А вот случай с Айнаром... Тут уж как-то не так истолковать не получится при всем желании: десять оружных всадников было? Было. Все десять безоружным мной в кусты отправлены? Отправлены. Да еще и так эффектно. Свидетели... Свидетели есть. Сам Айнар, внучек Апанасов... и мужики, что с дубьем, топорами да вилами к нам на выручку шли. Как раз успели мою схватку с Айнигюль зацепить. А подробностей всем после Данилка не скупясь на эпитеты живописал, который вообще всю потеху видел, притаившись в кустах с другой стороны двора.
Вот и стал я в деревне разом не Мишка-дуболом, а Михаил Сергеевич и эдакий кивок-поклон уважительный... Тфу! Пакость.
Даже Ритка стала иначе посматривать, что уже и вовсе ни в какие ворота не лезет.
Неприятно. Закономерно, но неприятно. Все же волчьи клыки собачьим хвостом долго не помаскируешь.
К Айнару я пришел в следующий раз лишь три дня спустя. Черные конники из деревни ускакали сразу, как в себя пришли достаточно, чтобы на своих скакунов взобраться. Девять конников. Айнигюль осталась.
У порога меня низким поясным поклоном встретил Айнар.
— Здравствуй, Михаил-джян! — поприветствовал он меня.
— И тебе по здорову, — вздохнул я, поморщившись. Не люблю, когда передо мной унижаются. Мне это физически неприятно.
— Мне слов не хватит выразить всю степень моей признательности тебе, Михаил-джян. Ты воистину великий воин! Само небо ниспослало тебя...
— Достаточно, Айнар, — прервал я его жестом. — Я сделал, что сделал. Просто оставим это в прошлом. Мне было приятно с тобой работать, когда ты не кланялся через слово.
— Прости, Михаил-джян, — снова поклонился он. Я тяжело вздохнул.
— Я хотел розу доделать... Но, наверное пойду лучше... — вот только развернувшись к выходу со двора я уперся взглядом в Айнигюль. Не то, чтобы я не заметил, что она подошла, в конце концов эхолокация у меня задействована практически постоянно, да и сами по себе обостренные чувства — тот еще "рояль". Но должен признать, что сделала она это действительно тихо. Хотела напугать? Вряд ли.
— Кто ты, Михаил-джян? — прямо и остро смотрела в мои глаза она.
— В каком смысле? — решил уточнить я, хоть и прекрасно понимал что она от меня хочет. Кстати, внешний вид ее изменился. Сегодня она была в платье, таком, в каких ходят местные женщины. Короткие волосы ее были спрятаны под платок. Но вот на шее красовался черный кожаный ошейник. Не очень широкий, но все равно заметный.
— Я — ассасин Магрида. Третья по силе из ассасинов. Но ты скрутил меня как сопливую девчонку. Так кто ты?
— Мастер, — пожал плечами я.
— Мастер?
— Мастер Меча.
— Никогда не слышала, — призналась она.
— Тогда я не смогу объяснить. Это слишком сложное понятие.
— Но зачем ты здесь? — все еще не отводила взгляда она. — Боец такого уровня, в глухой варварской деревне?
— Отдыхал душой, пока ты не появилась, — честно признался я.
— А теперь?
— Теперь меня боятся.
— Ты мог не вмешиваться, — заметила она.
— Мог, — признал я, но тему развивать не стал.
— Ты оставил мне жизнь. Почему?
— Айнар попросил, — ответил я не совсем искренне, но убедительно. На самом деле я бы все равно не стал ее убивать, но ей-то зачем это знать?
Она лишь кивнула каким-то своим мыслям и, больше не говоря ни слова, ушла.
Я тоже ушел.
Кузнец меня встретил куда как проще, хоть и он не преминул назвать по имени отчеству.
* * *
У Айнара я стал очень редким гостем. По деревне тоже лишний раз старался не ходить, все свое свободное время проводя за резцами, в кузне или в лесу.
Занятия йогой... Еще два месяца назад под это дело собравшиеся мужики отстроили отдельную избу, чтобы зимой не на открытом воздухе заниматься.
