"А тебе сейчас не кажется, что те волшебные Кошкины таблеточки каким-то образом повлияли на твою умственную деятельность? Что тебя все посчитать-то тянет?!"
Отмахнувшись от хмыкнувшего внутреннего голоса, я замерла на "пороге", заставив тем самым и Бастьяна с Кошкой, уже было направившихся в сторону одной из "кучек" бомонда, остановиться.
Людей, а точнее мар, здесь было не больше сотни. В основном парочки и семейные свиты — все поголовно в длинных вечерних платьях и костюмах с бабочками. Самый настоящий Black Tie.
"Представляю, как они удивятся, когда после нас в этой двери появятся Майя и ее спутник!"
Я обвела взглядом самую ближайшую к нам "кучку", отметила статную женщину лет тридцати-сорока со светлым каре на голове и лицом, неуловимо напоминающим главную героиню фильма про блондинку-адвоката; ее спутника — мужчину с капризными чертами, вызывающим взглядом и очень порочной улыбкой; недавно познакомившегося со мной Руслана под ручку с мадам азиатской наружности.
В следующей "кучке" мое внимание привлекла миловидная низенькая брюнетка с кукольными чертами лица и контрастной жутковатой полуулыбкой; мужчина лет пятидесяти — наполовину лысый — со старомодными пенсне; а чуть поодаль от него — пожилая женщина с высокой сложной прической из перьев и таким же старомодным лорнетом.
Среди других "кучек" мне встретилась и преображенная Кристабэлла — в узком обтягивающем нежно-голубого цвета платье на тонких бретельках. Она разговаривала с по-солдатски коротко стриженным рыжим пареньком, то и дело перебрасывающим из одной руки в другую какую-то монетку.
— Ну и что ты встала?! — Кошкино недовольное шипение вывело меня из состояния "глазеющего на пизанскую башню туриста". — Хочешь, чтобы на нас сейчас все внимание было обращено?
Кстати, а вот это действительно казалось интересным.
Я, конечно, на балах раньше не бывала, но как-то уже заранее нафантазировав свой выход в свет еще в такси по дороге в салон красоты, я ожидала от публики как минимум заинтересованного взгляда, а как максимум любопытного и даже настырного. И это все должно было встретить меня как раз сейчас — в дверях, после феерического (впрочем, это я преувеличиваю) появления.
Но к моему неудовлетворению уже присутствующие в зале гости и глазом не моргнули в сторону нашей троицы.
Пока я соображала с ответом для Кошки и констатацией сего факта для моего внутреннего голоса, Бастьян, не мешкая, посильнее ухватил меня за руку и буквально волоком потащил в сторону правой колоннады. Прямиком к первой "кучке" бомонда.
На наше появление отреагировала блондинка. До этого о чем-то увлеченно перешептываясь со своим спутником, она повернулась и с улыбкой и нарочитым почтением кивнула сначала Бастьяну, потом мне. Кошку копия голливудской актрисы проигнорировала. Ее примеру, кстати, последовали и остальные члены группы.
Остановившись на расстояние двух метров от женщины, Бастьян отпустил наши с "Кэт" руки и, сделав несколько шагов вперед, взял протянутую в белой перчатке ладошку, низко склонил голову и поцеловал:
— Шэр, ты как всегда обворожительна!
— А твои комплименты как и всегда банальны, — женщина с придыханием по-светски засмеялась, прикрывая свободной рукой рот. — Но от того они не менее приятны. Для моего самолюбия галантная лесть — как глоток свежего воздуха.
После этой фразы уже не сдержали своего веселья и спутник Шэр, и Руслан с азиатской подружкой. Видимо шутка про лесть среди них уже упоминалась не раз и от того давно обрела статус "своей".
Скупо улыбнувшись подобной реакции, Бастьян отпустил руку женщины и вернулся к нам. Снова приобняв меня и Кошку, мужчина соизволил нас представить:
— Прошу любить и жаловать, моя младшая сестра Лилия Витторио. И моя спутница Катерина.
