— И что ты теперь будешь делать?
— Клуб и... ближайшие проулки... уже наверняка... перекрывают охранники. — Голос Ронды становился всё тише, а его дыхание — хриплым. — Я... отвлеку их на себя. Там есть схрон... Отсидитесь... пока всё не стихнет. Потом... когда все уйдут... выбирайтесь. Только сидите... как можно... тише.
Вот и выход. Ронда не без труда нащупал запор, кое-как провернул ручку и вывалился на морозный воздух, разрезаемый поднявшимся ветром. Дон огляделся и услышал возбуждённые голоса.
— Перекрыть всё! Никого не выпускать! Всех, кроме шлюх, в расход!..
— Давайте сюда... — Ронда показал в сторону трансформатора. — Там есть проход... Быстрее...
Дензел сорвал замок, который только с виду оказался прочным, и рванул дверь на себя. Внутри было пусто. На дальней стенке выделялся прикрепленный одним шурупом лист жести, прикрывающий дыру, которая вела в достаточно глубокую стенную нишу, в которую друзья и протиснулись кое-как. Салли схватил Ронду за руку.
— Я не забуду... и расскажу родителям о тебе.
— Родителям?
— Мои родители — Риан Сантана и Гилл Моэна. Я их ищу.
Ронда печально улыбнулся.
— Так вот в чём дело... Да... теперь... всё ясно. Всё правильно. Удачи... Салли.
Ронда закрыл дверь будки, повесил замок на место и привалился к стенке, сползая. Омеге было совсем худо. В груди болело просто адски, и впервые он так радовался боли.
Все пятнадцать лет, что Ронда провёл в клубе "Соблазн", были сущим адом. Сначала он ждал своего звёздного часа, надеясь найти хозяина, который бы выкупил его и забрал из клуба. Потом можно было бы сбежать от него, куда глаза глядят... Ради этого он терпел мучения и унижения, притворялся. Потом его нашли подпольщики, и следующие десять лет стали своего рода отдушиной. Теперь Ронда не был банальной проституткой высшего ранга. Он собирал сведения обо всех клиентах, что приходили в клуб, подслушивал разговоры и передавал всё это куратору. Подполье собирало компромат на высокопоставленных клиентов, которые часто здесь бывали. Попутно Ронда заботился о новеньких, помогал товарищам по несчастью, как ему всегда помогал старик Реймонд, рассказывая странные, но так греющие душу истории. Омега уже не думал о побеге, видя, что нужен здесь не только как агент. Он был среди нынешних проституток самым старшим. Когда охранники позабавились с тремя его самыми близкими друзьями, и те забеременели, Ронда не ыдержал и взбунтовался, за что был уколот сильнодействующей отравой, и с этого момента начался его обратный отсчёт. Ронда медленно умирал. Сегодня, увидев в клубе Салли и его друзей, омега понял, что пришло его время. Как бы напыщенно это не звучало. Он сразу понял, что в сообщении штаба речь шла именно об этой троице, когда увидел их во время стрип-танца, а когда заметил, как Салли и бета следят за боем своего альфы, только укрепился в догадке. Старик Реймонд это тоже подтвердил. И в голове Ронды созрел отчаянный план. Зная, что скоро должен идти и униженно выпрашивать новую дозу поддерживающей наркоты, омега принял решение. Санди вполне сможет его заменить — Артур уже слышал о нём. И раз уж скоро подыхать, то надо успеть сделать хоть что-то громкое, чтобы открыто плюнуть в рожи своим хозяевам. Как отбирают омег-"игрушек" у упрямых хозяев, он знал — не раз видел. Игра была последним средством. Неправильно окраплёная колода была его гордостью — Ронда однажды украл её у крупье практически из-под носа. Эту колоду планировали использовать для того, чтобы водить за нос особо наглых сторонних шулеров. Пропажа обнаружилась нескоро, и Ронда знал, что их крупье ещё не успели отработать все приёмы с ней. Всё это время колода лежала в щёлке рядом с решёткой, отделяющей провал арены от зала казино, и во время схватки этого великолепного во всех отношениях блондина с их главным бойцом-отморозком Ронда забрал свой "клад" и подменил заранее заготовленную колоду, улучив момент. Когда все в диком напряжении следили за игрой, он вытащил пистолет из кобуры ближайшего охранника и, когда обнаружился подлог, начал стрелять.
