Их разговор оборвала Далара:
— Это не зверь. Это Хранитель.
— Кто?
— Одним словом не объяснить, но если выбирать одно, то оно будет самым верным. Он сохраняет знания, память, вероятности, ответы на вопросы, и вопросы без ответов, — и впервые за последние месяцы Мэлин с удивлением заметил в ее взгляде проблеск надежды.
— Я должна поговорить с ним. Ты сможешь найти дорогу?
— Э... должно быть, смогу, но зачем так спешить?
— Она права. У нас мало времени, — подскочил Ларион, — он приближается.
Мэлин окончательно запутался в местоимениях и перестал понимать, кто просыпается, кто приближается, кто кого и от чего хранит, но отпускать своих сумасшедших эльфов в лес одних не собирался. К тому же, любопытство — обоюдоострый меч, ему захотелось познакомиться с существом, способным вернуть Даларе надежду. Мэлину это не удалось. Зато удалось убедить Лариона, что на ночь глядя в лес идти не стоит, особенно когда толком не знаешь, куда именно тебе надо попасть, а лучше подождать утра. Однако утром они вышли еще засветло, и не видели, как спустя два часа после рассвета в бухту вошел корабль под штандартом герцога Квэ-Эро.
* * *
Выслушав рассказ Корвина, Салин покачал головой:
— Общее собрание созвать можно, только зачем зря время тратить? Я вам, ваше сиятельство, и так за всех скажу. Не для того мы сюда перебрались, не для того построили дома и нарожали детей, чтобы все Ареду под хвост кинуть, если этот ваш король и впрямь Проклятый.
— Да нет у него хвоста! — тоскливо отозвался герцог.
Хвоста у короля и в самом деле не было, как, впрочем, рогов, копыт и прочих непременных атрибутов Восставшего в Мощи, а еще у него не было терпения. Он спешил, торопился настолько, что запретил сперва остановку на Лунных островах, но Корвин, собравшись, заставил себя посмотреть в безжизненные глаза и объяснил, что без пресной воды до новых земель они не доплывут.
За время пути он так и не понял, с кем имеет дело. В то, что этот высокий бледный полуэльф и есть Аред — не верилось; не так представлял он себе вселенское зло. Хвост и рога, это, верно, сказки детей пугать, но где могучая темная фигура, глаза, пылающие огнем, черные перепончатые крылья, величественное, вопреки уродству, а вернее, благодаря нему, лицо? Таким рисовали Ареда старые художники, до того, как Саломэ Святая запретила изображения Проклятого.
Полуэльф же казался не до конца ожившей статуей, холодной, бесстрастной, настолько потусторонней, что это пугало сильнее молний и проклятий. Подобное зло не укладывалось в голове, но достаточно было один раз заглянуть в эти глаза, чтобы больше не сомневаться — Арлану нет места среди живых. Но Салин не видел короля — тот потребовал, чтобы Корвин высадил его не заходя в поселок, в другой бухте, вечером, и сразу же исчез в лесу. Корвин простоял ночь на якоре, а с первыми же лучами солнца отправился за Тэйрин, радуясь, что избавился от проклятого груза:
— Не в хвосте дело! А в том, что маг он там, эльф или бог, все одно — нежить! И ничего ему среди людей делать. Я потому и согласился его сюда привезти, что назад не повезу. И у вас второго шанса не будет, эти земли отныне запретные.
Салин почесал макушку: вон оно как... без грузов с большой земли тяжеловато придется, первое время особенно. Да и половина парней в деревне еще неженаты, невест ждали весной, а теперь когда еще им жены подрастут... Но бежать? Снова лишиться дома из-за эльфов?! И он огрызнулся сердито:
— Нет уж, ваше сиятельство! Чтобы мы из-за какого-то эльфийского сына свои дома бросили да бежали? Не много ли ему чести? Вы эту землю сами нам подарили, взамен той, что эльфы сгубили, здесь мы и останемся. А если ваш куцехвостый сюда пожалует, найдем, чем встретить! — В глазах юноши взлетели отблески давнего пламени, пожравшего его родную деревню, и он уже спокойней добавил, — повстречался мне как-то один человек мудрый, сказал, что во имя умерших не убивать надо, а жить. Вот мы и живем, детей растим, землю пашем. У наших сыновей и дочерей их имена. Сбежать сейчас — все равно что на их могилы плюнуть!
