Анмай знал, что перед ним — не битва машин, а битва сил, битва физик, которую нельзя наблюдать непосредственно. Он видел лишь приближенное изображение, реконструированное компьютером, но и оно смогло его напугать. Правда, оставались ещё внутренний и внешний пояса обороны Эрайа, усиленные массопередатчиками на Нуите, но их мощь была вдвое меньше, чем мощь уничтоженного за неполную минуту флота, и не значила уже, по сути, ничего. Ещё несколько секунд они держались, но чуда, увы, не случилось. Весь внешний оборонительный пояс Эрайа провалился в гравитационные воронки, из которых вырвался лишь свет чудовищных взрывов. Защитники внутреннего пояса, соединившись в боевой кластер, протянули чуть больше, но вот и они начали вспыхивать один за другим. По защитному полю Эрайа пошла рябь, и Анмай замер в ужасе. Достаточно щиту отключиться лишь на мгновение, — и вся жизнь Эрайа превратится в пар.
Не-пространственный щит уже не мог надежно удерживать Мроо, — большая часть его генераторов превратилась в плазму. Туча быстро поглотила собственный разрушенный участок и потекла вперед, устремившись к Эрайа, — и дальше, прямо в Ворота Соизмеримости. А до входа в них планеты оставалось ещё тридцать секунд... нет, меньше!..
Многогранник Ворот всей своей циклопической массой вдруг двинулся навстречу ей. Анмай не знал, что сделала "Укавэйра", но чувствовал, что происходит нечто невообразимое, — всё мироздание словно сворачивалось вокруг него. Но, что бы ни придумала машина, было уже слишком поздно. Безо всяких расчетов он видел, что прежде портала Ворот до Эрайа доберется тьма — и "Товия" не избежит её...
Анмай подумал о не-пространственном приводе, — пришло самое время им воспользоваться. Но он отдал иной приказ, — "Товия" бросила всю подготовленную для не-перехода энергию для поддержки не-пространственного щита. Конечно, это как-то замедлило продвижение Мроо... хотя он этого и не заметил, — тьма текла прямо на них. Её уже ничто не могло остановить, — корабли Золотого Народа отступали, стараясь добраться до Ворот. Помощи не было — да, флот Йэннимура велик, но и Война Темноты идет не в одной этой точке. Анмай знал, что симайа непременно помогли бы собратьям, — окажись это в их силах...
В душе Вэру не осталось ни отчаяния, ни страха, — лишь удивление перед размахом этой битвы. Он будет смотреть, смотреть на неё до последнего мига, а потом... потом не настанет. Почти бессознательно он обнял Хьютай, — словно его руки могли защитить её от...
В этот миг мироздание перед ними взорвалось. Из пламени вынырнули десятилучевые звезды, — все корабли Айэта, немного, всего сто сорок. Причинить какой-то урон Мроо они, к сожалению, не могли, — но восстановили не-пространственный щит, и протянувшийся к Эрайа черный протуберанец замер, словно налетев на стену. Это дало ей ещё несколько секунд жизни... но не больше. Ответный удар смел весь флот Айэта, — его корабли закувыркались, вспыхнули и исчезли, растаяв в огне, словно горсть сухих листьев. Эрайа прикрывало уже только три Защитника, — остальные превратились в окруживший её светящийся газ.
Анмай видел, что до входа планеты в Туннель осталось лишь десять секунд. Если Защитники смогут продержаться столько, — Эрайа спасена. "Товию" же не спасет уже ничто, как и корабли симайа. Они стекались к Воротам, сжигая остатки своей энергии в яростном противоборстве, — столь же тщетном, как и их попытки спастись.
Одновременно взорвались ещё два Ир-Ими. Эрайа прикрывал теперь всего один Защитник, и силовой щит сжался до предела, до верхних слоев атмосферы, — машина всё ещё боролась. Её не пугало неизбежное и скорое поражение...