Ронда уже начал слепнуть, когда рядом затопали тяжёлые ботинки, твёрдость носов которых омега слишком хорошо знал. В плечо вцепилась мощная пятерня и встряхнула.
— Где они??? Отвечай, грязная шлюха!!!
Ронда уставился в расплывчатое пятно на месте лица и презрительно бросил:
— Ищите.
"Нет, не найдут. Ни за что... запахи уже унесло. Салли... Так вот почему всем велели помогать... Сын самого Риана Сантаны... Светлейший, молю, пусть они доберутся до штаба... Если Риан узнает... Пусть доберутся... Пусть выживут..."
В глазах начало темнеть, а звуки — отдаляться. Постепенно и боль в груди стала утихать. Ронда тихо рассмеялся и провалился в темноту.
Дон прислонился к друзьям, чувствуя, как всё тело сводит судорогами. Его начало мотать из стороны в сторону, но на смертельный яд это не было похоже. Наверно, всё-таки что-то парализующее, чтобы можно было потом без помех допрашивать — клиент никуда не денется. Подождать бы, пока действие яда закончится, но на дворе уже стояла ночь, мороз усиливался, ветер крепчал, нужно искать укрытие, а их припрятанные сумки ещё найти надо. Бета примерно знал, в какую сторону надо идти — приходилось раньше бегать по лабиринтам трущоб, и ориентировался он неплохо. Судя по тому, сколько коридоров и лестниц они пробежали, "Соблазн" был связан этими проходами с ближайшими кварталами. Что ни говори, но Викторан очень древний город, который начал строиться ещё до Великого Холода. Немало строений было погребено под вековыми наслоениями или новыми постройками, которые теперь стали потайными ходами... Сворачивать приходилось нечасто, и Дон приблизительно представлял, где они находятся. Надо дождаться, когда охранники клуба уйдут, выбраться через лаз и уже тогда идти за сумками.
Дензел крепко прижимал к себе Салли, которого снова начала бить дрожь. Очередной всплеск нестабильного гормонального фона. Пришлось зажать ему рот, чтобы не выдал их местонахождение нечаянным вскриком, и чуть усилившийся запах начал пригасать, пока не стал едва ощутимым. Поступок Ронды потряс и самого альфу, который совершенно не ожидал, что они получат помощь именно здесь. Отчаянного омегу было жаль до слёз, но этот парень сам выбрал свою судьбу.
Наконец всё стихло. Альфа, выждав немного, осторожно встал, отпустил Салли и выглянул из будки, выбив дверь. Никого, только на снегу валяется тело Ронды. Неподвижное, как будто переломанное, ветер треплет длинные волосы, и беднягой практически не пахнет. Уже умер? Дав знак друзьям выходить, Дензел приблизился к Ронде и осторожно потряс за плечо. Омега никак не отреагировал. Его голова с испорченной причёской безвольно моталась из стороны в сторону. На лице застыла улыбка — умиротворённая и расслабленная. Мёртв. Охрана клуба даже не забрала его отсюда.
— Спасибо, Ронда, — прошептал Дензел, бережно поднимая тело умершего омеги и усаживая у стены. Поправил растрёпанные волосы. — Мы никогда тебя не забудем.
Дон, шатаясь, взглянул на Ронду лишь мельком — сил смотреть на этого беднягу просто не было. И вовсе не из-за того, что до него не было никакого дела. Просто на душе было паршиво. В своё время Дон был частым гостем в трущобах, пользовался самыми разными услугами, видел немало таких, как Ронда, но никогда он не сочувствовал им так сильно. Большая часть виденных им проституток самого разного пошиба думала только о том, чтобы выжить самим и дать нормально пожить своим детям, если таковые были. Видел и тех, кого подсадили на наркоту. На чём сидел Ронда, бета понял сразу — "поводок", безотказное средство. Сперва вкалывают какую-нибудь отраву, которая напрочь убивает сердце, а потом изводят и унижают, заставляя выпрашивать поддерживающий наркотик. Эта дрянь помогала стабилизировать работу отравленного сердца, но вызывала привыкание уже после третьей дозы и медленно травила всё остальное. Ронде действительно оставалось не так много. Судя по тому, что он говорил на прощание Санди и старику, Ронда ещё и пытался заботиться об остальных. Удивительный парень! А ведь казалось, что он полностью смирился... Оказывается, не смирился.