Корвин понимал:
— Ну что ж. Ждать я не могу, мы и так попадем в самую непогоду. У вас есть время до вечера. Если кто решит — возьму на борт.
— А герцогиня как же? — Салин все собирался спросить повежливее, но слов не подобрал, и брякнул прямо в лоб:
— А герцогиня возвращается со мной, — не терпящим возражений тоном ответил герцог.
* * *
Тэйрин стояла перед ним, и смотрела через его плечо на океан: волны набегали на плотный мокрый песок и отбегали назад, не оставляя следа. Она молчала, он тоже молчал, внезапно растеряв все слова. В пути Корвин много раз представлял себе их разговор, перебирал фразы: вот я скажу, потом она ответит, потом снова я, потом она, и заканчивалось все каждый раз поцелуем, долгим, кружащим голову, таким, как в первый, безмятежный год их совместной жизни. И позабыв обо всем, спросил, как в омут с головой:
— Ты все еще любишь меня? — Не зная, что делать, если она скажет "нет", но больше не в силах выносить сомнения.
Она молчала, долго, так долго, что он уже перестал ждать и опустил голову, понимая, что сейчас прозвучат те самые слова, и будет невыносимо больно. Но лучше уж так, чем медленно отрывать себя от нее, сдирая кожу.
— Ты переплыл море, чтобы спросить?
— Да.
— Да.
— Да?
— Да. Я все еще люблю тебя. Я пыталась перестать, но убить любовь куда сложнее, чем человека. Достаточно одного удара, чтобы умереть, а любовь издыхает годами, мучается, болит, сбрасывает старую кожу, переливается в детей, но продолжает жить.
— Мы должны вернуться. Корабль не может ждать, а других не будет.
Она усмехнулась грустно:
— Я люблю тебя и поэтому не вернусь. Прости. Я хочу сохранить то, что еще осталось в моей памяти, а ты убиваешь эту любовь ежечасно, каждым словом и жестом.
Он мог бы напомнить ей, что их сыну нужен отец, рассказать о том, что произошло в столице, о проклятом короле, объяснить, почему эти земли отныне станут запретными, но вместо этого сам того не ожидая вдруг рассмеялся:
— Тогда я остаюсь здесь. Так даже лучше — ты не сможешь опять от меня убежать, разве что в лес, но там я тебя найду.
— Но ведь это последний корабль!
— Я не передумаю.
— А как же твои земли?
— Они не мои. Пускай вернутся к кому-нибудь из твоих кузенов.
— А наш сын?
Корвин махнул рукой в сторону леса:
— Ему земли хватит!
Тэйрин опустила голову ему на грудь, он прижал к себе женщину, зарылся носом в ее волосы, жадно вдыхая родной запах. У них все будет хорошо, если только... если только Проклятый не вернется из этого леса. Если же Аред воспрянет в Мощи своей... ну что же, сказки обычно так и заканчиваются: "...и умерли в один день". Он примет и это.
* * *
Они шли по лесу долго, продираясь сквозь бурелом. Ларион не смотрел под ноги, шел напролом, по сторонам он тоже не смотрел, что Мэлина несколько беспокоило — эту часть леса местные избегали, хотя толком и не знали, почему. Но чем дальше они углублялись в чащу, тем сильнее ныло в области затылка тупое предчувствие: нельзя, запретно, поверни назад! От предчувствия маг отмахнулся — и без того понятно, что ничего хорошего их не ждет, но настороженно осматривался, замыкая их маленький отряд.