Анмай знал, что сейчас Ворота сомкнутся, сокрушив в своем распаде всё, что здесь находится. Иного выхода не оставалось. Сейчас взорвется последний Защитник, Эрайа вспыхнет, — и всё происходящее исчезнет, просто потому, что потеряет смысл.
И взрыв грянул.
.........................................................................................
На сей раз пространство разорвалось так близко, и выходящая масса была столь велика, что Анмай вскрикнул от боли, — защита "Товии" не смогла полностью отразить удар не-перехода. С ужасом и недоверием он увидел знакомый силуэт Ир-Ими, а рядом с ним, — плоский цилиндр Сверх-Эвергета Линзы.
— Айэт! — крикнул Вэру.
Он знал, что за этим последует, и знал, что жертва друга будет напрасной. Но в это мгновение нанесенный Айэтом удар, — белый диск плазмы, о который разбилось протянувшееся к планете щупальце тучи, — задержал Мроо ещё на несколько секунд. Затем...
Сверкнул ещё один столь же мощный взрыв не-перехода, и, вслед за ним, — множество меньших. Анмай видел, как рядом с Ир-Ими Эроина появился второй, а вокруг него, — сотни странных кораблей длиной не больше мили, — толстых цилиндров с пучками игл на передних торцах. Он понял, что это Нэйс и корабли ару, — они идеально выбрали время для мести своему смертельному врагу...
Первым погиб прикрывший Айэта Эроин, — его Ир-Ими вдруг смялся, попав в гравитационную воронку совместно нанесенного ару удара. Миг спустя на его месте был только свет. Но возмездие тоже было мгновенным.
В шахте Сверх-Эвергета Айэта сверкнула ослепительная вспышка, мгновенно обратившись в стремительно растущую полупрозрачную сферу мертвенного света. Попав в неё, корабли ару меняли форму и цвет самым непредставимым образом, а потом просто взрывались. Их смело, словно они не существовали вовсе, — они исчезли, расплывшись в ряби мгновенного сияния. Ир-Ими Нэйса завалился набок, исказился, из его жерла вырвалось пламя, — и он тоже исчез. Мультипланар показал лишь облако тотчас рассеявшейся плазмы.
Айэт продержался ещё миг, но у него уже не осталось энергии. На сей раз, взрыв был замедленным, словно останавливалось время. Сначала его окутала корона бледного сияния, затем из жерла, — оттуда, где скрывалось его Йалис-ядро, — вырвался столб огня, а затем всё разлетелось в струящемся пламени. От Айэта и его кочующей цивилизации не осталось ничего. Он погиб, задержав наступление Мроо всего на несколько секунд. Но именно эти секунды позволили Эрайа войти в Туннель.
......................................................................................
На глаз нельзя было сказать, где лежит незримая граница, отделявшая пространство Туннеля от нормального. Поэтому, когда очертания Эрайа странным кольцом преломились в невидимой грани, Анмай вздрогнул от удивления. Ещё миг перед ним висела серебристая сфера, скрывающая в себе мир, потом она вспыхнула бешено вихрящимся ореолом радужного огня и исчезла в Туннеле быстрее, чем мог заметить его глаз. Ещё какое-то мгновение в бездне шахты светилась серебристая искра, затем угасла и она. Через миг так и не успевший войти в Ворота последний Ир-Ими взорвался. Но это уже не имело никакого значения.
.........................................................................................
Анмай знал, что спасение Эрайа развяжет "Укавэйре" руки, и не ошибся. Весь рассеянный флот симайа и "Товию" вдруг с огромной скоростью потащило к Воротам, — из них изливалось гравитационное поле немыслимой мощности. Тысячи кораблей почти с быстротой света влетали в портал, и тут же исчезали, вспыхивая серебряными стрелами. "Товия" затрещала, пару швырнуло на стену, — они видели, что Мроо войдут в Туннель вместе с ними, но теперь уже не боялись...
