-И поэтому ты также отнесешь моих спутников к стенам Юнор-Ю.
-Что еще за Юнор-Ю? — прищурился дракон.
-Это город, который находится совсем недалеко отсюда. Только не говори, что ты его не видел.
-Видел. В нескольких милях на запад в самом деле есть небольшой человеческий городишко. Но я не знал, что он так называется, и мне все равно, есть ли у него название. Это смертные считают, что камень вечен, а я знаю, как стареют горы. Что уж тут говорить о стенах из кирпича и глины! Я помню эти места еще совсем недавно, несколько сотен лет назад, и здесь простирались дремучие леса, без всякого намека на присутствие смертных.
-Договорились? — нетерпеливо спросила рофендила.
-Нет. Я дам тебе знание ходов, и не съем ни тебя, ни твоих спутников. Это вполне справедливые условия.
Рофендила поняла, что торговаться бесполезно. Дракон наверняка знал, что она в любом случае должна вернуться за своим оружием, и совершенно очевидно не собирался позволить никому оседлать себя. Наверняка он не стал бы даже размениваться на разговоры с ними, вот только какое-то заклятие удерживало его в подчинении у Сартека, не позволявшее, по всей видимости, причинять вред его господину, а освободиться от его власти очень хотелось.
-Ты ведь там никогда не был, — вмешался вдруг Корелонец. — Эти пещеры слишком узки для тебя.
Как видно, с ним дракон не обменивался информацией, и он не знал о его возможностях читать мысли и передавать свои.
-Зато там были гоблины, в частности, Сартек, — любезно пояснил дракон.
-Ладно. По рукам, — согласилась Фела.
Не всякий храбрец отважился бы вернуться вновь в подземелье, полное гоблинов и охраняемое мертвецами, но рофендилы не знали, что такое страх. Фела лишь порадовалась, что ни их бегство, ни гибель часовых еще не обнаружили. Она шла по широкому тоннелю, от которого ответвлялись ходы. Встречая их, она знала, куда они ведут. Это было довольно странное знание; когда она видела новый лаз, ей вдруг вспоминалось, как она передвигалась по нему, причем она как будто становилась выше ростом и держалась в согнутом состоянии, а ноги становились мощными и немного косолапыми.
Фела спешила к пещере, где, как она знала, находился предводитель гоблинов. В туннеле не было никакого освещения, и ей пришлось зажечь маленькую искру, чтобы различать дорогу. По пути она заглянула в одну из попавшихся пещер и обнаружила там храпящих гоблинов. Они так крепко спали, что рофендила заподозрила, что и здесь не обошлось без магии дракона. Ей становилось несколько не по себе, когда она думала о том, насколько могущественен их неожиданный союзник. Он обладал такой огромной магической силой, что Фела спрашивала себя, как он мог попасть в кабалу гоблину. Наверняка здесь не обошлось без какого-либо проклятия, решила в конце концов она.
Вскоре Фела пришла в просторную пещеру, в глубине которой, раскинувшись на шкурах зверей, спал сам предводитель, наполняя ее раскатистым храпом. Здесь же была свалена добыча, отобранная гоблинами у своих жертв. Беспорядочной кучей лежали многочисленные тюки, мешки, седла, рядом, прислоненное к стене, стояло оружие. Фела сразу увидела Астойэ: он стоял обособленно, сверкая драгоценными камнями на ножнах и рукояти. Возле изголовья на воткнутой в землю пике красовалась корона королевы Ронно.
Захватив Астойэ, Фела подошла к остальному оружию. В первую очередь ее интересовал кинжал Драупхаог. Его гоблины не сочли особо примечательным, и он валялся вперемешку с другими кинжалами и всевозможными ножами. Вытаскивая его, рофендила случайно звякнула оружием; спящий гоблин тут же пошевелился. Не просыпаясь, он начал принюхиваться, морща сплюснутый нос и поворачивая голову. Фела не стала ждать, когда он проснется, двумя прыжками оказалась рядом с ним и коленом придавила ему горло, чтобы он не мог закричать. Одна рука гоблина была перевязана, ее он повредил во время схватки в воздухе с рофендилой и теперь не мог ей действовать. На другой руке Фела перерезала сухожилия легким движением меча.
