Спустившись в трюм, Явик не спеша прошёл в ту часть, где в полутьме высился морской контейнер. Маяк опознал визитёра, как принадлежащего к расе-строителю, умерил свою активность. Закутав контейнер в биотическую непрозрачную сферу, Явик снял автоматику хранилища с режима охраны, открыл замки, отодвинул засовы и распахнул створки.
Маяк мягко засветился в темноте чрева контейнера. Теперь можно было спокойно и неспешно поработать над содержимым артефакта. Решить, что, когда и как показать собравшимся в Зале Связи 'Нормандии' обитателям фрегата.
Часы работы уходили в прошлое. Явик многое узнал, получив доступ к внутреннему интерфейсу Маяка. Многое оставшемуся 'на свету' протеанину стало яснее, понятнее. Нелегко было свыкаться с тем, что очень многое, составлявшее реальность имперской протеанской жизни и запечатлённое в записях Маяка, стало древней далёкой историей. Не сразу стала получаться компоновка информации — приходилось совмещать собственное расовое протеанское восприятие и видение с возможностями нынешних землян. Если записи Маяка воспримут правильно и верно земляне, азари и турианец воспримут их тем более правильно — хоть какая-то основа для понимания и принятия.
Виртуальная среда Маяка... Придётся говорить с Ингваром, с Адамсом. Несколько часов потратить на прокладку кабелей к Залу Связи. Хорошо, что теперь нет острой необходимости отправлять информацию из этого зала. С потоком обычных входящих и исходящих сообщений прекрасно справлялась и активированная в боевом режиме аппаратура БИЦ фрегата. Значит, знакомство с Маяком и хранимой в нём информацией может быть осуществлено нормативно.
Кокон вокруг контейнера не позволял не только что-либо видеть, но и надёжно препятствовал снятию любой информации о происходящем внутри контейнера. Виртсреда Маяка — технология тонкая, конечно же, в полной мере доступная и послушная только чистокровным протеанам.
Гася информационную сферу — основу виртсреды Маяка, Явик отошёл к створкам контейнера. Позади протеанина меркли виртуальные пульты, клавиатуры, экраны.
Выйдя за пределы 'кокона', воин древней расы включил наручный инструментрон. Набрал и отправил несколько сообщений, адресованных Темпке и Адамсу. Разговор о запланированных изменениях надо провести здесь, рядом с Маяком, пока ещё охранная система артефакта не активирована в рабочем режиме. Потом, после закрытия створок контейнера, это будет сделать сложнее. Ясно, что с Ингваром и Адамсом в трюм спустятся несколько их ближайших помощников — это нормально.
Несколько минут ожидания истекли. Адамс и Ингвар вошли в контейнер, Явик привычно предложил им воспринять информацию через мыслеобразы — теперь нельзя было тратить десятки минут на длительные словесные пояснения. Даже показ на экранах инструментронов содержимого файлов с информацией по соединению Маяка с Залом Связи фрегата занял бы не меньше часа. Инженер и руководитель Службы РЭБ согласились и Явик за несколько минут сумел не только многое пояснить им, но и показать точки подключения кабелей к поверхности артефакта.
Не хотелось пояснять ничего вслух. Потому Явик сейчас старался общаться с нормандовцами-коллегами с помощью мыслеобразов. И — не всегда просить о том, чтобы главный инженер или руководитель Службы РЭБ разрешили взять себя за руки. Молча, обходясь жестами — достаточно точными, чёткими и понятными — протеанин пояснил специалистам, куда, как и в каком порядке следовало подключать аппаратуру, чтобы показ в Зале Связи прошёл нормально.
Меньше четверти часа — и Адамс с Ингваром и младшими коллегами покидают пределы контейнера. Явик взглянул на несколько засветившихся виртуальных дисплеев. Прочёл информацию, отдал несколько команд — когда использовав виртуальную клавиатуру, а когда — применив расовые возможности. Провёл короткую проверку систем Маяка, убедился, что подключение кабелей к артефакту не нарушило тонкие настройки его систем. Вложил кабели в желобки-ограничители, застегнул хомуты, проверил, насколько плотно и точно закрываются створки дверей контейнера. Нельзя было допускать пережимов или разрезания 'плетей' кабелей. Да, земляне консервативны, но лучше сейчас не нагружать беспроводную связь. И — не только потому, что её возможности малосовместимы с потребностями аппаратуры Маяка. Прежде всего — секретность, недопустимость выхода информации за пределы корпуса фрегата-прототипа.