Мироздание вновь взорвалось, погружая их в бездну боли. Тэйариин не относились к расам, склонным забывать об угрозе своим величайшим творениям. Исчезновение Эрайа развязало руки и им. Судя по экрану гиперсканера, из не-пространства вышли четыре разумных нейтронных звезды, — могущественных союзников Золотого Народа. На сей раз война началась всерьёз.
Уже сама волна отдачи их не-перехода нанесла колонии Мроо сокрушительный удар. Невозмутимый экран гиперсканера на падающей в бездну Ворот "Товии" показывал немыслимое, — битву разных физик, битву, в которой тратилась энергия звездных масс, битву, в которой бушевал хаотический ад, какого не было со времен рождения Вселенной. "Товию" мгновенно настигла ударная волна адских взрывов, её крутило и вертело, — но силовой щит держался и изображение не дрогнуло.
Пульсары Тэйариин одолевали Мроо, — область их физики таяла, словно снег в огне. Вдоль её границ ширилась область абсолютного, нагретого до триллиона градусов хаоса. Казалось, мироздание сошло с ума, пытаясь исторгнуть заполнявшую его тьму.
Но тут же поле зрения рывком расширилось. В нем появились новые матоиды Мроо, пришедшие на выручку собратьям, — десятки, сотни тысяч, они появлялись словно ниоткуда. Пульсары Тэйариин мгновенно оказались зажаты в быстро сжимавшееся кольцо. Спираль войны физик замкнулась. Здесь обе стороны использовали математически идеальную стратегию, и потому всё, как и встарь, решало простое преимущество в силе.
Сферы защиты кораблей-звезд Тэйариин сжались уже до их поверхности, — и остановились. Битва зашла в тупик: противники не могли уничтожить друг друга. Оставалось только разойтись, однако ненависть и желание сокрушить врага возобладали даже над желанием выжить...
Анмай понял, что сражавшиеся уничтожат сами себя, превысив установленный Тэйариин же барьер квантового вырождения, — уровень стабильности физики быстро приближался к опасной черте. Он понимал, что прежде может не выдержать Эвергет "Товии", или кончится его питательная масса. Впрочем, исход всё равно будет один. Обе стороны явно попали в ловушку, бросив в самоубийственное сражение слишком много сил. Здесь собралось не менее ста тысяч матоидов, — против четырех пульсаров... впрочем, о том, каким было истинное соотношение сил Тэйариин и Мроо, не знала, наверное, ни одна из сторон — иначе, как вдруг подумал Анмай, эта война закончилась бы, не начавшись...
Его тело пронзила странная дрожь, словно зазвенела натянутая струна, — колебания физики превзошли критический предел.
Струна оборвалась. Всё залил странный, мертвенный, тут же угасший свет. Участники побоища превратились просто в пульсары и туманности — облака и сгустки абсолютно мертвого вещества, а эти сгустки, — в ничтожную вспышку на наконец-то ударившей Стене Света.
Но всё это произошло уже в совершенно ином, не имеющем никакого отношения к "Товии" мире, — за мгновение до взрыва она вошла в Туннель. Анмай успел увидеть, как схлопнулся, замыкаясь на себя, портал Ворот, а потом самым постыдным образом потерял сознание.
Глава 12.
Йэннимурская бездна
Так проклят будь, готический приют,
Где потолком входящий обморочен,
И в очаге веселых дров не жгут.
Немногие для Вечности живут.
Но если ты мгновеньем озабочен, -
Твой жребий страшен и твой дом непрочен.
Осип Мандельштам.
Когда Анмай пришел в себя, ему показалось, что битва ему лишь приснилась. Всё так же с бешеной скоростью навстречу им неслись полосы танцующего света, только в другом направлении — на сей раз, они поднимались. Вэру не знал, откуда у него взялось такое чувство. Больше ему ни о чем не хотелось думать. Едва он вспомнил об Айэте, его сердце наполнилось тяжелой болью. Щеки Хьютай стали мокрыми от слез.
