-Не забивай себе голову знаниями, которые тебе пока не по силам. — Усмехнулся говоривший. — Придет время, и ты получишь ответы на все интересующие тебя вопросы. Пока же ты должен знать лишь главное. Пожелавший назваться Атоном не оставит тебя в покое. Он тоже избрал тебя для своих целей, но и он вынужден подчиняться определенным законам и далеко не всесилен и не всеведущ. Рано или поздно он призовет тебя к себе, и тогда ты должен будешь сделать выбор, который и определит судьбу вселенной.
-Как я узнаю, когда придет время, и что это будет за выбор?
-Об этом ты узнаешь, когда придет положенный час. Я не могу открыть тебе всего. Ибо и от этого тоже во многом зависит наша конечная победа.
-Но каковы истинные цели этой твари?
-Об этом ты тоже узнаешь лишь в положенный срок. — Непреклонно отрезал ангел.
-Каким образом! — прорычал Черный Саблезуб, гневно полыхнув глазами. — Слишком много загадок и никакой конкретики! Как я должен воевать с подобным соперником, когда я даже не знаю ни методов войны, ни конечной цели битвы?
-Так же как ты воевал и всегда. — Подал голос Оседлавший Тьму. Его голос звучал несколько выше, нежели у его сородича. — Иди вперед несмотря ни на что и верь в себя. И тогда ты победишь. Мы верим в твою победу, хотя и не можем открыть тебе все наши планы и конечные цели, все это пока лежит вне пределов твоего понимания. Всякое знание должно быть заслужено. Иначе оно теряет всякий смысл и оборачивается против владеющего им своей оборотной стороной. Атон может проникнуть в твой разум и узнать то, что не должен знать, и это далеко не единственная опасность подобной опрометчивой откровенности. Глубинная суть иерархий, должная быть сокрытой от таких как ты, просто сведет тебя с ума или даже лишит бытия, если ты будешь слишком нетерпелив. Наберись терпения, воин. Ты узнаешь все в положенный срок.
-Это так, Сэмх. Верь им. Они желают лишь добра.
-Ворв... — Неверяще прошептал сын Херреи, недоверчиво вглядываясь в высокую худощавую фигуру давно погибшего друга внезапно появившуюся рядом с ангелами ночи. — Ты жив?!
-Я теперь нахожусь за Гранью. — Мягко улыбнулся Воронвэ. — В совершенно ином пласте бытия. Но я жив. Смерти нет, Сэмх. Всякая смерть есть лишь начало иной жизни. Когда-нибудь ты и сам в этом убедишься...
-Но откуда мне знать, что это действительно ты, а не морок? — нахмурился Самхейн.
-Спроси свою суть. — Все так же мягко столь свойственной ему при жизни светлой улыбкой улыбнулся Бог Ветра. — Свое сердце... Оно даст верный ответ...
-Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня за все то зло, что я тебе принес? — выдохнул сын Херреи.
-Давно простил. — Улыбнулся Воронвэ. — И ты не держи зла... Даже на тех, кого считаешь своими врагами... Придет время, и все причудливые узлы и извивы судьбы в конечном итоге расплетутся в бессчетное множество нитей жизни, и каждый пойдет своей, предначертанной лишь ему дорогой, не оглядываясь на горечь прошлых поражений и обид.
-А Мириэль и остальные, они...
-Прости, я не волен открыть тебе всего. — Бог Ветра виновато приложил палец к губам. Его длинный голубой плащ и каштановые локоны развевались будто бы под порывами невидимого ветра, хотя здесь в черной пустоте неведомого пространства и царили полный штиль и покой. — Обо всем этом ты узнаешь в свое время. Но не сейчас. Ты забудешь наш разговор когда проснешься и вспомнишь о нем лишь тогда, когда настанет положенный для этого срок, ибо так решили те, по воле кого я могу сейчас говорить с тобой. Верь в удачу, Самхейн Черный Саблезуб, и оставайся самим собой, это все что я могу тебе посоветовать. И знай, что бы ни случилось, мое сердце всегда будет рядом с тобой...
* * *
Самхейн открыл глаза, неподвижно вглядываясь в ночную тьму. Рядом на роскошном ложе под бордовым бархатным балдахином лежала полуобнаженная Шадра, тихо посапывая во сне. Ее идеальное тело даже сейчас излучало едва видимый и от того особенно прекрасный и завораживающий свет.