Постояв рядом с умершим, беглецы медленно двинулись к выходу из проулка. Альфа обнимал обоих друзей, не давая им упасть. Салли беззвучно плакал, Дон был ужасно бледен, и его состояние начало вызывать беспокойство.
— Куда теперь? — спросил Дензел, ни к кому конкретно не обращаясь.
— За сумками. — Дон вцепился в его плечо, удерживая равновесие. — Здесь не так далеко... Потом будем искать ночлежку или пустой дом.
— Ты как?
— Ничего, жить буду. Это не смертельная отрава, её только в кино показывают. Слишком непрактично.
— Жаль, деньги там остались...
— Вообще-то я их прихватил, — с довольным видом ухмыльнулся бета. — Когда Ронда стрелять начал. На первое время хватит — там почти двадцать штук было.
— Ну ты даёшь! — поразился альфа.
— А то! Учись, пока я жив. Раз уж подпольщики активно используют для снабжения криминальные структуры, то я предложу им свои услуги. Я намерен приносить пользу и дальше. И... прости, что затащил вас туда. Я крепко лажанулся.
— Мы все лажанулись. Теперь в большие клубы соваться не будем.
— Это точно. Геморрой ещё тот! Уж лучше по обычным кабакам ходить. Как говорится, тише едешь — дальше будешь.
Память бету не подвела и боги молитвы омеги всё же услышали — сумки лежали там, где их и оставили. Целые. Дензел взвалил всё на себя, и они начали искать прибежище на ночь. Устроились в одном из незапертых подвалов. Есть хотелось зверски, но терпели. Сейчас их наверняка ищут по всем ближайшим кварталам... К утру всё более-менее уляжется, и можно будет выбраться на поиски еды.
— Так что вы там узнали? — спросил Дон, прислонившись к толстой тёплой трубе. Дрянь, попавшая в его кровь, похоже, начала слабеть — одного ножа было недостаточно. Принцип игры с ножами в том и заключался, чтобы в кровь попало как можно больше яда.
— Старик... Реймонд был знаком с Рейганом, когда работал в Университетском городке, и рассказал, почему тот ушёл с кафедры, — тихо заговорил Салли, доставая аптечку и обрабатывая разбитую Дензелом губу беты. — Оказывается, Рейган разработал свою теорию, согласно которой мы, омеги, не деграданты. Наоборот, именно мы являемся одним из стабилизаторов генофонда нашей расы наравне с чистокровками, рождёнными от "ненормалов". И что утрата так называемой первичной детородной функции — это не атрофия, а своего рода "спящий режим", запасной вариант на случай вырождения всей нашей расы. Ещё он вывел некие законы передачи наследственности, которые по идее должны способствовать дальнейшей нашей эволюции, и одну из ключевых ролей играют именно омеги. А ещё Рейган утверждал, что лишение нас права выбирать себе мужей по законам природы медленно, но верно губит наш народ с самого Великого Холода, почему альфы и беты так для нас воняют.
— А что на счёт тебя?
— У меня действительно началось вторичное созревание. Но поскольку мы занимаемся ещё и традиционным сексом, то и другие гормоны тоже вырабатываются. Гормональный баланс между тем и этим ещё не установился, а тут ещё и течка на носу, но это должно пройти со временем, как только всё устоится. Поскольку во всём остальном я вполне здоров, то скоро смогу не только рожать детей сам, но и зачинать их другим омегам. Поскольку "ненормалы" не страдают одержимостью, процесс зачатия детей проходит согласно оптимальным природным механизмам... Поднимай рукав. Рейган считал, что геном омег, особенно чистокровных, это своего рода аккумулятор оптимальной генетики нашей расы, которую они передают своим детям, а те — своим.
