Поначалу Принцесса немного робела. Держалась настороже. Шлюз, шлюзовая камера, ледяным тоном раздраженной женщины громко командовавшая процедурой допуска в жизненное пространство "Робинзона", могла обидеть кого угодно, Кадет знал это ее свойство, но за время разлуки с "Робинзоном" успел забыть о нем и не предупредил Принцессу.
— Это не человек, это компьютер с таким дурным голосом,— из-за закрытых прозрачных дверей шлюзовой камеры кричал он насупившейся Принцессе, уже начисто отмытой, одетой в непривычный для нее легкий комбинезон. — Послушай, как она со мной разговаривать будет! Точно так же. ... Ничего здесь не бойся,— объяснил он ей в первые же минуты их жизни в "Робинзоне". — Сейчас мы обойдем яхту от киля до клотика, я покажу тебе все-все, и, поверь, тебе понравится. Здесь все — для удобства жизни. Я "Робинзона" в мечтах половину жизни строил...
Присутствие на "Робинзоне" Принцессы вызывало у Кадета почти неконтролируемый прилив восторженного хвастовства. Начал он экскурсию по яхте со своего маленького музея коллекций, своей гордости. С уважением Принцесса потрогала легендарный "Осколок звезды" — чистейшей воды необработанный алмаз весом в четыре с лишним тысячи каратов, попробовала поднять из ложа сто двух килограммовый самородок платины завораживающе-странной формы, полюбовалась уникальным гнездом изумрудов, погладила десятикилограммовую серую жемчужину, поднятыми бровями оценила "Калейдоскоп" — изобретенную и собственноручно сделанную Кадетом игрушку, составляющую красивейшие и неповторимые геометрические фигуры исключительно из ограненных драгоценных камней всех возможных цветов и оттенков, с интересом изучила неплохую коллекцию холодного оружия, недоуменно просмотрела коллекцию монет разных стран и народов с пятнадцати планет Цивилизованного Пространства.
— Некоторые — очень редкие,— горделиво произнес у нее за спиной Кадет.— Надо добавить к ним Императорские и Королевские деньги. Вот это будет раритет из раритетов! У меня, единственного.
— А зачем, Каддет? — Своим вопросом она поставила его в тупик.
В гостиной она с испугом просмотрела на настенном визоре эпизод из бессмертного игрового видеофильма о войне кланов Синтота: сотни тысяч воинов, битвы на земле и воде, все виды старинного оружия. Неповторимая операторская работа. В сценах смерти — непревзойденная компьютерная графика... Именно так кричала реклама. Этот шикарный увлекательный экшен был в моде и на самой верхушке рейтингов, и Кадет, поддавшись рекламе, в свое время купил его. Ему фильм не понравился — в нем неправдоподобно прямолинейно в сознание добропорядочных домоседов проталкивалась идея исторической неизбежности победы правды, справедливости и прогресса. Личные наблюдения Кадета заставляли его в этом сомневаться.
— Когда и где это случилось, Каддет? — вид у Принцессы был встревоженный. Кое-как Кадет вывернулся с объяснениями, но зарекся показывать неподготовленному зрителю игровые экшены. — А где Книги, которые ты обещал показать Монаху? — Принцесса осмотрелась в крошечной уютной библиотеке, по форме стилизованной под лежащее на боку яйцо. На ее стенах бортовой компьютер "Робинзона" непрерывно транслировал какие-нибудь умиротворяющие пейзажи, сейчас — панораму летнего хвойного леса с неизвестной планеты, подмешивая в воздух запах смолы.
— Книги — они там, — Кадет постучал по стене. — Нажимаешь эту кнопочку, видишь, появился список, вот так выбираешь книгу, вот этой кнопочкой открываешь ее — и, пожалуйста, читай на экране. Или надень вот эти очки. Они тоже показывают, особенно хорошо голограммы. — Ну, читай... — Он сознательно выбрал книгу из медицинского раздела библиотеки. — Вот кресло, садись, устраивайся в нем поудобней, не бойся, оно не живое, просто такое ласковое. Даже слишком.
— Покажи что-нибудь еще, — заторопилась Принцесса. Кресло напоминало ей дурную ласковую козу из детства — так же норовила ткнуться в ноги и повалить.