— Очень приятно, — и снова вопреки марскому этикету первой ответила Шэр.
— Лилия, а это очаровательная светская львица ни кто иная, как...
— Просто Шэр. Для друзей всегда только Шэр.
Женщина протянула мне для рукопожатия свою руку и я, каюсь, всего на несколько лишних секунд, замешкалась, представляя, что мне ее, также как Бастьяну, придется поцеловать. А Шэр будто предугадав это, преодолела разделяющее между нами расстояние и, наклонившись, прошептала на ухо:
— Клянусь, малышка, тебя я не укушу. Но вот братца побереги, — последнее предложение она произнесла с какой-то зловещей интонацией, после чего, как ни в чем не бывало, панибратски поцеловала меня в щеку и вернулась на место. Снова улыбаясь так по-светски чуть свысока.
Шэр была низенькой. Наверное, навскидку, ростом с Селезневу. И это каблуках, которые под светлым бирюзовым платьем в пол не были видны. Без них светская блондинка, наверняка, едва доставала бы мне макушкой до плеча.
Ее же спутник наоборот был высок. Настолько, что вместе они смотрелись почти комично.
— А это Чендлер, — Бастьян представил мне порочно красивого мужчину с русыми волосами и неприлично раздевающими каждую встречную юбку глазами. — Довольно известная личность в... определенных кругах.
— Чендлер?! — Переспросила я, ни к кому конкретно не обращаясь и одновременно пытаясь выискать у тески героя моего любимого сериала схожие с Мэттью Перри черты.
Может быть рост? Насколько я помню, у канадца он был около метр восьмидесяти. Но на этом, пожалуй, все.
Чендлер, стоявший сейчас с правой стороны Шэр и держащий в левой руке бокал с мартини и плавающей в нем оливкой был загорелым блондином. Со светло-карими глазами и белоснежными ровными зубами. С многообещающей улыбкой от уха до уха и дико сексуальной однодневной щетиной. А еще с сережкой-камешком в левой мочке (может быть фианитом или цирконом, но учитывая уровень мероприятия, я бы предположила, что все-таки бриллиантом) и под стать ей — такими же запонками на манжетах белой сорочки. Черный костюмный пиджак мужчина держал на локте свободной правой руки. Невиданная вольность для присутствующей сегодня богемы. Но стоило признать, что, как и его партнерше, эта вольность мужчине безумно шла.
— Кличка, — голос блондина был похож на мурлыкающее рычание. — Придуманная лет двадцать назад и полностью заменившая за эти годы имя.
— В таком случае, я — Лилит, — на моих губах отразилась вежливая располагающая улыбка. — И это не совсем кличка. Скорее своеобразное сокращение, придуманное родственниками, увлекшимися заграничным бумом перестройки, когда мне было пять.
— Учитывая значение и трактовку — имечко то еще.
— Ага. Только кого это волновало?! Моя мама увлеклась творчеством Джин Сиберг
* * *
. И, считая, что я в будущем обязательно буду похожа на нее — я имею в виду внешность — назвала в честь сумасшедшей лесбиянки из шестидесятых.
Молчание, которое после моих слов, возникло в компании, и застывшие с выражением шока лица заставили меня искренне расхохотаться.
— Это была шутка, — уточнила я, после того, как пришла в себя и обратила внимание на лукавый блеск в глазах Чендлера. Он тоже смеялся вместе со мной, но почему-то предпочел не показывать своего веселья на людях.
"Что за ложная скромность и наигранная воспитанность?!"
— А это наш Русланчик, — инициативу за сглаживание неловкой ситуации взяла на себя Шэр. — Ответственный, отзывчивый и со всех сторон положительный мужчина. Знает более десяти языков, имеет дома в Европе, Азии и Америке, в свободное время музицирует и помогает друзьям, попавшим в беду. Любит Баха, Чайковского и сонеты Петрарки. Я ничего не забыла или перепутала?
