Пускай сами разбираются. А она будет сидеть здесь, в своей кухне, и варить картошку. Как-то она жила все эти годы — без Стена, Снейпа, без троллевой игры. Без Гарри Поттера с его собачьим взглядом. Без обозленной семейки Уизли...
Она сделала неловкое движение, нож соскочил, и Гермиона глубоко разрезала палец. Выругавшись, она по детской привычке сунула палец в рот и пошла в комнату за кровоостанавливающим зельем. Обычно монотонная работа по хозяйству помогала ей успокоиться, взять себя в руки и поразмыслить здраво. Но не сегодня. Гермиона вынула из аптечки флакон с зельем и уставилась на палец, из которого сочилась кровь. Ничего особенного — порез как порез. Но ей отчаянно захотелось разреветься. Мерлин, за что ей все это? На белом свете такое количество магглорожденых ведьм. Так почему именно она? Гермиона скривилась и, плеснув на палец зелье, смотрела, как затягивается ранка. Точка бифуркации. Выбор и случайность. Ее собственный выбор и непредсказуемое поведение переменной — Стена Смотрицки.
Гермиона закрыла глаза, с минуту постояла, чувствуя, как проходит боль от пореза. Что ты выберешь, девочка моя? Лучше, чтобы это был правильный выбор... Но, знаешь, бывают ситуации, в которых, какой бы выбор ты ни сделала, — он будет неправильным. Она открыла глаза, метнулась в кухню и наспех вытерла руки. Потом вернулась в комнату и разыскала небрежно брошенный карандаш. Не желая разбираться, что именно ею движет — бабья слабость или гриффиндорское безрассудство, — она активизировала порт-ключ.
На сей раз Гермиона появилась не в гостиной, а в кабинете. Она слишком нервничала, чтобы перемещение закончилось удачно — в результате в момент прибытия ее кинуло вбок, ударило о край массивного письменного стола и, как она ни пыталась за что-нибудь ухватиться, едва не упала. В последний момент ее подхватили и поставили на ноги. Она, не поднимая глаз, не пытаясь рассмотреть в привычном для этого дома полумраке человека, так кстати оказавшего рядом, шагнула к нему, ткнулась лбом в грудь и крепко обхватила руками за талию. Разве ее вина, что единственное место, где ее не бьет дрожь, не мучают сомнения, не пугает то, что произойдет завтра — его дом? И он сам.
— Пожалуйста, пожалуйста, — невнятно бормотала она, зарываясь лицом в складки его мантии.
Она сама толком не понимала, чего просит. Помощи? Понимания? Пристанища?
Он попытался отстраниться, но она не позволила, сцепив в замок руки у него за спиной.
— Что происходит, Гермиона?
Вопрос, заданный в их первый вечер. Снова ее несет по какому-то безумному кругу. Абсурд. Бред. Игра... Ей уже было нечем дышать, но она пыталась прижаться к нему еще теснее. Втиснуться. Исчезнуть. Раствориться. Когда он с силой разомкнул ее руки и отстранился, она испытала приступ паники. Но тут же все прошло, унялось, потому что он наклонился и коснулся губами ее виска. Что-то прошептал. Она не уловила смысла слов. Даже не пыталась. Единственное, что имело значение, единственное, что вообще сейчас существовало — легкое скольжение жестких обветренных губ по ее коже...
Много позже, после того, как был съеден ужин и они снова забрались в постель, она смогла, наконец, говорить связно. И тут, в кольце его рук, окутанная его присутствием, она рассказала ему об игре. Получился на удивление короткий рассказ. Ей даже показалось, что молчание, последовавшее за ним, тянулось намного дольше.
— Что же ты решила? — спросил он.
Ей снова почудилась в его голосе обреченность.
Она дернула плечом.
— Ты имеешь в виду тайную комнату? — спросила она. — Я не понимаю, почему им это нужно. Мне кажется, эта часть игры должна была касаться только меня.
Он молчал, рассеянно поглаживая кончиками пальцев ее шею. Во мраке она не могла разобрать выражение его лица.
— Только тебя, — повторил он наконец. — Возможно. Тогда и все прочее касается только тебя.