-Почему не спишь... — Видно почуяв, что за ней наблюдают, девушка открыла глаза и повернулась к возлюбленному лицом.
-Какой-то странный сон... — Недовольно пробормотал сын Херреи, тщетно пытаясь вспомнить подробности явившегося ему сновидения. — И донельзя неприятный... вот только никак не могу вспомнить, что именно мне снилось... Образы ускользают и расплываются как в тумане... Первый раз со мной такое... Обычно я либо помню свои сны в деталях, либо попросту не обращаю на них внимания, а теперь... Странная тревога... И сам не пойму отчего...
-Ты просто устал... — Творец Пламени мягко погладила Самхейна по могучему смуглому плечу. — Мы все измотаны этими бесконечными битвами...
Это действительно было правдой. В последнее время Создателям приходилось сражаться чуть ли не изо дня в день, не ведая отдыха. Подобного с ними не бывало со времен войны с Тхероном. Последняя же битва была особенно яростной и жестокой.
После того, как Самхейн покинул Творцов, чтобы помочь воинам в межреальности, Создатели, что называется, наконец, схлестнулись с Предвечной Розой в полную силу и безо всяких отговорок. Могущественное создание Хаоса, оно не пожелало просто так сдаваться и воздвигало на пути Творцов одну магическую преграду за другой. Целые легионы духов Бедны и прочих ее тварей вставало у них на пути, но в этот раз силы были явно не равны.
Сотни Творцов единовременно атаковали ставленницу Бездны со всех сторон своим первородным огнем, выжигая все на своем пути, и духи Хаоса мало что могли поделать против этих безмерно могучих светлых иерархий. Даже Искаженные не сумели на этот раз защитить свою жуткую хозяйку. Перебив всех ее миньонов, Создатели окружили Предвечную Розу сплошной стеной мистического первородного пламени, которое в итоге сумело перемочь ее темную магию и выжгло ее до тла, оставив после себя лишь черноту мертвого вакуума межпространства.
Правда и сами Творцы не сумели избежать потерь, потеряв в этой эпохальной битве три десятка своих сородичей, слишком уж могущественна была их визави. Однако из товарищей Самхейна по счастливой случайности не погиб никто, и это уже можно было назвать большой удачей. После грандиозного пира во Дворце Валькирий в честь победителей, на который были приглашены все выжившие создатели и воины, благо дворец был достаточно просторным для того, чтобы вместить в себя всех желающих, уставшие, но счастливые Творцы, наконец, отправились на покой.
Шадра и Самхейн уединились в покоях последней, но не нашли в себе сил даже на то, чтобы предаться любви и сразу же уснули мертвецким сном. Слишком сильной была их усталость, причем не столько физического, сколько духовного толка, особенно это касалось огненной девушки, которая уже очень давно не вела войн и не лишала жизни иных разумных, пусть даже и смертельных врагов.
-Мы одержали очередную победу над врагом... — Задумчиво проговорила Шадра. — Но что будет дальше... Каков в итоге наш удел...
-Наш удел всех уделать... — Мрачно хмыкнул Самхейн, но в его голосе и словах явственно сквозило напряжение.
-Тебя гнетет что-то еще? — Шадра ласково взглянула в глаза сына Херреи, и он невольно вздрогнул при одном лишь взгляде на эти бездонные голубые озера, полные неподдельного искреннего тепла и любви. Мириэль в свое время смотрела на него совершено иначе, правда он по молодости лет тогда этого просто не замечал или не придавал должного значения.
-Шадра,... ты не все обо мне знаешь... — Каждое слово сейчас давалось несокрушимому Владыке Хаоса с ощутимым трудом. — Очень давно я был... другим... У меня была возлюбленная... Мириэль... — Самхейн с усилием сжал кулаки и, явно пересиливая себя, продолжил. — Я был слеп... Она не любила меня,... ее вынудили пойти за меня из-за того, что я был владыкой огромной империи... Но я этого не замечал... не желал замечать... Она изменила мне с моим лучшим другом, а потом они оба пытались меня убить... Я убил обоих... А Мириэль бросил к головорезам на растерзание... чтобы мучилась подольше... Восемь столетий минуло с той злосчастной поры, а я до сих пор не могу забыть ее лицо... Она приходит ко мне во снах... в думах... она мучает меня,... также как и все остальные, кого я убил за время своего правления... Я был жестоким тираном, Шадра... я убивал людей и нелюдей по малейшей прихоти... Я вряд ли достоин твоей любви... Если ты отринешь меня, я пойму... — Выдохнул сын Херреи. Его обычно бесстрастное лицо дрожало и кривилось, он явно был не в состоянии ныне совладать с чувствами обуревавшими его.