Проснувшийся гоблин принялся яростно сопротивляться. Он не мог кричать, не мог действовать руками, однако он мог ударить ногой, и он попытался это сделать, одновременно изогнувшись всем телом, чтобы избавиться от колена, зажимавшего ему горло. "Ну уж нет, дружок", — подумала рофендила, и сильно двинула ему рукоятью меча по голове. Гоблин обмяк, но не потерял сознания, как воительница и рассчитывала.
-Привет, дружок, вот и я, не ожидал? — спросила она с жесткой усмешкой, с удовольствием наблюдая растерянность и боль, исказившие грубое лицо гоблина.
Полузадушенный гоблин лишь хрипел, все еще делая слабые попытки вырваться. Из рассеченного ударом лба хлынула кровь, заливая глаза.
— Вот так-то будет лучше, дружок. И не надо брыкаться, все равно не поможет. Ну-ка, скажи, где наши деньги?
Гоблин замычал что-то, пытаясь крутить головой.
-Что? Под этой грудой шкур? О, а ты предусмотрительный малый. Ну ладно, крошка, пора прощаться.
Она огляделась вокруг, и взгляд ее упал на стоявшую рядом в полукруглом подсвечнике свечу. "Жаль, она не горит", — подумала рофендила и тут же почувствовала прилив магических сил. Направив на свечу руку, Фела одним импульсом расплавила ее. А затем, взяв подсвечник, полный расплавленного воска, вылила его в раскрытый в беззвучном крике рот.
-Жаль, приятель, это не свинец, — сказала она, глядя на искаженную морду гоблина. — И еще жаль, что у меня слишком мало времени, чтобы всерьез заняться тобой, — добавила она, нанося смертельный удар в сердце.
Гред с Корелонцем ждали возвращения рофендилы, укрывшись в небольшом овраге. Гред вырезал из коры дерева лубок, в который поместил искалеченную руку юноши и теперь привязывал его захваченными для этого веревками.
-Надо было все же идти с ней, — сказал молодой человек, кусая губы.
-Ты же знаешь, приятель, если она чего не хочет — значит, не хочет, и никто не заставит ее сделать иначе, — ответил Гред.
-Если она сейчас не появится, я пойду за ней.
-Хорошо, только не думаю, что из этого получится толк.
-А вы, я вижу, уже заскучали, — раздался неподалеку веселый голос. — Пойдемте, нельзя терять времени. Видели бы вы, сколько у них там всего награбленного! Я захватила садлское золото, нечего оставлять его в лапах гоблинов. А тебе, Корелонец, очень даже в городе пригодится. Я также отыскала свой кошелек и наполнила его доверху. Вот твой любимый лук, Гред. А твою ржавую саблю, Корелонец, я не прихватила, ты уж не злись. Вот вместо нее меч, мне показалось, он совсем неплох. Ну же, двинулись в дорогу, у них скоро должна быть смена караула, и тогда...
Дневное бегство очень походило на ночное, с той лишь разницей, что теперь светило и жарило солнце, пели пташки, сновали насекомые, какие-то мелкие зверьки шуровали в зарослях, словом, вокруг кипела жизнь. Но спутники по-прежнему с трудом брели. Гред шел посередине, опираясь одной рукой на Корелонца, другой на Фелу. Юноша подставил ему свое плечо, рука у него была на перевязи, другой он сжимал палку, на которую опирался. Рофендила видела, что сил у него почти не оставалось. Он машинально переставлял ноги, лицо его горело, зубы были крепко сжаты. Он скорее походил на зомби, чем на человека. Через полчаса пути он свалился, машинально подставив больную руку, и закричал от боли. Кажется, боль привела его в чувство. Но вскоре он упал опять, потом еще раз и еще, и с каждым разом все больше времени у него уходило на то, чтобы подняться. Гред тоже часто спотыкался, несколько раз пропахал землю носом, и рофендила с ужасом думала, что еще немного — и они не сумеют сделать ни шага. Сама она обрела второе дыхание и шла легкой, упругой походкой. Месть главе гоблинов придала ей сил и привела в хорошее расположение духа. До города всего миль десять, нужно лишь немного продержаться. Но вот настал момент, когда юноша упал и так и остался лежать.