Но что по-настоящему заинтересовало ее, так это медицинский отсек.
— Сейчас я пройду медицинский контроль, а ты посмотри, как это делается, — в первый же день жизни в "Робинзоне" предложил Кадет. — Извини, я разденусь...
Кадет всегда безусловно верил роботу-медику "Робинзона" — только с виду новенький, в своей памяти он хранил не только весь теоретический и практический опыт медиков Цивилизованного Пространства, но и все то личное и несистематизированное, что было известно людям-врачам Десантного Корпуса, а еще и элитаров и даже полубессмертных новангов и леонидян. Эту информацию Кадет собирал несколько десятилетий, иногда за деньги, а когда и получал в качестве трофея.
Когда робот отправил прозрачный диагностический стол, на котором лежал Кадет, в саркофаг универсального биосканера, Принцесса испуганно вздрогнула и дернулась, чтобы помочь ему освободиться от сети датчиков, стремительно облепляющих его тело. Когда же внутри саркофага стол начал вращаться, а по телу Кадета побежали разноцветные сканирующие лучи, когда гибкая рука робота взяла из вены Кадета кровь, Принцесса отпрянула к дверям отсека. Ей становилось все страшней, от того, что на экранах мониторов на стенах и под потолком отсека то и дело возникали цветные графики и диаграммы, а на большом, похожем на зеркало, дисплее компьютер начал рисовать тело Кадета изнутри... Она оставалась в напряжении до той поры, когда под приятную мелодию из саркофага начал выдвигаться стол с живым и благополучно выглядящим Кадетом. Она сочувственно скривилась, когда три гибких щупальца робота влезли Кадету в рот с колкими и блестящими инструментами ...
— Что он тебе говорит, Каддет? — спросила она, держась поодаль.
— Говорит, что мне надо срастить четыре ребра, а я думал, шесть или семь, долечить рану на груди и немножко подлечить два зуба. И еще, что я постарел на четыре стандартных года. А должен был — только на три. Слишком быстро я живу здесь, на Гиккее...
— Рана на твоей груди вылечена, Каддет. Твой доктор ошибается,— с вызовом сказала Принцесса.
— Думаю, что не ошибается, милая. Он смотрит внутрь, Принцесса. И так глубоко, как мы с тобой не умеем видеть. И никогда не научимся. Лечиться я буду ночью, во сне. Сейчас доктор свободен. А теперь, давай проверим твое здоровье, Принцесса?
— Хорошо, Каддет,— чуть поколебавшись, согласилась Принцесса. Она разделась до наготы и с опаской легла на стол. Удивилась: — Ложе — теплое! Не уходи, Каддет! — А когда обследование завершилось, и саркофаг возвращал ложе в отсек, Принцесса воскликнула: — Я ничего не чувствовала, Каддет! Это... это.. обман!
— Сейчас проверим,— примирительно ответил Кадет и, поглядывая на мониторы, начал спрашивать: — Когда тебе было два года, по вашему исчислению, ты не ушибала левое плечо?
— Я упала с лошади. Как он это узнал?
— Однажды ты сильно болела и после этого сильно и долго кашляла, когда это было?
— Две зимы назад. Я замерзла на зимней охоте в степи. Он все знает обо мне, Каддет?
— Конечно, не все, Принцесса. Но он узнал обо всех твоих болезнях и ранах. Например, он сказал, что на виске, там, куда я тебя ударил, все еще есть повреждение. Он обещает вылечить все твои болезни, если ты будешь приходить к нему. Десять дней. Я прошу тебя!
— Хорошо, Каддет, я хочу быть здоровой... Каддет, — Принцесса напряглась,— а он может сказать: будут у меня дети или нет? Ему можно верить? Он не ошибется?
— Он уже сказал. Вот на этом мониторе. Видишь, буквы не рубинового, а зеленого цвета? Это значит, все хорошо.
— Я не понимаю слов, которые он написал! Что они значат? Что он сказал, Каддет?
— Он сказал... так... так... что ты сможешь вынашивать и рожать детей до пятнадцати лет по вашему исчислению... что ты легко выносишь и родишь ...шесть детей с перерывом не меньше, чем в один год, опять же в вашем исчислении...