Гермиона вздохнула. Эти слова ничуть не проясняли ситуацию.
— Ты знаешь, что находится в тайной комнате? — спросила она прямо.
Стен хмыкнул.
— А ты совсем ничего не заметила? — спросил он. — Неужели ты не попыталась в нее проникнуть?
Гермиона кивнула.
— Я видела, как он в нее входил, — пробормотала она.
— Он?
— Снейп.
Судя по движению, он кивнул.
— И что ты успела рассмотреть?
— Рассмотреть — ничего, — ответила Гермиона. — Там был запах. Разогретая солнцем степь и морской ветер.
— Степь? — с сомнением переспросил Стен. — Нет. Не думаю. Луга. Или пустоши. Довольно хмурые места. Солнце там нечастый гость. Но правда, когда выглядывает, нагревает землю очень быстро — и тогда появляется этот запах. Он смешивается с запахом моря и не пропадает еще много дней после того, как солнце снова спрячется. Даже далеко от берега от этого аромата никуда не деться.
Сердце Гермионы замерло.
— Где это? — шепотом спросила она
— Неужели не догадываешься? — прошелестел он. — Разумеется, Бретань.
— Бретань? — Гермиона открыла рот.
Стен отстранился, чтобы понаблюдать за ее лицом. Видимо, это зрелище его позабавило.
— Замок Тиффож, — как бы между прочим сообщил он.
И снова был вознагражден — Гермиона выпучила глаза и на какое-то время потеряла дар речи.
— Замок Жиля де Рэ? — наконец сумела выдавить она.
— А где еще ты собиралась искать тайную комнату Синей Бороды? — насмешливо поинтересовался Стен.
— Но это же разные люди! — воскликнула Гермиона. — Жиль де Рэ и Синяя Борода... Вот и Малфой так говорил.
— А я и не говорю, что это один и тот же человек, — ответил Стен. — Но при определенных условиях... Тайная комната могла быть создана Жилем — это вполне вероятно. И именно для жены. В смысле, для той женщины, которую он ждал. Ради которой вел переговоры с демонами.
Гермиона наморщила лоб.
— С демонами, — задумчиво повторила она. — Я видела его трактат о призвании демонов... Он... Он же просто создавал заклинания... — она ахнула. — Вот оно что. Общение с демонами — это просто магия. Любая магия. Совсем не обязательно темная. А все думали, что он занимался некромантией.
Стен кивнул.
— Он создал место, в котором эта женщина однажды должна была появиться перед ним, — Стен криво усмехнулся. — Когда он, наконец, договорился бы с демонами.
— А, все-таки некромантия... — Гермиона сама не могла понять, почему это ее расстраивает.
Стен покачал головой.
— Некромантия не помогла, — прошептал он. — Жиль экспериментировал с гальванизацией трупов — их потом предъявляли на суде, ты знаешь.
— Значит, трупы все-таки были. Те несчастные мальчики...
— Чушь, — отрезал Стен. — Трупов в то время было в изобилии. Шла война. Повторю — он от этого отказался. Эта женщина нужна была ему живой, настоящей, теплой. Не в виде духа, инферна или привидения — того, с чем имеет дело некромантия. Поэтому, отказавшись от некромантии, он нащупывал иной путь, двигаясь по которому она минует момент гибели и придет к нему живая, не ведавшая смерти.
— Альтернативный сценарий? — спросила Гермиона задохнувшись.
Стен пожал плечом.
— Тебе виднее.
— Значит, — Гермиона что-то судорожно соображала. — Значит, он сейчас там, в замке Тиффож, ждет ее...
Стен снова сгреб ее в охапку и уткнулся носом в волосы.
— Кто он и кого ее? — невнятно спросил он.
— Снейп. Лили, — просто ответила Гермиона. — Мерлин, какая я глупая. Это же Лили — магглорожденная ведьма, которую он потерял, как Жиль Жанну. И ждет ее там — в тайной комнате. А я писала Жанну...
— С себя, — закончил Стен и, щекоча губами ухо, прошептал: — Забудь о них.
Гермиона хихикнула — она боялась щекотки.
— О Жиле и Жанне? — уточнила она.