-Все, — прохрипел он. — Больше не могу.
Фела отпустила Греда, подошла к лежащему юноше.
-На, глотни, — протянула она ему фляжку, взятую у гоблинов. Он сделал глоток, чуть не закашлялся, и снова приложился к фляжке. Фела наблюдала, как постепенно из глаз у него пропадает сомнамбулическое выражение.
-Нам нужно дойти до города, — сказала она. — И как можно быстрее. Не знаю, как скоро они вышлют погоню, возможно, днем не смогут высунуть и носа. А может, уже идут следом. Я каждый миг жду звука разматывающейся сети. Я понимаю, парень, что тебе трудно, но нам нужно дойти. Понимаешь, нужно. Соберись.
И он собрался. Несмотря на то, что все тело горело огнем, и жар, исходивший от него, почувствовала даже девушка, забравшая фляжку, а покалеченная рука распухла до неузнаваемости. Глядя на его пылающее лицо, Фела поняла, что надолго его не хватит. И действительно, спустя полмили он снова упал.
-Теперь все, — с трудом выговорил он. — Идите дальше без меня.
-Нет, — жестко сказала Фела. — Ты должен идти, слышишь, должен.
-Прости меня, Фела. Но это все. Больше я не могу сделать ни шагу. Прикончи меня, если хочешь, или оставь здесь.
-Вставай! — крикнула рофендила, пытаясь его поднять. — Сейчас не время быть слабым, парень. До города осталось всего ничего. Там ты сможешь валяться столько, сколько пожелаешь, а сейчас вставай.
Но он покачал головой, распухшие губы исказила дикая усмешка.
-Нет, госпожа. Я больше не могу.
Фела перевела взгляд на охотника, который, как только они остановились, сел на землю и тяжело дышал, как загнанная лошадь. Он пытался восстановить дыхание, но воздух вырывался из его уст с легким свистом, а рука была прижата к ране на животе, где уже расползалось алое пятно. Он тоже долго не протянет, подумала она и взяла лук.
-Хорошо, — сказала она. — Хорошо, пусть будет так. Можете оставаться здесь и отдыхать. Через какое-то время вы, я думаю, все-таки будете способны продолжать путь. А я пока задержу гоблинов, если те уже ринулись за нами.
Гред, до этого молча слушавший, вскинул голову.
-Что еще ты задумала, Фела? — с тревогой спросил он. — Они ведь прикончат тебя.
-Не волнуйся за меня. Я перебила их около десятка и, как видишь, до сих пор жива. И я не собираюсь им попадаться. Я вполне могу их обстреливать, все время перелетая с места на место. Дракона у них уже нет, так что никто мне не помешает. И я смогу их задержать, а может, и заманить куда-нибудь подальше от дороги. А вы идите дальше. Отдохните немного, и продолжайте путь. Если встретите кого-нибудь, попробуйте договориться, чтобы вас довезли или купите лошадь. Деньги у вас есть, так что, если не скупиться, можно будет сторговаться. Только очень уж деньгами не сорите, а то у сердобольных людей может появиться желание облегчить ваш кошель, чтобы вам не так тяжело было идти.
-Рассуждаешь ты хорошо, но мне все равно не нравится эта затея. А что, ежели они тебя подстрелят? Или поймают в сети, а, горлица моя? — возразил Гред. — Негоже нам расставаться, вот что я скажу. Вместе идем, вместе и погибать будем, еж ли придется.
-Да, Фела, не надо тебе так рисковать, — поддержал его Корелонец. — Лучше оставьте меня здесь. Я попытаюсь их задержать...