— Шесть...— Принцесса кивнула. — А он знает, сколько я проживу, Каддет? — со спокойным видом и ясным взглядом спросила Принцесса.
— Сколько ты проживешь, Стрела, или сколько лет тебе может прослужить твое тело?
— О! Неправильный вопрос, да? Конечно, я могла умереть еще два дня назад... Сколько лет прослужит мое тело?
— Вот здесь написано. Еще двадцать три — двадцать пять лет, Принцесса. По вашему исчислению, конечно. Если не будешь жить слишком быстро.
— Это хорошо! — улыбнулась Принцесса. — Это много! А сколько лет можешь прожить ты?
— А я давно это знаю, Стрела. Еще тридцать — тридцать пять лет,— ответил Кадет.— Если не буду жить слишком быстро.
— Он не обманывает? — Принцесса осмотрелась. Уважительно посмотрела на саркофаг диагноста. — Он... — Принцесса запнулась, слезла с ложа, оделась. — Ты сказал, что у нас не может быть детей, Каддет... А что скажет он? — Она делала над собой усилие, задавая этот вопрос.
"О, Стрела!."!
— Что? — Принцесса поймала его ментограмму. Потом поняла, что ранила его, подошла вплотную, соединила их ладони и сказала: — Неспящий говорит и повторяет мне, что мое главное назначение, Долг — родить и вырастить детей, Каддет... Род Гигар не должен закончиться на мне, Каддет! Понимаешь? Тебя ждут твои звезды, твоя Земля, ты, если захочешь, заведешь там кучу детей...
— Стрела, я боюсь детей... они такие маленькие... и бестолковые. Не знаю, что с ними надо делать... Да и, честно говоря, я пока не готов заводить их,— усмехаясь, отрицательно помотал головой Кадет. — Ты, согласен, другое дело.
— Я знаю, у мужчин это все по-другому. Так диагност знает ответ на мой вопрос?
— Конечно, Принцесса! Сейчас мы его спросим. — Кадет постарался, чтобы его голос звучал ровно и бесстрастно. — Нужна будет твоя кровь. И придется подождать ответа. Это трудный вопрос. Он ответит на него завтра.
Кадет набрал на клавиатуре: "Степень генетической совместимости Кадет — Принцесса?"
— Не бойся! Дай ему свою руку. А завтра зайди сюда, нажми на эту кнопку... А пока послушай, что он приказывает тебе: усиленное питание, гипербарическая оксигенация, комплексная витаминотерапия, минералотерапия, индуктивная стимуляция... Словом, десять дней ты должна жить на яхте, есть пять раз в день и приходить сюда лечиться каждый день. В любое время. Чтобы стать совершенно здоровой. И, хотя бы, пока — не живи слишком быстро, милая!
Вопрос, где она будет спать, решился в первую же ночь — на ночь Принцесса оставалась в библиотеке. Поначалу она недолюбливала мягкое кресло — оно и вправду было слишком услужливое, и Принцессе приходилось каждый день его настраивать, а то оно могло замучить ее легким вибромассажем, подогревом и постоянными попытками трансформироваться в комфортную кушетку с убаюкиванием. В первые дни, несколько раз заглянув в библиотеку, Кадет постоянно находил там Принцессу, углубившуюся в изучение медицинских справочников с наушниками в ушах и стереоочками на носу. "Привет! — шептали губы Принцессы. — Все ОК!" А перед ней на большом мониторе были тексты и рисунки. Кадет подходил, гладил ее по голове и спрашивал:
— Привет, ты выспалась, Принцесса?
— Выспалась, только голова немного побаливает,— отвечала ему Принцесса. У нее был вид измученной кадета-отличницы. Хотя медицинский робот рапортовал о хороших результатах ее лечения.
— Это от ночного гипноаудиочтения. Не усердствуй, милая. Пошли на кухню, я сварю тебе кофе, помогает, по себе знаю. Или, хочешь, съешь вот эту шоколадку? Вкусная!..
— Лучше кофе! А ты вылечился? Покажи рану. Все так же.
— Это с виду, зато внутри все в порядке. Ребра заживают, а кожа...