Маяк включил охранную систему, полностью погасил все огни. Явик, убедившись, что артефакт находится в стабильном нормальном состоянии. В последний раз внимательно оглядел громаду шпиля и закрыл за собой створки дверей контейнера. Давление охранного поля стало ощущаться ровно через несколько секунд после того, как створки встали на места и были закрыты первые замки.
Включив в рабочий режим охранные и защитные системы контейнера, Явик направился к лестничному холлу, в который уже раз проигнорировав лифт. Да, в технической документации Зал Связи назывался проще — связная рубка, но... То обстоятельство, что исходный проект фрегата-прототипа был турианской разработкой, сильно адаптированной под потребности и нужды землян. Это позволяло достаточно вольно обращаться с терминологией. К тому же, удачный баланс между турианскими традициями и человеческими стандартами, плюс система невидимости, плюс масс ускорители, плюс отменная манёвренность. Всё это ставило 'Нормандию' — разведывательный фрегат — в один ряд с тяжёлыми крейсерами. Да ещё 'Таниксы'... Был бы Явик более эмоционален, он бы сказал, причём вслух, отчётливо и определённо, что 'Нормандия' — это не корабль, а скопище проблем и вопросов. Но офицер-спецназовец высокого ранга не был слишком эмоционален. Потому — воздержался от озвучивания любых комментариев, хотя по привычке и внимательно оглядывался по сторонам, отмечая изменения. Привычка или необходимость? Когда как.
Пока воин древней расы неспешно поднимался по лестнице, Адамс с коллегами и помощниками Ингвара установили в Зале Связи фрегата дополнительное оборудование: накопители, проекторы, блоки сопряжения и преобразования. Когда Явик вошёл в Зал, Темпке как раз заканчивал тестирование одного из контуров.
— Ингвар. — Явик подошёл к руководителю службы РЭБ, — передайте, что все, у кого сейчас — время отдыха, смогут присутствовать на первом сеансе.
— А разве сеансов будет несколько? — удивился Ингвар. — Как же повторы.
— У нас повторы... Я имею в виду бытие разумных органиков, — негромко и неторопливо сказал Явик. — Так вот, они для нас — вполне обычное явление. Мы... чаще всего либо не готовы воспринять их должным образом, либо просто не хотим. Так вы передадите?
— Конечно, — подтвердил Ингвар, коснувшись наплечного скафандрового спикера и отдавая скороговоркой несколько распоряжений. Пока он говорил, Явик отметил, что нормандовцы с похвальной быстротой и полнотой адаптировались к необходимости везде и всюду носить скафандры и быть готовыми почти мгновенно перевести их в режим полного замкнутого цикла. Возможно, теперь скафандры для нормандовцев стали чем-то вроде нормальной рабочей одежды. Для цитадельцев — независимо от расы — появление нормандовцев в боевых скафандрах будет причиной неслабого шока. Хотя... это теперь — не последний ощутимый шок. А самым большим шоком, вероятнее всего, будет вторжение Жнецов. И теперь... надо сделать всё, чтобы ослабить и силу, и влияние этого шока на готовность к Первому Удару флотов 'креветок'.
Закончив переговоры со своими помощниками, Ингвар посмотрел на протеанина:
— Они... будут вовремя. Не все сразу, но... им было приятно.
— К вашим коллегам, — полуобернувшись к Адамсу, произнёс Явик, — это тоже относится.
— Я, наверное, поторопился, но уже сообщил своим помощникам, — немного смутившись, сказал Адамс. — Наверное, я действительно поторопился, — главный инженер ещё больше смутился.
— Не поторопились, — ответил протеанин. — Вы всё сделали правильно, — он отошёл от Ингвара и Адамса, подошёл к панелям виртуальных проекторов, осмотрел их, обошёл Зал Связи, присматриваясь к активированным блокам, считывая показания на дисплеях.
Зал постепенно заполнялся нормандовцами, рассаживавшимися по креслам. Пришли, как отмечал Явик, многие. Да, дежурства, вахты, работа не позволили отвлечься от выполнения обязанностей, хотя предложение о проведении нескольких сеансов не лишено смысла. Осталось решить, придётся ли проводить эти сеансы с минимальными перерывами или можно второй сеанс провести часов через пять-шесть.