— Ну, конечно, ведь альфы и беты между собой спариваться не могут... Логично. Теперь понятно, почему на дело Рейгана был наложен гриф секретности. — Дон помотал головой, разгоняя дурноту. — Если его теория получит широкое распространение, то это приведёт к неизбежному краху всей нынешней Системы. Придётся слишком многое менять, а тем, кто стоит у власти и кормится за её счёт, это не нужно. И, кажется, я понял, почему в школе и университете за тобой бегали все, кому не лень. Ты так здорово пах для всех потому, что у тебя отличная генетика, которая обеспечит здоровое потомство на много поколений вперёд. Потому-то и нам настолько башни сносило во время той твоей течки. Клянусь, Салли, в какой-то момент я подумал, что акушеры ошиблись, и я на самом деле альфа, который почему-то остался без клыков! Хотя и знал, что мой папа налево никогда не ходил. Мне стоило немалых сил быть осторожнее и не наломать дров.
Салли слабо улыбнулся, обрабатывая порез на его руке.
— Вот так совпадение... Значит, мне действительно достались оптимальные кандидаты в качестве отцов моих детей. Мне очень нравится ваш запах, а большинство остальных альф и бет вызывают только отвращение.
— Так что, Салли, — похлопал омегу по колену Дон, — начинай думать, от кого будешь детей рожать. Не сейчас, понятное дело, а потом, когда будет подходящее время.
— А, может, скооперируемся? Раз уж вы оба мне подходите...
— Э, нет, давай выбирай! — замотал головой Дон с самым решительным видом. — Я хочу нормальную семью, домовитого мужа и никаких походов налево.
— Аналогично, — поднял руку как на голосовании Дензел.
— Ладно, я подумаю, — рассмеялся Салли, — но при одном условии.
— Каком? — заинтересовался Дон.
— Вы не будете друг другу подлянки устраивать и выпендриваться, доказывая мне, кто из вас лучше. Пусть всё будет честно.
— Идёт.
Остаток ночи прошёл относительно спокойно, хотя и не выспались. Проснувшись, Дон осторожно потянулся в своём спальнике и понял, что действие яда полностью прошло, оставив после себя лёгкую тошноту, но тут, скорее всего, ещё и голод наложился. Посмотрел на спящих друзей. Салли, упаковавшись в свой спальный мешок, прижался к Дензелу, который высвободил одну руку и обнял его, защищая даже во сне. Мда, солидное преимущество... Ну, ничего, Салли признал, что они оба ему подходят, значит, ещё не всё потеряно. Инстинкты инстинктами, но ведь их раса не только инстинктами живёт, но и разумом тоже, иначе так и существовала бы на первобытном или средневековом уровне.
Голод всё отчётливее давал о себе знать. Дон наконец начал разбираться с добытыми с таким риском деньгами. Бережно расправляя каждую купюру, с удовлетворением отметил, что неплохо поработал — им досталось почти двадцать пять тысяч. Пожалуй, стоит ребят побаловать чем-нибудь вкусненьким и достать для Салли нормальную одежду, а то в шмотках Винсента он будет слишком бросаться в глаза. И косметику надо выбросить ко всем псам. Дензел прав — в этой "боевой раскраске" Салли совершенно не похож на самого себя.
Снаружи стоял полдень. Мороз пощипывал нос и щёки, даже шарф не спасал. Дон зашагал по улице, внимательно глядя по сторонам. В рассеянном свете пасмурного дня трущобы казались вымершими. Отыскав ближайшую барахолку, Дон вошёл в ближайшую лавку и начал изучать ассортимент. Вещи, продававшиеся здесь, явно были крадеными, большей частью уже ношеными, но оно и к лучшему. Дон, не долго думая, продал свою куртку, которую продавец-бета с одобрением разглядывал, ощупывал, чуть ли не на зуб пробовал, поторговался на счёт покупок, выспросил, где тут можно поинтересоваться на счёт оружия, запомнил адрес... Найти продуктовую лавку было чуть труднее — Дон отмахал не один квартал, пока не нашёл приличную булочную с бакалеей по соседству. Таща свою добычу друзьям, Дон предвкушал волну благодарности со стороны Салли.