-Отринуть тебя... — Горько усмехнулась Шадра, и ее лицо, казалось, в один миг постарело на тысячелетия, при том, как ни парадоксально оставшись внешне абсолютно лишенным даже малейшего намека на возраст. — Что ж, ты рассказал мне свою историю... Теперь послушай мою... Давным давно я была обычной девой битв, такой же как и любая из моего народа. Верила в Закон, жила сражениями и почитала эту жизнь единственно достойной и правильной. Уже тогда в Сакрии существовал обычай, по которому мужчины не имели права жить под ее лунами, а мальчики, что рождались у нас в иных мирах, должны были находиться с отцами и никогда не видеть своих матерей. Многие из нас втайне ненавидели этот обычай, но я считала его мудрым и правильным до тех пор, пока сама не родила сына... И вот тогда я горько пожалела о том, что родилась валькирией... Но я решила, что нельзя идти на поводу у собственных слабостей и скрепя сердце оставила мальчика, которому даже не дала имени, в одном из миров в приюте для таких как он, детей валькирий, так как не знала тогда о местонахождении его отца... Он был воином, и меж нами не было любви в истинном смысле этого слова, так мимолетное увлечение... жаркая страсть после жестокого боя в походном шатре из звериных шкур... В приюте сыну наставники должны были разъяснить, что в Сакрию таким как он хода нет... Но он все равно появился там однажды... Он нашел меня и улыбался так радостно, светло... его улыбка не покинула его лица даже после того, как я собственной рукой пронзила его сердце боевым копьем... Ибо так велел закон... Ты не представляешь, как мне в тот момент хотелось поступить иначе... Броситься ему на шею, обнимать, целовать до умопомрачения... просить прощения, за то что оставила его... Но пред лицом подруг и голосом крови я не смогла... Ты спросишь, жалею ли я об этом... Каждый день, каждый год, каждое прожитое столетие и тысячелетие его лицо стоит у меня перед глазами... Я не могу его забыть... моего мальчика, которому я так и не дала даже имени... Если бы теперь я могла повернуть время вспять, я бы не колеблясь отдала свою жизнь ради того, чтобы жил он... Но это не в моей власти. Даже мы, Создатели, не всемогущи... Я тысячелетиями боролась, чтобы раз и навсегда искоренить этот проклятый обычай, но предрассудки и голос крови моего народа оказались сильнее даже могущества Творца Пламени... Ты спрашиваешь, осуждаю ли я тебя... — Горько усмехнулась Шадра, покачав головой. — Могу ли я осуждать кого-либо, после того как собственной рукой убила своего родного сына,... смею ли...
-Не вини себя... — Самхейн нежно провел смуглой ладонью по щеке Творца Пламени. — Это еще не конец... Я воскрешал мертвых, наши силы растут, и когда-нибудь, я верю, твой сын еще вернется к нам, и мы все вместе будем веселиться и пировать рука об руку в садах цветущих Сакрии при свете ее дивных серебристых лун... А могучие девы битв споют для нас свои прекрасные песни...
-Ты веришь в это...
-Абсолютно. Я не терплю ложных надежд и никогда не даю таковых иным. Вот увидишь, ты еще вспомнишь о нашем сегодняшнем разговоре, и будешь смеяться над собственным неверием... Даю тебе слово. Однажды так будет...
* * *
-Наконец то все закончилось... — Стигиан нежно взял Тализу за руку, любуясь ее лицом, по которому разливался загадочный серебристый свет сакрийских лун. — Мы выстояли...
-Да... — Иркарийка в свою очередь осторожно сжала руку волшебника. — Мы выстояли...
-Тализа. — Внезапно раздался сзади сильный мужской голос.