Открыв инструментрон, Явик вызвал на экран совмещённое расписание загруженности членов экипажа, окинув внимательным взглядом Зал Связи. Да, пришли практически все, кто в ближайшие часы не были задействованы в заранее запланированных работах.
Сидевшие в креслах нормандовцы изредка посматривали на протеанина. С нетерпением, любопытством и ожиданием. Пребывание на Иден-Прайме становилось историей, но далеко не все нормандовцы свыклись с тем, что теперь им приходится общаться с представителем древней могущественной по нынешним меркам расы. Кто-то свыкся в большей степени, кто-то — в меньшей. Всегда по-разному, хотя люди — и не только они — стараются придерживаться некоей 'середины'. Нет, не 'золотой', хотя иногда и она тоже полезна и важна, а привычной. И поэтому многое, очень многое упускают из виду. Впрочем... Если бы не было этих 'пробелов', тогда бы ни для человечества, ни для любой другой разумной органической расы не осталось бы простора для развития.
Отметив, что большая часть кресел, установленных в Зале Связи, уже занята, Явик взглянул на настенные часы — до объявленного заранее времени начала лекции-показа оставалось меньше минуты. Земляне — и не только земляне — в зале находились оба турианца и азари — ценили и уважали точность.
Пройдя к центру Зала, Явик оглядел присутствующих, отмечая целую гамму чувств и эмоций — удивление, ожидание, настороженность, любопытство, интерес — и коротким жестом включил проекторы виртсреды.
Привычные для нормандовцев стены Зала растворились, вокруг возник... если это можно так обозначить, интерьер внутренностей Маяка. Да, нормандовцы, да и многие иденцы видели — и своими глазами, и на экранах, как выглядит протеанский маяк, найденный на Иден-Прайме.
— Это — внутренности Маяка, — подтвердил негромким мягким голосом Явик. — Сейчас мы находимся в шпиле, на самой его вершине, — протеанин сделал несколько шагов, интерьер послушно сдвинулся чуть назад, 'откатившись' к двери Зала Связи, едва угадываемой в свечении виртсреды. — Отсюда — и не только отсюда, сигналы передатчиков Маяка уходят к адресатам и одновременно сюда приходят десятки тысяч сигналов. Внешне всё однообразно, однотонно, нет никаких особых деталей, — продолжил воин древней расы. — Мы, когда создавали на основе иннусанонских технологий сеть Маяков — передатчиков, совмещённых с приёмниками и хранилищами данных, не преследовали цели вносить неоправданные отличия. Можно это назвать стремлением к минимализму, можно обозвать как-то по-иному. Нам нужна была мощная внутригалактическая система связи. И мы создали её. — Явик сделал короткую паузу и одновременно ещё ближе подошёл к дверям Зала. Интерьер послушно 'сдвинулся' на сопоставимое расстояние. Коснувшись рукой виртуальной 'стены', Явик обернулся к зрителям и слушателям. — Да, площадь шпиля небольшая. И на самом деле шпиль Маяка — не полый. Там нет пустот, иначе невозможно было бы разместить передатчики, приёмники, генераторы защитных и оборонительных полей, сканеры, идентификационные сенсоры и десятки наименований других приборов. Как я уже неоднократно говорил в ходе бесед, мы, протеане, далеко не полностью смогли воспроизвести технологии связи, совершенно обычные для иннусанонцев. Может, потому, что мы не слишком внимательно и глубоко изучали их историю и культуру, а может быть — потому, что хотели создать что-то максимально приспособленное к нашим тогдашним потребностям и нуждам. Благодаря стремлению проектировщиков и изготовителей обеспечить максимальную децентрализацию системы, Маяки, установленные на самых разных планетах, астероидах, станциях и космоплатформах, смогли выстоять при Первом Ударе Жнецов, когда Цитадель раскрылась, превратившись в 'ромашку', — двухминутный ролик показал нормандовцам момент превращения станции в ретранслятор. Звука не было, но объёмное изображение, как отметил Явик, впечатлило присутствовавших в Зале нормандовцев. — Эта запись вошла в состав стандартного комплекта файлов, которым снабжался каждый Маяк в автоматическом режиме. И оставалась там, смею заявить, и после того момента, как Жнецы покинули галактику, убедившись в том, что очередная Жатва закончилась успешно. — Явик