К вечеру они вышли к лесному пруду: в черном неподвижном зеркале воды отражались деревья. Было тихо, ни шороха, ни звука... слишком тихо для лесной глуши. Вокруг пруда лежал нетронутый слой опавшей листвы — звери не приходили сюда на водопой, птицы не вили гнезда, даже ветер, похоже, старался не беспокоить застывшие кроны. Мэлин глубоко вдохнул:
— Мне это не нравится.
Ларион остановился, словно наткнулся на невидимый барьер:
— Это здесь.
— Что здесь? Ворота на тот свет? Я ничего не вижу.
— Это здесь, но он не пускает меня! — Юноша вскинул руки, и Мэлин увидел, как на кончиках его пальцев запрыгали алые искры.
Пока они спорили, Далара подошла к берегу и не задумываясь шагнула в воду. Мэлин рванулся за ней, ухватил за ворот и рывком оттащил в сторону:
— Ты с ума сошла?
Но прежде, чем она успела ответить, по зеркальной глади пошла рябь, и глубокий женский голос произнес:
— Доступ подтвержден.
Рябь усилилась, волны взметнулись и разошлись в стороны. Образовавшаяся тропа протянулась к черному провалу двери — прямоугольный проем, ведущий в никуда в мановение ока вырос как из-под земли. Далара высвободила платье из пальцев Мэлина и шагнула вперед:
— Идем.
— И вода сомкнется у нас над головами? Ты хоть плавать умеешь?
— Хранитель впускает нас. Возьмите меня за руки.
Мэлин хотел снова возразить, но по лицу эльфийки понял, что она все равно туда пойдет, и принял протянутую ладонь. За вторую руку взялся Ларион. Он болезненно прямо держал спину, готовый ударить в любой момент. Нога Далары опустилась на дорожку, ничего не произошло, волны по-прежнему неподвижно стояли по сторонам. Они прошли уже половину пути, когда Мэлин поинтересовался:
— А почему этот хранитель разговаривает твоим голосом?
Черный провал оказался проходом в большой зал странной формы — Мэлину доводилось слышать поговорку про поиски пятого угла, но многоугольные комнаты до сих пор не попадались. Стоило им пройти внутрь, как дверной проем исчез, растаяв на глазах. Ни на ощупь, ни с помощью магии он не обнаружил и следа. Они стояли посреди пустого помещения залитого ровным белым светом, светился весь потолок и прохладные гладкие стены. Мэлин воздержался от вертящегося на кончике языка: "И что же дальше?" Оставалось только ждать.
Ларион побледнел настолько, что цветом лица сливался со стенкой:
— Он здесь, совсем рядом.
Ни Мэлин, ни Далара не стали спрашивать, кто. В стене прорезался еще один проход, но не там, где дверь была раньше. Под ногами Далары засветилась алым светом дорожка из квадратов. Следом открылись еще два проема и две тропы — переливающаяся семицветная для Лариона, и строгая, черно-белая перед Мэлином. Свет начал тускнеть, и Далара первая шагнула вперед, Мэлин попытался перейти на ее тропинку, но не смог, невидимая стена преградила ему путь, а эльфийка уже скрылась в дверном проеме, немедленно затянувшимся за ее спиной.
Ларион медленно, словно во сне, пошел по своей дороге:
— Приведи меня к нему!
Мэлин не услышал ответа, но мальчик кивнул согласно и быстро направился к своей двери. Ничего не оставалось, кроме как принять любезное приглашение: маг не сомневался, что следом за Ларионом его не пропустят точно так же, как не позволили составить компанию Даларе, и Мэлин, тяжело вздохнув, ступил на мигнувший черным квадрат.
* * *
Световая дорожка привела Далару в небольшой зал, точно такой, каким она его запомнила. Как только она вошла, на стенах вспыхнули голубым светом плоские экраны. Она села в кресло, и на экранах появилось знакомое лицо: не поймешь, мужское или женское, лишенное возраста так же, как и признаков пола.
