводительницы были длинные чёрные волосы, а правый глаз был закрыт чёрной повязкой. Шарк засмеялся, смотря на неё и воительниц, а Бетон, преисполнившись ярости, вновь попытался вырваться, но женщины были проворны, и успели усмирить его кнутами, прежде чем здоровяк смог что-то предпринять. Люси жалобно закричала сквозь повязку на рту, чтобы "суки" перестали делать ему больно, но разобрать её слова было практически невозможно.
— Все успокоились? — спросила черноволосая, одноглазая предводительница. — Хочу сразу сказать, что вы в нашей власти, и оставили все надежды позади. Делайте так, как мы скажем, и вам будет не так больно.
Одноглазая прошла мимо каждого из путников, тщательно всматриваясь в их лица. Она подошла к Люси, приподняла её личико рукой, и долго смотрела во влажные глаза.
— Её можно попробовать принять. — сказала предводительница, обращаясь к своим девушкам. — Эта уже слишком стара. — сказала она, взглядом указывая на Лэсси, на что последняя не удержалась, и проворчала какие-то оскорбления в ответ.
Одноглазая подошла к Шарку, и какое-то время смотрела ему в глаза, в ответ бывший рейдер ухмылялся.
— Интересно, как тебя занесло сюда, малыш Шарки? — в ответ он что-то промычал женщине, и она опустила его повязку вниз.
— Проклятая шлюха! — поприветствовал её старый знакомый. — Вы что себе позволяете, потаскухи сраные?!..
Но Шарк не успел выразить все свои добрые мысли, как женщины принялись его избивать, пока он кашляя, и выплёвывая кровь из разбитой губы, не упал на пол. Люси вновь замычала в защиту своего товарища, но это в принципе не могло чем-нибудь помочь.
— Мне нужны ответы. — сказала одноглазая. Она на время умолкла, пронизывая своим глазом всех пленников. — Ты не их предводитель... — сказала она так задумчиво, словно слушала чей-то далёкий шёпот.
Пройдя ещё раз вдоль пленников, она остановилась возле Генриха, задержалась, но после десяти секунд уверенно зашагала к рейнджеру.
— Ты.— сказала она, презрительно смотря на Билла. — Я знаю кто ты. Ты убил его. По крайней мере, так говорят.
Билл догадывался, о чём говорит эта женщина, но глаза рейнджера всё же выдавали удивление.
— Это Ведьмы... — сквозь стон проговорил стоящий на коленях Шарк, проговорил так, словно выругался. — Или Амазонки... Хотя некоторые называют их просто грязными, вонючими потаскухами!..
Главная Ведьма ударила Шарка, от чего из бедолаги вновь брызнула кровь, и он, так и не успев встать, со стоном повалился на пол.
— Меня зовут Аделаида. — спокойно продолжала одноглазая, и опустила повязку со рта рейнджера. — Я вижу, что ты спокойный. Опасно спокойный... Но предупреждаю тебя, не пытайся ничего предпринять... рейнджер, у нас рука не дрогнет отнять ваши жизни, хотя мы и женщины. Даже больше, малыш. Мы способны на такое, на что не способно и большинство мужчин.
— Точно... — проговорил Шарк. — Например на глубокий заглот... Такой, очень, очень глубокий...
Аделаида ударила Шарка ногой в пах, и стоны несчастного заполнили комнату, после чего спокойно продолжила беседу с рейнджером.
— Почему он с вами, после всего?
— Он изменился. — ответил спокойно Билл. — Скорее даже всегда был другим. И я не убивал его брата. Кракен сгорел в танке.
— Он мне не брат... — послышалось сквозь стоны.
— Забавно... — протянула одноглазая бестия, вновь прохаживаясь вдоль пленников. — Как иногда причудливо оборачивается судьба. Жаль, что среди вас только одна достойная, остальных придётся убить, или взять в рабство. Этот носатый может осеменить Делайлу.