отшагнул от двери Зала, повернулся, направился к центру Зала. — Увиденная вами запись по понятным причинам звука не имеет — вакуум космоса никуда не делся, а снять с детекторов звуки Цитадели не удалось по причине блокировки каналов связи со Станцией за несколько секунд до раскрытия. Всё произошло... слишком быстро. И слишком быстро закончилось для всех, кто остался на Цитадели. — Явик остановился на полушаге, посмотрел по сторонам, чуть повёл рукой и интерьер плавно 'поехал' вверх. — Мы опускаемся ниже, вы все видели, насколько высок шпиль Маяка. На этих уровнях, хотя они — достаточно условны из-за того, что шпиль представляет собой монолитную конструкцию, тоже расположены приборы и оборудование, позволяющие обеспечивать высокую дальность и мощность сигнала Маяка. Сеть Маяков в эпоху Протеанской Империи связывала между собой все части Пространства Протеан в единое целое и даже под давлением Флотов Жнецов далеко не всегда Маяки глохли, хотя, конечно, были многочисленные случаи повреждения и даже полного разрушения их конструкций. Этот Маяк — уцелел. Причины мне неизвестны, — подчеркнул, сделав короткую паузу в рассказе, Явик. — Могу лишь предположить, что Жнецы были слишком уверены в своей очередной победе. Потому... В этом Маяке сохранился полный комплект записей за последние несколько лет. Своеобразный дублирующий архив записей, позволяющих увидеть жизнь Протеанской империи перед нашествием Жнецов. — Явик чуть повёл рукой сверху вниз и интерьер, ускоряясь, 'поехал' вверх. — Сейчас мы опустимся на уровень фундамента-плиты Маяка. В ней традиционно размещались блоки, где хранились записи, — отметил Явик, дожидаясь момента, когда скольжение интерьера прекратится.
Наконец вместо достаточно неширокого параллелепипеда шпиля вокруг собравшихся в зале нормандовцев возник интерьер основания Маяка.
— Да, это плита-основание. Она тоже монолитна, мы давно отказались от модульно-блочной конструкции, а также от конструкций, собираемых из отдельных мельчайших элементов, — пояснил воин древней расы. — То, что вы сейчас видите — только компьютерная реконструкция. Сначала — краткий обзор Протеанской Империи, — 'интерьер' плиты-фундамента Маяка плавно сменился объёмной звёздной картой. Фигура протеанина растворилась в воздухе — Явик ушёл в 'невидимость'. — Подобную карту видели многие иден-праймовцы. Там она была представлена в упрощённом, достаточно формализованном виде. Здесь она — почти такая, какой была известна большинству жителей империи. Центром Империи была совокупность из нескольких планет, так называемый Протеанский Квадрат, — изображение вокруг сидевших в креслах нормандовцев сменилось. — Здесь они запечатлены такими, какими были долгие столетия до момента активации Цитадели в режиме ретранслятора, — уточнил Явик. — Во многом изображение, которое вы видите, сформировано для туристов, потому оно не слишком детализированное, в частности, здесь не показаны летящие корабли, работающие спутники, да и движение небесных тел тоже показано в резко упрощённом виде. В настоящее время на месте этих планет — облака космической пыли. Уходя, Жнецы распылили все небесные тела в Квадрате. Погибли миллиарды мирных жителей многих рас, входивших в состав Империи, не только чистокровные протеане. — Явик шевельнул пальцами. Объёмное изображение Квадрата сменилось в центре Зала объёмной проекцией одной из планет. — Это — центральная планета. Её имя на старопротеанском ныне непроизносимо даже с использованием ультразвукового диапазона и состоит из шестидесяти букв. В Маяке сохранились несколько небольших видеозаписей о жизни населения столичной планеты. — Явик движением руки сменил изображение и вокруг нормандовцев появился пейзаж. Турианцы и азари, люди повернулись в креслах — изображение резко раздвинуло границы Зала Связи. — У нас на планетах Квадрата мало ровных пространств, поэтому долин и равнин, в понимании большинства нынешних рас, почти нет, — пояснил протеанин. — Нам пришлось встраивать инфраструктуру, жильё, предприятия, учреждения в ткань планеты, поэтому наши города, посёлки, селения росли и ввысь и вширь, и вглубь, максимально используя особенности рельефа.