Они сидели молча, не сознавая течения времени, — оно не существовало для них. Потом Туннель вдруг кончился, и они вырвались в невероятное многообразие Р`Лайх. Вслед за ними появилась "Укавэйра", сразу же ложась на круговую орбиту вокруг Ворот. Но внимание Вэру привлек иной, тоже очень хорошо знакомый звездолет...
Прежде, чем он узнал очертания "Увайа", она исчезла, и на экране возник Айэт, — живой Айэт.
........................................................................................
— Боюсь, ты забыл, что я, — уже не только машина, — с широченной улыбкой сказал он. Анмай при всем желании не смог бы её повторить.
— Так значит, на самом деле никто не погиб?
Улыбка исчезла с лица юноши.
— Девяносто тысяч симайа вызвались рискнуть собой, чтобы спасти Эрайа, — и треть их не вернулась. Никто не сможет их воскресить, Анмай. Их будут помнить... но не больше.
— А Нэйс?
— Я понимал, что он никогда не сможет простить тебя, и боялся, что он захочет отомстить. Это почти ему удалось. Он обманул меня и ушел... туда, откуда нет возврата. Впрочем, я не знаю, что стало с его живым телом... И он оставил нам нового врага — ару. Их природу, — природу разрушителей, — ничто не в силах изменить. Вряд ли симайа стоит опасаться их, но планетам, у которых нет их кораблей, и моим тоже — стоит.
— Но разве нельзя разгромить их базы и решить проблему раз и навсегда, окончательно? — удивился Анмай.
Айэт недовольно мотнул головой.
— У ару нет баз. Только флот.
— Тогда где же они его строят?
— Заводы и верфи у ару тоже есть, только они все мобильные, в астероидных поясах. Заводы — те же корабли, только внутри цеха вместо жилых отсеков. Харвестеры — дешевая мелочь, их не жалко и бросить, если вдруг что...
— Но их тоже можно выследить и уничтожить, — удивился Анмай.
Айэт вздохнул.
— Нельзя. Это не война на поверхности, где проигравшего однозначно сумеют обнаружить. Есть много вариантов: парящие поселения в атмосфере планет-гигантов, — не над облаками, а поглубже, заводы в ледяных лунах, — пока тепло просочится сквозь сотни километров льда, времени пройдет МНОГО. Но реальная проблема в том, что звезд в каждой галактике, — около триллиона, да и самих галактик не меньше. Даже если решить, что одного визита корабля-разведчика в систему достаточно, процесс обещает быть долгим... Знаешь, что самое страшное в космической войне? В ней нельзя победить совсем, навсегда. Вселенная бесконечна, и затеряться в ней очень легко. Казалось бы, давно уничтоженный враг вдруг может вернуться, — и нанести почти смертельный удар, но не победить, нет, — и так без конца. Только симайа смогут прервать эту цепочку воздаяний и мести, — и то, если смогут изменить мир.
— Но зачем он это сделал, Айэт? Зачем?
— Он считал это своим долгом перед ару. Есть что-то поистине дьявольское в связи между теми, кто мучает, и теми, кого они мучают изо дня в день...
Они помолчали, склонив головы. Потом Анмай спросил:
— А кем стал ты?
Айэт пожал плечами.
— Я такой же, каким был до Слияния, наверное. Я помню много, очень много из того, что знал, когда был машиной, но всё же, я — это только я. Как и Ювана.
— А как же твоя цивилизация?
Айэт вновь улыбнулся.
— Флот погиб, но заводы, верфи, матрицы, — всё это цело. Я очень богатый юноша, знаешь ли! Когда я был машиной, мне подчинялось восемнадцать миров и сотня баз. Теперь управлять ими выше моих скромных возможностей, но всё же — они мои. Правда, Эроин и остальные будут по-прежнему помогать мне, а впрочем... не знаю. Я хочу быть свободным, — немногие могут начать жизнь заново. А как ты... вы?
Анмай задумался, потом быстро взглянул на Хьютай.
— Не знаю. То есть пока.