Влюбленные заполошно повернулись на звук. Они думали, что находятся одни в ночном саду дворца валькирий и никак не ожидали, что здесь объявится кто-то еще.
-Тализа... — Уже мягче продолжил говоривший, в котором пара не без удивления узнала Рахиля. Он явно находился в состоянии сильного нервного возбуждения, его глаза лихорадочно блестели, и хотя на виду у храмовника не было никакого оружия, вокруг Стигиана на всякий случай сгустилась его сила. Он слишком хорошо знал, на что способен в реальном бою этот вроде бы совершенно не обладающий магией невысокий худощавый воин, чтобы теперь не принимать его всерьез, да и его джинн в любом случае не даст так просто убить собственного хозяина.
-Тализа, я пришел сказать тебе... — Сбивчиво начал храмовник. — Я хочу попросить прощения за свою грубость и несдержанность. — Выдохнул он. — Я был не прав. Я вел себя не как мужчина. Ты вольна любить того, кого пожелаешь, и если ты выбрала его, я смирюсь с этим. Знай лишь, что если ты все же передумаешь, я всегда буду ждать тебя... — С этими словами иркариец круто развернулся и зашагал прочь.
И невдомек ему было, равно как было невдомек и ошарашенной паре возлюбленных, что эти слова слышал и кое-кто еще. Этим кем-то был Керос, волею всемогущей судьбы оказавшийся в саду в то же самое время. Обуреваемый дикой ревностью, он теперь еще и мучился нестерпимым стыдом оттого, что обычный смертный оказался настолько мудрее и сильнее духом, нежели он, могущественный Творец Молний, проживший уже миллионы лет. Так, сам того не ведая, Рахиль спас Самхейна и Шадру от крайне неприятного и опасного для всех троих героев этого любовного треугольника разговора.
-Что будет дальше... — Тализа задумчиво смотрела вдаль туда, где на ночном небосводе сияли сказочным полумесяцем пять небольших круглых серебряных светил.
-Не знаю... — Стигиан нежно обнял девушку за шею и осторожно привлек к себе. — Да это и не важно. Пока у нас есть мы, мы выстоим, что бы ни случилось. Вопреки всему...
* * *
-Итак, вы вновь на распутье. — Самхейн оглядел стоявших перед ним магов Академии тяжелым пронизывающим взором. — Ныне, когда враг, наконец, повержен, вы вольны сами решать свою судьбу. Остаться здесь, покинуть Сакрию и идти своим путем или отправиться в мой родной мир. — Неожиданно закончил сын Херреи.
На следующий день все выжившие обитатели родного мира Стигиана собрались по зову Творца Бездны в его покоях. Надо сказать, причины для этого у Самхейна были. Он давно уже вынашивал план по возрождению академии высокого чародейства на Силоре, уничтоженную вторжением орд Шимбига, и теперь ему, наконец, подвернулась удачная возможность заиметь в свои ряды магов далеко не последнего ранжира.
-Лично я бы предпочел третий вариант. — Не стал скрывать Черный Саблезуб. — Мне на Силоре нужны преподаватели для новой академии волшебства. По мне так лучше вас никто не справится с этой задачей. Впрочем, насильно никого ни к чему принуждать не буду. Но если ответите утвердительно, должности старших наставников, со всеми вытекающими отсюда привилегиями у вас в кармане. Мэтр Скабриус станет ректором. Все остальные его ближайшими помощниками. Тебе же, Стигиан, я предлагаю поучиться искусству магии у меня самого. Твой потенциал безграничен, и я не хотел бы, чтобы ты разбазарил его на всякие пустяки. И не горюй по своей книге. Поверь, тебе очень повезло, что эта дьявольская игрушка, наконец, прекратила свое существование. Случись иначе, я бы лично уничтожил ее и разорвал вашу связь. Не стоит пользоваться заемными источниками силы, когда есть свой собственный. Запомни это на всю жизнь. Тебе, Рахиль, я также предлагаю присоединиться к нам, хоть в тебе и нет искры чародея. Но, по моему мнению, лучше быть хорошим воином, нежели негодным магом. Ты и твой джинн будете отличным подспорьем моему миру в борьбе с его врагами, коих, поверь, у него немало. Обещаю, в долгу не останусь, и все твои предыдущие прегрешения будут забыты и прощены... Так каков будет ваш ответ?