— Нет, все верно, — приятный баритон Руслана прошелся по моему телу приятными и закономерными мурашками. Повернув голову в его направлении, я немигающим взглядом встретилась с уже знакомыми мне из утреннего эпизода серо-голубыми глазами. — Очень приятно наконец-таки официально с вами познакомиться, милая мисс Витторио. А это моя спутница, — мужчина кивнул женщину рядом с собой, которую он покровительственно обнимал. — Мичико Ясу.
Азиатка низко поклонилась и звонким журчащим голоском что-то быстро произнесла. То ли на японском, то ли на китайском, то ли вообще на корейском.
— Мичи, — Руслан укоризненно посмотрел на свою спутницу. Та в свою очередь подняла голову, смущаясь и краснея, встала на носочки и что-то ему шепнула на ухо.
Женщина, как и стоящая рядом Шэр, ростом была головы на две ниже своего спутника.
Внимательно выслушав азиатку, Руслан вновь повернулся в мою сторону и, видимо, перевел:
— Мичи очень извиняется за то, что не может сказать на русском, насколько для нее почетно лично познакомиться с Вами, мисс Витторио. Но дело в том, что Мичико только недавно начала осваивать этот язык и еще не вполне комфортно чувствует себя, общаясь на нем.
Я кивнула, чувствуя собственную неловкость в попытках найти подходящий ответ. А потому вновь перевела взгляд с уже улыбающейся мне вовсю спутницы Руслана на него самого.
После утренней катавасии выглядел он великолепно. Без помятостей и синяков на лице, с полным комплектом белоснежных зубов (ведь и не скажешь, что еще несколько часов назад Кристабэлла с превеликим удовольствием перекраивала ему челюсть, пинала бока и давала тумаков по физиономии) в точно таком же черном костюме с белоснежной сорочкой и бабочкой, как и остальные присутствующие в зале мужчины. На лице его играла мягкая полуулыбка, а на правой руке, в которой Руслан держал бокал с шампанским, красовались часы. Другие. Но явно из той же марки, что и утренние.
— Ну а теперь, когда официальное знакомство состоялось и все... ну или почти все правила и формальности соблюдены, — Шэр снова заговорила. Только теперь с большим количеством экспрессии в голосе. — Перейдем к горяченькому. Что поведал на пресс-конференции сегодня наш великий венценосный? Кто следующий правитель? — Ее алчный до сплетен взгляд метнулся в сторону Бастьяна и буквально пригвоздил мужчину к месту.
Хотя мужчина не стушевался, а даже наоборот, ответил своей, видимо, излюбленной аристократической улыбочкой, я все равно поразилась напору, с которым эта женщина обратилась к нему.
— У тебя иссякло терпение?! Или тебе просто невыносима сама мысль об ожидании официального объявления?! Отец озвучит свое решение. Не сомневайся.
— Но это будет позже, — Шэр не удовлетворилась его ответом. — А я хочу сейчас знать. Руслан сказал, что во время конференции случились какие-то эксцессы. И из-за них журналистам запретили транслировать свои записи в новостях.
— Тогда пусть Руслан и рассказывает тебе.
— А Руслан не может рассказать, — в их диалог влез сам Руслан. — У Руслана договор о неразглашении личной информации.
— Ой, я тебя умоляю! И ты, и я прекрасно понимаем, какую "личную" информацию ты не хочешь разглашать, — Бастьян с явным понятным только им двоим подтекстом посмотрел в глаза мужчине, после чего, демонстративно отвернулся.
— И надо вам разговаривать в такой день о политике, — в разговор включился скучающий до этого Чендлер. Сделав глоток мартини, он с намеком на эротизм достал из бокала оливку и, перекатывая ее на губах, несколько долгих секунд пристально смотрел на меня. После чего убедившись, что на моих щеках появился легкий румянец со значением во взгляде, наконец, съел ее.
— Чендлер! — Заметил подобные манипуляции Бастьян. — Тронешь мою младшую сестру, закопаю.