Нет, оно конечно можно и на морозе, но, как я понял, обтягивающие штанишки и короткие топики, которые завели себе все участницы этого своеобразного "клуба по интересам", настолько вдохновляли мужскую половину населения, что они единогласно, даже я бы сказал, единодушно приняли решение ставить избу. И выполнили его.
А после происшествия с Айнаром... Мужчин на этих занятиях прибавилось. И относиться к ним они стали куда серьезнее. Мне оставалось лишь головой покачать: не растолковывать же каждому, что йога — не боевое искусство? По крайней мере в моем понимании и исполнении.
На пятый день на это занятие пришла и Айнигюль. Наверное, закономерно, но я был очень удивлен. Настолько, что не мог сосредоточиться толком все полтора часа. Я-то в отличии от остальных, прекрасно "видел" сколько скрытого оружия на ней понавешено. Это напрягало.
Еще неделю она приходила каждый день. Молча занималась и уходила. А потом, дождавшись, когда все уйдут, предложила спарринг.
Я согласился. Скорости мы держали обычные человеческие, даже немного занижали их, оружием не пользовались, убить друг друга не пытались...
Продлился этот "бой" около получаса. Не знаю, как она, а я получил от него море удовольствия. Айнигюль — действительно Мастер, хоть и не знает такого слова. И стиль ее был крайне мне интересен. А ей, видимо, мой.
После спарринга мы показывали друг другу заинтересовавшие нас движения и приемы еще почти час.
И на следующий день тоже. И на следующий...
Собственно на этом все волнения, наконец и успокоились, связанные с тем случаем.
* * *
Зима подходила к концу. Уже начали проседать сугробы и набухать лед на ближайшей речке. Запахло весной.
Я дни и ночи проводил в кузне, помогая Дяде Семану. Я орудовал тяжелым молотом, что с моей силой было не сложнее, чем маленьким сапожным молоточком, он доводил легким молотом.
Тянули проволоку, обрабатывали болотную руду, ковали подковы, гвозди, решетки, флюгера, ножи, топоры, косы, плуги, лемехи... Оружия Дядька Семан не ковал. Не то, что бы не умел, но что-то такое по молодости у него было, что с тех пор он исключительно мирный инвентарь делает. И я его уважаю за это. Да и вообще уважаю, как человека и как профессионала, что к своему делу с душой подходит.
Мне нравилось возиться с железом, почти так же, как с деревом и чуть больше, чем со стеклом.
Айнар... Как и любой восточный человек, он скрытен в отношении личных дел. Да и бывать у него я стал не часто, но... Что-то у них там с Айнигюль зрело. И не сказал бы, что это что-то дарило им только радость. Девушка с каждым днем становилась мрачнее и задумчивее, все чаще поглядывая в ту сторону, откуда в начале зимы приехала сама.
Откуда я это знаю? Так наши индивидуальные занятия продолжались. Мы все также были заинтересованы друг в друге в качестве спарринг-партнеров и интересовались стилями друг друга.
Рита однажды задержалась и увидела наш традиционный спарринг. Она не сказала ничего, но глаза ее были красноречивее тысячи слов.
* * *
Настала весна. Сошел снег. Дороги только-только подсыхали после весенней распутицы.
Было это в обеденный час, когда мужики, оставив дневные дела, собрались за общим столом подкрепить силы доброй едой.
Именно в этот час к окраине деревни выехал отряд черных конников из двадцати сабель, сопровождавший богато одетого мужика восточной внешности.
Заметив скопление людей, отряд двинулся прямо к нам. Вперед вышел Апанас. По правую руку от него встал Дядька Севан, по левую встал я, прикинув, что в случае чего силовая поддержка ему не помешает.
Да и остальные мужики разом посуровели, подтянули поближе к себе топоры, ножи, даже вилы с рогатинами нашлись.
Я, чуть подумав, попросил Ладору, что вновь была рядом, как она объясняла "греясь в том тепле, что я сам того не зная, распространяю на тех, кто рядом со мной", принести мой меч из сундука в Апанасовой избе.