-Да что за ерунду вы несете, — в сердцах вскричала рофендила. — Сами на ногах не стоят, а туда же... Поймите, это наш единственный шанс добраться всем до города. Слышите — всем! Ничего со мной не случится. Забыли, что ли, как на нас накинули сеть? Вот также может случиться и в этот раз, если мы не поменяем тактику. Попробуйте купить у кого из проезжающих лошадь и добраться до города. И постарайтесь сделать это засветло. Все. Счастливо оставаться.
Она подхватила с земли колчан со стрелами, закинула его на плечо и вдруг замерла, прислушиваясь.
-Вы... Вы слышите? — спросила она. Люди схватились за оружие.
-Лично я слышу только звон в ушах, — заявил юноша. Охотник склонил голову на бок, однако после нескольких секунд напряженного вслушивание покачал головой.
-Нет. А в чем дело? Никак гоблины идут?
-Нет, кто-то на лошадях... Где-то четверо всадников, кажется, — наклонив голову, сказала Фела.
Прошла пара секунд, и Гред тоже смог различить топот копыт. Из-за поворота показалось двое всадников, ведущих еще двоих лошадей в поводу, нагруженных огромными тюками.
-Гномы, — прошептала рофендила, пристально их разглядывая. — Ну что, друзья, нам крупно повезло, как я понимаю.
Шагнув к всадникам, она подняла руку в приветственном жесте.
-Мир вам, доблестные гномы. Не откажите нам в помощи. На меня и моих спутников напали и отняли лошадей. Их очень серьезно ранили, и теперь нам надо срочно попасть в город. Пешком нам не дойти, и поэтому я прошу вас — одолжите нам двоих лошадей. Можете продать, мы за ценой не постоим.
Гномы переглянулись. Тот, у которого была борода подлиннее, видимо, главный, потряс головой.
-Мы сочувствуем вашему горю, только лошади нам самим нужны. Наш груз слишком ценен, нам нужно его обязательно довезти.
-Мы возместим вам и потери за ваш груз, — сказала Фела. — Поймите, это очень важно. Видите, как плохо моим друзьям. Пожалуйста, назовите вашу цену.
-Не в деньгах дело... — начал опять гном.
-Пять золотых хватит?
У гномов отвисли челюсти.
-Пять золотых? — проговорил длиннобородый. — Это уже разговор...
-За каждую лошадь, — встрял до сих пор молчавший гном.
-Хорошо, — сразу согласилась Фела.
-Но наш товар пропадет, — нерешительно протянул первый.
-Мы компенсируем ваши потери. По пять золотых за поклажу каждой лошади. Итого двадцать золотых, и лошади наши. По рукам?
-По рукам, — быстро согласился длиннобородый.
Гномы шустро принялись развьючивать лошадей. Рофендила им помогала.
-Мы понесем огромные потери, — заявил молчаливый гном. — Наш груз был крайне ценным. Лишь уступая твоим горячим просьбам и желая помочь твоим друзьям, мы согласились на это. Ты представляешь, на какие потери мы пошли ради помощи вам, дори?
-Великолепно представляю, — пробормотала Фела, пытаясь развязать узел.
-Как это так получилось — на вас напали, лошадей отняли, а деньги оставили? Какие-то странные вам грабители попались, — подозрительно спросил старший.
-Мы отбили нападение. Это были гоблины, где-то с десяток, и больше половины из них осталось у нашего костра. Но оставшиеся прихватили лошадей, прежде чем смыться, а нам, сами понимаете, в тот момент было не до них.
Длиннобородый пожевал губами, пристально глядя на воительницу.
-Гоблины? Давненько в этих краях не бывало этих выродков. И что, вы отбили нападение десяти гоблинов?
-Да, — нетерпеливо сказала Фела. — Можете пойти, проверить. Там, — она махнула рукой, показывая направление, — протекает ручей. Спуститесь по течению миль семь-десять, и вы наткнетесь на нашу стоянку. Думаю, трупы там валяются до сих пор.
-О, нет-нет, я и так верю тебе, милейшая дори, — поспешно сказал гном. — Просто случай этот уникальный в своем роде.
-У меня из этих уникальных случаев состоит вся жизнь, — буркнула девушка, скидывая последний тюк. — Ну все, давайте рассчитываться.