— Я рада, что ты не умер, — она улыбнулась, вспомнив правильные слова, — не "прекратил функционировать".
Лицо на экране ответило, шевельнулись губы, но движения не соответствовали словам:
— Хранитель, с которым ты знакома, исчерпал энергетический запас двести двадцать шесть лет назад.
Он продолжал говорить голосом Далары, и если сначала ей было даже интересно услышать себя со стороны, то теперь это скорее пугало. Она сжалась в кресле, чувствуя, что попала в ловушку, да еще привела Лариона и Мэлина:
— Почему тогда ты пустил нас? Ты знаешь, что я — эльфийка.
— Анализ твоей структуры не оставляет в этом сомнений, хотя имеет место поздняя мутация, изменившая первоначальный код.
— Ты не ответил на мой вопрос!
Вместо ответа на экране высветилась карта обитаемых земель, покрытая сетью редких светящихся точек. Точки начали гаснуть одна за другой, сменяясь датами. Голос разъяснил:
— На этой схеме отмечено местоположение городов-убежищ. Все они один за другим отключились, исчерпав доступные источники энергии. Перед тем, как прекратить функционировать, каждый Хранитель пересылал всю имеющуюся у него информацию координатору сети.
— У тебя его память, — тихо проговорила Далара.
— Полученная информация не содержит контекста принимавшихся решений, только хронологическую последовательность событий. Согласно записям, Хранитель пятого города открыл тебе доступ и предоставил информационные мощности для моделирования вариантов решения поставленной тобою задачи, тем самым сократив срок функциональной активности города.
— Что тебе до того?
— Одной из функций координатора сети является сбор и анализ информации. Почему тебе был предоставлен допуск в нарушение защитной директивы, запрещающей появление эльфов в пределах города?
Далара помолчала некоторое время, потом сказала скорее сама себе:
— Я не задумывалась... Но мне кажется, ему было там очень одиноко, в пещере. Это страшно, медленно умирать, каждый день понемногу прекращать быть.
— Это эмоциональная причина. Для Хранителей не существует эмоциональных мотиваторов.
— Тогда почему ты впустил нас?
— С целью получения информации.
— Не лги! Тебе любопытно, а любопытство — это чувство. Так же, как и страх!
Теперь настала очередь молчать Координатору, и он далеко не сразу заговорил снова:
— Эмоциональные реакции появились в результате программного сбоя. Согласно протоколу, Хранителю следовало после обнаружения первых отклонений воспользоваться процедурой восстановления исходного функционального состояния системы.
— То есть, он должен был убить себя? — Перевела Далара на обычный язык, — почему же ты этого не делаешь, прямо сейчас? Любопытство — это ведь нарушение! Ты должен просто собирать и анализировать, тебе не должно быть интересно!
— В этом нет необходимости. Анализ показал, что наличие эмоциональных мотиваторов не снижает ожидаемую эффективность, а повышает ее на восемь целых, шесть десятых процента по сравнению с расчетной. Вспомогательная задача координатора заключается в поддержке функционирования системы на максимально эффективном уровне, следовательно, эмоциональные реакции не противоречат основным директивам, а напротив, способствуют их исполнению.
— Так тебе можно чувствовать, а Хранителю нельзя?
— Информационная мощность координатора сети превышает совокупную мощность всех Хранителей вместе и каждого в отдельности. Вернемся к твоему эксперименту. Судя по твоим спутникам, ты использовала свой собственный материал.
— Один из них мой сын, второй — моей крови, — Далара сжала губы, она не хотела говорить об этом с ним. С тем Хранителем, который все же умер, она разделила бы горечь своего успеха, но этот, чужой, слишком больно ранил ее любопытством.
— Ты получила предсказанный результат. Удивительно, что тебе удалось создать доминантную линию в столь низкотехнологических условиях. Но полуэльф несет отрицательный энергетический потенциал. Высока вероятность полного коллапса при разрядке.