Она улыбнулась и протянула мне его. Богиня, что с нее взять? Небольшое пространственное перемещение для нее пустяк.
Я благодарно кивнул и повесил ножны на пояс. Это простое действие вызвало несколько странноватую реакцию среди деревенских, что расходилась от того места, где я стоял, словно круг по воде от брошенного камня: мужики шире расправляли плечи и выше поднимали подбородки, приободряясь и принимая более угрожающий вид.
Передний ряд конников расступился в разные стороны, богато одетый мужик наоборот выдвинул своего коня вперед.
— Мне нужен Айнар, — громко сказал он на том же языке, на каком разговаривали между собой Айнар с Айнигюль.
Я чуть придвинулся к Апанасу и перевел ему сказанную пришлым фразу до того, как один из его спутников сделал то же самое, но громко и для всех. Откуда я знаю этот язык? Успел за зиму выучить, общаясь с Айнигюль, ведь тренировать надо не только тело, но и мозги.
— Айнар — житель нашей деревни. Он под защитой деревни. Зачем он вам нужен? — ответил Апанас, а я перевел его ответ пришлому.
— Я приехал поговорить. Только поговорить. Но лично с ним, — надменно ответил пришлый.
— Двадцать сабель — это "только поговорить"? — с сомнением ответил Апанас.
— Это для моей охраны. Моей и груза. Так где Айнар?
— Я здесь, — раздался голос стеклодува. Так уж случилось, что он был здесь вместе со всеми. Просто мужики, что были рядом, затерли его к себе за спины в первый же момент, как всадники только подъехали.
Он явственно нервничал, но все равно шел вперед. К нам, туда, где шел основной разговор.
— Я Айнар. О чем досточтимый господин хочет поговорить? — с поклоном обратился он к пришлому.
— Я приехал за Приносящей Смерть. Я знаю, что ее жизнь принадлежит тебе. Отдай ее мне! — заявил пришлый.
— Она пришла за моей жизнью, но рассталась со своей, это справедливо. Почему я должен отдать ее вам, досточтимый господин? — снова поклонился Айнар.
— Потому что я заберу ее силой, — надменно сказал пришлый. — Здесь со мной Дарящий Смерть и Несущий Забвение. Даже если ты прикажешь ей драться, она не победит.
— Так вы пришли за Айнигюль, а не за мной, досточтимый господин, — снова поклонился Айнар. — Моя жизнь Солнцеликому уже не нужна?
— Солнцеликий, да распахнутся перед ним Ворота Садов Вечного Блаженства, покинул нас в конце осени. Твоя жизнь слишком ничтожна, чтобы обращать на нее внимание. Но Приносящая Смерть нужна Солнечной Империи как никогда. Она поможет занять место Солнцеликого достойному.
— Воистину, да распахнутся пред ним врата Садов, да будет Блаженство его в них Вечным!...— воздел к небу руки Айнар.
— Ты слишком нагл, незванный гость, — перебил Айнара я. — Приносящая Смерть была столь же наглой и поплатилась за это, — один из закутанных в черное всадников сместился ближе к разодетому "господину" и, наклонившись в седле, зашептал ему на ухо. Черный был длинным, а разряженный высоким ростом не отличался, поэтому у черного такой маневр получился.
Разряженный выслушал своего человека, смерил меня оценивающе-задумчивым взглядом.
— Ты тот, кто забрал жизнь Приносящей Смерть? Что-то внушительным ты не выглядишь, — с интонацией пограничной между дерзостью и осторожностью заметил он.
Не внушаю стало быть? Хмыкнул я про себя. А в голову пришла интересная мысль. Точнее идея. Ведь не ломать же мне деревья или крошить камни, тряся землю, чтобы доказать свою серьезность? Несерьезно это как-то.