— О Снейпе и Лили, — ответил Стен. — Ты все сделала правильно. Я рад, что это именно ты.
И едва-едва слышно:
— И я...
Гермиона закрыла глаза, прислушиваясь сразу ко всему — телу, сердцу, разуму. Каждый тянул ее сознание в свою сторону, в свою реальность. Но Гермиона не ощущала от этого неудобства. Да, она понимала, почему так случилось. Магия. Она сама проложила себе этот путь, написав именно такой сценарий. Да что там, много чести — просто подставила себя и Стена с его палимпсестом как переменные в некое уравнение. Простое такое уравнение. Тристан и Изольда. Парис и Елена. Жиль и Жанна. Мерлин... Не отдавая себе отчет. Не заметив даже.
Вот, значит, как магия использует мага. Гермиона разгадала влияние магии за тягой к Уизли. Ускользнула от Снейпа — скорее благодаря случайности, чем собственным усилиям. И все равно угодила в ловушку. Вот она, эта ловушка — жилистые руки, прижимающие ее к худому телу, горячее дыхание в ее волосах, бессвязный шепот... Ну и тролль с ним со всем. Да будет так... В конце концов, разве она не ведьма? Может, это и означает — войти в магический мир? Не просто пользоваться магией — стать частью ее. Быть пронизанной ею. Сильной ею. Принадлежать.
Глава 30
— И как долго вы собираетесь бегать от меня, миссис Грейнджер?
Гоблиново семя! Прелати... Как не вовремя. Ей бы сначала с Гарри поговорить.
— Мистер Прелати? — Гермиона надеялась, что холодное удивление ей удалось. — Вы сказали — бегать?
— Именно так я и сказал, миссис Грейнджер, — язвительно отозвался Прелати.
Он больше не выглядел благожелательно или даже устало. На слегка обрюзгшем лице проступил лихорадочный румянец. Губы кривились в нехорошей усмешке. Глаза не казались ни близорукими, ни водянистыми — у него был взгляд хищника, готовящегося к прыжку. Гермиона осторожно стряхнула в руку палочку.
— Перестаньте, — Прелати поморщился. — Я не собираюсь заниматься такой ерундой, как магическая дуэль с глупой девчонкой.
— Недооценивать соперника — большая ошибка, мистер Прелати. Чтобы не сказать — глупость.
Он лишь фыркнул.
— И я не имею привычки бегать, — продолжала Гермиона, осторожно делая шаг в сторону — ей хотелось занять позицию удобную для обороны.
Впрочем, не исключено, что придется нападать.
— Я лишь избегаю людей, общение с которыми мне неприятно, — закончила она.
— Вот как, — голос Прелати был полон яда. — Интересно, чем не угодил. А ведь так старался. Ни одного вопроса, оставшегося без ответа. Я думал, вы-то это оцените, миссис Грейнджер.
Подумайте, какая осведомленности относительно ее любознательности...
— Считайте, что меня не удовлетворили ваши ответы, — невозмутимо парировала она. — Что вы сделали с моим мужем?
Прелати покачал головой.
— Тем не менее, вы продолжаете задавать их, — насмешливо произнес он. — А что, если мой ответ опять вас не удовлетворит?
— Будет лучше, если удовлетворит, — сквозь зубы процедила Гермиона. — В ваших же интересах.
Прелати издевательски захихикал.
— А почему вдруг вы спрашиваете меня о мистере Снейпе? — спросил он. — С чего вы взяли, что я имею хоть какое-то отношение к нему? И вообще — к происходящему?
Гермиона пожала плечами.
— Если не имеете — убирайтесь. И дайте мне пройти.
Прелати кивнул.
— Не раньше, чем закончим разговор, — сказал он. — Вы не в том положении, чтобы диктовать условия — не находите? После всего, что вы натворили...
— В каком же я положении? — спросила Гермиона. — Что еще вы на меня повесите?
Прелати покачал головой и снова мерзко ухмыльнулся.