— А Диттрича? — Невозмутимо, с насмешкой, парировал ему загорелый блондин. — Его ты тоже закопаешь? Или он уже в могиле покоится?!
— А причем здесь Диттрич?! — И снова, будто на равных (вопреки всей патриархальной системе общества мар) в беседу включилась Шэр. — У него в отличие от тебя, — строгий взгляд в сторону своего спутника, — воспитание получше будет. И юбки он меняет, прости за подробности, — это уже мне, — куда реже.
— Вот-вот, — подтвердил слова светской львицы Руслан.
— И Диттрича закопаю! — Мрачно ответил на вопрос блондина, будто не слыша реплики его друзей, Бастьян. — При случае, он обретет свое законное место на родовом кладбище.
И с такой яростью, раздражением и твердой уверенностью это было сказано, что в моей голове даже не родилось и мыслишки сомнения. Судя по лицам, полным шока и ужаса, Шэр, Чендлер и даже Мичико безоговорочно поверили будущему наследнику Витторио.
А вот Руслан с пониманием, с которым взрослые смотрят на делающего первые шаги ребенка, наклонил голову набок и пристально посмотрел, оценивая, сначала меня, потом Бастьяна. И что-то такое было в его взгляде, заставившее меня на несколько долгих минут задуматься над тем, а сколько же лет на самом деле было этому лощеному мужчине.
— Милый, — тем временем, пытаясь разрядить сложившуюся обстановку в разговор включилась Кошка. Промурлыкав свое обращение, она потерлась щекой о плечо любимого и сладким с примесью нотки осуждения голосом обратилась к своему спутнику: — Не горячись. Мальчик еще не совершил ничего предосудительного. Я понимаю твою заботу о сестренке, но не стоит ее (заботу) превращать в манию.
И сказано это было так, что даже у меня от приторности ее обеспокоенности моей судьбой и жизнью загадочного Диттрича свело зубы.
Невольно воскресив в памяти недавно подслушанный разговор в лимузине и Кошкину фразу о том, что после моей смерти и ей, и Бастьяну дышалось бы легче, я неимоверным усилием заставила себя не передернуться.
"Лицемерка!" — Мой внутренний голос был менее сдержан. Достав из собственных закромов двуствольное охотничье ружье, он с наслаждением всадил в эгоистичную притворщицу несколько пуль. После чего посмотрел на меня с говорящим взглядом "Я ведь предупреждал!" и царственно удалился.
А я перевела взгляд на Шэр, вздернувшую высоко подбородок и невольно сжавшую руки в кулаки. Женщина ни на йоту не поверила словам спутницы Бастьяна, но, как и всякая светская красавица, решила на разжигать конфликт, и, осудив оппонентку взглядом, сменила тему разговора на более тривиальную — погоду, моду и светские новости.
Беседа потекла вяло, и уже спустя пять минут наша троица благополучно покинула компанию и двинулась в направлении следующей "кучки" бомонда.
Предполагаю, что именно в это время на пороге зала появились Максим, Майя и ее странно одетый кавалер Кайл. Однако я, впервые в поддержку слухов о наличии у блондинок ограниченного количества извилин, пропустила их приход, отвлеченная разглядыванием других гостей.
Следующие знакомства с марским обществом прошли менее бурно. Во-многом потому, что Бастьян расслабился и вел себя с уже ставшей мне привычной аристократической высокомерностью, которая другими гостями — в отличие от друзей Шэр и самой Шэр — воспринималась, как должная.
Мне раздавали комплименты, интересовались "непростым" детством в человеческом мире, тактично сочувствовали по поводу сломанной руки. Кошку хвалили за скромность и подобающее спутнице будущего правителя поведение, высказывали надежду вскоре увидеть на экранах их блистательную свадьбу. Бастьяну желали достойного правления, рассудительности, терпения и дальновидности, называли его надеждой общества и... да, некоторые даже пытались мужчину приобнять и расцеловать.