На её слова Люси яростно прокричала, привстала, и продолжала что-то говорить, хотя невозможно было разобрать её слова. Аделаида стащила с неё повязку, и толчком в плечи, опустила обратно на пол.
— Зачем вы так?! — прокричала Люси. — Мы вам ничего не сделали! Отпустите нас!
В ответ на её ребяческий выпад, суровые женщины смеялись.
— А что в этом неправильного? — спросила у неё Аделаида. — Так и происходит. Мы вас одолели, и даже не убили сразу. А ты вообще должна быть благодарна, что у тебя будет шанс.
— Они мои друзья! — выкрикнула Люси.
— Мы можем заплатить вам... — сказал Билл. — Мы можем выкупить наши жизни.
— Как? — спросила одноглазая, заливаясь смехом. — Мы уже отобрали у вас всё, что было ценного. Вам больше нечего предложить.
— Башмачок... — проговорила грустно Люси, усмотрев на столе жаренные части брамина.
— Поверь милая, это самое малое, о чём вам сейчас нужно беспокоиться. — продолжила предводительница Ведьм.
— Есть и иные пути. — сказал Билл. — Отпустите нескольких человек со мной, и вскоре мы принесём вам выкуп за остальных.
— Ты нас за дурочек держишь? — спросила улыбаясь Аделаида, посматривая на своих подружек. — Чтобы вы сбежали? Такие членоносы как вы всегда сбегаете, оправдывая себя самыми благими намерениями. Или что ещё хуже, попытаетесь отомстить.
— У вас есть моё слово. — попытался убедить их рейнджер, но в ответ послышался только смех. — Те, кто хоть немного меня знает, подтвердят, что оно имеет вес.
— Ох уж эта мужская самоуверенность! — продолжали смеяться ведьмы. — Послушайте! У него есть слово! Ведь он мужчина, а значит вы, тупые тёлки, должны тут же послушаться этого милашку, и вдобавок раздвинуть свои ножки, чтобы ублажить его мужскую гордость и самоуверенность.
— Ада... — неожиданно спокойно, проговорил Шарк. — Отпусти их. Это хорошие люди. Чтобы ты не задумала, они не заслужили этого. Все они.
— Нет больше "хороших людей". — прошипела Ведьма, притянув лицо обессиленного Шарка к своему, и отбросила в сторону. — Хорошие люди больше не приходят в этот мир. Только плохие. И только так можно выжить.
— А какой тебе смысл жить? — неожиданно спросил рейнджер, и прозвучало это мужественно гордо. От его слов на мгновение всё затихло, и Ада, и все её воительницы. — Чтобы только преумножать зло? Какой смысл выживать? Если ты ради этого превращаешься в дерьмо?
В колдовском глазу промелькнула ярость, и, выхватив из ножен самодельный меч, Ада подставила его к горлу рейнджера. "Нет!" — пропищала Люси, и кинулась на выручку Биллу, но её схватили за шиворот, и опустили обратно на землю.
— Пожалуйста, не трогай его! Я люблю его! Пожалуйста, пощади! Я люблю его!.. — умоляла девушка, заливаясь нахлынувшими слезами. — Я всё сделаю! Но я не стану жить без Билли! Если он умрёт, я умру вместе с ним! Прошу, не надо!
Эмоции переполняли Люси настолько, что она не могла вздохнуть, и едва ли не потеряла сознание, и дар речи. Аделаида промедлила, озлобленно зыркнула на Люси, потом вновь на рейнджера, в её глазу промелькнула тень сомнений, и после продолжительной паузы она засмеялась. Оставив рейнджера в покое, Ада направилась к Люси, помахивая мечём. Билл попытался резко встать, но две воительницы схватив его за плечи, болезненно усадили обратно на пол.