Я прикрыл глаза, вспомнил Инферно. Вспомнил те чувства и эмоции, что бушевали тогда у меня в груди, когда я, ополоумев, бежал на толпу демонов от горизонта и до горизонта, те эмоции, что бушуя во мне, заставляли сминаться первые ряды наступающих в беспричинном и всепоглощающем страхе. Те чувства, что игристым шампанским бурлили в крови, когда я рубил одного за одним Князей, пробиваясь к Мао...
Вызвав в себе эти чувства, я почувствовал, как оскал безумия сам собой выползает на мое лицо. Но это безумие, бешенство сейчас было подконтрольным, слишком спокойным, что ли? И я, ничтоже сумняши, вплеснул в них, а затем и наружу, прямо перед собой еще и Ки, словно в Киай, но без крика и открыл глаза.
Весь отряд пришлых, словно гравитационным ударом накрыло. Кони присели и тут же повставали на дыбы, заволновались, норовя сбросить седоков и роняя яблоки. Седоки едва удерживались в седлах, да и сами были подстать лошадям: глаза выпучены, кожа бледна, движения резкие, рваные, порывистые, спины согнуты...
Спустя несколько секунд уже шестеро из седоков были на земле, а их скакуны галопом уматывали прочь, не разбирая дороги, остальные еще справлялись, но видно было, что еще немного, и они уподобятся товарищам.
Я закрыл глаза, сложил руки перед собой в мудры и произнес про себя мантру "Ом". Унять призванные чувства удалось куда проще, чем даже вызвать. Мгновение, и я уже совершенно спокоен и даже умиротворен.
На то, чтобы усмирить лошадей, справиться с собой и вернуться к разговору у пришлых ушло минут десять. Но и со стороны Сеньевских смешков не было. Видимо, краешком зацепило их тоже. Так вот оно значит какое это загадочное "яки", о котором так любят писать фантасты и мангаки. Не плохо... А если выпустить больше Ки? Надо будет поэкспериментировать как-нибудь в другой раз.
— Ты все еще продолжаешь так думать, незваный гость? — задал я вопрос разряженному, который каким-то чудом умудрился удержаться в седле.
— Я хочу купить ее жизнь! — уже совсем другим голосом и тоном, в котором добавилось куда больше спешки и торопливости, выпалил он. — Я привез золото! Привез самоцветы! Назови цену, и я заплачу тебе!
— Мне? — деланно удивился я. — Не я владею ее жизнью. Я подарил ее Айнару. Он и в праве распоряжаться ей. Ему и предлагайте, — разряженный нашел глазами Айнара и повторил ему свое предложение. По его знаку один из закутанных в черное всадников распахнул седельную сумку заводной лошади и там заблестели золотые монеты. А сумка, надо сказать, размеров была совсем не маленьких.
— Я... — слегка растерялся от неожиданности Айнар. Затем побледнел и склонился в поклоне. — Простите недостойного, досточтимый господин, но жизнь Приносящей Смерть... жизнь Айнигюль... Для меня бесценна. Променять ее на золото и самоцветы, все равно что продать Солнце, обрекая себя на вечное прозябание в темноте... Простите недостойного, досточтимый господин, но место Солнцеликого несомненно займет Достойный и без Приносящей Смерть. Тем более, что за вашей спиной Дарящий Смерть и Приносящий Забвение... — и он склонился еще ниже.
— Ты уверен, Айнар? — вновь заговорил разряженный. — Такие предложения делают не каждый день! Я привез очень много золота и камней! Тебе хватит на сотню жизней вперед! Она никогда не сможет заработать для тебя столько...
— Дело не в золоте. Вам не понять, досточтимый господин... — негромко сказал Айнар.
— Она же хотела тебя убить?! Зачем она тебе?
— Дело не в мести, досточтимый господин... Я люблю ее... — совсем уже тихо закончил стеклодув.
— Ты сумасшедший, — заявил разряженный, пытаясь справиться со все еще волнующейся лошадью.
— Ты слышал его, незванный гость, — посерьезнел и жестко сказал я. — Теперь уходи и забудь сюда дорогу... Иначе ваши жизни я тоже заберу. И не факт, что за вас, как за Айнигюль кто-то попросит. Я сказал! — и добавил еще немного "яки".