— Не думаю, что на вас еще что-то нужно вешать, миссис Снейп, — с сарказмом произнес он. — Мало вам зон магической нестабильности? Сокрытия факта воскрешения Снейпа? Вашей связи с находящимся в розыске Смотрицки? Пропажи редактора "Алхимика" и главы аврората? Мне напомнить, как именно они были связаны с вами? О, если вам этого мало, то я продолжу, — он сделал шаг к ней, и она покрепче сжала в руке палочку. — Вы, глупая, безответственная девица, занимаетесь незаконными манипуляциями. Например, передали темномагические артефакты Люциусу Малфою, вместо того, чтобы сдать их в аврорат. Думаете, за это погладят по головке, учитывая чрезвычайное положение? Ну, а если вам и этого мало, давайте подмешаем в этот славный коктейль применение магии на магглах, использование веритасерума. Я правильно понял — веритасерум?
— Я даже не буду спрашивать, как вы догадались, — резко ответила Гермиона.
Прелати кивнул.
— Это очевидно. Вы стерли из памяти вашего шефа фрагмент разговора. Что могло вас интересовать, кроме игры? Что он мог скрывать от вас, кроме факта продажи кода? И как, во имя Мерлина, вы могли заставить его говорить? Вы же не станете применять заклятие подчинения.
— Нет, мистер Прелати, непростительные — это плоско и неинтересно, — напомнила Гермиона с изрядной долей яда.
— Вы быстро учитесь, — парировал Прелати. — Жаль, что не успеете воспользоваться плодами образования. И согласитесь, миссис Снейп, — голос его стал вкрадчивым. — Это только справедливо. Эта игра действительно ваших рук дело. Так не угодно ли саночки возить?
— Но вы...
Прелати отмахнулся. Его не интересовали ее возражения.
— Вам дали шанс уйти в сторону, — отчеканил он. — Вы могли согласиться с официальной версией — насколько мне известно, Канингем посвятил вас в нее еще до того, как об этом затрубили газеты. Было так легко списать все на темных магов и позволить сценарию развиваться... — он сделал витиеватый жест, — по имманентным законам. А теперь... назад дороги нет. Вы в очень незавидном положении.
Он снова не удержался и издевательски засмеялся. Но в его смехе Гермионе почудилась истерическая нотка.
— Вы просто находка, миссис Снейп — я готов понять вашего мужа, — выплюнул Прелати. — Ни черта не смыслите в происходящем. Но любопытны, самоуверенны, упрямы и готовы глотку перегрызть за идеалы, смысла которых сами не понимаете.
Мерлин, а что, если он прав? — с ужасом подумала Гермиона. Ведь она действительно с самого начала и по сию секунду не ведала, и по-прежнему не ведает, что творит. Думая, что просто разрабатывает игру, она на самом деле стала пешкой в какой-то другой, чужой игре. Как многие магглорожденные ведьмы до нее. Моффрэ. Жанна из Домреми. Самоуверенная и глотку готовая перегрызть... Идеальный исполнитель. Идеальная жертва.
— Каков же этот... имманентный путь развития, которому я воспрепятствовала? — хрипло спросила Гермиона.
Она не желала вступать в дискуссию о своих человеческих качествах. Более того, подозревала, что Прелати намеренно ее провоцирует. Вот только зачем?
Прелати пренебрежительно хмыкнул.
— Снова самоуверенна до идиотизма, — с мстительным удовлетворением произнес он. — Имманентным процессам не так легко воспрепятствовать, миссис Снейп. Все, что должно произойти, произойдет — уверяю вас. Может, не так гладко. Не так скоро. И уже без вас.
Гермиону охватила досада. Почему она стоит тут и выслушивает эту болтовню? В ней крепла уверенность, что ситуация, которой она и так не слишком уверенно владела, теперь совершенно вышла из-под контроля. Причем контроль потеряла не только она — вот и Прелати отчего-то нервничает. Очень сильно нервничает. Кажется, эти имманентные законы не так просты и прозрачны, как ему хотелось бы. Скверно лишь то, что он, судя по всему, знает о них куда больше, чем она. И с ней уж точно своими знаниями не поделится. И еще она очень четко поняла — что бы ни происходило, какие бы игроки сейчас не обдумывали следующий ход, у всех у них счет времени пошел на часы. Если не на минуты. А значит, пора закругляться с Прелати. Ей срочно нужен Гарри.