— Бедная девочка. — сказала Ада, поднимая заплаканное личико Люси за подбородок. — Хороший пример того, как преданно способно любить женское сердце. Но это всё ложь, милая. Юношеская иллюзия. Хотя она по-своему искренняя. Но они никогда не любят, сладкая. Их любовь всего лишь миг, который они не ценят. Их любовь заканчивается в момент оргазма, и в лучшем случае восстанавливается со временем, если ты ему ещё не наскучила. И это только вопрос времени, скорректированный мерой морали, когда он начнёт искать другую. Такова их ничтожная природа низших существ. И, к сожалению, это чистейшая правда. Но ничего, не бойся, мы вылечим тебя от этих иллюзий, и этой лжи, что бы там с тобой не было на самом деле.
— Ты ошибаешься... — проговорил рейнджер. — Мы не все такие. Что бы там с тобой не было на самом деле... Аделаида, ты так же говоришь ложь.
Лицо Ады скривилось от злобы, и она, схватив Люси за горло, подняла её на ноги.
— Не трогай её! — теперь уже взмолился рейнджер. — Прошу! Делай со мной всё, что захочешь, только отпусти её! Прошу! Я люблю её. И мне не нужны другие ни сегодня, ни через пятьдесят лет! Забери всё, моё оружие, мою броню, все ценности, мою кровь и жизнь, только отпусти её...
— На тебя противно смотреть!.. — проговорила с отвращением Ада, пылая смесью злобы и обиды. — Ваша злость и ярость, тщеславие и тупая самцовость, дают хоть какое-то достоинство, без него вы превращаетесь в ничтожеств!
Недолго, она размышляла, после чего вознесла свой меч, и перерубала общую верёвку на руках Люси. Схватив девушку под руку, она сказала:
— Не плачься милый, ей я наврежу в последнюю очередь. Ты не заслуживаешь такой преданности! Мы с ней поговорим наедине, так как смотреть на ваши взаимные слюни о сопли, мне до омерзения противно!
Пока она уводила Люси в соседнюю комнату, две другие ведьмы крепко держали Билла. Это был не плохой момент, чтобы попытаться что-то сделать, как-то вырваться из этого плена, но стрелковое оружие воительниц под рукой. Из соседней комнаты не раздавалось ни криков девушки, ничего такого, что могло бы говорить о каком-либо насилии, и Биллу было сложно рискнуть жизнями своих товарищей, ради маловероятной попытки. Из других комнат так же были слышны разговоры других ведьм, а значит, их было больше, чем шестеро, находящихся в этой комнате. Рейнджер украдкой поглядывал на остальных. Гартун, Хардсон, встретили его бодрым взглядом, Генрих впал в безразличие, Лэсси сидела с закрытыми глазами, Бетону и Шарку не слабо досталось. Заметив его осторожные поглядывания, ведьма вновь ударила Билла, и тот опять повалился на пол.
— Не ёрзай, твою мать! Ещё будешь коситься, я тебе глаз вырежу, понял! — угрожала она, махая ножом перед его лицом.
Прошла половина мучительного часа, Ада и Люси вернулись, и предводительница ведьм с раздражением усадила девушку обратно на её место. Взгляд Люси был полон гордости и гнева, хотя лицо выглядело заплаканным, в то время как Ада была встревожена. В ней ощущалась боль, борьба, и сильное раздражение, вызванное этими чувствами. Она упёрлась в рукоятку меча, воткнув его острие в пол, и долго молчала, размышляя, поглядывая на своих пленников. Другие ведьмы часто переглядывались, но не решались обратиться к своей предводительнице первыми.
— Что тревожит тебя? — заботливо спросил Билл.
— Перестань! — фыркнула на него Ада. — Я на такое дерьмо не поведусь!
— Весь этот гнев... — устало заговорил Шарк. — Он не твой Ада. Это Бездна в твоей душе. И чем чаще ты идёшь у неё на поводу, тем больше теряешь себя.
— Ой, послушайте, как заговорил малыш Шарки! — с насмешкой сказала она и наиграно засмеялась, выдавая свою тревогу ещё больше. — Совесть проснулась? Так вот, для тебя уже слишком поздно, милый. Прислуживание этому законнику, уже не спасёт твою жалкую, грязную душонку!