— Я знаю, Каддет, кожа заменяется медленнее всего. У тебя все хорошо?
— У нас все хорошо, Принцесса. Так что, кофе? С пирожком?
Тем временем, уже со спокойной душой оставляя днем Принцессу в "Робинзоне", Кадет, получая удовольствие, гонял на джипе по округе, забираясь то в самые выси, то спускаясь в недоступные ущелья.
Прежде всего, он разместил почти на самой вершине Пирамиды антенну планетарной радиосвязи, рядом же, в задней, недоступной ни взгляду, ни сухопутному маршруту, части Пирамиды, подыскал место для стартового стола "Робинзона", около Пограничных Ворот Стерры наметил трассу слива воды из чаши кратера, забрал брошенные неделей раньше вещи с террасы Пирамиды... "Еще одно место, где я чуть не умер..." Поднявшись на вершину ближайшего к Пограничным Воротам утеса, он понаблюдал копошение камнерезов на дне углубленной чаши кратера. Там работа не останавливалась.
А еще, потратив половину светового дня, он тщательно оценил величину открытого им месторождения гипса. Оно было громадным. Уходило корнями в глубины коры планеты. Похоже, простиралось на добрый десяток километров. Дитя гибельных страстей разыгравшихся вулканов. Анализатор давал высокую оценку качества и стоимости материала и рентабельности его добычи, по меркам Цивилизованного Пространства. "Можно выставить на аукцион,— по привычке подумал Кадет. — Никогда! — одернул он себя: мало кто лучше его знал невеселые судьбы слаборазвитых планет под эгидой могучих межпланетных корпораций. — Кстати, не известно, кому принадлежит эта территория... Как тут у них, на Гиккее решаются проблемы с границами собственности? Если самый частый вариант — кто нашел, тот и хозяин — можно объявить себя, например... графом этой территории. Граф Каддет... Ха!.. В таком случае, наверное, придется воевать или договариваться со Стеррой... А нужно ли это мне? Или Принцессе? Глупости! Ни мне, ни ей ничего этого не нужно". Поработав киркой, за час Кадет наколол с полтонны кусков гипса и на джипе переправил их к оговоренному месту встречи с караваном, свалил на месте последнего бивуака. "Увидят эту кучу — поймут, что мы живы и будут ждать".
Но эта случайная счастливая находка не искупала досадную неудачу: ведь при вылазках в горы он искал месторождения руд. Нужных ему руд. Молибденовых, титановых, никелевых, хромовых. Но его замечательный спектральный сканер нашел только знаки залежей кремния, марганца и ванадия. Мусора, с точки зрения планетарного изыскателя. Следовательно, он понял, ему придется продолжить поиски руд на Срединных и Зеленых Землях. Или даже на других четырех материках Гиккеи. Правда, не известно, что или кто его там встретит. Однако, без этих металлов и минералов ему не сварить броневые сплавы.
Но вот наступил день, двадцатый второй день их рейда, когда Принцесса, по-видимому, перенасытилась учебой, заскучала и перестала просиживать большую часть корабельных суток в библиотеке. Снова вернулась к роботу-портному. Наверное, от скуки сшила себе комбинезон десантника и ходила в нем по "Робинзону". Заскучала настолько, что с охотой приняла предложение слетать и тайно посмотреть, как идут дела на строительстве Королевской Крепости. К тому же, доктор-робот уже рекомендовал ей легкие прогулки в разряженном воздухе высокогорья.
Кадет нашел ее в медицинском отсеке, удобно расположившейся в кресле, гоняющей на мониторах колонки текстов и таблиц. Ее левую руку обжимала десантная, полевая диагностическая перчатка — она осваивала биофидбэк.
Это было непостижимо для него — как легко она освоилась с электроникой, которая, скорее всего, самостоятельно появится на Гиккее через тысячу стандартных лет. И как хладнокровно, все — как должное, она воспринимала аппаратурную начинку его любимого "Робинзона". "Дикарка! — фыркала оскорбленная Неспящая. — Не возражай! Вспомни себя на Урду. Что больше всего удивляло тебя? Возможность летать, а не способ лететь сквозь Пространство!".