— Нечего спасать... Может, очистит? — ответил после паузы Шарк. — Она утверждает, — продолжил он, обращаясь к Биллу и своим товарищам, — что может "видеть" вещи, и притягивать события. Ведьма, и всякое такое дерьмо... Сколотила банду себе подобных дурочек, подчинила несколько банд поменьше, и пришла к Кракену, предложить союз. Он думал завоевать юг, она обещала, что подготовит для него земли севернее, ближе к Дримленду и может дальше. Скрепила сделку, отдавшись ему, и с расчётом на союз ушла, воплощать план в жизнь. Да вот только всё сложилось немного не так, и, похоже "колдовство" тут не помогло. Мы слышали, что их вначале законники разбили, а потом ещё какая-то банда в этих краях, и про великие планы пришлось забыть. Могу только представить, как всё плохо складывалось, что им пришлось спрятаться в этой дыре.
Ведьмы молча слушали, и даже Ада выслушала рассказ спокойно.
— Да что ты понимаешь. — сказала она. — Ты и представить себе не можешь, что такое глобальная воля, и как это, воплощать её. Ты всего лишь слепая точка, иными словами ничтожество, которым управляет всякий, кто владеет волей.
— Интересно... — ухмыльнулся Шарк. — Я когда тебя в зад имел, ты так же думала?
Бывший рейдер был готов стерпеть ещё одну порцию побоев, лишь бы уколоть "сучку" в ответ. Но к его же удивлению, Ада оставалась спокойной.
— Даже если имел, то только потому, что мне так хотелось, или было нужно. Я гостевала в вашей помойной яме не долго, но, используя силу интриг, успела подготовить почву и для иных вариантов. К тому же, эта дыра ценнее, чем тебе кажется. Хотя, чего ожидать от "слепого"?
Ада умолкла, остальные так же молчали, ожидая, что же будет дальше. Но атмосфера изменилась, и даже самые "слепые" почувствовали это. Положение Ведьм и вправду было плачевным, и жестокая предводительница никак не могла решиться высказать цену свободы путников. По-сути, это была даже не цена, но самая настоящая просьба о помощи. А просить ей было очень тяжело, особенно мужчин, ненависть и нетерпимость к которым она так долго проповедовала. Чтобы её верные "сёстры" не заподозрили Аделаиду в противоречивости, нужно было выдать всё так, словно это часть плана, и чистейшей воды её манипуляция. Так, как это было с Кракеном, и его приближёнными.
— Есть плата, за которую вы можете обрести свободу. — сказала она. — Послужите нам, и мы освободим вас.
— Если это не связано с насилием... — начал было Билли, но Ада перебила его.
— Это связано с насилием, а как иначе?! Но, если боишься за иллюзию своей совести и чести, не тревожься. Пойдём. — сказала она, и приподняла рейнджера за локоть. — Я покажу тебе кое-что. Уверена, ты поймёшь.
"Не переживай, с твоей игрушкой всё будет хорошо..." — бросила Ада насмешливую фразу в сторону Люси, с тревогой смотрящую на происходящее, и, подталкивая рейнджера в спину, повела в тёмные коридоры. В здании было много комнат, окна в которых были завалены офисной мебелью. На полах стояли кровати с грязными, обветшалыми матрасами, иногда на полу просто лежало что-то, используемое в качестве лежбища. Внутри здания было весьма грязно, похоже Ведьмы обитали здесь давно, но какие-либо особые усилия для наведения порядка не принимались. Иногда, в комнате или в коридоре, на их пути встречались мужчины в оборванной одежде, и с тяжёлыми ошейниками. При приближении Ады, они в страхе опускали глаза, либо прижимались к стене, и едва ли не дрожали, когда главная ведьма проходила мимо. Особое внимание Билла привлёк один из них, всё тело которого было покрыто небольшими шрамами.
— Это вы его так? — спросил рейнджер, но Ада ответила только: "Увидишь", и подтолкнула его в спину.
